В будущем построят машину времени, но ни у кого не будет времени ею пользоваться.
Джордж Карлин
Рекламные строчки бежали по экрану голограммы на лобовом стекле:
"Внимание - Новый Растворитель! Сегодня, сразу после открытия маркета, к нам поступит последняя модель "Propysk". Это современная модель, последняя разработка - "Propysk 7Х". И сегодня ты можешь стать ее первым обладателем! Не упусти свой шанс на новый "Propysk" туда, где ты еще не был!
Растворяйся во времени!"
Блестящий цилиндр выныривал из морских глубин и, отливая утренним солнцем на экране, уплывал за горизонт. Тут же, из-за него, появлялась голубоглазая блондинка - счастливая обладательница Propysk7X c приобретением в руках, явно уже собираясь растворяться туда, куда ей давно хотелось.
Антон и Вика ехали по маркету в середине очереди. Было семь утра. "Синее Желе" у портала было уже открыто и они позавтракали устрицами в вине из капсул. Спать хотелось жутко после суточного дежурства, но "последняя разработка" придавала обоим терпения. И вот, машина поравнялась с окошком выдачи. Чип завибрировал под кожей на запястье у Антона и капсула маркета "выплюнула" в салон два золотистых пакета с логотипами. Вика первая разорвала пластик и достала цилиндр. Он удобно впрыгнул в руку и застыл.
Антон вырулил из маркета, пытаясь открыть свой пакет, и быстро заговорил:
- Вика, подожди, я сейчас возьму свой. Не торопись, надо аккуратно надеть наголовники. Подожди, я сейчас припаркуюсь. Надо вместе, секунда в секунду, ты же знаешь, а то...
Девушка подпрыгивала на сиденьи, надевая красные наголовники на себя и на друга, верещала радостно:
- Тоха, давай паркуйся вон там! Куда сегодня будем растворяться? Я хочу в прошлое. Может к финикийцам, а? Пиренеи! Поплаваем! Я хочу на большом паруснике.
Антон закрепил Растворитель в ладони, немного помолчал, поправил наголовники и выпалил вдруг:
- Нет, сегодня растворимся к моему прапрадедушке, в девяностые двадцатого века! Там прикольно было в этой России, я читал его дневник. Столько возможностей для бизнеса. Империя распалась. И банды были, и все такое... Приключений на задницу себе наберем, постреляем!.. Давай?!
Вика надула губы и всхлипнула:
- Ну, ладно. Но это в последний раз по-твоему. И только потому, что скоро пятьдесят первое. Я помню твой день. В следующий раз к финикийцам. Или в будущее. Обещай!
Антон расплылся в улыбке и начал набирать на экране своего новенького Propysk 7x параметры времени-места. У его спутницы на экране Растворителя стали загораться цифры и Propysk утробно заурчал как кот.
- Обещаю, дорогая. Так, готово. Давай, жмем, только одновременно, не так как с пятым пропюском было.
- А что там было? Я уже и забыла.
- Что было? Да ты нажала на две секунды раньше меня и мы потом еле-еле вернулись из Венеции. А хорошо было, помнишь того купца и его картины? Жаль, что в нашем времени этого города уже нет. Ладно. Готова?
Девушка задрожала, прильнула к Антону и положила вспотевшую ладонь на экран Растворителя.
- Готова, дорогой.
- Нажимаем...
***
Семен Должик заканчивал отмывать сковороду и уже начал мечтать, как он через минуту выйдет на балкон с сигареткой и чашкой сладкого горячего кофе, и сделает первую утреннюю затяжку. Подлая сковородка не хотела отмываться от присохшей гречневой каши. Семен уже два года жил один в старой "хрущевке" с рыжим спаниелем Жукой. Жена ушла по причине его, Семена, пьяных пропаж с друзьями и много еще чего, о чем он упорно запрещал себе вспоминать.
Сёма был врачом хирургом, и за свои сорок пять его уже трудно было чем-либо удивить. Но то, что он увидел в углу своей кухни этим утром, как только домыл сковороду, заставило его отскочить к холодильнику и спрятаться за дверцей. Он зажмурился с силой и тут же раскрыл широко глаза. Но ничего не изменилось.
В углу кухни, там, где еще пять секунд назад ничего не было кроме старой гардины, стояли два незнакомых человека, - парень и девушка. Они обнимались как в танце и приветливо улыбались Семену. Жука впрыгнул из коридора, сделал "ирокез" на холке и тихо изумленно рыкнул.
"Ну, вот и белочка" - это было первое, что пришло в голову оторопевшему прапрадедушке Антона, врачу Семену Должику.