Уже давно младший брат не звонил. Обычно это было его прерогативой. Дело в том, что он жил не в семье, а в интернете и на этой почве, как считали все родственники, слегка тронулся. Его преследовала навязчивая идея доносить до нас (слепых и убогих в его понимании) свет истины, почёрпнутой из сети (в основном это касалось политики и содовой профилактики), и каждый телефонный звонок он превращал в проповедь. Его работа сторожа позволяла ему, наткнувшись в интернете на очередного политиканствующего "божка", прослушать и просмотреть все, связанное с ним, а затем начать упиваться своей причастностью к "ЗНАНИЮ".
Брат срочно набирал мой номер и, подобно "Демьяновой ухе", усердно начинал потчевать меня ссылками на эти, порой многочасовые, видео. К политике я равнодушным не был, но и свободным временем в таком количестве не обладал. Всё же на каком-то раннем этапе, потакая брату, просмотрел полуторачасовое видео одного из депутатов, отметил для себя несколько спорных моментов и решил обсудить их при очередном телефонном марафоне. Однако брат, не дав мне высказаться, безапелляционно заявил, что данный депутат уже неактуален и "молиться" пора другому идолу. Я понял, что эта гонка не для меня и с тех пор отметал все ссылки. Соответственно на материалы, предложенные мною, брат не обращал никакого внимания, заявив, что с его интернетопытом он отличает правду от лжи по первому предложению.
Каждый из нас, братьёв и сестёр, как мог, пытался увильнуть от подобного "долгожданнорадостного" общения, вплоть до отключения телефона, но постоянно злоупотреблять этим было невозможно. "Какой не есть - а он родня."- когда - то пел Высоцкий и мы терпели, хотя термин "терпели" больше подходил для сестёр. Я же, практически всегда, с братом Михаилом не соглашался и терпеливо слушал лишь в начале, а затем начинал выходить из себя, частенько переходил на повышенные обороты и даже бросал трубку.
Но вот уже прошёл месяц или около того и я начал беспокоиться, не случилось ли чего? Напрасно. Дата общения запомнилась легко - 23 февраля. Практически весенний солнечный день. С ранья начали приходить СМС-ки, но и я - птичка ранняя - уже очищал двор от снега (зима 2019 -го оказалась очень снежной). Ближе к обеду дозвонилась с поздравлениями старшая сестра и передала затем трубку своему мужу. Тот во взаимных поздравлениях вспомнил Михаила: "Вот ты, Юр, скажешь коротко и всё, а Миша как зарядит..."
Михаил позвонил после обеда. "Если не я, то кто же?"- подумал я и взял трубку. Всё шло по отработанному сценарию. Примерно после пяти минут его монолога у меня промелькнула мысль: "Телефон от головы надо убирать. " Включил громкую связь и продолжил слушать. Но годы - гады, сытный обед и перекиданный снежок давали о себе знать. Потянуло в сон, голос брата журчал убаюкивающе, в разговор меня не приглашали и я прилёг на кухонном диванчике. Всё, что от меня требовалось - примерно раз в десять минут поддакивать Михаилу: "Да-да, я тебя слушаю." Хотя и с запозданием, но я улавливал его вопросы и, видимо, отвечал вовремя. А брат всё продолжал. Кажется громил врагов России. "А если сядет батарейка? Так не хочется
идти за зарядным."- подумал я сквозь дрёму. Уже потом, почувствовав облегчение, понял, что всё-же поспал. Проснулся от характерного "пика"телефона: "Всё - батарейка сдохла." Но не тут-то было. Михаил набрал меня вновь и произнёс нечто следующее: "У каких-то операторов разговор прерывают через час, а у Мегафона, кажется, через полчаса." Связано это, вроде, с тем, что человек может забыть выключить телефон, а то вдруг и сам "отключится", а копейки будут капать и разорять владельца. Сколько прошло времени в нашем случае - час или полчаса - не знаю, но монолог брата прервался именно по этой причине.
И здесь Михаил выдал фразу, которая и заставила меня взяться за перо: "Юр! Я немного не договорил." Монолог продолжился, но мне уже полегчало и я стал постепенно прислушиваться. А брат, видимо, подустал, но завершил не менее курьёзно: "Что ты думаешь по этому поводу? Только отвечай честно - не юли." Я чуть не свалился с дивана. Выдал ему пару предложений о Бен Ладане (не уверен, что правильно пишу это имя), от чего Михаил потерялся и мы мирно, на этот раз, завершили "разговор".