Лёвушка (прилипло маменькино ласкательное на всю жизнь) проснулся с чувством непонятной радости. Давно такого светлого в душе не было – всё больше меланхоличное. Что в этом странного? 82. Легче назвать, какие телесные механизмы не подверглись коррозии времени, чем наоборот. Более-менее работают только память да способность разумно находить в прошлом причинно-следственные связи. «Господь, лиши меня всего, но не лишай меня разума». Видимо, Господь и правда иногда слышит. Да, отнял многое из любимого, но оставил же возможность смириться: объяснить - и жить дальше.
Больнее всего было остаться без Марты. Даже лежачая, она давала ему радость жизни. Умыть, причесать, а то и губки подкрасить – всё было смыслом утром проснуться. То, что полная сил пятидесятилетняя женщина вдруг из-за неудачного падения на эскалаторе стала обездвиженной – ужасно. Но еще ужаснее не верить в чудо. Чудо выздоровления будет: его не может не быть. Тяжело, конечно, изо дня в день с памперсами и пролежнями бороться, но... душа не роптала и верила. И светлела в невидимых слезах и любви. Марта – молодец. Улыбалась ему виновато, нежно, обожающе. Не раскисала до последнего. Поддерживала в нем веру, что он справится. Терпела и верила, что еще потанцуют. Пусть не рок н ролл (молодость не вернешь), но романтичный медлячок – обязательно. Он будет держать ее за талию и спину своими горячими руками, а она обовьет его плечи, согревая ласковым дыханием шею. И ноги их будут соприкасаться в ритме музыки коленями. И её ноги будут её слушаться - так же, как скрипка слушается смычка... Марта любила скрипку. Он любил Марту. Вместе они любили жизнь.
Февральское утреннее солнце заливало комнату даже сквозь шторы. Давненько светило не было таким щедрым. Хорошее настроение - от этого? Лёвушка с трудом перевернулся на бок, свесил ноги с кровати и, уперевшись правой рукой в твердость матраса, выпрямился, не обращая внимания на треск коленных суставов: к окну. Ну да, с палочкой, ну да, шаркая и потрескивая – но он еще неплохо ходит: сам. А на улице – божий день. И ему хочется этот день увидеть. Хотя бы из окна.
- Увидеть солнце – это тоже радость. Ты так всегда говорила, Марта... - проговорил Лёвушка негромко, погладив артритными пальцами фотографию жены, стоящую на комоде. И улыбнулся ответно её улыбающемуся изображению. Улыбаться снова Лёвушка научился только через десять лет после похорон, и то кривоватой улыбкой. Сам удивлялся, что вот уже столько лет живет без своей второй половины - ополовиненный: в полдуши и в полтела. Какая еще улыбка могла появиться при такой арифметике?
Рядом с фотографией в стареньком потёртом футляре покоилась скрипка. И футляра коснулся Лёвушка рукой, смахивая ясно видимые в солнечном свете пылинки. Первые годы он не раз доставал скрипку из плена, испытывая огромное желание вернуть ей голос... но так ни разу и не коснулся струн смычком. Марту не воскресить. Звучать её скрипке - без неё?! Кощунство. Нечего тревожить Марту: так, как она, он никогда не умел играть. Так никто не умел. Поэтому и из оркестра сразу ушел: лучше никак, чем кое-как...
Не без усилия отдернув шторы,.. Лёвушка аж зажмурился: неописуемая красота! Все сверкает: стекла дома напротив, нерастаявшие сугробы рядом с протоптанными тропинками, березы. Березы вообще были восхитительны: вечером шел дождь со снегом, ночью подморозило, и утреннее солнце превратило каждую оттаявшую каплю на тонких ветвях в бриллиант.
Пара-рам, пара-рам, пара-ра-ра, - неожиданно запорхала в памяти тема из 40-ой Моцарта, - пара-ра, пара-ра, пара-пара... Зазвучала так, как её исполняла только Марта: радостно, переполненно любовью к жизни, волнуясь каждым летящим звуком, опьяняя радостью бытия.
- Дорогая, ты ТАМ играешь?! О!!! Позволь сказать тебе "Браво"! Первая скрипка ТАМ – это божественный успех... Я так без тебя скучаю, дорогая!.. Когда нибудь замолвишь за меня словечко? Пусть во втором составе, но я хочу везде быть с тобой рядом...
Алёна позвонила в Лёвушкину дверь сначала коротким звонком. Подождав немного, позвонила еще раз, прислушалась: Лёвушка не откликнулся. Обычно он всегда кричал: - Минуточку! Уже спешу! И действительно спешил, как мог, к двери. А открыв - улыбался: - Ангел-спаситель прилетел.
Алёна-ангел, тридцатипятилетняя некрасавица, болезненно пережившая развод и на этой почве посещавшая психолога, раза два в неделю заходила по-соседски узнать, как дела.
– В магазин иду, Лёвушка Семеныч: что Вам прихватить?
Других ангелов у Лёвушки не было. Дочка давно жила в Израиле, папу навещала раз в году – работа и семья не отпускали. Она Лёвушку звала с собой, да отец упрямился: говорил, что старые деревья не пересаживают. На самом-то деле, думала Алёна, не поэтому – на самом-то деле не хотел от жены уезжать. Чтобы в одну землю, как говорится. Про такую любовь Алёна читала, но в невыдуманную - не верила: не слепая, видит эти "счастливые пары", удерживаемые вместе силой привычки и общим бытовым хозяйством. Лёвушка был исключением из правил, а потому заслуживал не только доброго слова, но и свежего молока, мягкого батона и любой другой радости из возможных. Например, генеральной уборки раз в два-три месяца.
Когда и на долгий требовательный звонок Лёвушка не откликнулся, Алёна заволновалась. Дома были запасные ключи от его квартиры: похоже, нужно глянуть. Может, скорую надо...
Лёвушка лежал на своей кровати так мирно, как будто спал. И как будто сон хороший видел: улыбался как будто. Только губы были синими, а лицо белее снега. Седые длинные волосы (у музыкантов всегда длинные) обрамляли это благостное бескровное морщинистое лицо, придавая ему сходство с какой-то картиной да Винчи. К груди Лёвушка прижимал фотографию своей Марты. Алёна прикоснулась к оледеневшей руке, лежащей на фотоснимке, и заплакала: всё. Она перекрестилась, открыла скрипичный футляр, достала листок, на котором был записан номер телефона Гели и ее адрес, и принялась звонить: в скорую, в морг, в Израиль. Это её последняя "ангельская" обязанность перед удивительным человеком. Должна, хоть и тяжело. Плачь - не плачь, а дело делай. Когда нибудь и у неё – Алёны – тоже будет смерть: пусть она будет такой же счастливой, как у Лёвушки...
-------------------------------------------------
илл. Алекс Алемани