Отрывок из документального романа "Не зарастают военные тропы"
...После освобождения города Мелитополя 23 сентября 1943 года, подвижные части сформированной в Азербайджане национальной Краснознаменной ордена Суворова 77-й Симферопольской стрелковой дивизии, выйдя на оперативный простор, углублялись на юго-запад.
27 октября немецкое командование отвело свои войска к Нижним Серогозам Херсонской области, перейдя к обороне на рубеже Нижние и Верхние Серогозы-Новоалександровка, сделало попытку закрепиться здесь. В центре степных простор, которых обтекает Днепр, немцы создали мощную оборонительную линию.
Вплоть до 3-го ноября 1943 года 77-я дивизия в составе 51-й армии неотступно преследовала отходящие части 6-й немецкой армии из населенных пунктов Херсонской области. Это был труднейший путь с жаркими боями. Тяжело было воевать в открытой степи. Все покрылось мокрым снегом. Дули холодные сырые ветры. На высотах гитлеровцы установили пулеметы. С этих высот хорошо просматривался степь. Малейшее движение – обстрел. Несмотря на усталость, бойцы дивизии шли вперед иногда 40 километров в день, лишали противника закрепиться на промежуточных рубежах.
В конце ноября за селение Соломки Горностаевского района Херсонской области разгорелся тяжелый бой, длившейся почти трое суток. Высота в этом районе была сильно укреплена противником, защищена густым минным заграждением, а огневые точки простреливали каждый метр земли перед фронтом дивизии. Неоднократные контратаки взять высоту штурмом не увенчались успехом, а она мешала продвижению и дивизии, и армии в целом.
В первые сутки фашистские контратаки были отбиты по всему участку. Но какой ценой! В окопах первой линии был убит или ранен каждый пятый-шестой боец. В одном батальоне осталось всего 17 бойцов. И они пытаются закрепиться, отстреливаются. У комбата не выдерживают нервы, он прыгает с машины на машину, ругает и ругает отнимавших у него пистолет, чтобы он не покончил с собой.
На войне все опасно, суть в другом: оправдан или не оправдан риск. Подвергать людей опасности без серьезной необходимости бездарно и жестоко. А уводить людей с поля боя, это тоже неправильно. Кто потом их соберет?
На фронте, в боях, к смерти нехотя, но все-таки привыкают. Здесь не придаешь ей никакого значения. Только ненавидишь ее за людей, которых она уносит. И думается: плохо организована смерть на войне – вот и все. А как думал тот командир? Никому кроме него не узнать об этом.
Появились немецкие самолеты. Отгрохотала бомбовая очередь, и воцарилась относительная тишина. Из дымной бури медленно проступала картина уничтожения. Обрушивающиеся окопы, развороченные блиндажи, черное поле.
Вслед второй удар, чуть подальше. Вновь раздались взрывы, окопы засыпало землей, снаряды угодили прямо в брустверы.
Так продолжалось долго, невыносимо долго. Вдруг что-то изменилось. Канонада стихла, отдалилась. Снаряды рвались глухо, будто в закрытом, задраенном пространстве. Комбат выскочил на ноги и тут же упал – колени надломились. Затошнило, судороги сдавили горло, живот. «Контузило…» – вяло и отстраненно подумал он, сжал губы, ощутил, как твердеют они. Все-таки удалось подняться на четвереньки и, вскарабкаться из ямы.
На следующий день из показаний пленных стало ясно, что немцы задолго и во всех деталях знали о предстоящем наступлении и хорошо подготовились к отражению. Их пушки открыли точный огонь по батареям, расположение которых, как оказалось, было им отлично известно. Как только танки и пехота вышли на открытое пространство, их встретил перекрестный огонь пулеметов. Противотанковые пушки подбили несколько машин. Пехота залегла, неся потери. Из немецких аэродромов волна за волной прилетели бомбардировщики. Вокруг земля содрогалась от взрывов. Густые черные облака застилали небо. Артиллерийский обстрел и бомбежка продолжались весь день.
Порыв дружно поднявшихся в новую атаку бойцов опять ничего не дал. Из-за бетонных укреплений фашисты продолжали косить из пулеметов. Тогда командир дивизии звонит на НП артполка и требует обеспечить огневой вал. Не получается. В дыме невозможно произвести пристрелку орудий. Большой риск накрыть снарядами собственные окопы. Бойцам приходится отражать контратаки гитлеровцев гранатами и стрелковым оружием.
Разгорелся встречный бой. Есть опасность окружения, но каждый понимает, «грозен враг за горами, а грознее за плечами». Пришла помощь из резерва, развернулась в боевой порядок, и по первому же сигналу вступил в бой. Рота довольно дружная. Даже журналисты дивизионной газеты Багиров, Агаев, Бабазаде, Гусейнов, Бахтиярлы были среди бойцов в передней линии, стреляли. Здесь связист Ибрагимов Ибрагим Халил оглу в течение 6 часов 46 раз устранял повреждения телефонных линий. Бакинец сержант Козин Касим Юсупович беспрерывно обеспечил свою батарею снарядами.
Хмурый ноябрьский день. Идут непрерывные бои. Прямо перед селом бойцы пулеметной роты старшего лейтенанта Иззята Абдуллаева за день трижды поднимались на атаку и трижды отступили. Немцы наседали. Приладив между корнями дерева ручной пулемет, Абдуллаев сам бил по зеленым фигурам точными короткими очередями. Вдруг у лейтенанта умолк пулемет, он рванул затвор. Понял, что кончились патроны. Застонал от ярости и обиды, увидев ползущих немцев. Взял связку гранат.
– Подумаешь, напугали! Откуда вы взялись, противные, подлые? Получайте!
И взрыв как гром. Скопившихся недалеко, впереди лейтенанта немцев страшная сила разбросила как гнилые чурки. В этом бою командир взвода сам лично уничтожил 27 фашистов.
Надвинулась глухая ночь. В темноте бойцы пулеметного расчета подползли к немецкой траншее. Их вел Агаларов Исмаил Гусейн оглу из Шамахы. Многое видел он на своей военной биографии. Перед войной работал секретарем Наримановского райкома партии города Баку, с первых дней войны ушел на фронт, был комиссаром саперного батальона 77-й стрелковой дивизии. Бойцы об Агамирове слагали большие легенды. Он участвовал в Керченско-Феодосийской десантной операции, выполняя боевую задачу по прикрытию эвакуации остатков войск, вместе с бойцами пролежал дни и ночи в зимнее-весенней грязи, в нескольких десятков метрах от вражеской траншеи. В бою 31 мая 1942 года в районе Семиколодезное был кантужен, попал в плен. Немцы его и часть других пленных временно содержали в Мариуполе, чтобы отправить в Германию. Во время переброски их эшелоном на строительство укреплений, Агаларов организовал побег 45 военнопленных из вагона на ходу поезда. Сначала он вступил в партизанский отряд на Кубани, там стал минером. В январе 1943 года перешел линию фронта, соединился регулярной армией, попросился в свою часть, производил разминированию минных полей противника и тем обеспечивал успех наступления войск. Вот теперь, он снова смело выдвинулся впереди боевых порядков пехоты, уже у берегов Днепра. В районе Соломки отважный сын азербайджанского народа был тяжело ранен, но продолжал бой.
Подутро был артналет. Подошли основные силы полка. Вперед двинулись танки. Из засады опять ударили пулеметы Абдуллаева. Бойцы расчета Эйбат Османов, Алекбер Азизов ни на шагу не отстали от своего командира. Азизов Алескер Гюльахмед оглу из Сальяна в бою за сильно укрепленную высоту 80,6 севернее хутора Соломки, огнем из своего пулемета уничтожил до взвода пехоты противника. Будучи ранен, продолжал вести огонь по врагу и лишь по приказу командира роты был вынесен с поля боя.
Разведчик 3-й батареи 239-го артполка Махмудов Абдулла Махмуд оглу из Товуза, 26 ноября 1943 года в бою за высоту 82,3 в 4-х километрах севернее хутора Соломки находясь в боевых порядках пехоты, разведал два пулеметные гнезда и минометную батарею противника, которые по полученным данным были уничтожены огнем 3-й батареи. На следующий день, находясь на наблюдательном пункте, в боевых порядках пехоты, вел огонь по наступающему врагу и лично уничтожил трех немецких солдат. Будучи раненым, не покинул поле боя, продолжая вести наблюдение. Засек позицию станкового пулемета и НП противника, которые также были уничтожены по полученным от Махмудова данным, огнем дивизиона. В результате подразделения овладела высотой 82,3. 31 декабря 1943 года он был удостоен ордена Славы 3-степени.
Здесь погиб командир дивизии полковник П.Горпищенко, всеми уважаемый, отважный, прозванный среди солдат «Морской лев». В боях у украинского хутора Соломки отдали свои жизни 370 воинов азербайджанской национальности из 3620 погибших солдат.
Трагические дни оккупации, пролитая кровь однополчан вызывали к возмездию. Путь дальнейшего боевого похода 77-й стрелковой дивизии четко пролег на юг, в Крым. Ей предстояло развернуть новое наступление и совместно с другими соединениями очистить от оккупантов полуостров...