Детские шалости
Алкоголь в малых дозах
безвреден в любых количествах …
М. Жванецкий
Дядя моего друга детства был запойный пьяница…
Правда, до алкоголика он ещё не скатился, но уже стоял на пороге этого беззаветного и весёлого будущего.
Комната дяди Дани находилась в конце коридора четырёхкомнатной квартиры, где мой друг Жора жил со своими родителями. Мы обитали в одном доме, и я часто приходил к нему поиграть в шахматы и послушать на стареньком магнитофоне: Битлов, Пинк-флойд, Рубашкина и всякую всячину.
По обыкновению Жорин дядя, когда не был в очередном запое, периодически выходил на общую кухню покурить.
Он останавливался у открытой форточки, прикуривал сигарету и пускал дым кольцами. После его променада ещё минут пятнадцать выйти на кухню, было невозможно, потому что он как ни старался, дым изо рта никак не хотел попадать в форточку, а норовил распространиться синими полосками по всей квартире, проникая во всевозможные щели дверей и скважины замков.
Это страшно раздражало нас, а порой даже бесило…
Мне было четырнадцать лет, а Жоре на полтора года больше, и занимались мы велоспортом, а там «дыхалка» нужна – будь здоров, правда, перед этим мы успели походить, недолго, всего три месяца, на пулевую стрельбу из мелкокалиберных винтовок.
Тренер выдавал нам по пол коробки патронов, и мы пуляли по мишеням целую тренировку. Сначала было ничего, даже интересно, но потом всё приелось, надоело – скукота.
И мы умудрялись с каждой тренировки прикарманивать один-два патрона, а на мишени могли и гвоздиком недостающее отверстие для результата незаметно сделать.
А тренер как-то «усёк» и прогнал в три шеи нас. Но мы не сильно-то и расстроились, а пошли, тут же, в другую секцию.
Велоспорт – это не в холодном и тёмном тире просиживать лучшие годы своей жизни. Простор, дорога, но и режим надо соблюдать, так что не покуришь…
Так вот, постоянное курение Дани на кухне, мягко говоря, нас раздражало…
Играя, в очередной раз с Жориком в шахматы и слушая магнитофон, мы услышали анекдот про попугая, который разоблачил сына хозяина:
-Он курит, курит, курит…
-Что, так много?
- Нет, только когда выпьет!
- Так он ещё и пьет?
- Да, только тогда, когда в карты много проиграет!
Этот анекдот нам подал интересную идею:
-Надо его напугать – он подумает, что у него уже белая горячка началась и дядя Даня бросит пить, а потом может и курить.
А тут ещё и фильм, о покушении через форточку, по телевизору показали. И в головах отроков план окончательно созрел. А заключался он в том, что если за несколько минут до того, как дядька выйдет на кухню покурить, поставить на горящую газовую конфорку «гожую» гильзу без пороха и пули, (петард тогда ещё не было), то через несколько секунд она как «грохнет». Он подумает, что на него покушались, а мы, тут же возникшие, скажем, что ему всё это почудилось. Пару сеансов такой терапии, благо несколько патронов у нас осталось – и всё в порядке.
И вот, как-то раз, когда родителей не было дома, а мы с Жорой играли в шахматы, за дверью комнаты дяди Дани послышался звон пустых бутылок и шарканье ног – это явный признак, что он выходит из запоя и пойдёт на кухню курить.
Надо было действовать…
Я плоскогубцами быстро выдернув из приготовленного заранее патрона пулю, высыпал порох и отдал Жорику, который потихоньку выскочил на кухню. Поставив гильзу на конфорку, поджог её и в один миг ретировался в нашу комнату, которая была напротив. Ещё громче зашаркали шаги, и Даня, ударом ладони открыв дверь, выполз на кухню, держа в зубах неприкуренную сигарету. Расчет был верный. Не прошло и трёх минут, как раздался оглушительный хлопок. Мы тут же, как ни в чём не бывало, с наигранной удивлённостью, выбежали на кухню.
Дядя Даня стоял возле окна и невидящими, почти стеклянными глазами смотрел в форточку, а скрюченными узловатымитыми пальцами искал дырку в стекле.
Сигарета изо рта вывалилась, и он всё время повторял:
- На меня покушались, в меня стреляли…
Мы, нарочито проявляя сочувствие, сказали:
- Этого не может быть, это вам показалось.
И под белы рученьки отвели его в комнату.
И это помогло... Он в течение двух дней не выходил на кухню, курил у себя в комнате и пулей прошмыгивал в туалет. Но потом он опять после очередной порции алкоголя уходил в запой и всё забывал… А через некоторое время всё повторялось снова. Мы провели уже несколько сеансов «психотерапии», и он каждый раз стоя у форточки, искал скрюченными пальцами дырку и каждый раз повторял:
-На меня покушались, в меня стреляли, - а результат нулевой.
Что делать? У других бы руки опустились, но у нас оставалось, последние два патрона, и мы решили увеличить дозу и бабахнуть под конец. В этот раз, приготовив гильзы заранее, решили выждать удобного случая.
И вскоре он представился. Родители, как всегда, были на роботе, дядя Даня в запое, а мы - в засаде…
По количеству «затаренного» спиртного он вот-вот должен был выйти из прострации. Час «Х» наступил… Громыхнув, зазвенели пустые бутылки, они как бубенчики на тройке предвещали скорое появление возницы, зашаркали тапочки по комнате – это ещё одно знамение, которого мы с таким нетерпением ждали…
Мы вдвоём выскочили на кухню. Я поставил гильзу на одну конфорку и поджёг, а Жора – на вторую. Пулей метнувшись в комнату, прикрыли дверь и замерли. Удар ладонью в створку и знакомое шарканье тапочек. Минуты через две раздался оглушительный выстрел. А нам этого только и надо было. Вмиг мы очутились на кухне, и в этот момент раздался второй выстрел. Бедный Даня, стоявший у окна и по привычке тыкая пальцем в стекло, рухнул, как подрубленный столб спиной прямо на коврик. Вот тут мы действительно сдрейфили, совсем забыв, что конфорки зажигали по очереди, а значит, и стрелять они будут тоже одна - за другой.
Он лежал на спине, не протрезвевший до конца организм и мягкий кухонный коврик, видно, смягчил удар. Лицо его было белое, как полотно, дымящаяся сигарета прилипла к нижней губе и тихим пропитым еле слышным голосом он сказал: - Стреляли в меня два раза, но видно промахнулись, падлы!
Его вылечили, правда, потом в ЛТП, но на кухне после этого, он никогда не курил…