Воришка

               
Помните «Двенадцать стульев» Ильфа и Петрова? Там был директор Дома культуры, такой застенчивый воришка, которому было стыдно воровать, но отказаться от этого «святого дела» он никак не мог позволить себе. Вот такого, только более наглого, беспринципного, со стеклянными глазами человека я встретил на своём жизненном пути. Писать о нём противно даже сейчас, спустя пятнадцать лет, но надо поведать людям, что есть и такие люди.

 С производства тащили по мелочам всегда в личных целях, да я и сам не исключение в той колонне несунов, но такого я, не только не встречал, даже представить такого не мог. Но настали уже путинские времена, пошла «поросль» новой концепции, которую нам трудно воспринимать … Может быть совпало по времени, а может …

Начальником производственных мастерских в техникуме был Крюков Анатолий Григорьевич. Этакий старикашка лет около семидесяти от роду, ростом ниже среднего и неприятным на вид человеком. Вот он мне и напоминал по поведению и заискиванию перед начальством льстивым голосом  заведующего клубом из «Двенадцати стульев». Того застенчивого воришку, только в отличии от героя из книги он не был стеснительным или застен-чивым. Он под личиной скромного, порядочного и ответственного работника, был наглым вором. Такого беззастенчивого воришку я в жизни не видел. И не для себя воровал, а просто продавал без всякой меры за бесценок для товарища, этакого рыночного барахольщика, который брал у него набитый товаром мешок за 3-х литровый баллон молока или что-то подобное и тащил на рынок. Что наличствовало в кладовой, то без разбора он и продавл.
 Пока таким образм растаскивали, и я вплотную не соприкос-нулся с этим, я как-то не обращал на него внимания: приходит товарищ, ну и пусть приходит, приносит молоко, ну и пусть приносит. Я списывал всё это на «акт доброй воли» или «акт милосердия», но когда Володя Клименко рассказал о нашем добропорядочном начальнике и его «чистых» отношениях с товарищем, «раскрыл глаза» на «бескорыстную дружбу», я стал присматриваться к нашему старикашке. Всё расставил на свои места один показательный случай, показывающий всю его бес-принципность и наглость, с какой он всё делал. Правда, потом появились и другие примеры «бескорыстной дружбы», но этот был первый случай, который касался непосредственно меня, а потому и более показательный, более подробно могу о нём рассказать.

Для проведения сварочной практики получили 10 сварочных масок.  Они были в разобранном виде, поэтому я сам их ком-плектовал и собирал, потому что эту практику с ребятами пред-стояло проводить мне. Прошла сварочная практика, и недели через две мне для каких-то сварочных работ  понадобилась маска. Они все лежали, как и положено,  в кладовой под не-усыпным вниманием нашего начальника под замком. В которой «ключником» был только он. И абсолютно всем, без его ведома и его присутствия в это «царство инструмента» заходить было строго запрещено, не говоря о том, чтобы взять у него «во временное  пользование» ключ от кладовой.

 Я подошёл к нему как обычно и просто попросил свароч-ную маску. А он выдаёт мне какую-то «еле живую» маску, вре-мён «Куликовской битвы». А на мой возмущённый вопрос, где нормальные маски, которые были на практике всего пару не-дель назад, собранные лично мною, он не мигая, глядя прямо мне в глаза, выпучив немного свои, коротко, как  выстрел из пистолета с глушителем, говорит:

- Нету…

Пытаюсь по-человечески объяснить, что только месяц назад я лично собрал 10 штук новых масок перед сварочной практи-кой, последовал ответ в том же стиле автоответчика:

- Нету …

Помесь абсолютной глухоты со смесью наивности детского сада, с абсолютным дибилизмом присутствовала в этом корот-ком, словно выстрел, ответе. Да, тяжёлая смесь, может быть, даже непонятная, но по другому я просто не могу объяснить поведение этого … И присутствовала его словах абсолютная безнаказанность. Ладно, оставим, нормальных слов всё равно «нету», а остальные, которые к нему подходят, явно непечатные. Ну, хотя бы одну маску для работы оставь, а то всё продал, под-чистую.

 Подходит такое сравнение: украсть у себя стол и писать на полу. Может быть, кому-то сравнение покажется нелепым, но меня и сейчас не покидает возмущение его поступком, поэтому в голову приходит только такое сравнение. В жизни встречалось много любителей и профессионалов «несунов», но чтобы последнее уносить, необходимое для работы, тем более самому себе, такого не мог себе позволить никто, да его бы просто-напросто свои с … сьели! Просто не поддаётся никакому нор-мальному, здравомысленному объяснению.

Другой случай вообще из ряда вон выходящий. Я не могу объяснить с точки зрения нормального человека. Какие уж вороватые и беспринципные люди попадались мне на жизнен-ном пути, но даже они себе такого не позволяли никогда. Это была «частная собственность», а она неприкосновенна!

Разбирали завалы в складе, какие бывают в старых складпх  (склады не мастерской, а хозяйственные склады всего техни-кума), мы просто помогали наводить порядок. Конечно, обна-ружили много интересного, что давно уже было «похоронено» в этих завалах. Списали всё нужное и ненужное, что завалилось и завалялось и, естественно, потерялось, что на складах бывает часто и густо. Среди этих залежей и нашли бочку с моющей и чистящей пастой. Практически полную. Так как у нас работа связана с металлом, поэтому особенно грязная, я, по своей природной скромности, набрал всего ведро. Думал, что потом домой возьму из этого ведра в свой гараж баночку. А людей у нас  человек двадцать, поэтому в жадности меня не уличишь, старался для всех. Но, хочу отметить, Я ПРИНЁС в мастерскую. Поставили, естественно, в кладовую, чтобы НЕ УКРАЛИ. Лучше бы украли ...

Спустя неделю я попросил у него немного пасты помыть руки после работы по ремонту станка. Не могу понять: мою, а руки все жирные. Говорю, что такое, почему руки жирные, во-прос задаю чисто риторически, но на что моментально получаю ответ от Анатолия Григорьевича, быстро подоспевшего «к месту событий», как будто он ждал этот вопрос:
- Это мастика.

Мастику для натирки паркета мы иногда использовали при сильном загрязнении рук, но это ввиду отсутствия нормальных моющих средств. После её отмоешь мылом.

- Почему мастика, а где ведро пасты?

- Нету, есть только мастика! – Последовал ответ с его фир-менным «нету».

Это сколько надо иметь отсутствия элементарной совести или не иметь её вовсе, чтобы так поступать? Ведь не ты прино-сил! НЕ ТВОЁ! Ведь это было для всего коллектива! А настоящим формальным хозяином был я, который мог бы распоряжаться. Какое право и кто тебе его дал распоряжаться чужими вещами? Ну, возьми немного, ну, половину ведра, если у тебя так много стирки. Не понимаю, с таким по наглости поступком  не сталкивался никогда. Но, наверное, принципы у него были таковы: что в моей (а он, по всей видимости, так и считал) кла-довой, то моё, что хочу, то и делаю! И не важно, кто туда и что положил.

Разных видел людей, но такого с виду интеллигентного, деятельного (он всё время писал какие-то инструкции) и поря-дочного, язык не поворачивается сказать, человека, никогда. Как говорится: слов нет, одни слюни. И плюнуть хочется ему в глаза, не смотря на его возраст, и на лысину между седыми волосами.