История жизни и смерти
1.
…Небо отдавало серостью. Тень покрывала тростник. Серыми казались ей домики, маленькими грибами раскинувшиеся вдоль скрюченной речки. Серо-коричневые крыши, покрытые соломенными настилами, дощатые, потрескавшиеся деревянные окна с кое-где выпавшим на землю стеклом.
Светало. Кричали первые петухи. Открывали свои головки цветы водосборы. Другие так же начинали улыбаться солнцу, благоухая своим ароматом. Просыпалось и всё село.
Не спала только одна – девушка в белой сорочке. Она стояла недвижно, глядела в реку. На лице не было никаких чувств. Белая равнодушная маска. Полузакрытые глаза. Бесстрашное, почти неподвижное дыхание.
О чём она думала? Из-за чего хотела свести счёты с жизнью? Увы, это так и останется тайной… Пройдёт пару часов – на речку сбегутся люди. Бабы начнут рыдать, а мужики опустят головы и снимут шапки. Утопленницу положат на белую простыню, а после отнесут в церковь. Но батюшка скажет, что «не будет отпевать самоубийцу», и прежде чем найти смерть, ей придётся искупить всё содеянное.
…Поначалу везде была чернота. Без звуков. Без единого голоса. Казалось, тут даже нет жизни. Но так лишь казалось сперва. Непродолжительное количество времени находилась она в этом странном и зыбком мареве. Не чувствовала ощущений, не видела совсем ничего. Только изредка что-то мягкое как будто окружало её. После опять пустота. И опять…
Мысль: «Это объятья земли. Значит, я падаю в Ад!» И как бы ни было там с Адом, она медленно погружалась в пропасть, это был уже факт…
2.
Девушка не помнила своего имени, не ощущала ничего вокруг и по-прежнему ничего не видела. Она попыталась встать, и что-то холодное коснулось всего её тела. Постепенно возвращался слух. Тихий шелестящий бриз.
«Должно быть, я не утонула, и меня вынесло вниз по реке… Но что стало с моими руками, с глазами? Почему я… - истошно заметалась мысль. – Почему я совсем ничего не вижу?!»
Снова попыталась привстать, ощутила только холод.
«Может быть, я… Упала и потому не могу двигаться. А с глазами? Наткнулась на что-то и выколола их? Да, скорее всего, что да! Но почему тогда нет никакой боли?.. Почему я слышу прибой? Река не может издавать подобные звуки. И почему здесь так холодно? Или сейчас просто ночь? Я, слепая, лежу в воде, замерзшая, поэтому не могу шевельнуться! Надо уснуть. Нет, - ещё одна мысль, - надо думать. Надо изо всех сил постараться приблизиться к берегу. Крикнуть… Да. Почему я до сих пор не кричу? Надо сделать усилие. Ещё. И ещё. Осталось совсем немного... Почему я…» Так странно было понимать это: голос так же исчез. Если бы девушка лишилась вместе со зрением слуха, она бы не слышала воду. Тогда почему тонет крик? Лишь сильнее слышна вода. Всем телом ощущаются её колебания. Сильнее и сильнее начинает волноваться она, вибрировать и волноваться.
«Надо успокоиться. Это всё лишь мой сон. Возможно, я жива. Да, я жива, я же мыслю! Я не пошла на речку и сейчас преспокойно сплю. Надо сосредоточиться, постараться открыть глаза. Чего только не бывает в этом ужасном дремотном состоянии! Правда, как смерть. Ничего не знаешь, не помнишь, не можешь и не…» - она в который раз осеклась. «Даже самые отъявленные кошмары рано или поздно кончаются. Надо лишь успокоиться. Взять себя в руки. Всё пройдёт. Всё наладится. Только время…»
Сложно сказать, сколько прошло. Чернота и безмолвие, и тихий, почти приглушенный плеск, что так само раздавался повсюду.
«Сон должен закончиться. Мне лишь кажется, что он такой долгий. Когда-то снилось, как прошёл целый год. И жила его, вот только стремительно быстро… Во сне забываешь, кто ты и нередко помнишь другие жизни. Почему же я помню свою? Всё, что было со мной, хоть и смутно. Буквально до этого дня. Помню маму, папу, сестёр… Как они там? Что сейчас думают? Если это всё-таки сон, спят и они. Мы всё спим по ночам. Какая же черная эта… Скорей бы она… кончилась… Невыносима такая… жизнь…»
«Тебе не нравилась и предыдущая!» - прогремело вдруг что-то над головой.
«Кто это? И что это всё сейчас значит? Ах да, значит, я ходила к той речке… Значит, земные страдания кончились, но… Не такой мне виделась смерть. Я должна была уйти безвозвратно.
Или постойте… Душа… - ещё одна догадка посетила бедную девушку. – Всё верно! Осталась душа. Неприкаянная, что ж теперь будет? С ней… то есть со мной? И где ангелы? Даже, если я заслужила изгнание в Пекло. Почему я не чувствую жар? Где огонь, котлы и где черти?! Где носит этих мелких рогатых негодников? Ах, впрочем, они, наверное, скоро придут. Остались считанные часы ожидания.
Ожидание! Да! – опять ухватилась за мысль. – Это, должно быть, Чистилище. Я подожду и после обреку свой покой. Вот только… Опять что-то не сходится. Там должно быть светло и красиво. ПОЧЕМУ ЗДЕСЬ НАСТОЛЬКО ТЕМНО?!»
…Рассвет прилетал с востока, розовил очертания гор и заставлял улыбаться море. Чёрная вода становилась прозрачной, и уснувшие рыбы снова начинали свой мерный ход. На берег сходились люди. У них были за спиной удочки. Вот какой-то мужик, рядом с ним ещё несколько, а вместе с третьим жена и ребёнок. Сейчас мальчишка ещё слишком мал, вряд ли он помешает отцу рыбачить, и вряд ли стоит заострять внимание на этом юнце. Его жизнь будет литься своим чередом. И, возможно, достаточно долго. У девушки же будет не так. Мы продолжаем рассказывать…
…Она очнулась через какое-то время. Что-то толкнуло в бок, и оно было такое же холодное и сырое. Хотела сделать тоже в ответ, коснуться рукой хоть чего-нибудь и вроде бы сделала это. Ледяное прикосновение рассказало о камнях, которые здесь повсюду. Слева и справа, а выше не дотянуться. Пыталась встать, не достаёт всё равно. И плеск воды опять громче… Ощущения заставили её смириться с тем, что это – никак не сон. Кровать не может иметь столько колючих углов! И вряд ли бы она ослепла во сне. И вряд ли б лишилась голоса. А даже если, неясно: откуда дома взяться острым камням?!
«Нет. Не сон. Тогда что? Я заболела и, верно, сошла с ума. Я тронулась, как там говорят… И что делать? Как я сейчас выгляжу? Где люди? Почему тут никого нет?!
Я их здесь не увижу. Возможно, вообще не увижу. Ничего и никого. Никогда. Слепые не могут видеть. Ах, чернота – не ночь. Я чувствую, что уже выспалась. И где-то вдали есть тепло. Надо идти к нему. Надо слушать свои ощущения. Надо только идти и тогда… Идти вперёд… И идти…» - она шептала себе эти слова и понимала, что успокаивается. Пальцы или то, что от них осталось, ощущали каменные уступы. Туннель сужался. «Туннель? Огромный и тёмный ход. Откуда бы взяться ему и что он? Где я вообще оказалась?..»
Камни гладкие и обкатанные. Тут мокро. Должно быть, это река. Река, в которой нет берегов и нет ни одного растения. «Так странно… Но я должна плыть вперёд. Чтобы бы ни было тут… неважно. Я жива и должна продолжать путь. Вернуться. Скорее! Хоть бы не опоздать!»
До конца непонятно, что двигало деву. Сперва ей казалось, что она шла, а потом, казалось, плыла. А на деле ни то, ни другое. Что-то толкало в спину. Она не прилагала усилий. Точнее не прилагала до определённого момента времени. Тогда, когда гладкий каменный ход стал очень резко сужаться, она сморщилась и принялась протискиваться в расщелину. Совсем небольшая, меньше дупла в лесу. Вряд ли проползла бы она через такое отверстие, однако, справилась и уже скоро падала куда-то вниз.
Без боли приземлилась на дно. Что-то живое уже находилось там. Только не ясно, что. И по-прежнему всё холодное, мокрое. Его не так много, и оно такое же, как она. Ещё несколько метров пути, и вдруг что-то снова не так. Дева почувствовала, как она становится шире, будто что-то сдавило её и распростёрло по всему полу. Никакого давления. Никого больше нет рядом. Совсем ничего не понятно. А главное – нет боли, усталости.
«Что же…»
Неизвестность утомила её и вновь заставила себе подчиниться, и пойти вдаль, а то есть опять по течению. Не так странно уже казалось прикосновение камней, которые она ощущала всем телом. И не – вот чудо! – не так темно.
«Да как же это возможно? Я ослепла, а теперь вижу опять!» - она увидела вокруг себя валуны. Те самые большие камни, острые, гладкие и нависшие. А на самом деле это была пещера. И подземная река вынесла несчастную к берегу. И она стала сразу везде и увидела и один, и другой большой берег.
Яркий свет ослепил её, если можно было теперь так сказать. Синее небо, синее море. Но по-прежнему что-то странное. Ощущения. Вновь не те. Нет голоса. И только обострившийся слух. А после она внезапно вздрогнула. В проплывающих облаках увидела своё отражение. И поняла. Внезапно всё поняла.
Она теперь не она, и больше не человек. Руки и глаза не нужны. Отныне –иные чувства. Отныне она – река или точнее море.
3.
Отнюдь не сразу пришло к девушке осознание всего, что случилось. Она долго не верила правде, надеялась на счастливый конец или на сон, но, увы, она стала водой, это факт. Широкие морские берега приняли её в свои объятия, и она, точнее всего лишь мысль, слилась с прибрежными берегами. Тут не было никого, кто был бы похож на неё, ни одного даже отдалённо напоминающего «существа», одна лишь холодная и немая стихия.
Девушка, которая не помнила своего имени, но едва ли не в мельчайших подробностях могла вспоминать и рассказывать рыбам о земном мире, постепенно мирилась с такой своей участью. Она много думала, анализировала и размышляла. Разум рождал гениальные строки, которые никто не услышит.
Каждый новый день, каждый яркий рассвет убеждал безымянную, что это – её новая жизнь. Она не изменится. Всё будет так. Во всяком случае, какое-то время. Может быть, даже не долгое. Может, она вскоре забудется. Перестанет думать, примет себя и «умрёт». Но каждый рассвет начинался с мысли, с того, что её надежды не сбылись. С бренности, грусти и безнадёжности.
«В петлю бы пошёл, да нет шеи! Такая уж я теперь…»
Металась по узким заливам, разглядывала морское дно. Она играла с рыбами и даже шептали им сказки. И это забавляло подводных жителей. Им стало жить чуточку проще. И веселее. Рыбаков поубавилось. А всё потому, что как только они приходили, тут же начинались сильные волны. Страх за то, что её увидят и «опознают» спасал жизни рачков и рыб, а после она специально оберегала их от сетей и крючков, её новых безмолвных друзей. Прогоняла людей, отталкивала и переворачивала небольшие лодочки, заставив тем самым людей заговорить о каком-то странном явлении.
«Точно природа взбунтовалась в этом краю. Рыбы стало больше, но её теперь невозможно ловить. Берег расширился, поднялся почти на метр. Всякая птица тут находит покой, всякий зверь может прийти и понять, что его тут не убьют и не тронут. А вот люди начинали чувствовать страх. Что-то вселяло им непонятные мысли, и это что-то было необычайно сильно…»
Вы, спорю, спросите, как? Почему это всё получилось? С чего началось? Каким образом? С появлением ли умершей девушки или по веленью богов? Сложно сказать, как было. Про утопленницу мало кто помнил. Сколько их – в каждом селении! Да и села того давно нет. Река вынесла её намного южнее, обогнув несколько гор и оврагов. И время шло, день за днём, месяц за месяцем, год за годом...
Делала ли она всё то, о чём шептался народ? Да, всё правда. Почему? Знала она. Никто больше. По собственной ли воле или от скучного существования? Скорее всего, от второго, но тут следует сказать чуточку больше…
…Безымянная душа или мысль, она называла себя и так, и иначе. Металась от берега к берегу, как неприкаянная, и замечала, как меняется народ и время. Как оно идёт, жестоко и неумолимо. Как наступает зима, а после всё оживает. Как вырастают и падают деревца. Как тянут они с неё соки… Как строятся новые сёла и маленькие, но смелые города.
В один день изменилось всё это, точнее всё точно замерло. С неба послышался Голос, кто-то обратился к несчастной. Этот кто-то обращался именно к ней, хоть и не называл её имени. И это она всё поняла. Заколыхалась и чуть потеплела. Имей девушка свой прежний вид, наверняка бы вспыхнула от смущения.
Голос показался спокойным и вкратце объяснил ситуацию. Напомнил, что «испытательный срок» закончен. И что он может дать второй шанс. Он пересмотрел её жизнь и не винит самоубийцу за её действия. Он даже жалеет её и печалится за такую судьбу. Якобы он послал это «лёгкое» испытание, не задумываясь о подобных последствиях. Импульсивность сломала жизнь. Всё должно было быть по-другому. Она не пошла бы на реку, а на завтра переосмыслила, успокоилась... Необдуманное решение испортило всё, и тут скорее не рассчитал он… Словом, из-за какой-то ошибки она стала обречена на странное нынешнее состояние, но можно вернуть всё, исправить.
«Что же я могу сделать? Возможно ли это… теперь?»
И Голос ответил, что возможно. И дал свои распоряжения. Отныне она, вода, должна спасать жизнь и перечить всем силам смерти. Отгонять от себя зло людей и пытаться внушить им другие чувства.
«А если я… не смогу?»
«Ты будешь пытаться снова! Ты будешь… Отныне это – твой рок и твой долг. Справься же с ним, Аквира!»
…Спокойные воды залива говорили о безмолвствии и смиренности. Стойко приняла дева свою судьбу, не обещая ничего, не переча. Она и сама была не рада, что ступила в реку в тот день. Просто была глупа, просто думала, что так всё быстрее закончится. Что ж, дева-вода ошиблась. В жизни так часто бывает.
Она думала той ночью о том, что должна как можно быстрее справиться со своим заданием. Что она сделает всё, лишь бы только скорее стать прежней. Будет спасать жизнь и отгонять смерть, как подсказал ей премудрый Голос. Других ведь вариантов нет.
А он точно забыл напомнить, как порой сложно сделать даже маленький шаг. Как легко всё звучит, что бывают нежданные ситуации... Он забыл или оставил сюрпризом. Одно хорошо, указал, скольких нужно спасти.
4.
Её самое первое испытание случилось буквально через несколько дней. Дети бедного рыбака в очередной раз устроили драку друг с другом. Они вытолкнули младшего в воду, а тот ещё не умел плавать…
Старшие братья надеялись на эту «случайную» гибель, но их нелюбимый малыш вернулся, как ни в чём не бывало. Ему помогла Аквира. Послушно принявшая приказ, она хотела сделать всё, что от неё теперь требовалось, и в тайне даже радовалась тому, что, скорее всего, не пройдёт и месяца, как она снова окажется прежняя.
- …Думаешь, кто-то заметит?
- Хоть кто-то заступится за тебя? – начал смеяться мальчишка. Зачинщик с одобрением поглядел на него, от других также ждали ответа.
- Такого тебя! – вставил третий.
А четвертый стоял понуро, боялся вставит и слово. Ему всегда доставалось, так что немудрено. Неправильно, несправедливо, но жизненно. Таким можно назвать всё, что происходит в нашей действительности. А сам он ничего им не сделал, кроме того, что родился. Такая, однако, судьба.
Младший с отвагой переносил своё злоключение. Он смотрел в небо, точно пытаясь найти там поддержку, молчал, не отвечал своим злобным братьям. А внутренне он весь горел. Мысли метались в стороны. Он думал, как теперь быть? И больше всего на свете боялся не вернуться обратно. Конечно, в силу возраста, мальчик ещё не знал, что из себя представляет смерть, и поэтому о ней не думал, но подсознательно всё понимал и ужасно не хотел пережить это.
…Ребёнок стоял на поверхности воды, до конца не понимая, что с ним происходит. Он не верил в сказки про страшную здешнюю воду, однако своим «поступком» заставил поверить в это других. Он даже не понял, как вместо того, чтобы утонуть, начал бежать по гребешкам волн и даже от этого засмеялся. Показался всем странным и заставил вспомнить о магии, а тем временем волны вынесли его победно на сушу.
Недоброжелатели попрятались за большими камнями и находились там почти что до самого вечера. Они переглядывались и шептались друг с другом о том, то сейчас видели, что это могло быть? Не поняли, не догадались, так и ушли обратно. А тот, кому помогла она, несколько раз после этого случая прибегал на берег, смотрел, не смог ли ещё кто-то так сделать. Увы, но он был один в этом удивительном действии.
Аквира не присматривалась к лицам тех, кто стоял на берегу, и занималась своими делами. Растекаясь по разным сторонам бухты, пыталась найти нового страждущего и удивлялась про себя, что больше никого не нашла. А мальчик стоял на коленках, перебирая руками капли воды, которые то и дело набегали на каменный берег и бились о мелкие камни и валуны.
Он пытался зайти в воду и выше колен, но страх заставлял вспомнить ужасное ощущение. Уверенности в себе было мало. Мальчик понимал, что не сможет «летать», как раньше, и скорее всего ему это только приснилось, когда он, погружаясь на страшное дно, был без сознания, или он бредил? Стоял в воде только для того, чтобы вспомнить это, понять, разобраться и просто сказать «спасибо». В своих мыслях он не раз благодарил кого-то неведомого, а этот кто-то, не особенно любивший детей при жизни, сидел возле него самого, незримый, молчаливый и радостный.
Аквира не могла больше ничего для него сделать, кроме того, что дала «вторую» жизнь…
…Корабль нёсся на скалы. Какие-то люди сидели внутри него. Они с ужасом глядели на камни, приближающийся берег и думали, что, наверное, больше ничего не увидят. Кто-то просил прощения, кто-то молился и ждал.
Один человек, очень юный, без устали глядел на волны. В его взгляде была решимость и одновременно с тем обречённость. Точно самоубийца, знающий, что назад нет пути, он, сам того не подозревая, звал в своих мыслях Аквиру, просил её убить их.
Энтузиазм был живым и горячим. Дева-вода с радостью и без особого труда выполняла все предписанные Голосом обещания. Мчалась вслед за неведомым кораблём и пыталась повернуть вспять течение.
Она была сильна как стихия и ещё более сильна в своём желании к жизни, поэтому, как только услышала мысли юноши, замерла и едва не испортила всё. Водные просторы качнулись, её всеобъемлющие руки едва не упустили корабль, и тот едва не разбился... Правы те, которые говорили, что мысли о смерти могут быть смертью услышаны. Даже когда рядом есть жизнь, и когда она так стремится к другой жизни, чёрная всегда рядом и, ко всеобщему удивлению, бегает даже быстрее.
Корабль не разбился – напротив, стихия изменила направление вод, и оттолкнула путников в сторону… Она смогла это сделать, пусть даже заставив их пережить ужас надвигающегося конца, неотвратимой погибели-смерти… Но главное, что смогла. Два – ноль в пользу счастливой Аквиры.
…Она вырывала из сетей рыбу и снимала с крючка беззащитных мальков, и помогала бедным выловить рыбу на ужин. Даже выхватила редкую черепаху прямо из рук браконьеров – столб воды среди белого дня взвился над небольшой шлюпкой . Мужики обернулись на шум и замерли, вперив глаза на нечто, чтобы было совершенно невероятным. Вода нарушила законы обычного состояния и, извиваясь, летала по воздуху им на встречу. Никогда прежде такого никто не видел. И такого не могло было быть даже в принципе.
- Чертовщина какая-то… Люк! – окликнул главарь браконьерского судна. – Люк? Ты тоже видишь всё это?..
- Я – да… - тихий голос матроса не внушал ни капли доверия.
- Где ты запропастился, чёрт?
- Обернитесь назад… Капи… тан.
Не успел договорить. Капитан подвергся немилости водной стихии. Голубоватый стол, который свободно летел по воздуху, выбил из-под него опору, повалил человека за борт. Никто даже не успел понять, что случилось, однако случилось многое. Больше, чем мог кто-то представить. Природа нечасто поднимала руку на человека. Но, как ни странно, могла, и могла в любую секунду, и позволяла себе подобное, когда считала, что настал нужный час…
5.
Что сказать, начала-то она не плохо, но лишь начала, дальше всё было не так. Не успела спасти нужное число чьих-то жизней, попала в водоворот и снова стала водой, а к слову, в последнее время находила себя в теле рыб и дельфинов. Когда уже поверила в себя, когда уже почти справилась, задание провалилось. Возможно, из-за самоуверенности. Всё возвратилось вспять…
Это явление – как проклятие. Сон – не сон, ужасный и невероятный. Сплошной бесконечный кошмар. Девушка, бывшая ещё вчера рыбой, окончательно запуталась в мире… И начался новый отсчёт.
Всё оказалось не просто: приходилось выискивать «жертву» везде, концентрироваться на ощущениях и читать мысль случайных прохожих. Одна неверная фраза или неправильно истрактованная идея, и вот уже в водах труп, а она как всегда не успела…
***
…Аквира любила тот образ, в котором оказалась на сей раз. Сущность русалки была очень близка к человеческой, это практически была она, но только немного «морская». Тело ощущало волну, кожа грелась на ярком солнышке, можно было видеть, слышать и ощущать! Руками снова можно сжать что-либо, провести по волосам, словить рыбу, коснуться пальцами водорослей. Сделать почти всё то, чего она была лишена, будучи в других своих воплощениях.
Аквира считала большим достижением, что она смогла дойти до такой формы – это, однозначно, означало конец её злоключений. Или почти конец. От воды – к рыбе, от рыбы – к дельфину, от дельфина к русалке, а дальше… к воде. Как она уже поняла, «вернуться» можно было с любой стадии, и снова начинай всё с начала! Пришлось обострить свои чувства выше предела возможностей, всегда смотреть в оба, думая, как это важно... Спасть чужие жизни стало едва ли не манией, но в какой-то мере эгоистичной. Девушка млела от одной мысли, что скоро сможет стать человеком, она слишком ждала этого, слишком много мечтала. Днями и ночами представляла, как это будет, что ощутит она… И ощутит ли? Или теперь всё изменится?
В длинных цвета воды волосах, как и предполагалось, запутывались водоросли и мелкие камушки. Немного неудобно было быть с ними, хотелось сделать короткую стрижку или заплести хотя бы косу. Русалка с косой, привычно ли? Что-то смешное виделось в этом явлении. Что-то заставляло сомневаться, но потом было совсем всё равно.
И так продолжалось неделями…
***
…Очень скоро случился тот день, когда девушке посчастливилось найти новую «жертву». Солнечный, в меру тёплый, он точно так же, как все, пах безграничной водой и солью, однако что-то было всё же не так. Это воздух. Его колебания не предвещали ей ничего хорошего. Впрочем, так и случилось. Аквира ещё не знала, не видела и не могла видеть, что в десятке метров от неё, за двумя широкими камнями в форме огромных псов, с лодки оттолкнулось и упало в воду два человека. Нет, не упало, погрузилось вниз головой по собственному желанию. Потом фигуры людей распрямились, и они знаками стали показывать друг другу свои эмоции.
Это, кажется, первый раз, когда девушка пожалела о своём новом теле. Конечно же, оно было удобным и очень ей подходило, но в отличие от всемогущей «воды», теперь невозможно стало улавливать все происходящие вокруг изменения. Надо было лишь плыть, прятаться и следить… Такие неудобства испытала она, получив их одновременно с радостью. Раньше было достаточно сосредоточиться на себе и подумать. Точно огромная нейронная сеть, вода передавала и сканировала информацию о любом своём изменении, о любом проникновении внутрь себя.
Воздушные колебания – это толчок. Теперь, казалось бы, оставалось только найти себе безопасное место и приняться наблюдать за людьми. Но не всё бывает так просто. Не было так и на сей раз. Всё случилось не так. Минус один в пользу девы-Аквиры.
Колебаниями воды оказались движения ласт и толчки податливой и текучей стихии. Она, конечно, всё так же была готова принять в объятия всех, но «всем» это было сейчас не нужно. Вода вбирала сегодня в себя только крик и отчаяние, лихорадочные движения человека, потерявшего спокойствие жизни.
Русалка метнулась туда, но рядом был ещё человек. Эти двое вооружены морскими копьями, показываться и рисковать собой крайне нелепо, неправильно. А что же тогда? Что делать? Аквира кинулась вперёд, но после замерла от незнания. Все мысли направив на спасение неведомого ей юнца, она снова обратилась к стихии, и та, как могла, услышала и вняла словам молящей. Второй человек также пытался помочь. Он лихорадочно кружился вокруг своего товарища, делая какие-то странные движения и точно также крича полчищем больших пузырей.
Аквира мешкала. Волнение воды нарастало. Вдруг человек ослабил хватку и перестал держаться за своего товарища, а так же выронил вниз копьё. Он отпустил бледную руку друга и, не оглядываясь, поплыл кверху. Аквира подступила ближе, но поняла, что уже опоздала…
Глупый страх быть увиденной принёс напрасную смерть и ему, и ей. Последние пузырьки взметнулись вверх и растаяли, точно снежинки. Аквира вспомнила снег – белые хлопья воды, которые срывались сверху. Их не было большую часть года, а после они начинали падать и падать, и падать… И все они в последствие исчезали. Исчезли и пузырьки. Исчезнет и она скоро.
Тело медленно, но верно стало опускаться под воду. Человек был, возможно, ещё жив, но не подавал на то ни единого признака. Русалка не могла (а вода бы сумела) уловить неощутимое биение его сердца, стекленеющие глаза тупо смотрели в стороны. У них быстро менялся цвет – с голубого на безжизненно серый, а после почти на прозрачный. Руки не двигались, и лишь волосы плавно скользили в воде, увлекаемые лёгким течением. Фигурой постепенно начинали интересоваться морские обитатели – рыбы подплывали почти вплотную, трогая маленьким ртом холодную побледневшую кожу. Они точно пытались разбудить его, растормошить, обернуть взор неизвестного на себя. Но увы, если бы это работало! Если бы было так просто, тогда бы они смогли! Или она. Но поздно.
Они не смогли. Она тоже. Аквира упустила момент. По своей ли ошибке или по воле случая допустила величие смерти, и смерть победила жизнь. В тот же момент, когда ужас заполнил сознание, когда похожая сцена снова пронеслась перед глазами русалки, в тот самый момент, когда до неё дошло, что случится после этого с ней, она поняла: всё оборвалось!
Вода взвилась кругами и начала сворачиваться и приближаться, со дна поднялся странный вихрь, его сила и мощь не могли не заметить Аквиру. Всё, как тогда. Как в тот раз. Однажды ей уже случалось ошибиться и опоздать на мгновение. Но тогда всё это казалось впервые, было не страшно, оттого непривычно, и рядом не было людской гибели; морские животные никак не шли в сравнении с человеком, хотя их тоже было безумно жалко.
Реальность не сгибалась под мольбами и, если честно сказать, напоминала какую-то игру, но с очень суровыми правилами. Неправдоподобная действительность подчиняла себе Аквиру. Пальцы несчастной русалки не могли удержаться за камни. Как она ни пыталась, как ни хваталась за те, течение оторвало её и стремительно понесло в центр вихря и захватило в себя.
…Там-то она и погибла. Снова. В который раз. Вода высвободилась на поверхность, большим столбом обрушилась на её юное голубоватое тело, и вода разорвала его – на молекулы. Одна только мысль осталась существовать…
***
Итак, всё повторилось. Как ей и говорил Голос. Он обещал неспроста исправно выполнять свои обещания. Сколько лет прошло с тех давних пор! Много. Не посчитать. Сложно будет себе даже представить!..
Аквира снова стала водой, растворившись в своём первоначальном всеобъемлющем состоянии. Снова руки-приливы могли омывать целый берег, всевидящие глаза – созерцать всё творящееся на берегу и поверхности, естеством своим дева-вода так же знала, что и кто вторгается в неё и что чувствует. Страшно ему или нет, нравится ли ему она, или иная вода чем-то лучше?
Снова наступило смятение, одиночество, затишье и полная, как думалось ей, беспомощность жалкого бытия. Ведь что может вода – лишь плыть, чувствовать, снова плыть, думать. Это так мало, почти ничто, не удивительно, что у неё далеко не всё получается… Впрочем, не получалось у неё лишь два раза, точнее три, девушка уже стала путаться. Стала забывать имена, города, виды, всё свернулось в один большой узел, крепко связав собой её и её состояние. Казалось, будто прошла тысяча лет с тех пор, когда Аквира была морским созданием или русалкой… Но даже в этой удивительной для понимания форме можно было найти преимущества и далеко не одно. Она знала про это, просто хотела большего.
6.
Этот день не обещал ничего необычного. На дворе была осень. Листья, гонимые ветром из соседнего парка, медленно падали в воду, Аквира играла с ними, кружа по своей поверхности. Ей было скучно, обидно признавать, что у других годы идут куда интереснее. Взять, к примеру, вчерашних молодоженов. Они, точно дети, резвились в воде, и это не смотря на наряды! Говорили друг другу тёплые слова, а кто их ей скажет? Правильно. Ни один! Смешно в людском понимании признаваться в любви к стихии. Если только… В мечтах. Но были иногда и такие.
Холодное солнце светило уже не так жарко. Лето как-никак миновало. Туристов стало поменьше. И просто обычных людей. Все занялись работой, хозяйством, кто-то погрузился в учёбу. А куда было погружаться Аквире? Разве что только в себя. И она в прямом смысле того слова ныряла в глубины сознания, уносилась течением ко дну и сидела какое-то время в безмолвии. Мысли не донимали её так, как делали это в другой день у поверхности, и никто не мог видеть её. Когда же дева-вода подплывала слишком близко к людям и в буквальном смысле наблюдала за ними, у неё рефлекторно складывалось чувство, будто кто-то заметит её.
Плывущая в дали волн девушка обязательно заставит всех оглянуться. И люди начнут говорить, звать её или ринутся сами вытаскивать. Нет, никто так не сделает! Когда она сидела на глубине, эти фантазии притуплялись. Её внешность сейчас очень странная, и поэтому никто не поймёт. И желания, и мысли, свойственные обычно людям, покидали её там насовсем. Было блаженно тихо, и темнота так успокаивала бархатной чернотой. Совсем редко здесь проплывали рыбы, но Аквира уже привыкла к их лёгким и плавным движением. Рыбы проходили насквозь, также не подозревая о существовании невидимой девушки. А мысли они не читали.
И так бы она и сидела, но сегодня всё случилось не так. Чернота глубины сменилась чернотой ночи. Аквира вынырнула, чтобы взглянуть на огни огромного спящего города и тут же услышала плач. Точно какое-то ужасное предчувствие охватило её, заставив испытать почти человеческое чувство озноба. Вероятно, это озорник-ветер всего лишь пощекотал ей бока, и он даже не думал о чём-то грустном, но на то он и был озорник, и она с ним в дружбе не значилась.
Предчувствие не подвело. Боль тут же сменилась ужасом, который распространился по воздуху почти, как туман. Не было ни одного квадратного метра, куда бы ни наступал он, и зрение вмиг притупилось. Боль снова вернулась. И хотелось уплыть обратно. Однако… Тьма шептала, что это её звёздный час. Что-то подсказывало о скорейшем избавлении от проклятия. Такого с ней ещё не было! И оттого страшило ещё сильней.
Звук зазвучал отчетливее. Действительно, плач. Туман, нагнанный страхом, медленно отступал. На горизонте вырисовывалась фигура. Девушка. Лет двадцати. Аквира замерла, едва веря своим ощущениям. То, что незнакомка хотела покончить с собой, стало уже более, чем понятно!
Какое-то время фигура стояла, не шевелясь. Она покачивалась в тканях длинного платья. Неприступная для стихии, скрытая от неё высотой небольшого камня, на котором сидела та. Можно было, конечно, взлететь, но тем самым снова нарушить законы и скорее всего напугать несчастливицу. А Голос предупреждал, что лучше всего действовать тихо.
Неуютно и странно было плыть навстречу к этой совсем не знакомой девушке. Что-то тянуло назад, а что-то наоборот привлекало. Наконец, Аквира сделала выбор и остановилась у самого камня. Та, что стояла на нём, кажется, также решилась. Она стала спускаться вниз и, сняв с ног свои яркие синие туфельки, побрела по гальке к воде.
Она села на краю небольшого круглого камня и опустила уставшие ноги в холод. Лёгкое расслабление, как и дрожь, тотчас пробежали по телу. Стало хорошо и спокойно, безумная полуулыбка коснулась красивого лица блондинки. К слову, волосы её были настолько белыми, что ненавязчиво заставляли увидеть в ней призрака. Отражение говорило о том же самом, и не факт, что девушка, недовольная своей жизнью, увидев это самое сходство, умышленно разглядела приближающуюся к себе погибель.
Какая же она была хрупкая! Волны даже замедлили бег, чтобы не сбросить её себе на растерзание. А что заметила та? Озабоченная своими слезами и болью, наверное, ничего не увидела. Ни тишины, ни сладкого удовлетворения, ни внезапных воспоминаний о доме. Ни потеплевшей воды, ни внезапного изменения всей стихии, которая, точно замерла, чтобы выслушать сейчас лишь её. Склонилась и окружила её, чертовы белые волосы, однако, застилали взор девушки.
Ветер и несколько морских брызг отбросили длинную челку. Блондинка очнулась и во все глаза стала смотреть по сторонам. Конечно, она не проснулась от долгого беспамятства или забвения и поэтому прекрасно знала, где она и зачем, но что-то её насторожило, что-то здесь было не так.
Тихий и почти не слышный, плеск воды тёрся о её босые ноги. Он напоминал, определённо, кота, только сотканного из капель и пены. А после послышался голос. Случайный ли звук или игра исступленного от боли воображения? Девушка говорила, как ей плохо живётся, и что-то отвечало на её фразы. Брызг становилось всё больше, они стеной окружали её, и постепенно стена росла. Аквира точно пыталась заключить несчастную в кокон, окружить собой, заставить поверить в силу и только потом сказать самое, на её мнение, главное слово.
«…Почему ты думаешь, что всё кончено?»
«Потому, что дошло до точки.»
«За точкой идёт новое предложение. Считай, это новая жизнь. Ты можешь начать новое предложение, а также сделать длину на свой вкус. Расставь запятые, поставь тире, вспомни про другие возможные знаки!»
Блондинка слушала эти слова, немного не веря в происходящее.
«Я устала. Я не могу. Не хочу.»
«По-моему, ты просто не хочешь.»
«Это одно и тоже…»
Голос, звучащий в её голове, не смолкал.
«Я решила, что должна умереть. Это мой выбор. Моя жизнь. Она никому не нужна, от одной меня мир не изменится и не разрушится…»
«Ты как не знаешь, что, однако, бывает потом.»
«Откуда же мне…» - осеклась. Самоубийца словила себя на мысли, что спорит с кем-то. С собой? Кажется, это был собеседник. Смешно спорить с голосом разума или совести, и обычно с ними бывает не так. Они не отвечают тебе, как люди, а этот ей отвечал.
Девушка запаниковала раньше, чем стена из водных кирпичиков достигла её груди. Чудная магия оборвалась, и волны обрушились вниз. Она поняла, что прикоснулась к чему-то невероятному, но не горела и каплей желания узнать, что это было на деле.
- Кто ты?.. – крикнула она в пустоту.
И ответ поверг её в ужас:
- Такая же. Я та, какой станешь после и ты. Все мы, утопшие, обречены скитаться в волнах. Но это наш выбор. И наша ошибка. А так же…
Девушка больше не слушала. Её босые пятки бежали скорее к берегу. Дева-вода вздохнула, но до сих пор боялась за ту и чувствовала внутри странный трепет.
Самым страшным из всего пережитого за последнее время Аквирой было отговорить утопленницу, ведь это значило дать второй шанс той, кто повторяет её собственную ошибку, дать шанс себе и окончательно раскаяться в когда-то содеянном.
Кажется, ей удалось. Завтра обещает начаться с хорошей новости. Эта девушка не пришла на берег в течение оставшейся ночи. Не пришла и на следующий день… Аквира ждала её, но лишь для того, чтоб увидеть. Белые, точно облака, волосы на солнце казались нимбом и крыльями и взывали только лишь к свету, к жизни и новой жизни. У девушки было ради кого остаться среди живых, она поняла это, едва не опоздав навсегда.
7.
…Она ощутила себя снова живой, радостной, но немного грустной, сидящей на берегу. Реки? Нет, это снова походило на море. Солёная вода плескалась у самых... нет, не у ног. Дул лёгкий солёный ветер. Сквозь тучи пробивалось солнце. Здесь сыро и холодно. И хотелось обратно домой.
Хотелось наблюдателю, но только не ей. Она, эта девушка, кто она? Возможно, лишь воспоминание. Некогда самая красивая дева на селе, она видела себя, ощущала, как сидит на камне и расчесывает свои длинные косы. Раньше – золотистые с медным отливом, горящие от малейшего лучика света, а сейчас – синие, почти чёрные, как порой бывает бурлящее море. Стоит морю стать спокойнее, и они становятся более светлыми – приобретают оттенок индиго. Волосы всех цветов моря. Бледная кожа. Большие выпуклые, как у рыбы, глаза. Чешуя... Нет, она не покинула этот мир навсегда, вернулась, но только русалкой.
Лёгко покачивалась на волнах, скользила средь глубоких просторов. Давно позабыла людей, но всё равно продолжала тянуться к ним и поглядывать. Она была всегда где-то близко, когда тонули корабли или убивали рыбу. Она резала сети и пыталась спасти людей. Пыталась, но не всегда могла. И в этом состояла новая жизнь. Но об этом мы, кажется, вам рассказывали…
Помнится, однажды во сне, когда девушка плавно покачивалась на волнах, Голос приказал ей: «Слушайся! – и рассказал что-то, что вряд ли могло ей присниться. – Много оттенков у моря. Ты должна понять и постичь все. Тогда снова сможешь ходить и стать человеком.» – эти слова, сказанные могучим созданием, крепко запали в памяти, переплелись с тиной и водорослями, но главное – Аквира поклялась, что выполнит всё, что Он скажет.
***
…Это было странно и в какой-то мере даже чуточку удивительно. Судьба представила ей шанс повторить себя и подготовила почти такой же случай. На сей раз перед новоиспеченной русалкой снова был человек. Тонущий. На грани жизни и смерти. Боясь повторить, что было, Аквира метнулась к дайверу, и ей было плевать, что он скажет, о том, как из глубины, наверное, на краю сознания, из мрака синей воды появилось лицо, хвост и руки. Гаснущий мозг не мог мыслить в полную силу, образ русалки отпечатался в нём, но остался размытым, непонятым.
Глаза вяло метнулись за силуэтом, который потащил его вверх. В груди щемило от боли. Огромные баллоны с кислородом, наполненные, к сожалению, водой, тянули несчастного вглубь, но вода, как ни странно, противилась.
Бело-голубые руки крепко держали юношу, молодого и ещё по сути не жившего. Ему было не более двадцати лет, но лицо уже покрылось смертельной маской. Казалось, не только сейчас она касалась его и шептала свои слова отчаяния. И тут Аквира всё поняла – внезапно до неё дошла суть этого печального одинокого погружения. Человек, тот самый, который был перед ней, намеренно перерезал трубку у акваланга. Он пытался покончить с собой! Но она ему помешает.
Аквира и парень неслись по водному столбу вверх. Против силы течения, логики и против иных законов. Против всего, что есть, лишь ради радости жизни. Когда до поверхности оставалось всего несколько метров, что-то снова случилось, и страх заставил девушку-русалку опомниться. Она сильнее забила хвостом и истошно закричала стихии: «Дай мне сделать это сегодня! Я устала и не согласна всё повторять!..»
…И вот воздух уже коснулся её голубых, как топазы, волос. Тонкие руки обожгли неожиданные лучи солнца и ветер. Человек, которого держала она, не двигался, голова беспомощно висела, болталась. Аквира снова вскричала – лёгкий свист разнёсся над простором воды. Она не могла говорить, как говорят люди, и слова получались всего лишь свистящими звуками. Пусть так, не словами, она выругалась и поволокла человека к ближайшему камню. Обострившимся чувствам мерещилось прерывистое дыхание, однако только мерещилось.
Парень был мёртв, во всяком случае, так казалось. Но как только она так подумала, удивилась, почему не происходит ничего странного. Где страшный вихрь, где ужасная кара? Почему она всё ещё в теле русалки, или это всё ненадолго?
Тело обессиленного юноши на воздухе казалось ещё меньше, чем, когда оно было в воде. Преломление всегда играло эту глупую шутку, позволяя лишний раз удивиться или запутаться. Русалка высунулась по пояс, всё так же боясь показать хвост. Она внезапно вспомнила все те сказки, что напевала ей вечером мать, и рассказы мужиков-моряков о девах с хвостами рыбьими. Сейчас такая она. И больше никого рядом. К чёрту хвост! Возможно, он скоро исчезнет, как и руки, глаза, лицо… Аквира простилась с объятиями воды и вышла, если можно сказать так, на поверхность.
Юноша все также не двигался. Но что-то в нём было странным. Лёгкое подергивание в волосах сразу же привлекло внимание девушки. Она осторожно обхватила его руками за голову, прильнула к губам. Она впилась в них неистовым поцелуем, пытаясь передать свой воздух. Под руками медленно появлялось тепло, неподвижное тело всё четче пробивать пульс. Получается, парень был жив всё это время и просто не приходил в себя. Бывает.
Пощипывание, а затем боль коснулась тонких пальцев Аквиры. Девушка-русалка дёрнулась, неожиданно было вытащить из волос краба. Рассмеялась своим русалочьим свистом и снова принялась вдыхать в губы воздух. Парень лежал на спине, но его грудь постепенно начинала подёргиваться. И вдруг он ожил! Открыл глаза, зашевелился, закашлялся. Он выплюнул остатки воды и, точно вкопанный, уставился на лицо незнакомки.
- Ты живой… - чуть слышно прошептала она. Синие волосы касались лица аквалангиста, перепончатая ладонь лежала на белой шее.
- Ты ещё кто?! – заговорил он, пытаясь встать, но движения его были приостановлены. Аквира тут же поняла оплошность и то, что он её сейчас разоблачит полностью. Не надо было полностью «выходить» на берег. Благо, больше нет никого, только они, вода, камни и ветер. Если парень увидит хвост, разговор не оберёшься, придется плыть к другой бухте, а это совсем не близко и долго... Придётся так же… Лучше не допустить! Голос также говорил ей, что всё это – большущая тайна.
Рука, возложенная на шею, и вторая, ухватившая его тотчас за грудь, поволокла юношу снова в воду. Аквира старалась сохранять эту опасную близость и, едва ли не касаясь своим лицом лица юноши, закрывала ему вид волосами. Он вроде бы не противился, с любопытством вдыхая её аромат, хотя и чувствовал всем существом странный невиданный трепет.
- Кто ты такая, чёрт тебя побери? Сейчас не время для подобных утех!
- Нет времени!
Девушка разжала объятия и отпустила свою жертву «на волю», как только оттащила его на глубину равную половине неё. Теперь, скрыв свой чешуйчатый хвост, она могла прикинуться какой-либо купальщицей, и он вполне мог бы поверить в такие слова. Поверить бы. Если бы не одно «но». Кожа русалки была голубоватой и кое-где так же несла на себе чешую. Ладно бы только оттенок, но он, чешуя и синие волосы. Слишком много всего. И главное – сейчас стояла зима, а она, нагая, прекрасно чувствовала себя в этом холоде и даже не покрывалась гусиной кожей.
- Кто ты?.. – ещё раз прошептал парень, страх снова обуял девушкой, и она приняла быстрое, пусть и не самое правильное решение, махнув хвостом, нырнула опять в глубину и помчалась от него с такой скоростью, на которую была лишь способна…
Он смотрел в воду, на круги и всплески стихии и отказывался верить глазам, потому что такое абсурдно. Собравшись с мыслями и отыскав на берегу сброшенную одежду, встал, вздохнул и уныло отправился к городу. В этот день умереть отчего-то не получилось. Возможно, получится в следующий…
8.
Возможно, это прозвучит странно, но, не смотря на свою «работу», Аквира людей не любила. Она смотрела на них так много и так часто, что, возможно, именно из-за этого стала видеть всё, что творилось у них в голове. Чувствовала их негатив, жестокость и злые помыслы, а также была безумно огорчена тем, как «сильно они любили природу». Ведь мусорят они не в свой дом, а ей потом жить здесь и долго.
Вопреки тому, что говорил Голос, девушка занялась ещё одним любопытным занятием – она помнила своё главное предназначение, но это, второе, ничуть ему не противилось. Их можно было выполнять сразу. И это казалось прекрасным.
Все те люди, которые были недостойны спасения, хотя таких, к счастью, ещё не встречалось, не будут спасены нею. Пусть лучше она проживёт ещё тысячу лет, как вода, но позволить жить тем, из-за кого погибнет кто-нибудь третий, не позволяла память и прошлое. Не сразу, но девушка вспомнила всё, до малейших деталей, до едва ли заметных подробностей. Всё это случилось с ней из-за любви. Юноша. Их селянин. Она любила его, а он – нет, так банально и больно, и грустно. Давно уже нет и его – бедняга не выдержал давления толпы и запил, а после случайно упал зимой в прорубь. Вода так или иначе отомстила ему за любовь и все те издевательства, которые терпела девушка.
Несчастная помнила всё, что было. С каждым годом память становилась отчётливее, она не затиралась и не уносилась с течением, и почему-то играла всеми различными красками, бурлила, пульсировала и волновалась. Она помнила, как ненавидела того человека.
Каждый раз, когда мимо Аквиры проплывал кто-то отдалённо похожий, она трепетала от боли и едва могла сдерживать силу в руках. Хотелось подплыть, затащить на дно и убить, во чтобы не обернулось всё это!
Мысли… Одни только мысли. А чем ей ещё заниматься?
…На пляже было, как никогда, много людей, солнце палило над головой, Аквира вспоминала мороз и грустила. Зима добавила радость в одиночные и унылые дни. Все эти месяцы ей приходилось смотреть вверх, точнее она смотрела, что-то толкало русалку делать так, и она ждала и надеялась. Она хотела увидеть его, того самого человека из прошлого. Не его, губителя своей жизни, иного, того, который едва не погиб.
Каждый день смотрела на воду – следила из глубины, наблюдала за людьми на поверхности, вслушивалась в их слова, разговоры и даже хотела бы принять участие, если бы только могла. К слову, могла, конечно, свистящая речь постепенно выправлялась, и она могла опять говорить. Всё явно двигалось к лучшему, большой плюс в пользу хорошей Аквиры.
…Солнце увеличивалось с каждым днём, просвечивало, пробиралось ко дну, не оставляя ни одной маленькой тени. Прозрачная вода становилась почти невидимой, и любой человек в маске и трубке с лёгкостью мог отыскать её… Действительно, мог. Но Аквира того не хотела. Она пряталась и бесконечно перемещалась, и одновременно с тем всё также смотрела за всеми людьми. Она была бы не против спасти того, кто тонул, но если только тонул и только по-настоящему. Энтузиазм стать человеком медленно таял и притуплялся, она привыкла к жизни в воде, да и подчиняться чужим указам, по правде, было не в её вкусе.
Ей очень не нравились те, кто прыгал с разбегу в воду, поднимал ужасные столбы воды и вихри песка, добавлял сотню маленьких пузырьков-брызг. Такие люди ведь рисковали – не сложно было не увидеть им камень, а потом «виновата Аквира – не успела, не уследила и не спасла…» Лишь кровавая лужица будет трепетать на острие камня, остром, как лезвие бритвы, или как винт корабля.
Ей не нравились также и те, кто привлекал к себе внимание ложью, барахтался, кричал, что-то просил… А после лишь громко смеялся. Такие люди врут, по всей видимости, не только на море, а значит, могут предать. Им смерть – как шутка, а что тогда значит жизнь? К счастью, дети просто глупы, а доводы Аквиры – лишь доводы.
С такими мыслями продвигалась она вперёд, петляя между большими камнями, активно работая руками и синим хвостом. Чешуя блестела в преломлённых лучах от солнца, а где-то не так далеко люди в масках и трубках рассматривали морские просторы… Они не видели её лишь благодаря ловкости и умению прятаться и благодаря соседству с пещерами. В этом плане Аквира смогла хорошо постоять за себя. Но не факт, что захочет прятаться вечно.
…Она вынырнула из-за угла, притаилась, огляделась по сторонам и замерла. Буквально в паре метров проплыл тот самый мужчина! Да, он, точно, плавки того же цвета. Она видела его уже, только на берегу, тогда хам оскорблял свою жену или девушку. При всех. На глазах у чужих. К слову, не только сегодня... Это вызвало сильную злобу. Вот почему Аквира выследила мужика и теперь она сделает всё возможное. Убьёт и останется безнаказанной. Сущность русалки не включает в себя тюрьму, да и кому-то на этой планете надо вершить правосудие.
«Сейчас или никогда, но это необходимо. И больше тянуть нельзя. Надо скорее действовать!»
Аквира приблизилась к камню, за которым плыл человек. Этот мужик, не особо-то выдающийся внешностью, маленький и неказистый, был страшен даже чертами лица. Желтоватая кожа, такого же цвета волосы, подбородок, выпирающий двумя костяшками и маленькие, как у змеи, глаза. Собственно, и он и сам был, как змея, юркий и очень гибкий, по всей видимости, профессиональный пловец, не менее. Либо бывший пловец и бандит – всё тело в огромных татуировках.
Мужик подплыл к тому самому камню, и тут вышла из тени она. Русалка больше не боялась себя и того, что её кожа отливает полупрозрачными чешуйками синевы. Пусть думает, что костюм. Купальник она уже одолжила у кого-то, заснувшего ночью у берега. Расшитый стразами лиф был маловат, но главное он был такого же синего цвета! Теперь наличие хвоста действительно можно было назвать элементом костюма, а удивительный образ – ролью, к примеру, из фильма. Не трудно придумать ложь, нужно только немного фантазии.
Аквира подмигнула мужику и начала плыть навстречу. Ничего не заподозрив ещё, он продолжал движение. Остановился в полуметре, поглядел на неё в упор. Большие синюшные глаза также сверлили путника. Хитрая улыбка казалась страстной, и ему вмиг ужасно захотелось узнать её, познакомиться, сблизиться, возможно, коснуться... А ей именно это и надо – больше совсем ничего.
- Вы, право, околдовали меня! – ироничный смех послышался над водной гладью.
- А вы околдовали меня. – тут же вторила Аквира. Она прижалась хвостом к камню, точно ища у него уверенности и опоры, а может, тайно надеясь, что он сдвинется с места и задавит под собой человека.
- Пройдёмся?
- С большим удовольствием! Я вижу, вам понравилось тут.
- Вдали от всех ненавистных жалких людишек…
- Среди камней и скал. Достаточно далеко от людей. Не боитесь повстречать, хм… русалок?
- Не видел и не хочу верить! – ответил он, злорадно ухмыляясь девушке. Уверенный в себе взгляд поленился даже скользнуть по воде, хотя в ней, безусловно, было отражение большого хвоста. Вода сегодня выдалась на редкость прозрачной.
- Вы ищите себе девушку? Или с какой иной целью пришли сегодня на пляж?
- Тут много людей…
- О чём я и говорю!
- Да нет же…
- Я поняла. – Аквира заулыбалась глазами и подплыла почти что вплотную. Мужик облокотился на камень, потёр рукой лоб, натёртый ремнями маски, и снял её, положил на откос камня.
- Чего вы на меня пялитесь так?
- А почему бы и нет? – обхватила его за плечи и начала тащить за собой. – Вы мне, однако, понравились!
- Ну а мне вы… - он ещё не решил. – Я, пожалуй, не против выпить с вами стаканчик вина. Или пива. На берегу есть ларёк. Отличная точка!
- Недорого продают?
- И даже дают подарки!
- Какие же, например?
- Девочек, например. Красоток с гладкой кожей. О, прямо, как ты. Ты оттуда?
Пока мужик пытался лихорадочно думать и представлял в своём извращенном уме, что бы он хотел сделать, наша дева-русалка сделала своё дело и быстро.
- Если вы угощаете – я только за. Как вас…
- Можно и просто Лаварц.
- Позвольте внести свою благодарность.
- Да что хотите…
- Пожалуйста!
И она обхватила его ещё крепче, сжала руками, прижала близко к лицу, заранее проследив за тем, что маска и трубка пловца покоилась на горячем камне, а он не успел обернуться и снова схватить их, одеть. Они теперь долго будут лежать там, до тех самых пор, пока кто-то ещё не постарается заплыть в эти дали и не поднимет голову. Он не увидит ужасных скал, которые простираются сразу за пляжем и не простится с жизнью. Словом, сделает этот кто-то всё правильно, и не последует он за блондином, труп которого останется лежать в глубине в недрах подводных пещер…
…Аквира постаралась на славу. Сила мышц не смогла сравниться с умением дышать под водой. Мужчина обмяк и достаточно быстро сдался. Он просто захлебнулся водой, а она продолжала тащить в глубину и расплющивать огромным давлением…
Те, кто станут искать Лаварца (или как его там по-другому?) не найдут, даже если начнут искать… А несчастная жена-девушка вздохнёт и освободится от мужа-мучителя. Она не покончит с собой, он не убьёт её или кого-то другого, и в данном случае – это есть главное.
Интересно также и то, что Аквире, действительно, ничего за это не сделалось. Голос не покарал её. Значит, решение было своевременным и оправданным, те люди, что портят другим жизнь, не имеют на это права, и поэтому однажды поплатятся. Как – это другой вопрос, но возмездие придёт – в любом случае.
9.
Аквира терялась в догадках, что именно старался сказать ей Голос при последнем их разговоре. Оттенками моря можно было назвать что угодно. Погоду, разницу в солёности, илистое дно, дожди, - всё это меняло цвет и делало воду другой, мутной. А ещё менял человек – что только не видал он, какую гадость не лил… Опасно было иной раз подплывать к его городам, не засорив жабры какой-нибудь неизвестной заразой, а потом лечись, ешь противные водоросли, от которых уже тошнит.
И она сторонилась людей, хотя и думала одновременно с тем, знала, что должна им помочь. И с тех пор действовала лишь в тайне – и чаще всего по ночам. Из всех испытанных воплощений больше всего ей нравилось выглядеть, как русалка, ведь, как мы уже говорили, этот образ притягивал и удивлял всех, но, к сожалению, такой он был ненадолго – истинный её облик стал совершенно другим, и она снова вернётся в него, если провалит задание… Иными словами, можно сказать, что она была не настоящей русалкой, и всё это – лишь искусная форма воды.
Почему бы не стать после смерти стихией – полностью раствориться в природе? Это разумно и более чем логично. Но это стало понятно потом. Вопросы все прояснились. Оттенки, как ситуации, различные и непредсказуемые. Ей пришлось понять их все, испытать на себе и примерить. Лишь спустя десятки лет упорного труда и желаний, дело сдвинулось с места. И всё, наконец, изменилось, свершилось то, чего она так ждала. И всё, что осталось на память, ярко-синие, точно вода, длинные волосы…
…Изменения всегда происходили во сне. Аквира погружалась в дремотное состояние в одной форме, а потом просто ловила себя на другой. Плавники появлялись или исчезали, менялся цвет кожи, глаз… Она становилась больше, старше или наоборот моложе… Почти человеческие руки русалки были как шок для девушки, а ноги – что говорить… Так непривычно было снова оказаться собой! Это заслуживает отдельной главы истории.
***
Русалка-Аквира давно облюбовала один местный пляж. Этот морской берег хвастался красивыми видами. Не зря здесь было много людей. Туристы, местные и случайные прохожие. Все так или иначе бывали здесь, как видите, даже русалки.
Холодные брызги ударили ей в лицо. Она открыла свои большие синие глаза и сначала не заметила изменений. Потянулась, огляделась по сторонам. Волнение моря носило её на своих гребешках. Только волны казались более твёрдыми, вода – холодной, а тело – почти невесомым. Кожа стала более белой, почудился лёгкий озноб. Аквира посмотрела на свои пальцы, но по-прежнему не поняла ничего, взмахнула руками, поплыла в сторону, взмахнула хвостом, желая оттолкнуться, и тут… Безмолвная радость пронзила её, осознание реальности едва не остановило дыхание.
- Я… не… - прошептала она глухо волнам.
Это было так странно и неожиданно, что слов, действительно, не хватало.
- Не может быть… Это же… совсем не…
«Возможно!» - прогремело в ушах испуганной. Последний диалог с Голосом. Девушка поморщилась от этого звука и снова едва не вскрикнула. Разумеется, она поняла, кто говорит, но удивилась своей реакции. Новое тело было слабее предыдущего её воплощения, хрупкое и уязвимое, однако такое желанное!
- Я смогла… смогла… - шептала она и изо всех сил направлялась к берегу и рассыпалась в словах благодарности тому, кто её воскресил. Руки усиленно рассекали волну, ноги пока не слушались. Желание достигнуть твердой опоры под ним было пока лишь мыслью, далёкой и неисполнимой мечтой, не реальностью. Силы как будто отсутствовали, и это пугало девушку. Сопротивление нарастало, а метров было ещё достаточно много. Голова падала в воду, что-то точно тащило туда, в глубину. Кричать – смешно. Сама не так давно терпеть не могла подобного. Была готова утащить за собой, утопить любого ей неугодного. А теперь, чтобы так же… немыслимо! Да и на крик силы нет.
«И… что же делать? Через столько всего прошла, чтобы после… Нет, снова нет, такое страшно и думать! Мне надо… немедля…» - мысль лихорадочно витала в сознании, предвкушая дыхание смерти. Глазам виделись гребешки волн, но не такие, какие вы, наверное, представили, а выпуклые в другом направлении, зеркальные.
«Надо лишь успокоиться. Это главное. Если я буду правильно и хорошо дышать… Ага.» - было бы хорошо сказать это противной стихии, которой ещё недавно была она. Мыслить спокойно и плыть одновременно почему-то сейчас не получалось. Раньше – легко и просто, теперь – почему-то никак.
Приходилось соображать очень быстро, мириться с судьбой, с ситуацией. «Очевидно, я скоро умру. Теперь, возможно, по-настоящему… Никто меня не спасёт. Голос снова скажет тысячу новых заданий. Я снова стану водой, воздухом, или иной стихией. Не имеет значения, кем; я нахожусь слишком далеко от людей и берега, чтобы кто-то сумел спасти моё я.»
Но помощь пришла неожиданно. И главное – она пришла. Уже гаснущее сознание было вырвано из марева одним движением рук человека. Уставшие и обессиленное тело теперь могло хотя бы дышать. Девушку увидел спасатель, причём, несказанно вовремя. Ещё миг или два – и, действительно, в лапах смерти!
Молодой парень уставился на неё во все глаза. Его спутница лежала неподвижная в лодке, после медленно поднялась и облокотилась на спину.
- Ты что делаешь здесь? Так далеко…
- Глупость была в голове.
- Да, я вижу. Измаялась уже. Давно здесь?
- Не помню совсем… давно. – такой простой ответ казался не совсем непонятым для человека и в тоже время отражал реальную картину событий.
- Ну-ну, не молчи. Как тебя звать хотя бы?
- Аквира.
- Странное у тебя имя…
- С историей, ты даже не представляешь, какой!..
***
Говоря, что жизнь на пляже кипела, автор сего повествования явно допустил большую ошибку. Жизнь не просто кипела, пляж был – сама жизнь. И поэтому не мудрено, что наша синеволосая спутница в этот же самый «первый» день продолжила своё путешествие.
Она сидела на берегу, напротив того круглого камня, на который нередко смотрела из моря, вздыхала, вспоминая минувшее, как страшный сон. Радовалась тёплому солнышку и рассматривала новое тело, ненавязчиво, но рассматривала, без конца двигая пальцами ног по песку и ловя напрочь забытые ощущения.
Синие волосы привлекали немало внимания, но больше всего – её собственного. Они остались от предыдущего воплощения и будут теперь, точно знак. Если вздумает снова… не станет, не сможет отделаться от прошлого опыта. И память останется с ней. Как тонко и мудро продумано!
Если бы только цвет, структура пошла туда же. Аквира пыталась себя расчесать, привести в порядок хотя бы шальную челку, но та была жесткой и спутанной, не мудрено, ведь купалась в солёной воде.
Последние мысли о том, что это – реальность, не сон, не мечта, не фантазия, разрушили её надежды касательно всего перечисленное. Все-таки, как ни странно, но то, что было – есть правда, и она получила вторую жизнь. Нет шансов на третью, да и она ни к чему. Она проживёт так, как надо, сейчас. Она сделать всё как правильно.
Какое-то время сидела, погружённая в свои мысли, после очнулась ещё раз. Увидела силуэт и вышедшего из воды парня, и, едва держась на ногах, бросилась прямо навстречу.
Юноша отшатнулся.
- Полегче…
- Ты с ней знаком? – в замешательстве зашептались другие. Аквира даже не заметила, что рядом стояло ещё трое в костюмах, она просто не видела их, глядя лишь в одни глаза того самого желанного человека.
- Нет… но… не знаю. – она потупила красивые глаза и очень глупо заулыбалась. На подобное она успела хорошо наглядеться, пока была русалкой, водой и даже рыбой. И поняла: люди должны улыбаться. Это считается правильным.
- Ты познакомиться с ним, что ли, хочешь? – парни-друзья стали переглядываться друг с другом. – А ты не плох. Мы даже не знали…
В отличие от товарищей тот человек не обратил внимания на слова. Объект многих бессонных ночей стоял перед ней. Живой! Аквира была рада этому и только за одно это. Тот парень. Которого она спасла. Наконец-то, они снова встретились!
- Ты очень сильно напомнил мне одного… - и снова замерла.
- И кого же? – аквалангист легонько толкнул девушку и указал жестом, куда лучше идти. Через пару мгновений они сидели верхом на камнях, о которые когда-то ласкалась и терлась Аквира-стихия.
- Одного… человека. – ответила она, логично и просто. Снова опустила глаза. Снова заулыбалась. – Прости. Верно, путаю.
- Ты чудная…
- Аквира. – ей понравилось это имя, его хотелось услышать на воздухе.
- Так где ты могла меня видеть?
- Очевидно, здесь. В глубине. Извини, подсматривала немного!
Он понял это, как шутку.
- За мной? Но зачем? Я очень грустный человек, за которым неинтересно смотреть.
- Такой уж и грустный! А по тебе не скажешь! – девушка коснулась его ладони и вспомнила, увидела, как сейчас, тот день. Он, определённо, он. Как заставить этого человека расположить к себе на разговор?! Как заставить его всё вспомнить?
- Я видела… Прости, это вышло случайно. Ты там… тонул.
А он просто ей не поверил и списал всё на воображение. Или шутку. Собственно, что угодно, но только не правду. Все свои попытки самоубийства он проводил исключительно ночью, не при друзьях и вдали от людей. Парень также был не против с кем-либо поговорить. Интроверт, но не от природы, от жизни, он держался за каждого такого случайного собеседника и не хотел обрывать диалог, не найдя очень веской причины.
- Я каждый день «тону» здесь – сам погружаюсь на дно. Но такова работа.
- Ты – дайвер? – задала вопрос Аквира, как только услышала после слов тишину.
- Можно и так. Хотя ты подметила правильно… Утопленник подошло б куда больше! – его смех показался неуместным и глупым. Мрачный и чёрный юмор.
- Я сегодня тоже… так.
- Сама, что ли?!
- Да нет. Просто как-то…
- Захотелось понаблюдать за рыбами, а дальше забыл дышать!
- Да, верно! – теперь уже рассмеялась она. Чувство лёгкости тотчас заставило почувствовать крылья.
- Погоди, ты не та, за кем сейчас плавал Вик?
- Он самый…
- Пролетел на своём судне прямо у нас над головой! Напугал нас немного. Так, значит, ты правда… - парень вмиг изменился. Его мнимая весёлость исчезла. Настоящее лицо проступило взору синеволосой. И теперь он стал тем, кого она помнила, печальным, одиноким, почти безжизненным. Удивительно, как сумел продержаться какое-то количество лет! То, что случай, произошедшим между ним и Аквирой, был не вчера, она знала, даже не смотря в календарь. Такое было не раз, когда вместе с образом она просыпалась в новом времени или месте.
- Да, поэтому говорю. Как видишь… - улыбка синеволосой пропала. Теперь это были просто слова в пустоту.
- Вижу. – отозвался ей парень. Голос казался глухим и серым. – Зря так, но я тебя понимаю… – его гладкий и чёрный костюм делал его маленьким и несчастным, и худощавое телосложение явно играло не последнюю роль в этой случайной мысли.
- Я видела тебя – вновь повторила она. – Это ты… точно. – Аквира была спокойна, как и вода рядом с ними. Волнение, переполнявшее утром всё море, улеглось вместе с её удивлением.
- Было такое. – не отказывался от слов собеседник. Он не очень хотел рассказывать о таком, а про себя удивлялся одному: «Зачем оно ей?» - Кто ты такая?
- Мне кажется, что мы очень похожи.
- Я устал делать первый шаг и ждал его от кого-то.
- Поэтому я и сказала. Мы можем говорить, ты не против?
- Да, я не… - он немного изменил положение и посмотрел на неё – прямо в глаза. – Кто ты? Зачем тебе это?
- Я просто хотела… Прости.
И он ударил себя легонько по волосам.
- Я люблю задавать много вопросов. А ты, вижу, не прочь говорить.
- Да.
- Я заметил.
- Просто надоело молчать.
- И давно ты за мной…
- Наблюдаю? Так, наверно, с того самого дня!
***
Теперь они сидели в кафе, далеко не в первый раз рассказывая друг другу истории. Прошла всего лишь неделя после того дня, когда девушка решилась познакомиться со своим человеком. Она ничуть не сожалела об этом, наоборот брала теперь всё от жизни и радовалась.
Узнала, что он – меланхолик. Стеснительный, замкнутый, нельзя не сказать, закрытый. Парню было в новинку иное и как-то слегка даже страшно. Он не знал, что говорить, боялся за своё каждое слово, молчал и слушал, а она хотела слушать его. Узнать, понять, почему именно с ним встретила её судьба. Возможно, дело не только в случайности?
Чёрное мороженое контрастировало с белой «вампирской» кожей, усеянной синими прожилками. Глядя на такие руки, даже казалось, будто кроме вен нет у него ничего, все жизненные силы уходят и не обновляются.
Парень любил отпускать шутки про смерть. Сидя рядом с ней на большом валуне, он как-то сказал:
- Как было бы хорошо забраться на ту скалу и оттуда!..
- Что оттуда?
Удивление показалось на белом лице.
Парень нехорошо засмеялся.
- Что-что? Прыгнуть с разбега вниз! Надоело всё тут… - он вздохнул.
- Не надо.
- Почему ты так говоришь?
- Просто. Знаю.
- Как будто сама никогда не мечтала о смерти…
- Я только…
Путник крепче сжал её руку.
- Признайся, Квира, что мечтала и ты. Мне станет легче от осознания.
- От моего слова? Едва ли.
- Я просто буду знать, что я не один…
- Допустим, - начала девушка, - но если я скажу, что я против?
- Такого не может быть…
Он смутился.
- Все, кого я встречал…
Парень умолк, а она глухо засмеялась сама себе.
- Да, ты прав. – перед глазами тут же возникли мысли, мгновения былой жизни, произошедшие много веков назад. – Только это плохо, если человек думает о подобном.
- Почему ты так говоришь так? Чудная…
Девушка с синими волосами лишь хитро пожала плечами. Она вперила свой взгляд вдаль, чтобы не встречаться с ним взглядом и чтобы вспомнить себя, прикоснуться к столетиям одиночества.
- А ты думаешь, хорошо? Мысли материализуются.
- В таком случае я был бы рад! Хоть сегодня!..
- Нет, я же сказала… Не стоит.
- Что такое?
Аквира не знала, стоит ли ей начинать.
- Я не хочу говорить того, что будет тебе непонятно, но, кажется, я должна. В общем, поверь, - проутрировала она, вперив теперь свои синие, как сапфиры, глаза в лицо страдальца, - поверь в то, что я скажу сейчас. Когда-то… Не важно, когда. Я видела… Точнее почувствовала. Смерть, я знаю, что это не понаслышке. Это было… Не стану говорить, как, потому что это займёт много времени. Просто поверь. Это лишнее.
- Да откуда же ты?..
- Приснилось! – выпалила тут же она. И была довольна своим ответом и счастлива, что удалось сохранить в тайне прошлое. – Веришь? Во сне было страшно. Как в жизни всё. Какой-то кошмар… Я рада, что однажды проснулась. И теперь не хочу слышать об этом шутки.
- Я как бы знаю и сам… Но лишь со слов. И из фильмов. Сны – такое странное состояние.
- Если бы ты пережил это, больше бы здесь не спорил!
- Единственное, что знаю я по своему опыту… - парень принялся вспоминать день, который Аквира также помнила, как сегодня. – Это давно было, лет пять назад, наверное, тоже неважно. Мой друг, близкий друг, - не смог не уточнить он, - погиб, утонул, прямо здесь… Его рот кривился в желании что-то сказать. Я даже больше, чем уверен в этом! Слова застыли на языке… В глазах также читался ужас. С ним был в тот день наш юный товарищ Эльвар. Он испугался и начал спасаться сам, всплыл, рассказал ситуацию и думал потом спуститься. За это самое время несчастный Эллер захлебнулся. Спасти уже не смогли. Эй, Квира? Ты слушаешь? – ему явно понравилось такое сокращённое имя.
И она отозвалась.
- Да. – тихо, безжизненно.
- Ты ведёшь себя так, будто ты тоже видела.
- Я многое видела, - поспешила ответить она.
- Но не это же… - улыбнулся. – Так вот, он был слишком напуган, а я… Через год после этого тоже чуть не утонул. Трубка оборвалась. Кислород кончился. Акваланг был укреплён плохо, и вес заполняющихся водой баллонов, как камень, ложился на плечи…
- Я помню…
- Что? Этого я не рассказывал.
- Говорил. Ты забыл.
- Что ж. Ну, ладно.
Бывший аквалангист снова потупил взор и по-новому обхватил пальцы девушки.
- Вру. Я был готов отправиться вслед за другом. Но что-то спасло меня… Слышишь? Наверное, будешь смеяться. Наверное, не прав я. Коллеги сказали, что это от ужаса, а врач обвинил отсутствие кислорода… В общем, я… Квира… Не знаю, должен ли я это сказать или нет…
- Ты уже начал,– сказала, снова глядя в горизонт. Ярко-синие глаза улыбались, в них поблескивала соль и что-то ещё, непонятное. Воспоминания стали ярче реальности, и она радовалась тому, что он помнит.
- Меня кто-то вытащил, поднял вверх, точно столб воды… Это не я, поверишь ли… А потом я разглядел что-то – лицо, девушка, хвост… Русалка!..
Внезапно повествование оборвалось, перебилось самой Аквирой.
- Тебя спасла русалка, а ты по-прежнему хочешь найти смерть в море?
- Признаться, все ещё думаю. Иногда. У меня есть много причин для этого, не хочу перечислять их тебе и расстраиваться.
- Это против природы! Природа против!
- И даже ты…
- Да.
- Почему ты? Мы ведь почти не знакомы.
В ответ Аквира лишь засмеялась, потупилась, но так и не сказала ему, что русалка та и она – это одно лицо, и что это именно благодаря ей он сидит сейчас здесь, разговаривает, благодаря ней может видеть неё, да и она жива только потому, что спасла его...
- Знаешь, что?
Парень в чёрном костюме кивнул головой. Он не умел угадывать, да и мыслями снова парил где-то в прошлом. Хоть и сидел на берегу вместе с красивой девушкой, нашёл себе друга и собеседника и теперь очень скоро оттает, до сих пор не мог верить в то, что, наконец-то, избавлен от одиночества.
Она также не верила в то, что было. Вот уже неделю, как она живёт, общается с ним и другими людьми, удивляется новому миру и пытается его изучить. Теперь уже XXI век, и родные средневековые сёла все в прошлом. Знакомых нет. Враги также умерли. Всё изменилось! Радоваться бы стоило, так нет. Она до сих не верит в то, что жива, и считает всё ещё одним сном.
- Ты слышал, что я сказала?
- Нет, так что же?
- Давай не будем говорить больше о смерти. Мы ещё живы.
- Пока.
- А этого что недостаточно?!
Севастополь, январь 2018 – февраль 2019, 225