Всю ночь кто-то вязко шлёпал по ту сторону подоконников, словно чьи-то маленькие ножки, вели кого-то вдоль моих зашторенных окон.
Шажочки вязли в сыром тяжелом снегу, то обрывались, то возникали вновь, словно тому, за окном, приходилось из-за какой-то помехи отходить от карниза и возвращаться.
"Надо было смести снег с карниза", – подумала я и окончательно проснулась.
Было тихо. И – вот!..
Господи, подумала я, да это снова обрушилась на крыши Санкт-Петербурга внезапная оттепель. Ну, конечно, это она бросает на наши карнизы ломти мокрого снега, ведь до 10 февраля – одни сутки, словно напоминает: не проспи День-Пушкина, постарайся очнуться от всего плохого – страха, ужаса, чужого зла, идущего опять на тебя войной...
Я погасила свет.
И снова кто-то до самого утра вязко шлёпал по карнизу маленькими шажками.
Санкт-Петербург