Опубликовал по ссылке http://pravmed.cerkov.ru/staraya-karta
Это информационная продукция для детей, достигших возраста двенадцати лет (12+)
Экраны, до странности плоские экраны... Мыши, но не белые и ни серые, в какие-то механические и на мышей то почти не похожие... Посетители, разговаривающие с какими-то плоскими коробочками...
«Почему я так уверена, что мне снилась всё же библиотека?!» — подумала Нэму, просыпаясь.
Фанерные ящики с картонными карточками библиотечного каталога, как и должно быть в настоящей библиотеке, а не сновидении. «Мыши? Нет, мышей мы вывели, хотя и жалко было, но им не место среди книг!» — подавила неуместную даже для ангелочка жалость Нэму. Таких как она, обладательниц самосвятящихся нимбов искусственного происхождения и вполне себе натуральных крыльев за спиной, принято называть серокрылыми. Однако пожилые жители парящего меж Небом и Землёй городка Гли, нет-нет да и назовут её ангелочком.
А вот и первые посетили, но что это за цокот? Неужто сразу две девушки решили надеть туфли на каблуках?!
— С конями нельзя! — возмущённо воскликнула старшая библиотекарша, человеческая женщина Сумика, чьё имя так похоже на имена серокрылых. Серокрылых же по неизвестно откуда взявшейся традиции, нарекают именами на одном из древних языков какой-то страны, находящейся на востоке Земли. По крайней мере такие сведения содержала записная книжка, погрызенная мышами и пылившаяся в одном из библиотечных архивов.
— С какими конями? Я же только с Пегасиком пришла, а он ещё жеребчик, добрый и ласковый как жеребёнок к тому же, — принялась возражать Мидори, одетая скромно и добротно, а не так, как одевались слишком многие в свежем сновидении Нэму.
— Мидори, я знаю, что тебя не случайно назвали Зелёной на том древнем языке. Однако Сумика права, библиотека не место для жеребчика или даже жеребёнка, — мягко сказала Нэму, тщетно ища взглядом плоскую коробочку с рядом кнопок и совсем уж маленьким экранчиком.
— Дайте, хоть во внутренний дворик провести. На улице, кажется, ливень начинается, а у вас там навес, — теперь уже спокойно не потребовала, а попросила, Мидори и добилась желаемого. Более того, добродушная Сумика угостила милого конька комком слипшегося, от попавшей в мешок воды, сахара. Да и Нэму приласкала, любящего, когда чешут за ушком, Пегасика.
Да, Пегасик остался всё таким же добрым, как был ещё в своей земной жизни, являясь маленьким жеребёнком. Революционерка Акане не смогла простить ни только Мидори спасение жеребёнка от голодной смерти ценой жизни её братика, но не простила и самого четвероногого малыша. Хотя добрый жеребёнок делился скудными порциями зерна с птицами небесными даже тогда, когда отощал от голода настолько, что еле держал своё лёгенькое тельце даже на четырёх ногах.
В Ночь перед своим Последним Полётом, Акане попросила Пегасика перестать её ненавидеть за то, что поддавшись безумной жажде мести, уморила его голодом, причём специально давала понемногу еды, чтобы он мучился подольше. Однако добрый малыш не смог перестать её ненавидеть. Ведь, чтобы перестать, надо начать. Ненависть, которая живёт, будучи мертва давным-давно, в мириадах сердец множества миров, так и не смогла найти дорогу в его большое и доброе сердце.
— Мидори, ты хотела что-то взять почитать? Плащи принесли пару новых книг по животноводству, а Лаборант поделился списком лекарственных трав Гли с добротным описанием и вполне приличного качества иллюстрациями. — Нэму перевела дух, чтобы поделиться соображениями насчёт того, кто мог помочь Лаборанту с иллюстрациями. Однако...
— Не хочу ходить вокруг да около, но ведь на Фабрике появились Тетсуя и Тоши, двойная свадьба на носу... — на этом Мидори замолкла решив, что пора бы напоить Пегасика и ушла куда-то в поисках ведра. Хотя молодой жеребчик сам догадался высунуть мордочку из под навеса и уже пил из бочки с дождевой водой, наполненной свежим ливнем.
Кто-нибудь на месте Нэму, да почти любой, был бы шокирован известием о двойной свадьбе. Ведь такого в Гли и среди людей не бывало. Сама же Нэму читала о таком в книгах, которые то ли исторические с Земли, то ли вовсе фантастика неизвестно откуда.
Однако хорошо информированная и ещё лучше соображающая Нэму, уже начала достраивать в своей голове в самом начале прерванный рассказ Мидори: «Конечно, не о её свадьбе речь, её с новыми серокрылыми и друзьями-то называть нельзя. Тетсуя за железками света белого не видит, а Тоши одно слово человек — авария. Значит не о её свадьбе речь. Да и, вообще, о чём это я? Ведь двойная свадьба напрочь исключает людей и серокрылых, а значит остаётся Пегасик с Беляной и Луняшей, которые из милых кобылок превращаются в прекрасных кобылиц».
Вернувшаяся, с оказывавшимся лишним для Пегасика ведром воды, Мидори подтвердила предположение Нэму. Вода из ведра же пригодилась для полива библиотечных растений.
— Так значит ты подыскиваешь новое... для вас четверых? — спросила Нэму не зная, сказать: «гнездо» или дом, а может быть конюшню? Впрочем, последнее предположение следовало бы наверное сразу отвергнуть, но это ведь Мидори, с неё станется.
— Ты права, давай сюда новую карту! — потребовала Мидори.
— Прости, но новой карты нет, — покаянно сложила крылья Нэму.
— Ладно, возьму старую карту, но тогда ты далеко не уходи, будешь отвечать на вопросы, — с прежним задором принялась командовать Мидори. Впрочем, Последний Полёт серокрылых — это далеко не человеческая смерть. Общим является только горечь разлуки для остающихся. Да и то общество любимого Пегасика позволило Мидори быстро придти в себя после отлёта Хёко с Акане.
— Почему Гури, а не Гли? — требовательно спросила Мидори.
— Вроде второе, старинное название, — несколько неуверенно ответила Нэму.
— А ладно не важно, ты мне лучше скажи. Почему болото такое маленькое? — быстро переключилась Мидори.
— Согласна странно, мы ведь и сами бывали на болоте, так даже центральной части не видать, где по слухам кто-то живёт, — задумчиво согласилась Нэму, машинально прикоснувшись к нимбу так, что он засиял чуть ярче. Любительница чтения по вечерам научилась, использовать свой нимб, вместо настольной лампы.
— Ну, мы с этими кто-то жить на болоте не собираемся. Хотя Луняша умеет ходить по топким местам, как не каждый человек, — протянула Мидори, которая полагаясь на удивительное чутьё иссиня-чёрной кобылки, бывала на окраинах болота в поисках редких трав.
Да и, вообще, в плане загадочности Луняша, пожалуй, превосходила даже Пегасика. Так спала она обычно днём, по утрам и вечерам бодрствовала вместе с сестрой Беляной, озорничая порою совсем по-детски, а вот по ночам даже крепкие мужики порою боялись заглянуть в её глаза. Какая-то почти человеческая печаль появлялась в них, как будто бы не первую жизнь живёт ещё совсем юная кобылица. Кардинально менялось и поведение, могла сорваться с места и ускакать, причём рвала даже железные цепи. А по возвращении порою приносила в зубах такое...
Из-за этого суеверные крестьяне из Фермерского района, нашедшие её с сестрою в Западном лесу ещё совсем маленькими кобылками, и отдали Луняшу серокрылой Мидори, прекрасно ладящей почти с любым созданием, если оно ходит на четырёх ногах. Причём обычно спокойная Беляна вырвалась из конюшни так, как будто бы дверь не заперли. Хотя это было не так. Да ещё прямо-таки, как царевна, посмотрела в глаза деревенскому старосте. Он даже шапку машинальный снял, как перед Переговорщиком. Неудивительно, что и Беляну отпустили вместе с сестрой.
Пегасика привёл Мидори старый пасечник, живущий на опушке совсем уж сказочного леса на востоке Гли. Кстати он взялся приглядеть за таинственными конями, пока, Мидори не найдёт для них постоянное место. Да и сам старец Серафим просто чудесный, вроде старый старинушка, но другие старики его с малых лет старцем помнят, а ещё...
— Западный лес подписан, а Восточный лес, или как его называют Тайга в Фермерском районе, нет, — обратила внимание Мидори.
— Действительно, может самой за новую карту взяться? — вслух подумала Нэму.
— Да и старого колодца на карте нет, — почему-то обратила внимание Мидори, вроде бы то ли Ракка, то ли Рэки что-то эдакое упомянула как-то раз.
— Каждую мелочь на карте не отметишь! — непривычно резко ответила Нэму, а потом и вовсе перевала разговор на другое: — Смотри. Гли маленький городок, но в нём на карте отмечены Фабричный и Фермерский районы. Хотя последний следовало бы назвать Деревней. К тому же есть не подписанный культурно-исторический, он же торгово-ремесленный, центр города. Даже самые маломощные скутеры обладают скоростью под 100 километров в час. Зачем столь быстрые средства передвижения, если наш мир так мал?
— Давай как-нибудь в другой раз об этом. Я сегодня Беляну с Луняшей ещё даже не видела, а ведь мне с Пегасиком энциклопедию руд и металлов на Фабрику завести нужно до обеда, — взмолись Мидори и думать забывшая о каком-то колодце.
— Я тут кое-что вспомнила, когда-то, ещё не так давно, было третье «гнездо» серокрылых. Было вот здесь на краю Фермерского района, — с этими словами Нэму указала на заброшенную ферму.
— А там теперь разве не одни лишь руины? — поинтересовалась Мидори.
— Нет, Лаборант лабораторию разместил, прости за каламбур, а ещё целебные травы на огороде и какие-то экспериментальные яблоньки выращивал, — разъяснила Нэму.
— Раз так, то зачем предлагаешь или думаешь, попрошу убраться куда подальше?! — воскликнула Мидори, сердито хлопнув крыльями.
— Что-ты, что-ты, но в подвале Фабрики у него будет новая лаборатория. Там, где Акане... Тоши с Тетсуей при ней станут лаборантами. Можно будет ставить опыты, требующие круглосуточного наблюдения, — с удовлетворением отметила Нэму в предвкушении ознакомления с лабораторным журналом.
— Вот как? А мне не сказали! Хотя, я и не спрашивала... — осеклась Мидори, почувствовавшая себя лишней в родном «гнезде».
Лаборант, как раз собирается завтра переезжать, ваша помощь ему не помешает. Уверена он оставит старую мебель в доме. Да и подскажет, как и с чьей помощью переделать подземную часть лаборатории в тёплую, хорошо защищённую от непогоды конюшню, — терпеливо разъяснила мудрая серокрылая.
— А как же целебные травы с экспериментальными яблоньками? — задала вопрос, уже готовая согласиться Нэму.
— Вот и присмотришь за ними, а Лаборант тебе отблагодарит записями в чековой книжке, то есть в блокноте. Да и готовыми лекарствами для тебя и коней наверняка поделится, — поправилась Нэму.
— Хорошо, — Мидори обняла подругу в знак признательности и услышала в ответ: — спаси Бог!