Наш автопробег по Европе был в самом разгаре, когда мы из Вены направились в Вадуц, столицу Лихтенштейн – небольшое немецкоязычное княжество площадью той Вены из которой мы выехали, расположенное между Австрией и Швейцарией. Оно известно своими средневековыми замками, альпийскими ландшафтами и деревнями, между которыми проложены туристические тропы и прочими равными, аккуратными и до безобразия стерильными, достопримечательностями, коими напичкана Швейцария, Австрия и еже с ними, просвещенная Европа. Россиянам, в основном в лице олигархов, Лихтенштейн был знаком как место, где возможно легализовать свои в поте лица украденные миллионы.
Мой «Бегемот»-черный с хромом Ниссан Патрол, служил нам с женой, верой и правдой предоставляя комфорт, прохладу и уют в столь длинном путешествии. Хотя я к этому времени уже понял, что большие машины не для Европы. Если на трассе еще можно было почувствовать все прелести мощного мотора, то в городах размеры машины вызывали мягко сказать неудобства.
Мой друг, «Навигатор», голосом Валеры, который меня раздражал, но нравился жене, сообщил, что до границы с Лихтенштейном, осталось 20 км. Представляя прохладное, пиво в запотевшей кружке, да еще и с колбасками в придачу, я слушал музыку и щебетание жены. Я был счастлив.
Счастье, как истинная женщина, изменила своим предпочтениям и растворилась в солнечных лучах, которые плавили ремонтируемый участок дороги.
Двигаться с скоростью не более чем 40 км в час, меня обязывал не знак ограничения скорости, хотя такой имелся, а мотоциклист.
Глядя на его лоснящуюся жопу в коже, которая беспрерывно елозила по седлу роскошного БМВ, уже в течении получаса, я посылал ему мысленно просьбу свалить на пол метра в право, что бы я смог его обогнать. Телепат я был хреновый.
Решив как-то себя обозначить, я надавил на клаксон, совершенно забыв, о том, что перед поездкой установил на моем «Бегемоте» паровозный гудок.
Звук был потрясный! Горное эхо поперхнулось и закашляло. А жопа в коже, видимо по приказу хозяина, обхватив БМВ, перенесла мотоцикл, метра на полтора в право, чем однозначно удивила бы хореографов дю Солей.
Воспользовавшись образовавшимся окном, я как Петр Первый рванул к заветной цели.
Когда на спидометре стрелка стала дергаться возле отметки в 200км/ч, а «Валера» своим мерзким голосом оповестил, что до границы 5 км., с слева от себя я увидел старого знакомого. Он не был растерян или напуган, а махал рукой, дескать ползешь как черепаха, во всяком случае я так тогда подумал.
Я с удовольствием ускорился, но обогнав меня, как стоячего, мотоциклист показал рукой на знак паркинга и свернул туда. Я подумал «Хочешь разобраться?! Давай, мы вас с времен Петра колошматили» и свернул на паркинг.
Я еще не успел остановиться, а этот бешенный мазохист, бросив своего красавца, как бабушкин велосипед, без капли уважения, ринулся в мою сторону.
Выйти я не успел. Показывая значок у себя на груди, тыкая в него пальцем, этот призрачный гонщик орал, брызгая слюней «Полис! Полис!» Моя злость прошла, до меня дошла комичность ситуации, и я еле сдерживая смех сказал, как умел «Ноу спик инглишь. Май вуман спик инглишь, плиз» и показал на Иришку. У Иришки глаза были по 9 копеек. Вступив в разговор, она как могла успокоила товарища.
Товарищ вынув из кармана мобильный терминал, принял от меня оплату в размере 50 евро и выписал квитанцию, написав на обратной стороне уже по немецки Schumacher . Я до сих пор так и не понял, то ли это он себя так назвал, то ли меня окрестил.