Этот курьёзный случай произошёл где-то в начале девяностых. Отчаянное, как принято сейчас говорить, лихое время только начиналось. Народ был ошарашен происходящими событиями и изрядно напуган. Зарплату не давали вовсе. Жили, в основном, старыми запасами.
Наша геофизическая камеральная партия занимала небольшое здание совсем рядом с железной дорогой. Под грохот бесконечных товарников длился рабочий день. Что они там возили туда-сюда? Экономическая загадка…
И вот однажды, где-то под конец рабочего дня, внизу на вахте возникла суета и волнение. Забегали сотрудники из кабинета в кабинет.
Оказывается, недалеко от станции из вагона, каким-то образом выпал огромный рулон белой, промышленной ткани. Для чего она предназначалась неизвестно, но уж точно не для пошива сарафанов и юбок.
Новость со скоростью ветра долетела и до посёлка, расположенного рядом. Но первыми около рулона с полотном оказались наши работники. Причём, понеслись не только женщины со средним техническим, но и инженерный состав и даже кандидаты.
Первые счастливчики стали обладателями десяти, а то и более метров. Но по мере скопления желающих оторвать халявный кусок белого полотна, очередь стала волноваться и роптать. Естественно, появился распорядитель, выделенный обществом.
Громоподобная тётенька объявила: «Больше двух метров в одни руки не давать!».
Рулон распластали буквально минут за сорок. Лишь голая бобина сиротливо лежала на боку, сверкая металлическим блеском. Кстати, к вечеру и её кто-то прибрал, ну вдруг на даче сгодится.
Несколько человек из нашего здания не принимали участия в дележе белого полотна. В их числе была я. И не потому, что такая правильная и совестливая. Если честно, было лень.
Народ возвращался с добычей в приподнятом настроении. Вахтёрша взахлёб рассказывала, что некоторые, шибко жадные, ребятишек с собой притащили, так она это дело враз пресекла.
Напротив меня сидел инженер-геодезист. Смешной дядька, предпенсионного возраста. У него в шкафу хранился его личный арифмометр, именно с ним он начинал свою трудовую деятельность. Объездил почти всю Россию с экспедициями, много повидал, рассказывал об этом с удивительным юмором.
Что его подняло со стула и понесло вместе со всеми в эту очередь? Он зашёл в кабинет, положил ткань на стол.
«Вы что же, Оля, не ходили?», не смотря на меня спросил он.
«Да мне вроде без надобности», мне тоже неудобно было смотреть на него.
«Да и мне не нужно».
«А зачем пошли»?
«А чёрт его знает…».
Он сидел и смотрел в окно, потом тихо сказал: «Довели людей, мать твою».