Она улыбалась.
- Я вижу, ты ждал меня! – заявила она игриво.
- С чего ты взяла, - пробурчал я.
- Ну... Эффектно выглядишь. Прямо Штирлиц во плоти.
Я захлопнул тяжёлую гулкую дверь подвала.
- «Благодарите Бога, что вами занимается Штирлиц!» - усмехнулся я – Однако тебе не повезло. Я – не Штирлиц, моя радистка Кэт.
Я посмотрел в её лицо, глядящее на меня с недоумением и некоторым испугом.
- Но ты будешь благодарить Бога, что тобой занимаюсь я, а не кто-то другой. Пошли.
Крепко ухватив за локоть, я потащил её за собой в свой кабинет, освещённый только настольной лампой.
- Пусти, мне больно!
- Тебе? Тебе больно? – осведомился я, швыряя её в кресло у стены.
Нагнулся к ней и вперился в её глаза. Её глаза суетливо забегали.
- Ты... – пробормотала она – Ты неоправданно груб со мной.
- В глаза смотри, - сказал я ровным голосом, с ударением на «смотри».
Она поджала губки и посмотрела на меня своими честными зелёными глазами.
- Тааак.
Она ойкнула, когда я вырвал её из кресла и с силой усадил на табурет перед письменным столом. В тишине твёрдо цокали каблуки чёрных лакированных сапог, когда я обогнул стол. Достал из ящика стола пачку фотографий и швырнул в очерченный лампой круг света.
- Что... это?..
- Мне тоже хочется знать, что это, вкрадчиво ответил я – А кто это, мне известно.
Она торопливо просмотрела несколько фотографий. Затем так и застыла с одной из них в руках. Закусила губку и бросила на меня быстрый взгляд, в котором читался страх.
- Ты всё неправильно понимаешь... – начала было она.
Я развернул лампу, направив яркий пучок света в её лицо. Она болезненно скривилась. Я подошёл к ней, присел на краешек стола и сложил руки на груди. Она сидела, морщась и косясь, разглядывая мою чёрную форму с красной повязкой на рукаве и знаками СС.
- Ты превзошла саму себя, - иронично проговорил я – ты изменяешь не только мужу, но даже и мне.
- Серж, поверь! Это произошло случайно и неожиданно для меня самой.
- Я верю тебе. Верю! – улыбнулся я.
Взяв её за плечи, вновь подвёл её к креслу. Она сидела, напряжённо выпрямив спину. Я приблизился к ней и присел на корточках. Мой взор невольно был захвачен видом её стройных ножек в тёмных чулочках, сквозь которые просвечивала её гладкая кожа. Она поправила платье, в результате чего я смог видеть не только её колени, но и часть изумительных бёдер. Я взял её ножку, аккуратно снял туфельку. То же проделал и с другой ножкой. Взял её за пятку и поднёс к своему лицу. Мельком взглянув на неё, увидел в её глазах ясно читаемое презрение.
- Твой муж наверное, считает за честь взять твои пальчики в рот? А любовник наверное, вылизывает твои чулочки снизу доверху? Я прав?
И без увеличительного стекла было очевидно, что я прав. Спохватившись, она напустила на себя скромный вид.
- Ну что ты, Серж! Ты всегда такое придумаешь!
Она кокетливо положила руку на колено, поглаживая его.
- От них разве дождёшься такого... – притворно вздохнула она, подняв ангельский взор кверху – Только ты можешь по настоящему оценить красоту женщины...
Она подняла руку и покровительственно погладила меня по голове, как будто губастого телёнка на полянке, и с плохо скрываемой усмешкой.
Я перехватил руку, резко поднялся, одновременно выкручивая ей кисть. Она вскрикнула и была вынуждена тоже подняться и повернуться ко мне спиной. Я нагнулся к её ушку, вдыхая чарующий запах её духов. Помедлил, наслаждаясь. Она судорожно дышала, пытаясь заглянуть за плечо.
- Zieh dich aus! Раздевайся.
Я вышвырнул её в центр комнаты, прошёл к столу и развернул лампу так, что она освещала её всю. Она стояла, гордо выпрямившись, как юная партизанка перед фашистом. Я любовался ею.
- Я ухожу, - произнесла она с вызовом.
Я пожал плечами.
- Уходи. Да, и эти фотографии не забудь. Покажи своему мужу и понаблюдай за его реакцией.
Я достал коробку с сигаретами и не спеша закурил. Лицо её исказила гримаса, и она тихонько заплакала. Я выдохнул струю дыма.
- Цигель – цигель.
Было настоящим наслаждением смотреть, как она раздевается, глотая слёзы и бросая на меня укоризненные взгляды.
- Чулочки можешь оставить.
Теперь, когда на ней ничего не было, кроме изящного пояса с чулками, она стояла передо мной, выхваченная из тьмы кабинета немилосердно-ярким пучком света. При этом, закрываясь от моего взгляда руками, она выглядела во сто крат более развратно, как если бы не делала этого.
- Иди сюда, маленькая дрянь, - приказал я негромко и погасил сигарету.
Было видно, как она дрожит. В подвале действительно прохладно...
- На колени. Хорошо. Расстегни мне брюки. Ты знаешь, что делать...
Когда я потом за волосы подтащил к столу и нагнул, она зарыдала в голос.
- Нет!.. Серж, пожалуйстааа!.. Ааа!..
- Да-да. Именно это я делаю с предательницами. Расслабься, будет не так больно.
Она вскрикивала каждый раз, когда я наносил ей удар своими бёдрами, пока я не зажал ей рот. Когда, с трудом отдышавшись, я отпустил её и застегнул брюки, она попыталась подняться на подгибающихся руках. Её лицо было всё в слезах, измазанное расплывшимся макияжем и губной помадой. Часть фотографий прилипла к животу. Подождав немного, я небрежно подхватил её за талию и потащил в другую комнату.
- Пустиии!.. – кричала она срывающимся на хрип голосом.
Я швырнул её на кровать навзничь.
- Скот! Я тебя ненавижу, - прохрипела она, съёжившись и глядя, как я рывком снимаю чёрный китель и брюки.
Наклонился к ней, и она застонала, когда я овладел её ртом. Она попыталась укусить меня, и тогда я отвесил ей оплеуху. Она со сдавленным «а-а-а» корчилась на постели. Я разделся догола. Когда я снова потянулся к ней ртом, она уже не сопротивлялась. Через пару мгновений она уже была распластана и лежала, податливо прогибаясь подо мной. Железная кровать ритмично заскрипела в такт моим резким движениям. Когда она подо мной совсем затихла, а я решил, что превратил эту мерзавку в кашу, то я отвалился от неё и лёг на спину.
Через несколько минут, полураздавленная, она со стоном слабо пошевелилась, легла на бок и повернулась ко мне, поджав ноги.
- Серж!.. Это было восхитительно!.. Нет, правда. Я честно, в ахуе... Ну, ты и придумал! Какой кайф!.. Как будто вживую побывала в гестапо.
Пососала губку.
- Ты мне губу разбил.
- Стопроцентная достоверность, детка.
Она погладила мне лицо.
- У тебя правда, никого нет, кроме меня? – спросила она, кокетливо наклонив голову.
- Правда, - озабоченно сказал я, глядя на часы – Правда. И если ты не разболтаешь всё своим подругам, это останется правдой.
Она, конечно, всё разболтает своим подругам, и те не смогут удержаться от соблазна. Что ж, у меня еще есть множество фантазий и доступ к костюмерной. Своего часа ожидает крест для распятий и одеяние сурового монаха - экзорциста, который любит изгонять дьявола из своих хорошеньких прихожанок...
Кейт Миранда.
mir-and-a@yandex.ru