Я теперь остаюсь и могу никуда не идти,
не искать, не врываться в багровые пятна рассвета,
не тревожить собою холодную гладь впереди —
ни движеньем, ни звуком, ни взглядом едва ли заметным.
Я могу, я хочу находиться меж этих миров —
за стеклянной витриной с большою зеркальной карьерой,
выходящей на улицу, на одичалый покров
из асфальта и тел, удаляющих время от дела.
А вокруг отражения — жизнь тишины и любви,
если можно любовью назвать ощущение танца,
чей порхающий контур во времени не уловим,
по причине чего с ним болезненно просто расстаться.
И не то, чтобы это закончилось, ведь по глазам
прочитать невозможно безумье гортанного крика.
Чтобы снова открыть эту тайну не нужен сезам
или что-то бравурное об отстранённо-великом.
Снова вечер. И снова седеющий дальний предел
в обрамлении туч и колючих усталых высоток.
И мне кажется, всё, что когда-то я очень хотел,
получаю не я, а, к великому счастию, кто-то.
Этот кто-то сегодня смотрел на меня и молчал,
разрывая дрожащей рукою салфетку на части
и, мотая историю жизни в начало начал,
проклинал этот мир за такое великое счастье.
18.09.2017