3
Вера и так решила переезжать, но после слов хозяйки только и думала, как бы это сделать быстрее. Хозяйка сильно разгневана и не потерпит её пребывания дольше ни на один день.
Бросать учёбу она тоже не собиралась. Искать другую комнату? Времени свободного совсем нет, к тому же нет и денег на оплату. Кроме стипендии — двадцать рублей в месяц — ей посылали родители двадцать пять, а комнату снять — от двадцати и выше. Можно поискать угол: кровать за занавеской, а вот этого ей уж совсем не хотелось. И зачем она согласилась на предложение Тани? Жила бы сейчас в общежитии и не волновалась. Ради дружбы? Надеялась и дальше на Танину поддержку? А Таня легко сменила её на Зину, потом вместе уехали. Куда? Вера так и не поняла из туманных, ежедневно меняющихся решений подруг. Может быть, они не совсем определились, а может, и не хотели вводить в курс своих дел. Боялись сглаза? Вера слышала о сглазах, наговорах, приворотах, но не верила и, когда ей кто-нибудь рассказывал о таких случаях, стараясь не обидеть, кивала головой, мол, всё в жизни бывает.
Поискав дня два комнату, Вера поняла, что этот вариант не для неё. Во-первых, дорого, во-вторых, далеко ездить. Часа полтора в одну сторону. И она решилась обратиться за помощью к Василию Ивановичу. После занятий задержалась и, когда Вась перед уходом собрал свои бумаги, аккуратно уложил их в большую чёрную папку, подошла и тихо спросила:
— Василий Иванович, не будет ли у вас минутки?
— Ну что там у вас, Елисеева? — назвал тот Веру по фамилии.
— Мне нужно получить место в общежитии.
— А где вы сейчас живёте? — удивился Вась, приподнимая бровь.
— Снимали на троих комнату. Таня с Зиной уехали.
— А-а-а… — Вась снял очки, посмотрел на стёкла, но не стал их протирать, снова вернул на своё место, — понимаю, понимаю…
— Мне одной дорого платить, — поспешно добавила Вера.
— Понятное дело. Понятно, понятно, — снова медленно произнёс Вась, мысленно путешествуя в кабинет проректора. — Хм… Попытаюсь. Но…
— Знаю, знаю... Общежитие переполнено, но пожалуйста... — Вера умоляюще посмотрела на Василия Ивановича и горестно вздохнула.
— Хорошо. Поговорю. Будем надеяться, — Вась слегка ударил ладонью по папке в знак завершения разговора.
— Спасибо! — расцвела в улыбке Вера.
После этого разговора у неё словно выросли крылья. В душе зазвенело, глаза засветились внутренним светом, и после занятий она решила забежать в Дом книги на Невском. Она любила там бывать. Ей нравилось здание в стиле модерн компании Зингер, нравились высоченные потолки, арочные окна, обилие книг различных направлений. Вера сразу отправилась к отделу поэзии, попросила томик Блока, открыла и углубилась в чтение.
«Привет» — неожиданно услышала она, вскинула глаза и обомлела. Перед ней стоял Стас Гринин. Высокий, красивый, в дублёнке жёлтого цвета, с карими смеющимися глазами; тот самый Стас, по которому все девчонки в школе сходили с ума. Вера не могла поверить своим глазам. Стас стоял рядом, улыбался, заговорил с ней. Он учился на два класса старше, играл на гитаре в школьном оркестре, её в упор не видел. Это она смотрела на него восторженно-влюблённо, не надеясь на внимание, даже на беглый взгляд со стороны кумира.
— Ты хочешь это купить? — наклоняясь над ней, спросил кумир.
— Да, — произнесла Вера и начала рыться в сумке в поисках кошелька, затерявшегося среди тетрадей, книг, дешёвой косметики. Стас мягко забрал из рук Веры томик Блока, вежливо попросил:
— Заверните, пожалуйста.
— Ой, что вы! Не надо. Я сама, — запротестовала Вера, наконец обнаружив кошелёк, но Стас уже пошёл оплачивать и вскоре вернулся с чеком.
— Это мой подарок, — спокойно произнёс он, вручая Вере книгу.
— Спасибо, но… почему подарок? — совсем смутилась Вера.
— Не стоит удивляться. Жизнь полна неожиданностей. И запомни: случайностей не бывает, хотя я совершенно случайно заглянул в магазин и совсем не ожидал тебя здесь увидеть.
— И я совсем не ожидала вас увидеть здесь и тоже случайно забежала в магазин, хотя у Пушкина — Бог случай. Случайностей не бывает. Случайность — не случайна, — Вера, почувствовав, что покраснела, опустила глаза, прижала к груди книгу.
— А почему на вы? Мы же учились в одной школе.
— Не знаю почему, — пробормотала она, так как до сих пор не могла прийти в себя. — Я вас помню. Мы часто встречались на вечерах.
— И не только. На переменах тоже, — уточнил Стас.
Вере подумалось, что он тогда, в школе догадался о её чувствах. Да и как не понять, если она бегала за ним. Девчонки так и говорили: ты же бегаешь за Грининым.
— Да. И на переменах тоже. Извините, мне нужно идти. До свидания, — и она решительно пошла к выходу, лавируя между покупателями, надеясь, что Стас отстанет. Почему ей хотелось быть с ним и в то же время она убегала от него? Боялась? Но чего? Она не достойна его? Он разочаруется, когда узнает поближе? Плохо сегодня выглядит? Стас не отстал.
Вышли на Невский. В лицо ударила холодная волна с примесью бензина и мокрого снега, застилающего видимость. Коричневое месиво отпечатывало следы, грозило подобраться к пальцам ног, прочило простуду.
— Ну и погодка! — Стас поднял воротник дублёнки — А ты, я вижу, совсем легко одета. Так и простудиться можно… — и он, схватив Веру за руку, другой замахал приближающемуся такси. Машина проехала мимо, чуть не окатив их грязной водой от размокшего снега.
— Вот придурок, — возмутился Стас, продолжая вытягивать правую руку вверх. Такси проскакивали мимо, не обращая внимания на его усилия. Всё же минут через пять остановился частник. Стас открыл дверцу, повернулся к Вере.
— Адрес!
— Чей? — удивлённо спросила Вера.
— Ну не мой же. Свой я знаю. Где ты живёшь? — торопливой скороговоркой произнёс Стас. Вера дрожащим голосом назвала, и он повторил адрес частнику.
— Довезёшь?
— Садитесь. Довезу, — кивнул тот и добавил: — Погода-то не до прогулок.
— Сколько возьмёшь?
— Два рубля. Пойдёт? — повернулся всем телом усатый водитель лет пятидесяти.
— Рубль пятьдесят? — начал торговаться Стас.
— Или садитесь, или… Здесь стоять запрещено.
— Садись, — повернулся к Вере Стас, и она села, внутренне раздражаясь, не понимая на что.
— Так мы договорились? — спросил Стас.
— Да ладно. Чего уж там. Пятьдесят копеек погоду не сделают. Да и чего с вас взять? Девчушка совсем замерзла. Шубка-то на рыбьем меху. Да и рядом здесь. По пути мне, можно сказать.
Вера пригрелась и разомлела. За окном, как в сумеречном сне, двигались пешеходы, проплывали дома, и ей хотелось ехать и ехать, не останавливаясь, чувствуя рядом своего кумира. Неожиданно она ощутила тёплую ладонь на своей коленке. Горячая волна прошла по её телу, остановилась около горла, перехватывая дыхание. Вера замерла. Стас действовал нахраписто. Она не верила в его влюблённость. Столько девушек вокруг, выбирай — не хочу. Хотя было странным, что он не только помнит её, но и знает имя по прошествии трёх с лишним лет.
А ведь они ни разу не танцевали на школьных вечерах и не были даже знакомы. Он учился в десятом, она — в восьмом. Выходит, — приметил, интересовался, через кого-то узнал имя. Ему со сцены хорошо было наблюдать за танцующими. Приметил, но не нашёл нужным подойти к несовершеннолетней. А она-то по ночам мечтала о нём. На переменах старалась попадаться ему на глаза, в столовой вертела головой, высматривая, где он и с кем.
Подъехали к дому. Стас расплатился. Молча постояли у двери.
— Ты снимаешь?
— Да, комнату. Но скоро переберусь в общежитие.
— Можно к тебе? Согреться.
— Скоро хозяйка придёт с работы. Она предупредила — никого не водить.
— На пять минут? — продолжал упрашивать Стас. — Не знаю…
— Чаю не попрошу.
— Ладно, но только на пять минут. Не подводите меня.
— Не подводи, — укоризненно поправил он.
— Хорошо. Не подводи. Мне надо привыкнуть.
На самом деле ей хотелось побыть подольше со Стасом, но она боялась Киру Антоновну, боялась её криков, оскорблений, а на другой день — молчаливого презрительного осуждения.
Вошли, остановились у дверей. Вера по стоящей в квартире тишине поняла: никого нет, облегчённо вздохнула.
Стас снял дублёнку, хотел повесить на вешалку в крохотной прихожей, но Вера увлекла его в свою комнату, сказав, что если придёт хозяйка, то ему лучше незаметно уйти, благо комната находится рядом с выходом, а хозяйкина — за кухней и та даже не услышит. Стас удивлённо заметил, что комната не закрывается ни изнутри, ни снаружи.
— Почему? — поинтересовался он.
— Не знаю. Так для неё удобней, — пожала плечами Вера. — Присаживайся.
Гость бросил дублёнку на диван, сел и сразу начал приставать. Взял Веру за руку, притянул к себе, хотел было усадить на колени. Вера отпрянула, высвободила руку, строго сказала:
— Не надо. Зачем ты так?
— Как?
— Так сразу.
— Почему нельзя?
— Но мы час как встретились.
— Ты же сама сказала: случайностей не бывает, — и снова притянул её к себе, начал покрывать поцелуями лицо, шею, поймал губы, одарил долгим поцелуем, проникая языком вглубь. Вера, едва не задохнувшись, упёрлась руками в его грудь в желании отстраниться. Неизвестно, чем бы это закончилось, но заскрипела входная дверь и в комнату со словами «Можно?» — заглянул Витя. Вера с красным лицом, растрёпанная, отпрянула от Стаса. Тот повернулся, увидел его, вежливо кивнул:
— Привет.
— Привет, — с ехидцей в голосе ответил Виктор, продолжая стоять. — Знакомиться будем?
— Можно. Отчего бы и нет?
— Это Стас. Учились в одной школе. Виктор — сын моей хозяйки Киры Антоновны.
— Очень приятно.
Пожали друг другу руки. Вера видела, насколько обоим «приятно», и почувствовала сильную неловкость. Щёки её залила краска.
— Ну я пошёл. Поздно уже. Рад, что у тебя всё складывается хорошо. Рад был встретиться, — Стас поднялся во весь свой рост, потянулся за дублёнкой.
— Извините, что помешал, — Виктор тихонько прикрыл дверь.
Прислушавшись к удаляющимся шагам, Стас снова бросил дублёнку на диван.
— Как так можно жить! Дверь нараспашку, — потянулся к Вере.
— Подруги сняли.
— Что сняли?
— Комнату.
— С тобой ещё и подруги живут? И сколько их? — присвистнул Стас.
— Жили. Две. Сейчас не живут.
— Ну хоть это хорошо.
— Не очень.
— Почему же? Одной лучше.
— Да нет. Одной скучно.
— Поехали ко мне в общежитие, а?
— Не могу. Завтра тяжёлый день.
— Ну на два часика?
— Не могу.
— А всего на часик? Ну же… — продолжал настаивать Стас.
— Сказала — не могу, значит, не могу! А ты… это… уходи. Скоро придёт хозяйка, устроит скандал, выставит меня на улицу. Она предупреждала, чтобы никого не приводили.
— Такая грозная?
— Не то слово. Ну пожалуйста, уходи. Не тяни время. Ты же не хочешь подвести меня?
— Ни в коем случае! Раз такие дела… До свидания, — он поднялся, схватил в охапку дублёнку и, бросив, на прощанье неопределённое «Пока», вышел из комнаты. Вера проводила его до входной двери, защёлкнула за ним задвижку, облегчённо вздохнула.
В эту ночь она долго не могла заснуть. Что-то странное начало происходить с отъездом подруг. Сначала Виктор, теперь Стас. Чего он хотел от неё? Дурочку на раз? Если серьёзные намерения, так себя не ведут. Неужели он так плохо о ней думает? А ведь некоторое девчонки действуют смело. Сразу ложатся в постель, а потом и замуж выходят, особенно если забеременеют.
Для неё же важнее духовная близость, взаимопонимание, общие интересы. Влюблённость в своего школьного кумира как-то поутихла. Она слишком возвышенно думала о предмете любви, а он оказался совсем другим. Нет, уверяла себя Вера, он не такой, каким ей показался при случайной встрече. Человека сразу можно не разглядеть. Случайная встреча, случайная встреча. Случайная? Может, как раз и не совсем случайная? Встреча для свободы её сердца от Стаса? Случайностей не бывает, главное, растолковать значение. Её мечта сбылась. Стас проявил к ней интерес.
Утром Вера встала пораньше. Завтракать не стала.
Ей не хотелось встречаться с Кирой Антоновной, которая выходила работать в вечернюю смену и утром находилась дома. Вера слышала, как она на кухне гремит посудой. Не в настроении сегодня. Да и понятно. ещё не старая женщина, без мужа, а значит, без женского счастья, без мужниной защиты, поддержки. Вдруг Витя рассказал ей о визите Стаса? Ужас! Она оделась и незаметно вышла, стараясь не привлекать внимания. Кажется, ей это удалось.
По дороге на занятия зашла в кафе, заказала стакан ряженки и свежую булочку. С аппетитом съела.
День прошёл быстро. Радостью оказалось сообщение Василия Ивановича о возможности переехать в общежитие. Ура! Вопрос решён. Гора с плеч. Вера ликовала. Вечером смотрела спектакль в БДТ им. М. Горького «Ревизор». Находясь под большим впечатлением, вернулась домой, стараясь бесшумно, незаметно пройти к себе в комнату, нажала на выключатель, увидела на диване раскрытую книгу, подошла, взяла в руки, прочитала подчёркнутые карандашом строки стихотворения Блока «Унижение»:
Ты смела. Так ещё будь бесстрашней!
Я — не муж, не жених твой, не друг!
Так вонзай же, мой ангел вчерашний,
В сердце — острый французский каблук!
«Витино послание», — подумала она. Что ж, всё кончено. Она для него больше не ангел. Легче будет прощаться. А в этом случае можно и не попрощавшись уйти. Спасибо, Витя. Упростил ситуацию.
Закрыла книгу. Задумала желание, снова открыла на странице, мелькнувшей в сознании. Так её наставляла знакомая женщина: для гадания по книге нужно представить цифру, обозначающую страницу, и вторую цифру — для начала строки, если читать сверху. Вера открыла страницу, отсчитала строку сверху, прочитала:
Жизнь без начала и конца.
Нас всех подстерегает случай. Над нами сумрак неминучий, Иль ясность Божьего лица.
Ей сегодня выпал прекрасный случай попасть на спектакль, хотя билеты давно были распроданы.
А Виктор оказался не таким простым. Нашёл нужные строки у Блока. Ему пришлось постараться. Мысль, что он свободно входит в её отсутствие в незакрывающуюся комнату, впервые смутила её. Ей даже в голову не могло прийти, что такое возможно. На секунду сердце дрогнуло, но только на секунду. Завтра утром она покинет эту комнату. Так сложилось. Недаром говорят: что ни делается — всё к лучшему.
Продолжение: http://proza.ru/2021/02/15/1695