Устоев, говорят, нет, прогнили мол, и рухнули под тяготами бездуховности и просроченных кредитов. От оно что! Так а если посмотреть, откуда им устоям, взяться то? Сквозняк один кругом и неосновательность зыбкая. Вон, клетка, допустим. Одни прутья ржавые, да пол земляной, опилками присыпанный. Ветра гуляют похлеще чем в степи зимой. Мухи залетают, так им даже лоб помолясь расшибить не обо что, мыши, аки по бульвару, тудой-сюдой щляются. Бездуховность, бля, как говориться. Причем, хоть в золотой цвет крась, хоть в другие колера малюй, эффект один - бестолковость и непрактичность.
Ну оно и впрямь - ребра одни во все стороны, подержаться за мягкости негде, ксилофон квадратный, а не пухлость приятная. И внутрь никого не заманишь, для уюта и пообщаться, сбегают все от через прутья, как только случай представится. Отсюда и репутации урон, хотя она и так не ахти была, дескать ассоциации малоприятные, с крепостными там и прочими уголовными аллюзиями с решетками тюремными и водостоками дорожными, Боятся, что заманит и клац, избушка, то есть дверца, на клюшку и ключик под половик или в пруд ближайший, на прокорм всякой рыбьей мелочи.
Хотя и нельзя сказать, что уж совсем ничего в клетке хорошего не было и все ей в самокритичном угаре не нравилось. Оно ж как посмотреть. Ведь вроде и душа при такой конструкции нараспашку, все камни за душой видно сразу, солнце опять же до печенок, то бишь до пола, летом прожаривает, а от проветриваний сплошная дезинфекция, запахи затхлые развеиваются, кашель не докучает, короче сплошное закаливание и здоровый образ жизни, причем круглый год и бесплатно
Однако, не смотря на некоторые плюсы, грустно клетке, одиноко и неприкаянно было. Из депрессий не выбирается, попивать уж начала от тоски и по поводу прозрачности фигуры комплексовать. Хоть на фонарь соседний лезь с удавкой или топись. Только и остается, что с тоски выть на луну, правда и это не особо удается. Так только , воздуха наберет вроде побольше, напряжется в голос заскулить, а он раз, и расползается сквозь прутья куда попало по окрестностям. и на деле один пшик выходит и попукивание сиплое ни о чем.
Только однажды пичуга глупая в клетку открытую сдуру залетела. Пометалась внутри, со страху поверещала, перьями насорила, нагадила на пол и в спешке сбегла прямо через стену решетчатую. Только в помете пичужном семечко оказалось, желудком птичьим непереваренное. Оно и проросло весной аккурат у третьего прута, если от дальнего угла смотреть. Сначала пара ростков пробилось, с листочком чахлым, затем веточки подтянулись, ну и поперло растение, благо через прутья солнца в клетке завсегда вдоволь было, а если дождь, то и для полива препятствий никаких. В общем условия, лучше чем в теплицах потных.
Время шло, разнесло деревце, что бабу на сносях, во все стороны, А уж клетка то как радовалась, что внутри её столько жизни, так еще и не сбежит при этом, проходимостью клеткиной воспользовавшись. Скоро деревцо к небу потянулось, сквозь ребра ветви раскидало от пола земляного оторвало и ввысь за собой потащило, невесть куда.
Годы пролетели незаметно. Ствол вымахал как у секвойи, то есть будь здоров. Клетка уже метрах в 30 над землей болталась, окрестности осматривала, да вниз глядя пугалась от головокружения. Только дерево на нужды своей бывшей хозяйки, а теперь уже соседки, если не сказать, квартиросьемщицы, внимания не обращало, и росло, как на дрожжах, причем что в высоту, что в толщину, заполняя собой, так сказать, призрачный некогда и изящный своей пустотой внутренний мир клетки. Ну и в конце концов разорвало клетку к херам собачьим стволом богатырским, ибо нечего в свой внутренний космос, каким бы открытым и прозрачным он ни был, пускать кого ни попадя, особливо, если оно само по себе из дерьма птичьего выросло.