Сын учился в то время читать, и у него было развлечение. Когда мы ехали в машине, он читал подряд все вывески на магазинах, слова на рекламных плакатах, в общем, все, что проплывало мимо за окном в виде букв. Когда не понимал смысла слова, спрашивал у меня. Как-то он сказал: «Вот, на заборе что-то еще написано». Я сказал, что на заборах пишут хулиганы. Сын задумался, потом со вздохом сказал: «Да, хулиганы. Написали никому не известное слово из трех букв…»
Италия. В то время я занимался изучением итальянского языка, и Серега меня все время поправлял, настаивая на том, чтобы я четко произносил все буквы, особенно в конце слов. Серега рассказал одну историю. Сначала в Италию переехал его старший брат, года через три приехал он с матерью. Жили они в небольшом городке, до работы Сереге нужно было ехать до большого города на автобусе минут пятнадцать. Брат Сереги к тому времени языком уже овладел прекрасно, работал он в том же городке, где они жили, но, желая поддержать Серегу и дать ему возможность освоиться, провожал его каждое утро. Они вместе ехали до Серегиной работы, потом брат возвращался обратно. Но вот наступил день, когда Серега решил, что он уже вполне может ехать самостоятельно. Тем более, он прекрасно понимал, что брату тяжело мотаться туда-сюда. Он поехал на работу один. Было раннее летнее утро, Серега весело вышел на площадь, где была конечная остановка. Нужный ему автобус уже стоял на площади, но к остановке пока не подъехал. Серега пождал пару минут, потом увидел итальянского старичка, который с газетой в руках мирно сидел на скамеечке и грелся на солнышке. И решил блеснуть своим итальянским. Он подошел к старичку, по дороге соорудил в мозгу нужную фразу, и спросил:
- Извините, вы не скажете, когда уезжает этот автобус?
Старичок медленно поднял глаза, посмотрел сначала на Серегу, потом перевел глаза на автобус и, показав на него газетой, сказал: «Вот он». После чего опять погрузился в чтение. Серега переварил полученный ответ, понял, что он его не очень устраивает, сообразил, что старичок, наверное, плохо слышит, и, сильно повысив голос, пошел на вторую попытку. Старичок опять поднял глаза, очень ласково посмотрел на Серегу, улыбнулся и сказал: «Молодой человек, не волнуйтесь, вот он!». Серега, решив, что нарвался на какого-то местного сумасшедшего, раздраженно сел в подъехавший автобус и уехал на работу. Вечером он рассказал это брату, и тот попросил его в точности повторить, что он говорил. Выслушав Серегу, брат вздохнул и сказал: «Ты спрашивал у него, когда УЕХАЛ этот автобус. А он отвечал на твой вопрос». После чего брат грустно добавил, что пока будет ездить на работу вместе с ним.
***
Со мной произошла более неприятная история, чем с Серегой и старичком на остановке. В какой-то момент у меня тоже наступила эйфория, и мне показалось, что я могу говорить по-итальянски. Мы стояли в очереди в какую-то социальную службу, это было нужно Сереге. В помещении было душно, мне там надоело, я сконструировал в уме вопрос, и сказал: «Серджио, дай сейчас мне свои ключи от машины, я тебя там подожду». Люди, сидящие в очереди, как-то странно на меня посмотрели, и Серега тоже, я видел, напрягся. Он молча достал ключи, отдал их мне, и я ушел на улицу. После того, как Серега завершил свои дела, и мы поехали, он долго молчал. Потом не выдержал, и сказал:
- Люди в Европе, конечно, толерантные, тем не менее … То сочетание слов, которое ты слепил из своего богатейшего словарного запаса, и те артикли, которые ты для пущей важности зачем-то туда впихнул, можно было трактовать примерно как: «Я тебя сейчас хочу и жду тебя в машине». Если бы мне не нужно было обязательно туда сегодня попасть, я бы в очереди не остался».
После чего попросил меня, вплоть до его особого разрешения, говорить по-итальянски пока только на кухне, когда мы остаемся одни.