Мужчины копошатся под капотом Сенькиного автомобиля, похожие на трёхголового шестиногого Змея Горыныча. Я прохаживалась по городу машин. Наткнулась на это чудо-юдо и вот теперь улыбаюсь, разглядывая их со стороны вот уже минуты три. Неожиданно всплывает позабытое воспоминание.
- Представляете. – негромко начинаю я. – Мне однажды приснился сон. Странный, но до мурашек реалистичный. Видела я какой-то порт. Зимняя ночь. Яркие, огромные звёзды над головой, уменьшающиеся и убегающие блёстками к чёрному горизонту. Я стояла на мосту и смотрела вниз, туда, где ютились, прижимаясь друг к дружке, крохотные ящички портовых контейнеров, где нежно изгибали свои металлические шеи хрупкие и изящные краны. Порт жил своей жизнью. Он подмигивал фонарными глазками, нашёптывая металлическим скрипом портовую песню. Порт был величественен и прекрасен, и в то же время он казался крохотным, словно заключённый в игрушечный стеклянный шар. Мой взгляд скользил по его сооружениям, даря мне радость и счастье. Взгляд восторженно пробежался по волшебным головкам кранов и устремился вдаль. – я всхлипнула, нелепо взмахнув руками и тут же прижав их к груди. – И вдруг взгляд наткнулся на нечто, всколыхнувшее всю меня, заставившее меня вздрогнуть и даже вскрикнуть. Там, за вереницей кранов, начиналось море. Море вздыбили глыбы льда. Это было так безумно, так нелепо и одновременно так завораживающе. Замёрзшее море казалось мёртвым. Казалось оно и дышало смертью. Казалось, что вот он – конец всего. И тем ярче было это впечатление от того, что порт жил, он дышал, он пел, а море молчало, не двигаясь. Почти белая мгла смерти. Она не дышала, не шевелилась, но было такое яркое, хотя совершенно невнятное ощущение, что ещё немного и это безмолвие, это нелепое безумие поглотит весь мир, накроет его коркой льда, отберёт краски и звуки. – я широко вгляделась в распахнутые глаза невольных слушателей. – А между портом и белыми глыбами чёткой чёрной полосой просматривалась линия берега. Я смотрела на неё и мне всё казалось, что полоса приближается, уступая права тому, где нет места жизни. Мне было страшно и одновременно я чувствовала восхищение. Бескрайнее восхищение чем-то, чему нет названия, потому что это была даже не смерть, а завершение… место, где кончается всё и ничто не начинается. И я словно знала, что однажды буду стоять на этой чёрной полосе, внемля белым глыбам такого вот льда, слыша их безмолвное бездыхание, чувствуя их безбрежное величие, осознавая всей собой небытие и понимая, наконец, что и это прекрасно. – я улыбнулась уголками губ. – Вот такой вот сон мне однажды приснился.
- Тфу ты. – сплюнул Макс.
- И сны твои так же безумны, как ты. – улыбнулся любимый.
- Красиво. – протянул Сеня.
- Даже я слушал с открытым ртом. – согласился Максим.
- На чём мы остановились? – Радость склонил голову.
Трёхголовое чудище продолжило прерванную работу.
апрель 2018