Большая нужда нагрянула внезапно, когда ее совсем не ждали. Она прихватила Пучкова по дороге домой. Едва он вошел в квартиру, как тут же стремглав прошмыгнул в сортир и заперся на засов. Через некоторое время отдышавшись он вдруг явственно почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Подняв глаза, он увидел перед собой на двери какого-то наглого мускулистого мужика, раздетого по пояс. Тот смотрел на него с яркого глянцевого плаката как-то вызывающе, дерзко и даже - насмешливо. Пучков даже смутился поначалу и хотел прикрыться, но потом взял себя в руки, поняв нелепость ситуации и неуместность всякого смущения. Но нужда от этого взгляда сразу куда-то пропала.
- Галь! – крикнул Пучков натужно.
- Ну что, - раздался голос жены с обратной стороны двери.
- Кто это тут? – строго спросил Пучков.
- Где?
- Ну тут вот на двери! Смотрит на меня.
- Это Мики Рурк! Артист! – пояснила жена.
- Ну а почему этот артист в уборной? Почему я должен любоваться этой наглой рожей?
- А чем плохая рожа? Не хуже твоей-то! – парировала Галя.
- А почему ты не повесила хотя бы, на худой конец, портрет президента? Ну, зачем, скажи на милость, нам в туалете какой-то чужой мужик? Иноземец?
- Зачем, зачем. Чтобы приятнее было мысли думать! - Ответила неуверенно Галя.
- Да какие-такие мысли можно думать в туалете-то глядя на мужика? – возмутился Пучков.
- Здрасьте! – ответила с убийственной иронией жена.
- Но я не могу, когда на меня мужик незнакомый смотрит! – сказал охрипшим от натуги голосом Пучков.
- Ой! Господи! Я не сейчас умру! Смотрят на него! А когда ты вообще можешь-то! – сказала с иронией Галя и ушла в комнату, прекратив прения.
«Ладно, - мстительно подумал Пучков, выходя ни с чем из туалета, « Мы это еще посмотрим, кто, в доме хозяин!»
На следующий день он прилетел с работы на час раньше жены и, приготовив все необходимое, стал с нетерпением ждать ее возвращения. Галя ворвалась в комнату, как шальная межконтинентальная ракета, и глухо стукнувшись об косяк, ворвалась в туалет, плотно закрыв за собой двери. Пучков замер.
- Пучков! – раздался из-за двери нервный от натуги голос жены.
- Ну, что там еще! – подскочил к двери Пучков.
- Что это за шлюха здесь висит на стене, напротив Мики?
- Почему это шлюха? – обиделся Пучков. – Ты с ней спала? Это Памела Андерсон! Она - Артистка!
- Ой! Не могу – артистка! Да раз она без лифчика перед людьми стоит, значит – шлюха! – ответила уверенно Галя. – Вот я когда-нибудь стояла перед людьми без лифчика?
- Да нет! – ответил Пучков. - Ты без лифчика перед людьми не стояла, потому что если бы ты без лифчика встала бы, с ними бы наверняка случилась бы падучая! Разбежались бы люди! Это факт! А с такой грудью, как у моей Памелки - лифчика вовсе и не обязательно носить! Это – искусство! – гордо сказал Пучков, словно речь шла о его собственной груди.
На следующий день, после работы, Пучков зашел по обыкновению в туалет, чтобы справить большую нужду, и заодно посмотреть на Памелу свою Андерсен. Но что это? Что-то непривычное было в облике Памелы. Лицо артистки было обезображено огромными коричневыми кавалерийскими усищами.
- Кто это сделал? – рявкнул грозно Пучков.
- Что? – наивно спросила из-за двери Галя.
- Кто обезобразил лицо моей девушки?
- Обезобразили лицо? – переспросила жена, притворно всплеснув руками. - Да это, наверное, Мики Рурк! Тот, которому ты говном своим подрисовал очки!
- Вандализм какой-то! – пробурчал Пучков, тщательно рисуя рога на макушке, нос, и огромные уши на лице Мики Рурка. Полюбовавшись на свою работы, он пробормотал: Так-то оно лучше будет! Победа будет за нами!
КОНЕЦ