Глава 8
Скорее от отчаяния, чем подчиняясь здравому рассудку, Виктор руками раскапывал ноги. Среда казалась рыхлой и податливой. Ему даже удалось откопаться на длину ладони, но через мгновенье его вновь затопило жижей, сводя на нет все усилия.
Из-под рваных лохмотьев дёрна исходил тошнотворный запах. Путник достал комок той цементной массы, который ещё хранил отпечаток его ладони, через секунду ком подернулся жидким блеском и протёк между пальцев. Так могло вести себя только одно вещество на Земле – крахмал. Это его способность - быть жидким, но застывать от малейшего усилия.
Прав он был или нет, но Виктор уже не пытался силой вырваться из западни. Всем своим телом навалившись на ледоруб, он медленно сантиметр за сантиметром вытягивал из чрева своё тело.
Из открывшейся дыры, от заляпанных бурой грязью ног исходил кислотный тошнотворный запах как из вывернутого желудка. Изрезанные ноги, руки и всё к чему прикасалась эта бурая масса, нестерпимо жгло и вызывало покраснения.
Виктор скинул футболку достал бутылку воды и стал оттирать следы этого адского месива. Минералка шипела и пузырилась, нейтрализуя оставшуюся кислоту, но вода быстро закончилась.
Река стала сейчас для Виктора единственным и реальным спасением. Превозмогая жжение и боль, он бежал к воде, продираясь через густые, почти тропические заросли перепутанные сетью лиан хмеля.
Река его встретила галечной косой. Мужчина сбросил на ходу рюкзак и как был, в одежде и обуви забежал в воду. Холодная вода омыла раны, притупила боль, но он понимал, что даже этой боли он долго не вытерпит. Надо было решаться.
Виктор запрокинул голову и несколько раз глубоко вздохнул, чтобы успокоить дыхание.
«Сейчас… сейчас ты забудешь о боли», - уговаривал он себя, закрыл глаза и протянул в небо открытые ладони. Через закрытые глаза он видел только черноту, иногда подкрашенную осколками старых воспоминаний. Бродя по лабиринтам подсознания, он вскоре нашел то, что искал – до слепоты яркий огненный шарик.
Сверху из поднятых ладоней спускалась холодная пустота. Она текла туда, где металась раскаленная сфера, разбрасывая огненные искры. Шар метался, пытаясь скрыться в лабиринтах сознания, а Виктор направлял весь холод космоса ему навстречу. Он до боли напряг сознание и чернота лавиной хлынула на сферу... Шарик потускнел, уменьшился в размерах и вскоре совсем растворился в бездонной черноте.
«Вот и всё! Надеюсь дня на два можно забыть об изрезанных ногах».
Путник скинул берцы, брюки, предоставив течению промыть раны. Боли не было, только чувствовалось, как маленькие рыбёшки, почуяв легкодоступную добычу, теребили обожженную кислотой плоть.
Мужчина постепенно стал отходить от пережитого, тревоги отступали, только мышцы и нервы требовали серьезного отдыха. Здесь на косе он чувствовал себя в безопасности. Соорудил из камней очаг и пристроил котелок. Нанесенный еще в весенний паводок плавник горел ровно и без дыма. Одно раздражало и не находило объяснения: откуда здесь столько слепней и прочего гнуса? На многие километры не было ни людей, ни скотины…
Послеполуденное солнце еще пригревало. Виктор разобрал рюкзак, достал бутерброды, заботливо уложенные Анной. Даже нашел на дне бокового кармана аптечку. Жизнь снова обрела смысл, и тревоги отступили. Только…
…Мужчина с тревогой бросил взгляд на высокий поросший травой берег. Что за дрянь поселилась под землей? Что это? Единственное, что не вызывало у него сомнений, что это была какая-то неизвестная миру форма жизни.
Продолжение http://www.proza.ru/2019/03/02/561