Примета

               
   В народе есть такое поверье: « Как Новый год встретишь – так его и проведёшь!»
   Вот, тогда становится понятно, почему люди стараются провести его дома, или в крайнем случае - в кругу хороших друзей.
  Я этому долгое время не придавал значения, пока, как-то под Новый год, закончив отделку одного небольшого кафе, хозяин пригласил меня с приятелями на открытие.
    И надо ж было,  такому случится, что произошло это именно тридцать первого декабря со мной и моим другом Серёгой, с которым мы уже оформили несколько баров и кафе,  и даже один магазин в этом городе.
   Так вот, погуляли хорошо, да ещё почти на шару, потому как за столик  предварительно не платили, а потом добавляли всё, что душа пожелает, и поэтому праздник удался - на славу. 
 - Ну, как Новый год встретишь,- выдал тост Серый,- так его потом и  проведёшь!
    Знал бы я тогда, что его слова будут, - как сон в руку, лучше бы дома,под ёлкой праздновал. Но, в тот момент на этот тост не обратил никакого внимания. И вот, месяца через два звонит мне моя будущая жена и говорит, что меня разыскивает один мужик, который раньше был в городе небольшим начальником, по поводу оформления кафе.
   А, надо сказать, что мне всегда нравилась такого типа работа, она интереснее и масштабнее, чем рисовать какие-нибудь планшеты или плакаты. Да ещё и лишний раз встретиться с любимой девушкой – тоже  не плохо.
 Звоню Серёге и предлагаю:
- Меня приглашают опять в Изюм, просят, что бы я оформил очередное кафе. Поехали со мной – проветримся, вспомним прежние вехи.
- Я приболел, типа, простыл и с горлом сижу дома.
- Ты, что совсем,  лежачий?  - спрашиваю.
- Да нет! Температура у меня - тридцать семь и два, и слабость небольшая,- отвечает он.
 Я ему говорю:
 - Слабость твою вылечим – на раз. Дон Кихот – лечился в поединке, а мы чем хуже? - и добавляю, - давай через два часа встретимся на автовокзале.               
    Прикупив пару чекушек коньячка и несколько апельсин, я поехал на вокзал.
 Сев в автобус,сразу начали лечиться. "Лекарство"так хорошо пошло,что мы после второй чекушки, даже прикорнули, но въезжая в Изюм, были, почти, в норме, правда, немного хотелось спать. Что бы окончательно прогнать сон, решили по пути зайти в кафе, которое недавно оформляли, и попросили официантку сделать кофе.
И тут, случайно,  выходит  Андрей - хозяин кафе, и спрашивает: 
- Привет, ты, когда приехал?
- Только что,вот, просят оформить очередное кафе.
 - Это хорошо! Может к кофейку и по пятьдесят коньячка?- добавил он.               
   Я догадался, почему он так расщедрился – ему, наверное,опять надо что-то помочь с отделкой.
   Ну, а нам, «на свежие дрожжи» – этого  только и надо.
Поправили настроение, выпив по маленькой, а потом ещё раз, и,поблагодарив хозяина, уже собрались уходить,а Андрей и говорит:
- Ты потом зайди, у меня есть к тебе предложение.
 -  Я так и понял, - засмеялся я.
 Пошли дальше, и, как назло, через километра полтора, на пути ещё одно кафе, которое я тоже когда-то оформлял... 
Подпольное «погоняло» у него было «Тётя-Мотя». Название это уходит корнями в недалёкое прошлое…
   В пятидесятые годы была хозяйкой бара женщина по имени Мотя. Отчества её никто не помнил, но у неё было много знакомых.  И очень часто изрядно подвыпившие гости, просили налить им в долг, а на следующий день, зайдя в бар,никак не могли вспомнить, что они пили  и сколько - на шару.    
   И такая ситуация длилась целый год, пока хозяйка, как-то во время отпуска поехала к своей подруге в Одессу, у которой тоже был свой бар. А у той в зале висел большой барабан и, когда изрядно выпивший клиент, просил налить без денег, хозяйка бара требовала, что бы он два раза ударил в него колотушкой, – тогда все посетители видели, что клиент берёт в долг. И  на следующий день, ему уже было невозможно отморозиться...
   И Мотя, вернувшись домой, тоже приняла барабан на вооружение. Сначала все удивлялись, такому новшеству, но потом, не спеша, всё устаканилось. Так к бару и приклеилось название «Тётя-Мотя».
   Но, самое интересное совпадение было то, что у современного хозяина фамилия была Тимофеев, а все его называли «Тимоха»…               
 А мы, проветрившись и, да же немного протрезвев, зашли в это кафе выпить по чашечке кофе.
  Только сели за столик и, а тут, случайно, заходит Тимоха, увидев меня, говорит:
- Привет, какими судьбами - в Изюм?
 А я отвечаю ему, на той же «ноте»:
- Пути Господни неисповедимы. Вот, пригласили новый бар оформить, сделать проект для начала.               
- Я помню, как ты сделал мне проект, - засмеялся он,- бригадир строителей Петя, пока ты в Харькове был, на чертеже перепутал барную стойку с башней, в которой она находилась.
- Да, и я это хорошо запомнил, - и рассказываю Серёге, - приехав из Харькова и увидев, что прораб со своими строителями наваял, так и «офонарел».
- Петро, - говорю,- ты,  что ж сукин сын, понастроил? Где ты видел семигранную башню? В природе, таких не существует. Они либо шести – либо восьмигранные бывают.   
  А он уже и сам понял, что опростоволосился, но с присущим ему юмором парирует:
- Да и хрен с ней, а у нас будет летнее кафе с семигранной башней, давай скажем, что так задумано.
 - Ладно, уговорил!
 И мы потом с ним и дальше слаженно работали.
Тогда Тимофеев и предлагает:
- Так что, по пять капель за приезд и воспоминания?
 Кто же от такого гостеприимства откажется - на шару и без барабана.
  Налили по пять капель, потом на посошок, а потом и - «на ход ноги…, стременную…, и так далее…»
  В общем, когда мы вышли из бара уже был вечер.
Серёга, забыв про свою хворь и больное горло, даже присвистнул:
- Нефига себе посидели! Я так понял, что помещение мы сегодня уже смотреть не будем, а где переночуем?
- Не дрейфь!- говорю,- есть два варианта: первый идём в гостиницу и тупо отдаём наши деньги вникуда. И второй, покупаем гостинцев и – к моим знакомым, в Изюме у меня их  много и все мои друзья.
   Понятно, что второй вариант ему больше понравился и  мы, зайдя в магазин и накупив, всего того с чем ходят в гости, отправились к моему старому знакомому – Гоше, который жил один с матерью в частном доме, так что места там должно было хватить всем…               
  Гоша очень обрадовался  нашему появлению, видно потому, что тупо, сидел и «втыкал» пере телевизором.  Увидев, что мы пришли не с пустыми руками, он понял, что вечер обещает быть насыщенным. Когда мы уже сели за стол, и выпили за встречу, я рассказал цель нашего приезда.               
   Тогда, хозяин  ещё больше обрадовавшись, спрашивает:
- А когда вы строить будете, может и меня, к себе в бригаду возьмёте?
 Я посмотрел на Серёгу, и мы ещё налив, не сговариваясь кивнули, мол – согласны.
 Закончив пиршество,  решили лечь спать, чтобы завтра пораньше проснуться и - "ринуться в бой".
  Правда, поднявшись  уже ближе к обеду, я Серому и говорю:
- Так, никаких опохмелок, пьём кофе, потому, как всё равно организм ничего не принимает, а когда вернёмся – тогда и поедим.
   В этот раз, заказчику попали  вовремя, он только на обед собирался, но, ради такого дела, отложив трапезу, ведь не каждый день приезжают дизайнеры и отделочники из Харькова, и сразу повёл нас показывать помещение.
  Это оказался полуподвал из двух, довольно просторных залов, залитый по щиколотку водой, с выбитыми стёклами и засыпанный в некоторых местах песком. Хозяин ходил и рассказывал свои предложения, я тем временем делаю набросок плана, а Серёга замеряет. 
  Найдя в дизайнерском решении консенсус, я говорю:
- Я буду делать проект, недели две, а вы за это время: поменяйте окна, выгребите песок, а, вот в этом месте вырубите окно – это у нас будет вход в бар.
  Заказчик с моим предложением согласился и добавил:
- А нельзя ли, нарисовать ещё картинку входа с козырьком, ступеньками и названием?
- Почему нельзя? – спрашиваю,- можно,- и добавляю дежурную фразу,- любой каприз за ваши гроши! Как у вас бар будет называться?
 Он говорит: «Хантер».
- Это типа "Охотник" по-английски? - уточняю.
- Да!
Тогда я ещё больше не понял:
- А, писать какими буквами будем: русскими или английскими? Потому, как английскими буквами надо писать «Нunter», а у вас многие учили немецкий, и они могут прочесть, как Хунтер, а тут, если кто с пьяных глаз перепутает букву, так и до матюкливого слова могут дойти. Так и приклеится, как «Тётя-Мотя».               
- Да, ты, наверное, прав, - сказал хозяин, - давай напишем русскими буквами.
 - Любой каприз за ваши гроши,-  повторил я опять и добавил, - проект будет стоить полторы тысячи, когда выполним – тогда  и договор привезём.
- Хорошо, - сказал хозяин,- жду.
 И мы попрощались.
По пути, зайдя в магазин, я говорю Серёге:
- Давай возьмём по пивку, подкрепимся у Гоши и в Харьков поедем.
А он отвечает:
-  Оно-то конечно правильно, но ты сам  знаешь – пивом душу не обманешь.
  Тут, я и спорить не стал, когда он прав – то прав.
  Поэтому, взяли всё как положено к обеду: и пива, и коньячка. 
  Приходим, а там дым коромыслом – Гоша старается, картошку с салом жарит, салат нарезает, стаканы и тарелки уже расставил, и даже рюмки, на всякий случай, помыл.
  А тут, и мы со своими питиём – к столу пришлись. Обед удачный получился, правда, коньяк, не совсем  - в тему, зато пиво с картошкой и салом – то,что надо.
   В конце трапезы Гоша спрашивает:
- Ребята, я собрался пойти подстричься, может, вы мне денежек немного подкинете?
- Сколько? - спрашиваю.
- Не знаю.
 А я, разгорячённый коньяком с пивом и гостеприимность хозяина, продолжаю:
- Пошли все вмести, нам всё равно на автовокзал надо, и мы в парикмахерской мастеру закажем, что бы тебе сделал самую красивую, модную и дорогую причёску!
   Гоша, как услышал, тут же оделся и бегом за нами.
   Когда мы зашли в местную цирюльню, я заглянув в мужской зал, увидел, что там работает, моя бывшая хорошая знакомая - Оля.
  Мы с ней не виделись около года.
- Привет, - говорю, - ты, что теперь здесь работаешь?
Она со вздохом :
- Да, вот пришлось,  вспомнить то, чему меня учили в бурсе.               
- А мальчика подстрижёшь?               
- Конечно.
Тогда я, выглянув в холл, скомандовал:
- Гоша заходи!
Когда он зашёл, Ольга сначала открыла рот от удивления, а потом добавила:
- Ты совсем не изменился, опять твои приколы и шутки.               
  А я, на полном серьёзе, вспомнив слова Остапа Бендера, говорю:
- Пусть тот, кто скажет, что это девочка – первый бросит в меня камень!
   Она рассмеялась, но по глазам я понял, что у неё  не всё так весело и гладко.
   И, тут же решил хоть чуть-чуть, хоть капельку, подарить ей прежнего тепла и той бесшабашной жизни.
 - Серёга,- говорю,- дуй в магазин и купи полусладкого шампанского и конфеты, обязательно птичье молоко – она их любит, и «шмельком» - назад!
  Надо сказать, при его  росте – это было легко, тем более, что магазин был за углом, поэтому минут через десять он уже вернулся.
   К этому времени, Оля заканчивала стричь Гошу и, я её похвалив, предлагаю:
- Такую причёску надо «обмыть», а, заодно и за нашу встречу пригубить.
- Я на работе, поэтому, чуть-чуть чисто символически, а за конфеты, большое спасибо, ты не забыл, какие я люблю.
  Ну, думаю: «Так не пойдёт, надо же ей помочь, сделать план». И сам сажусь в кресло.
- А тебя, как стричь?- спрашивает она,- волосы у тебя и так короткие.
- Тогда, - продолжаю, - стриги налысо.
  Тут она уже не удивилась, зная мой весёлый характер, включила машинку.
 Она стрижёт, а я смотрю через стекло в холл, а эти два гада, на радостях, допивают мою и Ольгину долю шампанского. В общем, пока она меня оболванила, бутылка была уже пустая.
  Тогда я, выйдя в холл и  с укором посмотрев на бутылку, Серёге говорю:
- А, теперь ты садись в кресло, пусть она тебе чего-нибудь подправит – надо девушке денег немного заработать.
    В другой раз он, может быть, и отказался, но как говорится, - «Знает кошка – чьё  мясо съела», безропотно пошёл в зал.
  Я смотрю, она над ним потихоньку «колдует» с расчёской и ножницами.  А он, ну точно, как мартовский кот: расслабился, разлёгся, глазки закатил, то ли от удовольствия, то ли от пива, коньяка и моей доли шампанского - балдеет, падла.               
   И тут, меня, то ли ревность, то ли «жаба», задушила.
Захожу в зал, и так еле сдерживая себя, не громко, но настойчиво, Ольге  говорю:
- Что, ты с ним панькаешься, смотри, как надо!   
 Беру машинку, которой стригли меня, включаю и делаю несколько движений на голове Серёги.
  Она от неожиданности – перепугалась, а этот, гад, даже глазом не повёл. Видно сильно его разморило – лежит  и думает, что так и надо.
   В общем, кода Ольга закончила работу, я Сергею говорю:
 - Просыпайся, нам ещё в Харьков ехать.
Он небрежно открыл заспанные глазки, и они в один миг от удивления сделались, как пятаки.
   В зеркале, поблёскивая на солнце, виднелись  две лысых, как кабачки, головы, правда, мой «кабачок» был с усами.
- Вот, гад, вот гад! - еле слышно простонал Серёга.
А я, не растерявшись, бодрым голосом парирую:
- Пить надо меньше!
  Неизвестно, чем бы всё это закончилось, но тут ввалился Гоша, и стал громко смеяться, а вслед за ним - и мы.
- Да, ты, в своём репертуаре, - сказала Оля и добавила,- когда ты приедешь?
- Через пару недель, а это – тебе за работу и за то, что нас повеселила, - сказал я и протянул ей деньги.
- Ой, это много! - забеспокоилась она.
- Бери, бери, тебе нужнее, у нас на билеты осталось, и слава Богу, а то опять в какую-нибудь халэпу попадём,- сказал я, и быстро с ребятами пошёл  на вокзал…
   До Харькова добрались без приключений, в том смысле, что – проспали всю дорогу, пока нас не разбудил недовольный водитель.
  А вот, когда мы приехали к Сергею домой, где  жили его родители и младшая сестра с мужем, то произошёл, можно сказать, казус…
    Когда он первым зашёл в коридор, увидев его лысую башку, сестра ахнула и спросила:
  - Ты, что в милицию попал? Ты в карты проиграл? Ты проспорил?
 Но, когда я зашёл, и снял кепку, она выдавила из себя:
 - Я всё поняла! Это – Евгений, как всегда, так пошутил…