Розовый чемодан хищно раскрыл свою темно-коричневую пасть, как крокодил, поджидающий добычу: трусики, колготки, удобные бежевые лодочки, пара приличных платьев, один наряд на случай вечерней тусовки, непонятного кроя домашнее платье, чтоб коротать вечера в очередном номере гостиницы.
Сколько их было – этих номеров – за ее жизнь? Десятки, сотни, тысячи? Она даже не собиралась считать. Она научилась не концентрироваться на том, чего не в силах изменить. Гостиницы она привыкла делить на хорошие и «сойдет на одну ночь». Это не зависело от звёздности гостинцы и даже не от степени жесткости матраса. Хотя, она и любила жесткие ортопедические модели. Все дело было в ресепшене. Она как будто бы различала гостиницы по их лицам: приветливые и улыбчивые или хмурые и заносчивые. И всё, ничего уже не могло спасти гостиницу с неприветливым лицом от попадания в раздел «сойдет на одну ночь» - ни хорошее постельное белье, ни бутылочка воды на прикроватном столике, ни, даже, приветственная тарелка фруктов. Они просто не подходят друг другу, решала Мэри. Как люди. «Не-мо-ё» произнесла она по слогам.
«А сколько вообще в жизни есть того, что она могла назвать «моё»?» - задумалась девушка. На секунду остановив свой челночный бег между шкафом, утюгом и чемоданом. Она присела на стул и стала загибать пальцы: моё – это просыпаться с первым лучом света, моё - носить кеды в любую погоду, моё – слушать море, причем зимнее рычащее море она любила больше летнего, моё – целовать собаку в мокрый нос, она улыбнулась своим мыслям, нет, определенно не хватит и часа перечислять все, что она может присвоить.
Но ни один мужчина пока не попадал в ближний круг. Они - прошлые и настоящие - как намагниченные отталкивались от нее. Какая-то центробежная сила разбрасывала их на приличное расстояние от того, чтобы назвать своими. Она бы очень хотела, одного единственного назвать– своим, моим, мой. Мэри пробовала на вкус это слово, но оно ускользало, теряя очертания. Пшик. Лопалось на языке, как мыльный пузырь, оставляя горькое послевкусие.
Тем временем, розовый чемодан с клацаньем захлопнул пасть, досыта насытившись предметами женского гардероба. Странно, но она ни разу за все время не проверила телефон, вдруг там смс от Эдуарда? «Чёрт, он терпеть не может, когда я долго не отвечаю»- засуетилась Мэри.
Два сообщения – сердечко и дурацкая желтая мордочка с поцелуем на лице. Сердце приятно ёкнуло, прокатившись от середины грудной клетки в пятки и обратно. А всё-таки может он «мой»?
До вылета в Барселону оставалось не больше семи часов, напомнила смс от аэрофлота.
Продолжение следует…