21.03.20… Сегодня был неожиданный наезд. Жан, Жандос, ты ли это? Отвали, говорит, от нее. Охрип, заикается. Смотрит хорьком. Алька сама выберет, отвечаю. Ухмыляется. Думает, наверное, что со мной можно только из жалости. Да и что – можно-то? Полная безнадёга. Дружба без дальнейших перспектив.
…Он упрямо штурмовал пандусы и представлял себя покорителем снежных вершин… Манящих и неприступных. Случайно заглянув в портфолио однокурсницы, Алик понял, что безотчетно любил Альбину и прежде, в детстве. Заочно, когда болел за нее, участницу популярного телевизионного шоу. Ее гран-при в «Поющем птенчике» было закономерным. Красивая тоненькая девочка-подросток в белом брючном костюме. Снежная-нежная. Девочка ниоткуда с пробирающим до мурашек тембром. Обнять бы ее. Крепко-крепко.
Он тоже умел вызывать мурашки. Десятки дипломов, которые мама с гордостью развешивала на стенах квартиры, появились неспроста.
– Твой прадед-акын пел так, что на расстоянии козы-кош* в домах степняков дребезжала медная посуда, – говорила мама. – А ты своим голосом заставляешь людей плакать и думать. – Про где-то сгинувшего голосистого тамаду – папашу Алика – она умалчивала.
Аллах был суров, но и милосерден. Певческим даром и счастливым характером он компенсировал Алибеку его загадочную хворь. Злую напасть, которая привела веселого и подвижного мальчика к постоянным переломам, а потом прочно усадила в инвалидное кресло. Его тело постепенно деформировалось. Ножки безжизненно и ненужно болтались. Но голос оставался чистым и глубоким, ум – острым, а руки он укрепил постоянными упражнениями.
- Домашнее обучение, приходящие учителя… И при этом аттестат с отличием у парня. – Директор училища искусств Булат Амирович задумчиво перелистывал «личное дело» необычного абитуриента.
– Сила воли, обаяние, талант. – Замдиректора по учебной работе кивнула на увесистую подшивку ксерокопий: грамот было неправдоподобно много. – Вы когда-нибудь видели поющего колясочника? Я – нет.
– Сможем перекроить расписание, чтоб уроки эстрадников были только на первом этаже? И туалет служебный переоборудуем. Всё решаемо.
Понятие «инклюзивное образование» было неизвестно Булату Амировичу. Но его провинциальное училище нежданно-негаданно стало в этой сфере одним из первых в стране. Алибека приняли на отделение эстрадного вокала. Два верных товарища безотказно сопровождали его домой и из дома. Мороз, ливень, недомогание – ничто не становилось причиной пропусков и жалости к себе. Деятельный днем, вечерами он много читал и размышлял. И простая возможность увидеть Альбину была наградой за всё.
Она, казалось, находила в нем лишь надежного друга. Но как-то раз в коридоре услышала за спиной:
– А что – Алибек? Алибек тоже пацан, у него тоже член есть! – Народница Биба заржала, обдав своим разнузданным откровением стоявших полукругом девчонок. В Альку будто помоями плеснули. Хамская реплика надолго застряла в мозгу.
Ансамбль эстрадников часто выбирался на конкурсы. Алик всюду ездил на общих основаниях. Однажды в перерыве между турами фестиваля «Astana-voice» их сводили на новый американский блокбастер. Алик, как ребенок, завороженно смотрел на синих инопланетян с острыми ушками, полосатыми лицами и длинными чувствительными хвостами…
15.04.20.. Напел Альке «Поезд в никуда». Сказала, что споет этот романс на отчетном концерте. Когда-нибудь я напишу песню, достойную ее голоса. Это будет ее персональный хит. Наш хит.
***
После училища пути Алика и Альки разошлись. Он поступил в столичный вуз, и с факультета эстрады вскоре перевелся на композиторский. Мама была рядом: сдала в аренду их квартиру в родном городе, чтобы снимать жилье в Астане. Альбина предпочла один из сибирских университетов искусств, выиграла грант и уехала из страны. Оказалось, ненадолго. Перешла на очно-заочную форму обучения, вернулась в свой курортный поселок на берегу озера, помогала пожилым родителям. Алик едва не рассмеялся, когда она рассказала, чем занимается там, в своем ПГТ. Торгует раками. Всё лето и часть осени. Это был их семейный бизнес.
– Расходятся влёт, чтоб ты знал. Мне даже обедать некогда. Не говоря уже о «позагорать-искупаться». – Но селфиться со своим товаром и выходить на видеосвязь она все же иногда успевала.
– А почему бы тебе не петь в кабаке? По крайней мере, там тебя хоть кто-то увидит и услышит.
– Да ну. Пиво на курорте течет рекой. А к нему нужны раки. На местные деликатесы туристы денег не жалеют. И к хорошенькой торговке-аборигенке не зарастает народная тропа. – Она улыбалась, а глаза оставались грустными.
– Ты о теории вырывания корней слышала?
– Я у родителей одна, и оставить их не могу.
25.07.20... Подписался в Фейсбуке на Дильбар Хасанову. Ее канал «Семь нот» – не айс, конечно. Сплошной Кей-поп, бессмысленный и беспощадный. Но тренд есть тренд. В общем, сбросил ей сообщение. Приложил ссылки на видео и фото Альбины. Госпожа продюсерша заинтригована. Но – не Алькой. Мной! Гуглила, раскопала мои старые конкурсные видеоролики. Решила сыграть на моем нестандартном имидже. Ну, да. Коляска ведь это то, что надо. Для оглушительного выстрела в этих долбаных поп-джунглях.
«Алик, забудьте о своей Альбине. Подумайте о себе».
«Пожалуйста, помогите ей, не мне. Она – абсолютный неформат. Но тем лучше».
Продюсерша колебалась. Девчонка, конечно, мега-талантливая. И особенная. С универсальной метисной внешностью. Славянские корни или татарская примесь? В общем, европеизированный образ, коммерчески актуальный. Но драйва маловато. Мороженая клубника. Может, показать ее Эльдару? Лирика – это его профиль. Эльдар, продюсер конкурирующего музыкального канала «Голос ангела», как она и предполагала, клюнул.
Вскоре Альбину начали крутить на радио, телевидении. Она редко теперь выходила на связь. Роль Алика в этом проекте по его просьбе осталась для Альбины секретом. Сам он преподавал в новой школе искусств с инклюзивным уклоном, параллельно подхалтуривал аранжировками и сочинением заказных песенок. Думал о той единственной песне, которую напишет для Альбины. Смотрел ее клипы и отгонял невеселые предположения. Судя по всему, корни она, наконец-то, вырвала.
***
17.02.20….Читал сегодня про белорусского колясочника. Парень посвятил любимой свой прыжок с парашютом. Потом наткнулся на материал о Стивене Хокинге. И ни к селу вдруг вспомнилась мне «Голова профессора Доуэля»… Грани возможного, грани фантастики…
Он уже и сам почти не верил, что у него получится. Вынырнуть из тошнотворного потока музыкального мусора, поставляемого им для армии середнячков, было непросто. Но песня написана и отправлена. Постепенный разворот крыльев, виртуозный гитарный запил и отклик саксофона в кульминации, стремительное крещендо и страстная модуляция на тон вверх… Альбина позвонила в тот же день.
– Алик, композиция – супер. Эльдар сказал, мы взорвем зал на «Евровидении».
«Эльдар сказал…». Когда это самодовольное «медийное лицо» с пижонской бородкой мелькало в телевизионном эфире, Алик вырубал телевизор.
… Она и вправду порвала зал. Он впился глазами в любимые черты на экране. Хотелось вопить от восторга, как орут болельщики на футбольных матчах. Или запеть во всё горло – так, чтоб легендарного прадеда переплюнуть. Мама неслышно подошла и мягко положила ладонь на его плечо.
– Может, теперь тебе стоит подумать о Григоряне?
Да, наверное, он сможет себе это позволить. Сбережения плюс солидный гонорар за хит для Альбины – его путевка. В клинику израильского светила с армянской фамилией. Алик впервые услышал это имя, когда в очередной раз проходил свои регулярные процедуры в республиканской клинике. Прямо доктор Сальватор какой-то… «Хромым он делает новые ноги, живые ноги…»…
14.05.20…. Ура. Преодолел пару шажков в ходунках. Меня предупредили: будет долго и мучительно. Наберись терпения. Чего-чего, а уж этого нам не занимать. Четыре сложных операции, реабилитация…. я уже почти полгода здесь. Каждый день гимнастика по системе Григоряна. И никаких гаджетов и телевидения. Никакого Интернета. Телефонные переговоры с родными – раз в месяц. Зато есть шикарная библиотека. «Бехштейн» в холле. Иногда импровизирую. Ну и блокнот с ручкой у меня, слава богу, не отняли. Пять раз за всё время говорил с мамой. Пытается бодриться, а голос вздрагивает. Хотел спросить про Альбину, но сдержался…
Минуло еще полгода. Алик пробовал ходить с тросточкой. Тело отзывалось болью, но это было нормально, как говорил доктор. Теперь два раза в год надо будет прилетать сюда на неделю-две. Григорян вручил Алику папку с историей болезни, отдельно остановился на странице рекомендаций. Попросил время от времени сообщать о себе.
– Док, как только мне вернут мой айфон, я смогу выполнить Вашу просьбу. – Улыбающийся Алик не удержался от прощального объятия. Пожилой профессор смущенно закряхтел: ну и железная хватка у этого пациента. Ручищи не музыканта, а молотобойца.
Долгий перелет. Родина. Заплаканная мама с букетом сиреневых дачных пионов. За год она заметно сдала. Теперь и ее бы отправить куда-нибудь на отдых…Таксист потыкал в кнопки автомагнитолы, попал на новостной блок «Тенгри-FM». Алик вслушивался, пытаясь уловить нужное в радио-трескотне.
– Учреждена премия в области эстрадного вокала. Новый конкурс молодых исполнителей будет носить имя певицы Альбины. Напомним, полгода назад казахстанская звезда и победительница «Евровидения» Альбина Зарипова трагически погибла в автокатастрофе. Учредителем премии выступил продюсерский центр Эльдара Хуциева совместно с телеканалом «Голос ангела»…
Дома было всё как всегда. Алик включил ту самую песню. Прилег, закрыл глаза. В диалог гитары и сакса ворвался ее живой голос. Он и она – жители далекой Пандоры, держась за руки, бежали по воздуху. Мурашки счастья холодили голубоватую кожу. Алик спал. Из расслабленной ладони выпал и покатился коричневый стеклянный пузырек.
* Козы-кош – расстояние одного перегона овец, примерно 7-8 километров.