Никто о тебе ничего не думает, приятель, люди стали умными как стулья. У них у каждого куча тряпья над которым им бессмертно думать и думать, не стоит беспокоится.
Я затянусь как гусь.
Как же как же, друг, я знаю я забываю, что кроме сущего мира есть грызть свой мирок, мирище, друг. Из одной максимы сущего бреда, своего, прыжок в другую максиму сущей правды, чужой.
Я жестяной я жестяной.