Равновесие – шанс осторожно ступая,
Продвигаться вперед, без опаски сорваться.
А в последнее время, и у самого края,
Что родился гимнастом начинало казаться.
Но «врас-плох» словно шепчет изорванный блистер,
Хриплым хрустом вскрывает он страха мокроту,
Пока пальцев фокстрот сквозь карманов кулисы
Злобным кашлем фольги заполняет пустоты.
Равновесие катится кубарем в бездну,
Камнепадом в мозгу барабанит чечетку.
Без рецепта аптеки едва ли полезны.
Если к ночи накроет, не спасет даже водка.
Мыслям панику не осилить нахрапом –
Налету погибают в причудливых позах.
Может просто к врачу? Сейчас? Да, куда там…
Что скажу, – от депрессии, доктор, вколите мне дозу?
Или лучше отправьте на отдых в психушку –
Только тапок шуршание и пижама в полоску,
Мытым овощем лежа, лить слюни в подушку,
Ожидая черед для разделки – на доску?
Стрелки мелко шинкуют часы в циферблате.
Он до вечера несколько взмахов оставил –
Коль, не хочешь кривиться в гримасах фантазий,
Разломай этот квест, избавляйся от правил!
Телефон один, второй, третий…
Все. Устало и холодно, принимают заказ:
«Конечно с доставкой, оплата при встрече.
Доставим сегодня, курьер наберет через час».
Десять цифр, и живешь в параллельной вселенной.
Еще не веришь в реальность, но раздается звонок,
Уточняется адрес, и уколом дверей по метро серой вене
Со счастливым билетом запущен беспечный ездок.
В кофейне у станции цедишь минуты
Из чашечки кофе небольшими глотками,
И ждешь, что в витрине покажется мутный,
С острым лицом и как точки зрачками…
В капюшоне и кедах, и с походкой тревожной,
Спрятав голову в плечи, воровато, на нервах
В приоткрытую дверь прошмыгнет осторожно…
Кто еще у них может работать курьером?
«Простите, вы Саша?», - этот вкрадчивый голос
Разрывает с порога избитый киношный шаблон.
Весь худой словно швабра, возраст явно под сорок,
Мешковатый мужчина устало присел за столом.
Не лицо, а бумага – кое-как извлекая слова,
Шелестит на изломах, бледных губ синева.
Ни намека на мимику, ни тени эмоций,
И такие же руки, словно слеплен из воска.
Да, он умер давно – мне глаза подсказали,
Но осталось одно – повинуясь программе,
Точно робот-фантом в человеческом теле,
Он своим чередом, слепо следует к цели.
Даже завидно стало, что внутри не пустой.
Немудреным, скупым, но наполненный смыслом.
Наготове ответ – зачем жить, пусть простой,
Полноценности духа зато – верный признак.
И подумалось, а ведь мы – идеальная пара.
Нас поверх наложить как на фото два кадра,
и готов образцовый покойный – пустая фигура
– он снаружи истлел, я внутри весь обуглен.
Тенью рваною мы могли бы стать вместе,
В танце странном меж фонарями по лужам,
Птицы раненой, в муках кружащей на месте,
Серой пепельно, что внутри, что снаружи.