- Привет, Виктор, чем занимаешься? – задал дежурный вопрос теоретик Игорь, заходя в лабораторию. – Лабиринт собираю для выработки условных рефлексов у крыс. И какие сигналы планируешь подавать? С какой модуляцией? С работами Брауна знакомился? – Начинался обычный рабочий день, который эрудит Игорь превращал в научную дискуссию
Игорь Викторович, сокращено ИВМ – интеллектуально вычислительная машина, как в шутку называли приятели молодой человек лет тридцать, невысокого роста, худощавый, носил очки в роговой оправе и пижонские усики, смеялся громко, раскатисто, шутил с издевкой. Носил светлые броские костюмы и яркие галстуки.
- Хитер ты и мудер, но лабиринт, он и в Африке лабиринт – вступал в спор инженер Володя. – Ха-ха – смеялся Игорь – Вы не представляете, сколько существует способов изучения поведения животных. Научную литературу читали? Знаем, знаем – отвечал научный сотрудник Женя, заканчивая свои наблюдения за моллюсками, решив, что на сегодня с практической работой можно не торопиться.
После институтских административных заседаний приходил шеф в лабораторию, пил чай, курил, слушал споры и спрашивал – когда вы Игорь Викторович начнете диссертацию писать? – Игорь терял интерес к спору, переключался на шефа, с которым согласовывал план отчета по хоздоговорной теме. Шеф уходил, Игорь приглашал всех идти пить пиво. Отзывался инженер Володя – пошли, все равно день потерян.- После обеда сотрудники, рассматривали прорехи в своих теоретических представлениях, шли в библиотеку, читали научные журналы, вздыхали и вносили изменения в планирование экспериментов. Игорь практически всегда оказывался прав.
Родился Игорь в Воркуте в семье надзирателя колонии политических заключенных и бывшей заключенной иудейской национальности с большими черными глазами. В глазах ее навсегда застыла тоска и не сломленная гордость. Игорь был вторым ребенком на три года младше сестры, любимым матерью, болезненным и впечатлительным. Отец – крупный мужчина, на пятнадцать лет старше матери, часто приходил домой пьяным, ругался и похмелялся с утра. Мог и запить на неделю, в доме замирала жизнь, не хотелось попадать под пьяную руку. - Курица не птица, баба не человек - внушал он сыну.
С детства у мальчика социальная власть ассоциировалась с образом пьяного самодура – отца. Подрастая, наблюдая действительность в лагерной зоне поселка вольнонаемных, мальчик укрепился в своем неприятии советской действительности. Ушел в свой мир материнских сказок, фантазий и книг.
После закрытия воркутинских лагерей переехали в Сибирск, купили дом в пригороде. В школе Игорь учился легко, но неровно. Увлекался математикой, физикой, историей, английским. Друзей не заводил, но стал центром компании стиляг в старших классах. Доставал на товарном рынке самодельные пластинки с модными иностранными песнями и танцами. Пластинки на рентгеновских снимках были плохого качества, шипели, сбивались, но олицетворяли бунт против советской действительности.
После танцев в доме у профессорского мальчика Коли из хорошего приемника слушали западные голоса, записывали на магнитофон, передавали знакомым мальчикам и девочкам. Группу их быстро раскрыли, ребята испугались, написали доносы на товарищей. Игорь доносы не писал, все отрицал и понял - без конспирации антисоветской деятельностью не займешься.-
С отцом состоялся тяжелый разговор, в конце которого сын получил оплеуху. Больная мать попыталась заступиться за любимого сына, но под грозным окриком супруга – ты выродка воспитала, ваше антисоветское семя проросло, расстрелять нужно было вас всех – ушла в комнату.
Решил Игорь уйти из дома, приналег на запущенные занятия, уверено поступил в институт и перешел жить в общежитие. В студенческой группе образовался круг интеллектуалов, умных, начитанных, легко сдающих экзамены ребят с антисоветскими анекдотам и самиздатовской литературой.
Игорь на руководящую роль в группе не претендовал, занялся конспирацией и выявлением сексотов. В каждой студенческой группе политехнического института были стукачи КГБ на общественных началах и с доплатой. Внимательно Игорь расспрашивал новичков – диссидентов о жизни, мотивах недовольства властью и отсеивал до девяноста процентов желающих. Диссиденство, по его мнению, должно основываться на личном опыте, а не на модных умозаключениях.
Благополучно кружок сохранился в студенчестве. После окончания вуза ребята разъехались по городам, связь между собой сохранили, шифровались. Игорь распределился работать теоретиком в лабораторию бионики научно – исследовательского института. Основная группа студенческого кружка вместе с Игорем осталась в Сибирске и контактировала с московскими единомышленниками.
Умерла мама, отец пил неделю, продал дом, купил дочери кооперативную квартиру. Игорю приобрел квартиру в деревянном доме и себе отдельно в другом доме, выполнил просьбу умирающей супруги о раздельной жизни взрослых детей.
В свою квартиру Игорь принес книги, купленные в студенчестве, приемник «Спидолу», для прослушивания заграничных голосов и кофеварку. Не задумываясь, зажил гражданским браком с соратницей по партии Галиной, женщиной старше на три года, которая родила ему дочь. Галина после рождения дочери разогнала всю диссидентскую компанию. Уничтожила антисоветские записи, ввела безалкогольный семейный режим и купила мужу несколько классических костюмов.
Зажил Игорь нормальной семейной жизнью советского научного сотрудника, с утра уходил на работу, вечером – домой. В субботу посещали театры, консерватории, художественные выставки, кино для избранных, застолье в кругу местной интеллигенции, где Игорь удивлял знакомых эрудицией, Галина – новыми платьями.
Руководство лаборатории ценило талантливого теоретика, поручались ему самые сложные вопросы, с которыми он хорошо справлялся. Писал статьи в журналы, отчеты по закрытым темам, получал повышенную зарплату и хорошие премиальные. Взнос сделал на трехкомнатную кооперативную квартиру, начал писать диссертацию, гулял с дочерью, которую любил.
Переменилось все в одну неделю, увидел Игорь Галину с бывшим мужем. Вместе под руку вошли они в подъезд. Вечером устроил допрос – ну и что, я развелась, ты на мне не женишься, я – свободная женщина, с кем хочу, с тем и встречаюсь – отвечала жена. Игорь побросал вещи в подвернувшийся под руку чемодан и уехал к приятелю.
Выпили основательно, утром похмелились в пивном ларьке и запил Игорь на всю неделю, на работе взял отгулы. Через неделю выплыл из полузабытья и все, как отрезал семейную жизнь. Вспомнил, что и отец так снимал стресс, старый, но верный способ. Снял комнату, кончилось материнское романтичное восприятие любви. С женщинами встречался по делу и для секса, занимался наукой и диссиденством. Антисоветской агитацией не увлекался, молодым сотрудникам голову не дурил. Ходил на демонстрации, посещал политинформации, пил водку и травил анекдоты, как все научные работники.
Встречался с диссидентами, пришедшими по внутренним убеждениям к антисоветской деятельности, слушал их, размышлял. Объединил разрозненные группки недовольных в городе, организовал поступление из центра антисоветскую литературу, выявил несколько замаскированных сексотов. Деятельность увлекала и помогала пережить душевный надлом. Писал научные статьи, отчеты, диссертации сотрудникам. Свою диссертацию забросил, неинтересно и много бюрократической волокиты при защите.
В конце брежневского периода прошла волна арестов любителей, читавших антисоветскую литературу в городе. Группа Игоря, соблюдавшая конспирацию, сохранилась. Сам Игорь лег в больницу с повышенным сердечно – сосудистым давлением. Знакомый врач снабжал его препаратам, повышающими кровяное давление, которые использовались в критических обстоятельствах. Приходили в больницу сотрудники КГБ, спрашивали его, но без пристрастия. Понял – нет у них ничего на него, никто не выдал. -
Через неделю поправился и вышел из больницы. Умер отец, Игорь похоронил родителя, поменял квартиру отца на две комнаты в общежитии для научных сотрудников в центре города, недалеко от работы. Виктор после работы с Игорем брали пиво, которое продавалось в подвальном помещении общежития, обсуждали научные результаты и социальные проблемы. Водку давали по талонам, но был свой лабораторный спирт, которым и закрепляли пиво.
Развалился Союз, и встряхнулись городские диссиденты, соратники Игоря. Одни вошли в местную демократическую власть, где их принимали в качестве борцов перестройки, другие уехали в столицу работать в общественных организациях на хороших окладах. Приходили прощаться к Игорю, пили водку, звали с собой и обещали не забывать.
Финансирование в институте сократили. Виктор с Игорем сидели в общежитии с разведенным лабораторным спиртом, черным хлебом и селедкой. – Игорь, ты пожалуй один и остался, не пристроенный к новой власти, за которую боролся - подшучивал Виктор. – Интеллигент всегда должен противостоять власти – возражал Игорь. – И что твои столичные друзья молчат, пособия присылают, фонд бы в честь тебя учредили? – иронизировал Виктор. – Своими делами все заняты, недоедали в советский период, хочется оторвать кусок материальных благ за свои антисоветские убеждения. Не обижаюсь, они люди молодые живут, как могут – оправдывал бывших подопечных Игорь.
- И на что живешь? Пишу диссертации современным демократам, они еще глупее советских оказались, но платят хорошо. Это точно – согласился Виктор – и у нас на кафедре несколько бестолковых демократов болтаются. Приходи на кафедру, лекции читать. Нет, я человек не общественный, учреждаю «Мемориал», память репрессированным в сталинские времена хочется восстановить. Подпишись? Подпишусь, ну наливай, за память, чтобы не старела.-
Нелегко приходилось наблюдать Игорю, как разворовывались богатства страны и всплывала масса жадных необразованных политиков. Мрачные состояния безнадежности собственного существования накатывались, смывались водкой, разговорами, поисками заработков.
Запил Игорь в очередной раз, после получения гонорара за написанную очередную диссертацию депутату городского совета, помянул и отца недобрым словом за приобретенную привычку похмелятся. В шестьдесят лет тяжело выходить из запоя, купил в ближайшей аптеке депрессантов, принял, не рассчитав дозы, и уснул навсегда.
Проститься с Игорем пришло много малознакомых друг с другом людей, объединенных общей памятью к интересному, интеллигентному человеку с непростой судьбой.