Легион героев просиявших

             


                ЛЕГИОН ГЕРОЕВ ПРОСИЯВШИХ…
    (О высокой ликвидности патриотизма в свете социально-экономической  рентабельности правящего режима)

   
                «Убейте меня, не  убивайте Отчизну!»
               
                Польский шляхтич  Тадеуш Рейтан*


       В жизни большинства людей населяющих  нашу планету,  есть темы,   обсуждение  которых  в иронической, шутливой  или  фривольной  манере    до сих пор остаются   под строгим, морально-нравственным  негласным  запретом.  Среди них – тема жертвенного подвига.
       Ещё  на стадии ранней  пещерной антропофагии  в   эпоху возникновения  первых  «интеллектуальных пятен» на трёх основных континентах  и первых религиозных переживаний,  к таким темам в первую очередь относились такие, как  рождение и смерть человека,  авторитет   родителей и предков и, конечно же, ничем не объяснимый   альтруизм (жертвенный патриотизм). Первым из известных нам доисторических персонажей, кто вышел за рамки  этого  внутренне  негласно принятого  духовно-нравственного запрета, был  Хам,  сын  библейского Ноя.   Он  стал  первым, кто  в присутствии братьев   посмеялся над старостью, над старшим по возрасту, над беспомощной наготой пьяного отца,  за что   потом  был  проклят  отцом. (Быт. 10:6)
       Человечеству понадобилось всего шесть тысячелетий, чтобы  тайна жизни и смерти перестала быть сакральной, чтобы она в умах людей стала  естественным процессом,  стала одной из глав  науки биологии, чтобы природный конфликт «отцов и детей» стал  объективным законом борьбы за власть и моральным оправданием  войн.
       Понадобились сотни тысяч военных конфликтов, захватнических, оборонительных, династических и религиозных войн, чтобы окончательно снять покров тайны с жизни и смерти. Надо было создать на костях   десятки  могущественных царств и империй по успешному  производству в нужном количестве «пушечного мяса»,  чтобы цена человеческой жизни  стала  значительно  ниже  убитой на охоте дикой утки. Понадобилось  пять веков, эпоха Ренессанса, эпоха Просвещения и два  века научно-технического прогресса, чтобы окончательно покончить с Легендой о совершенном Человеке,  сакральной  героизацией подвигов предков и так называемым  идейным, жертвенным патриотизмом.  Понадобилось триста лет, чтобы сделать день рождения  человека  его проклятием, а  его жертвенную смерть (патриотический подвиг)   предметом язвительных насмешек и оскорбительных анекдотов. Великая Французская  революция  сделала патриотизм предметом выгодной купли-продажи,  сделала  паспорт «патриота-гражданина»  ликвидной ценной бумагой, предметом купли-продажи.   Великая русская Смута 1917-21 годов по надуманному классовому признаку    превратила природный альтруизм человека в казённый  советский патриотизм. Большевизм сделал советский патриотизм  массовым и тем самым обесценил его.
        В СССР патриотизм стал незаменимой  разменной монетой как для правящей  партийно-номенклатурной элиты, так и для рядовых граждан страны. В советской культуре даже возникли такие жанры,  как патриотическая и гражданская  лирика, музыка и  военно-патриотическая песня.  Руководителям  страны под знаменем  советского патриотизма было легче проводить в жизнь  и разъяснять  свои, порой весьма жестокие  реформы, а  советским гражданам –  объяснять потомству  своим   жертвенным патриотизмом  высокий смысл своего существования. Если в Российской империи героической считалась жизнь, отданная за Царя, Веру и Отечество, то в СССР  таковой  считалась жизнь, отданная за Советскую власть и светлые идеалы коммунизма.
   Если в древних вечевых республиках Новгороде Великом и Пскове под патриотизмом подсознательно понимался природный  альтруизм  (отчизнолюбие) и  героической  считалась жизнь, отданная «за  живот   братия и чада  своя», то в современной  России  патриотизм как  таковой  полностью отвергается либеральным сегментом общества   как  окончательно  изжившее себя  бессознательно-коллективное  переживание.  Правящие режимы часто используют  патриотические переживания толпы во время своих политических мистерий и избирательных  шабашей, юбилейных торжеств,  парадов и шествий.
      Казённый патриотизм с каждым годом  становится  своеобразной кредитной картой лояльности существующему режиму,   чуть ли ни гражданской обязанностью  малоимущих, неимущих и совсем  бедных  слоёв населения. Прежде священный огонь патриотизма превратился в  примитивную коптилку фронтовой   землянки в два наката. Для молодого человека  признать себя  сегодня советским патриотом,  это  значит признать себя  умственно неполноценным неудачником или бессовестным политическим шулером и проходимцем.
     Понадобилось всего сто лет, чтобы казённый  патриотизм полностью дискредитировал себя в глазах пяти поколений русских людей,  стал оружием и мишенью современных информационных пси-войн. Российские историографы неоднократно утверждали, что между степенью  эффективности правящего режима и градусом накала патриотических страстей толпы имеется некоторая таинственная связь. Они пытались объяснить многие  всплески  патриотической эйфории народных масс особой  магией власти  правящей элиты,  которая в своих целях  подавляет или окрыляет  коллективную волю  толпы. С этой гипотезой  трудно согласиться хотя бы потому, что не только социально-экономическая рентабельность и относительное благоденствие  нации,  являются верным   залогом  всенародной жертвенной поддержки  существующего режима. Иногда  высокий, жертвенный  патриотический подъём   народных масс связывают  с  великими реформами вождей. «Великие дела требуют больших жертв» –  эта   фраза звучала не раз из уст многих диктаторов-реформаторов, тиранов и убийц.  «Если старое общество больно, примите дозу Ленина в качестве лечения. Тот, кто протестует против нас, является врагом; тот, кто выступает против нас, является трупом». (Пол Пот)
  Однако спонтанные  проявления массового героизма  случались в нашей истории и  во времена двоевластия или безвластия,  в периоды страшных, разрушительных  смут  и великих нестроений.
В большевистской России градус   патриотического  накала ставился в прямую зависимость от проводимой в стране  агитации и пропаганды под руководством партийных вождей, от  высокой эффективности их общественной и государственно-хозяйственной деятельности. При этом необходимо отметить, что Сталин и его окружение  предпочитал эффективность своей деятельности   определять сам. До войны  он  сопоставлял  свой коэффициент полезного  действия  с кпд самого   мощного  паровоза, а после войны –  с кпд  ракетного двигателя по математически выраженной им  пропорции – 70:30, где все  положительные и добрые дела  составляли  семьдесят процентов, а дурные – тридцать процентов.  При этом никогда не учитывались  расходы  самого  « социального топлива» – материальные и людские ресурсы. Но Сталин надеялся, что после смерти ему будет дана людьми именно такая оценка.
       До сих пор ещё живы те, кто с такой  самооценкой  вождя согласен, в основном это те коммунисты, которые в 1991 году, как прозорливо утверждал  сам Сталин,  «просрали великую Державу», а также их юная смена, которая надеется отомстить за дедов и взять реванш в послепутинской России. (Анатолий Апостолов. О социальной рентабельности  верховной власти . – ПРОЗА.РУ)
       С тех пор как  монетарная экономика дала  узкой группе лиц  считать себя бесчеловечными   «господами и владельцами природы», свободными от доброй репутации, чести и престижа, жалости и милосердия, идеальной моделью высокой эффективности  механизма управления  должен стать сегодня  автомат-робот, который по известным причинам   не нуждается ни героях-смертниках,   ни в духовных подвижниках.
          Существует прямая зависимость  между уровнем культа личности  главы государства и количеством людей  его  населяющих.
         Чем выше культ личности вождя, тем больше возникает в данном  обществе  героев, желающих за него погибнуть в непримиримой героической борьбе с его врагами. Высокий авторитет правящей партии и политика, проводимая ею с помощью насилия и тайных спецслужб, тоже способствует увеличению героев в мирное время. Больше всего героев  среди сознательных граждан было в ХХ веке в СССР, КНР, КНДР и Кампучии. Именно в этих странах «героев и мечтателей»  был создан  свой моральный кодекс, своя «партийная культура» (как продолжение традиционной культуры), свой способ мышления, манера  речи и поведения, свой образ героя и свой «героический иконостас». Чем больше  становится  в обществе  официально признанных героев, тем быстрее  каждый из них теряет свою  бесценную индивидуальность, превращаясь  в «человека без человечных свойств»,  в чисто количественную величину. Крах героев и мечтателей  советского и китайского (маоистского)  образца  находится в тесной причинной связи с  монетарной экономикой, когда в конце 80-х годов была перевёрнута ещё одна страница всемирной истории, на которой ничего, кроме чисел и цифр не оказалось. Когда арифметика жизни и бухгалтерия смерти  превращаются во многих отношениях  в интимный дневник наших мыслей и нашего поведения, тогда каждый герой рассматривает себя и других героев, их дела и поступки  только сквозь призму денег. Такой   монетарный взгляд на любого человека,   без учёта  его  достоинств и изъянов,  и способы определения   его меновой стоимости  с точностью  до десятичной дроби,  цинично демонстрирует нам глубокую и бездушную рациональность нашей жизни. (1)
       В такой  бездушной  «бухгалтерии жизни» нет места настоящим  мечтателям, патриотам  и героям.
       Например, таким,  каким был декабрист Дмитрий Завалишин, который за свой  мечтательный  патриотизм был наказан так же строго, как активные  бунтовщики декабристы. За благодушное  желание создать идеальное общество, чтобы «доставить  щастие народам  восстановлением законных прав и властей и тем самым утвердить правду во всём мире»,  он  был  осуждён Верховным военным судом   и приговорён к двадцатилетней каторге. (2)

    В тотально  монетарном обществе  больше   нечего делать     совершенному Человеку и бескорыстному   Кульминацией проблемы  рационализации,  монетизации и  «оцифровки»  общества  является  обесценивание людских характеров, планомерное «выскабливание» у индивида качеств индивида и человечности.  Известно, что больше всего   «народных героев» производят   тоталитарные правящие режимы, их пропагандистско-образовательные органы являются своеобразными  детскими комбинатами по производству бескорыстно преданных режиму    героев-борцов, а точнее,   добротного «пушечного мяса» для  экспорта революции, для  утверждения силой своих идей  на всей планете под лозунгом «интернационального долга».
      При резком падении цен на «пушечное мясо» в стране и тем более при  излишнем воспроизводстве   его, происходит дальнейшее уточнение понятий и терминов, переоценка  жизненных ценностей. Тогда понятие «родина» становится всё более условным и символическим, а понятие  «государственная власть» –  конкретным, грубым и зримым. В оборонительной войне  настойчиво и непреклонно звучит: «Умри! И ни шагу назад!» В наступательных боях приказ  звучит иначе: «Убей, как можно больше! И посей  страх!» Но в любом случае приказ главнокомандующего  должен пониматься, как призыв  Родины пожертвовать собой: «Артиллеристы! Сталин дал приказ! Артиллеристы! Зовёт  Отчизна нас!»
        Весьма условная, смысловая и логическая связь между понятиями «родина» и «власть» носит временный,  договорный характер.  Она, в любой момент, в каждый  судьбоносный для страны  час Икс,  может разорваться и сделать их антиподами.  «Родина», как географически-пространственное  место рождения и обитания, в его чувственно-эмоциональном, природном, (альтруистическом) ощущении, есть понятие  постоянное и, по сути, в масштабах   жизни   одной нации, условно вечное.   «Власть» же,   как механизм  управления людьми  через насилие –  почти всегда  преходяща и недолговечна.
      Изменчива и переменчива психология  властей, особенно  тогда, когда форма власти неизменна, но разным бывает стиль управления страной. В СССР, при неизменном торжестве  коммунистической идеологии и марксистско-ленинского учения,  стиль управления страной постоянно менялся. Сталинизм, хрущевизм, брежневизм, андроповщина и  горбачевизм  – это в первую очередь  разные стили управления страной  совершенно разных по характеру разных людей,  с учётом  их  человеческих достоинств, особенностей  и изъянов. По  большому счёту никакого отношения к патриотизму данные персонально  правящие гедонисты и волюнтаристы-генсеки   не имели. Никто из   советских граждан  после Новочеркасских событий 1963 года (после расстрела   войсками Минобороны  мирной рабочей демонстрации) за этих вождей  добровольно  воевать  и умирать не собирался. Но самым сокрушительным  и оскорбительным ударом  для патриотических чувств  советских людей  явилась резкая смена формы власти и деидеологизация  советского общества.
      Ельцинизм и путинизм – это  те  же самые стили руководства, какие  были и у советского правящего режима, но только под внешним управлением Фининтерна. Играть роль пламенного патриота и  независимого ни от кого и ни от чего лидера мирового уровня – любимое и необременительное занятие всех  представителей  современных властных элит. Образцом для подражания стали не реальные бывшие и настоящие  герои войны, труда и мирной жизни, а люди-фантомы, виртуальные герои, и даже не заслуженные артисты кино и театра, а киногерои, которые сильнее и добрее всех людей на свете, которые всегда правы и  всегда побеждают. Но  отечественная история учит, подражание героям не делает  человека героем-победителем. Высшая политика – скользкое  и в моральном  плане сомнительное  ремесло. Трудно играть роль великого князя и всемогущего правителя северной  Евразии тому, кто в реальности в одном лице  является таможенником-мытником  на речном перевале, сборщиком налогов и мытарем,  беспощадным и лютым надсмотрщиком на федеральной галере и данником Золотой  орды Большого Запада. Не очень долга  власть диктатора-узурпатора, но ещё короче власть наместника. Измена прежнему режиму порождает собой новую измену, а с ней и потребность… в казённом (массовом) патриотизме и непрестанном производстве  сотен тысяч героев «вечной славой осиянных». И так змея, каждый раз  глотая  собственный хвост, каждый  раз порождает  подобный себе  образ.  То же самое происходит и с  героями-мечтателями коммунистической закваски.
      С появлением в 1991 году  на вершинах власти  множества идейных перевёртышей, на смену  мечтателям-строителям пришли  сотни тысяч мечтателей-потребителей. Если  герои-мечтатели эпохи сталинизма призывали  юных  «петь и строить», воздвигать в тайге и в Заполярье светлые города Будущего, то романтики-потребители эпохи путинизма мечтают приобрести себе  недвижимость  на бюджетные деньги  на Лазурном берегу, в Монако, Сингапуре или Швейцарии.   

       В  связи  с этим, сегодня необходимо  рассмотреть несколько  священных  тем и понятий, так или  иначе связанных с десакрализацией  власти, её сомнительной рентабельностью и  не менее сомнительным военно-патриотическим воспитанием, связанным с непосредственным производством «пушечного мяса». 
В русской и советской официальной историографии  накоплено множество ложных свидетельств и толкований, мифов и легенд, касающихся  высокого патриотического подъёма народных масс во время революционных смут и  в ходе оборонительных войн. Не обошлось  и без прикрас, преувеличений,  искажений и  умолчаний в изложении ключевых событий в российской истории, касающихся государственного строительства, защиты национальных интересов страны, и, конечно же,  оборонительных и наступательных войн.  Начиная с печально известных Прутского похода (1710 г.) Петра  Великого и войны России с Пруссией при  «нечаянном властителе»   Петре III, и кончая войнами  XIX-XX веков, русская военная история приобретала всё и больше «слепых зон». 
И Отечественная  война     1812  года, Крымская  война, Русско-турецкая война на Балканах, первая  и вторая  мировые войны  в русской  военной  историографии изобилуют множеством подвигов и  огромным количеством героев, имена которых, (особенно героев первой мировой войны),  по политическим соображениям были сразу  же забыты  или умышленно вычеркнуты из народной памяти. Часто героев прошлого вытесняют из людской памяти герои современной истории и разного рода красивые мифы о войнах местного значения.
      Нас сегодня из всего ложного и мифологического интересует, прежде всего,  подоплёка  патриотической мифологии, эффективность  и социально-экономическая рентабельность правящего режима цена  побед и поражений,  уровень боевых и не боевых потерь  русского воинства,  в сравнении  с потерями противника. Нам важно при этом выявить связь между качеством  патриотических переживаний и численностью героев, между  политической и социальной рентабельностью правящего режима и готовностью большинства граждан умереть, защищая его. Найти, обнаружить  связь между  численностью героев и масштабами побед (или поражения) и определить  процент тех героев, которые избежал исторического забвения, и прочно  укрепились в исторической памяти нации. И в самом деле, кто может сегодня назвать поимённо  главных героев Отечественной войны 1812 года и тем более героев первой мировой войны 1914 года? Увы,  имена многих героев этих  двух войн были стёрты  из народной памяти  самой правящей на тот момент властью – самим  царизмом и  красным большевизмом, с его  новым социалистическим патриотизмом.
    Так часто бывает – при одном императоре появляются вдруг  мириады героев немеркнущей славой просиявших, но приходит на место умершего или убитого новый правитель, и быстро тают ряды  героев и гаснет в лучах новых их былая слава, разбиваются мраморные  плиты с их именами, оскверняются их могилы, сносятся кладбища и храмы. Здесь  историческая память  народа во многом зависит от  политической культуры и психологии  правящей элиты, от  самого носителя высшей власти. В первую очередь от того, в какой мере его личные интересы совпадают с интересами национальными. Если они совпадают только частично, или вообще не совпадают, то такой правящий режим является  смертельно затратным и разрушительно нерентабельным во всех отношениях.
      Любой экскурс в  историю Отечества, касающийся темы  природного отчизнолюбия  и жертвенного подвига  наших предков в контексте судеб правителей,  как правило,   всегда заканчивается  на щемящей  грустной ноте.
        И даже не потому, что судьбы тех людей, которых  божественное провидение в разные годы ставило у государственного руля страны, в большинстве случаев складывались трагически.  Нет, не  их жалко, а жалко  тех  напрасных жертв и тех  напрасных дел, которые можно было  не совершать «ради славы царя и Отечества», а тратить силы нации на что-нибудь иное – общеполезное.  Извечная беда русского народа в низкой  социальной эффективности верховной власти. 

      После Петра «Великого» идёт длинная череда  правителей-вертопрахов и расточителей, среди которых  оказалась дочь Петра – Елизавета  Петровна и его капризный, изнеженный и беспутный внук – Пётр II Алексеевич. Эту плеяду царственных бездельников и социальных  паразитов дополнил  на исходе XVIII века Александр I Павлович.  Ничуть не лучше были в этом смысле  и те, кто правил  Россией до Петра-реформатора.
      До него, из 23 великих князей   до татаро-монгольской   эпохи   таким был великий князь Святополк I Ярополкович, по прозвищу «Окаянный»,  убивший наследников престола младенчиков Бориса и Глеба, заслужив проклятие современников и потомства.
      А  из 13 золотоордынских великих князей-данников, беспредельно затратными и неэффективными   были великий князь Василий II, по  прозвищу «Темный», который «Московское княжество  продал татарам» и  устроил в XV  веке первую на Руси великую Смуту. За ним, по его стопам последовал   другой «объединитель-разоритель»  Земли Русской –  великий  князь Иван IV Васильевич, по прозвищу «Грозный»,   приведший своими  реформаторскими  безумствами  и тиранством  Московское царство в начале  XVII  века  к великой Смуте и разорению. (3)
       У России после смерти Петра I в течение  почти 20 лет не было  последовательного  внутреннего развития. И виновато в  этом не только  «немецкое засилье», и вечно пустая государственная   казна,  а полное отсутствие на троне  адекватных и умеющих логически мыслить  правителей. Так, например,  у Бирона и Петра III  во внешней  политике не было чёткой позиции с точки зрения логики и национальных интересов страны.
         Из Дома  Романовых  своим расточительством и  безумными тратами  государственной казны и людских ресурсов  славились почти все  «наследники» Петра  Великого,   нечаянные правители,   инородцы по крови и духу, «которые не могли видеть в России не только своей вотчины, но и святого Отечества». (В.О.Ключевский)  Это были  политические животные, гедонисты своей эпохи, бездумные растратчики и расхитители   государственной казны. Именно они, на половину немцы  и  на половину русские,  сформировали в правящих элитах свою особую «психологию власти»  и оказались теми «жучками-древоточцами», которые  медленно,  но верно  изъели  основы российской монархии. Если основатель Российской империи умер в заштопанных женой императрицей носках, то  его весёлая   дочь,  императрица  Елизавета Петровна  скончалась у гардероба в  шестью тысячами платьев и  при пустой казне. Ни в чём себе не отказывала и Екатерина Великая… 
     А посему  наследнику престола  Александру I Павловичу,  было  чему  у кого  учиться:  проведению в жизнь  своей  внешней и внутренней политики только себе во благо и на  славу, и  было ему  кому подражать в частной, личной жизни.  Его учителя-воспитатели, увы, не познакомили  наследника престола с той здоровой житейской грязью, испачкаться в которой посулила человеку сама Природа. Государыня-бабушка  не познакомила его  с той страшной действительностью, которой он должен был управлять. Он не был приучен упорно трудиться над собой,  и самостоятельно работать. Зато он привык жить на два ума (умом бабушки и умом отца), держать два парадных обличия, двойной прибор манер, чувств и мыслей. Он умело  совмещал  в себе женское и мужское начало,  неопрятную  грязь отцовской казармы с изящной грязью бабушкиного салона, научился  облекать свои  грешные дела и чувства (инцест с родной сестрой Екатериной Павловной) в самые опрятные  прикрытия и мистические  декорации. Пятнадцатилетняя война с Наполеоном и со всем миром за звание покорителя Вселенной, жестокая война и страдания народа, клеймо отцеубийцы  и  блудника отрицательно повлияли на его  болезненно тщеславную душу,  и он стал тяготиться  положением всемогущего монарха.  При этом он стал  податлив к реакционным влиянием. Это он  во всей армии ввёл   военно-палочную дисциплину и беспощадную муштровку солдат,  а из государственных крестьян  волевым решением  организовал  «военные поселения», где жизнь крестьян и служба в армии  поддерживались самыми жестокими экзекуциями. Продолжительные  затмения рассудка и  ума сопровождались затмениями  сознания. Эти проявления жестокого отношения к человеку вообще в сочетании с другими  негативными качествами и вредными для народа  реакционными уклонами оттолкнули от императора  лучшую часть тогдашнего общества и породили целое поколение революционных романтиков и социальных  утопистов, типа Завалишина.
    Удивительно при этом, что находясь на вершине своего могущества и славы, он в отличие от других тщеславных Романовых, не стал олицетворением Культа Личности.  Царя Благословенного никто не  любил – ни народ, ни  дворяне. Лучше всех это выразил А.С.Пушкин в 10 главе поэмы «Евгений Онегин»:
                Правитель слабый и лукавый ,
                Плешивый щёголь, враг труда,
                Нечаянно пригретый славой,
                Над нами царствовал тогда.

         После позорного поражения под Аустерлицем, он, чтобы идти на Францию,  ещё в 1806 году  своей монаршей волей создал «народное ополчение». Он много лет тайно  дружил против Наполеона  с Англией, продавая ей  своих солдат и сырьё, тайно готовился  к войне с «корсиканским чудовищем» и, наконец,  29 октября 1811 года подписал секретный указ    о начале  наступления  русских войск против французов.          Чтобы не собирать  с дворянства пожертвования на войну с Наполеоном Александр в 1810 году продаёт в крепостное рабство  10 тысяч  государственных крестьян.   За счёт этого он  увеличил расходы на оборону и войну с 63,4 до 118,5 миллионов золотых рублей.
      Этот православный император, названный церковью Благословенным,   обманул своих дворян –  после войны в 1807 году им их рабов не вернули, а заковали в рекруты на 25 лет! 
Соответственно, многие дворянские гнёзда обнищали, в том числе и герои Отечественной  войны 1812 года. А после  победы над Наполеоном,  после  взятия Парижа,  «нечаянно пригретый славой» Царь-Победитель  не отпустил своих крепостных чудо-богатырей на волю. Отсюда и  спокойное отношение русских полководцев  к огромным потерям на войне. Суворов после перехода через Альпы  из 24 тыс. солдат потерял  6 тысяч, из Тарутино Кутузов вывел 130 тыс., а в Вильно привел 27 тыс. – это при 90% не боевых потерь! Мороз и голод  никого не различают!  Из Парижа многие герои-победители снова вернулись к своим владельцам, где за свободный образ мысли их  по воле помещиков пороли на конюшнях и отправляли в Сибирь на каторгу.  Этим отчасти вызвано и восстание декабристов на Сенатской площади, и стояние солдат до первого залпа картечью  боевых орудий.  Солдаты понимали, что  они  выступают  на площадь не ради каких-то  отвлечённых идей благодушных мечтателей господ-офицеров, а против  постыдного и богомерзкого крепостного права,  ради  свободной жизни  на своей свободной  земле. (Дмитрий Завалишин. Записки  декабриста).      Тот, кто хорошо знает  страшную  изнанку  рекрутской службы  в русской  армии в XVIII-XIX вв., тот  никогда не  разделит   восторженный патриотизм   ярых монархистов.   

      Огромное влияние на уровень патриотических переживаний народных масс  оказывает внешняя и внутренняя политика  властителей.  У русских правителей  на протяжении  столетий проявился особый  талант портить отношения с соседними странами. Ни что так не портит  межличностные  отношения людей, и тесные  международные  связи, как высокомерие, надменность и снобизм по отношению к друзьям и  вчерашним   союзникам. Иногда создаётся впечатление, что этот «правитель слабый и лукавый» после поражения под Аустерлицем делал всё возможное для того, чтобы вынудить Наполеона напасть на Россию. Александр  Благословенный долгое время  тайно и явно «дружил»  с Англией против Наполеона, а когда  «злодей-узурпатор» общими усилиями был сломлен и побеждён, то  сам же по своей  глупости и тщеславию испортил навсегда  нормальные взаимовыгодные  отношения  с англичанами.
      Только один его    визит в Лондон  в июне 1814 года  почти навсегда  перечёркнул  многие  победы  русского войска во время Заграничного похода. Это был второй визит русских царей в Англию за всю историю России (первым ее посетил Петр Великий). Этому во всех отношениях неудачному визиту в русской историографии  посвящено  много научных исследований и статей (4)
      Император вместе  с родной  сестрой  Екатериной Павловной (1788-1819) неплохо и весело провел время. Он посетил ряд достопримечательностей,  госпитали и больницы, посетил военные и научные  учреждения, получил почетную докторскую степень в Оксфорде. В Лондоне он  встретил много  красивых женщин,  повеселился на многочисленных балах и вечеринках.   Для отдыха и сна  ему в Лондоне  была  выделена  отдельная резиденция, но все ночи напролёт  он проводил в спальне сестры, не стараясь особо это скрывать. Победителю многое положено, но не открытый инцест, времена Неронов и Калигул прошли.  И с правящей  элитой  и  членами королевской семьи он вел себя весьма снисходительно и  даже высокомерно. Он вёл себя с ними, вчерашними  союзниками,   как победитель  с побеждённым противником.   У  некоторых  английских политиков складывалось впечатление, что император и его родная   сестра-любовница Екатерина Павловна перепутали Лондон с Парижем. Вполне возможно, что это был любовный «солнечный удар» и двухнедельное «затмение рассудка».  Последствия не заставили себя долго ждать. Дальнейшие отношения между дипломатическими кругами России и Англии были абсолютно холодными и враждебными. Эта враждебность завершилась Венским конгрессом 1815 года, во время которого Великобритания, Австрия и Франция приняли ряд решения, направленных против политических амбиций Пруссии и России. Итогом этих испорченных с Англией сношений стало поражение России в Крымской войне, огромные потери России в Балканской войне 1877-78 годы, а потом в войне с Японией и в первой мировой войне. Именно с той поры «англичанка  стала  гадить» России вплоть до ввода советских войск в Афганистан и  современной войны в Сирии.   Высокомерная Британская  империя не прощала высокомерия никому, в том числе и  правителям Евразийской империи.
        После ухода из жизни Александра I  таким же  трагически разорительным  и чудовищно нерентабельным  оказалось  правление последнего русского императора   Николая II Александровича.  Он, как и Александр Благословенный, тоже нигде не учился искусству управления, не  числился в специальной «школе принцев». Когда пришла пора править империей  26-летний наследник, Николай Александрович,  беспомощно спрашивал окружающих: «Что мне теперь делать? Я не готов быть царём. Я ничего не понимаю в делах управления.  Я даже толком  не знаю,   как  мне с министрами  разговаривать». (5 )   Правление Николая II, во всех отношениях трагическое и даже немыслимо  инфернальное  для  нормального человека, привело  к полной, окончательной  десакрализации    царской власти. Оно привело к падению Российской империи, к утрате огромного пласта исторической памяти. Многие имена  героев прошлого были  забыты, а герои  русско-японской и первой мировой войны вычеркнуты декретом новой власти из  поминальных молитвенных списков.  На первый план общественной жизни большевистской России вышли красные герои Гражданской войны. Это  окончательно  перевернуло самосознание и традиционные морально-нравственные  устои русских людей: разве могут быть настоящими людьми и героями отцеубийцы и братоубийцы?  Разве могут убедить кого из здравомыслящих людей  в искренности красивые патриотические фразы этих героев-комиссаров: «За родную советскую  власть не пожалею своей жизни, не пожалею своего отца и брата!» 
      Юному читателю необходимо знать, что высшая власть в России   при Петре I и Петре III, Павле I, Александре Iи  Николае I,  при Ленине, Троцком  и Сталине видела в русском народе даровой  биологический сырьевой придаток к природным ресурсам страны.        Правители России всегда  считали, что в стране  всегда наличествует излишек  населения, которым выгодно торговать, а не заботиться о его благосостоянии.  Некоторые великие князья из варяжского поколения династии Рюриковичей, когда за Окой была Венеция и Крымское ханство, предпочитали часть денежной дани  возмещать своими  работными людьми и отроковицами тоже.   Российская власть в лице своих   самодержцев и вождей относилась к русскому солдату равнодушно  как к неживой  вещи, порой расточительно и безответственно.    Это отношение к людям как товару позволило  императору Александру I одно время  продавать Англии русских солдат  по 1250 фунтов стерлингов за каждую сотню русского «пушечного мяса».  В лучшем случае, после значительных потерь в живой силе  обвинялись сами командиры или незадачливые и бесталанные союзники. Так, при Павле I  после Альпийского похода Суворова  был расторгнут военный союз с Австрией.  Узнав об отсутствии поддержки союзников и неимоверно тяжёлых условиях, Павел I в ярости разорвал все отношения с австрийцами, отозвав посла из Вены и направив гневную ноту в их адрес.  В 1799 году были расторгнуты дипломатические отношения и с Великобританией. Отчасти этому послужила гибель  русского корпуса, остававшегося  на попечении британцев в Голландии, который  за считанные месяцы был потерян из-за голода и болезней. Об этом и о другом не менее омерзительном и страшном в нашей истории не любят  говорить наши заштатные казённые патриоты-политологи. До сих пор,  вспоминая  героизм русских солдат, проявленный ими в войне против французов, никто из историков не любит упоминать  (и уточнять) потери Суворова  в живой   силе после Альпийского похода. (6)
     Имеется прямая и даже весьма поучительная связь между героизацией войны и дальнейшей судьбой её  «живых обрубков» –   раненых, калек, инвалидов, между  эффективностью военно-патриотического воспитания  и реальной  социальной поддержкой инвалидов войны со стороны общества и государства. Надо признать, что инвалиды и калеки войны всегда и везде портили парадный портрет  войны и общую картину  победных триумфов. Тему этой обратной и неприглядной стороны войны не очень жаловала наша военная историография, военно-историческая живопись и литература.  Из всего того, что было написано о  социальном призрении инвалидов, можно назвать исследование В.Д.Кузьмина-Караваева, автора обширной статьи  «инвалидные дома» в 86 томе Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона. (7).
       Любому обществу для  идеального примера и подражания требовались только целые, невредимые, уважаемые пулей, штыком и саблей, красивые и лихие  герои,  военный триумф и парад не должен омрачаться шествием безногих и безруких, одноглазых или слепых ветеранов  войны. Неприглядный и страшный облик войны, отображённый  на полотнах художника Василия Верещагина,  особенно  раздражал   императора Александра III. И это понятно. Война на Балканах по освобождению болгар от  турецкого ига (и за обладание Константинополем) потребовала от русских  огромных жертв в живой силе. Увы, почти все войны России  были затратными, жертвенными и порождали легионы героев славой просиявших.  И если бы все герои  войн принимали участие в военных парадах, то  победные, военные  песни и  марши часто  чередовались бы  с  реквием по  погибшим, страждущим и убогим.  Юному гражданину достаточно один раз посмотреть на эту, зловеще  звенящую медалями, скорбную колонну, обезображенных войной  калек, чтобы навсегда  стать убеждённым пацифистом и борцом за мир.  В России судьба инвалидов войны всегда была незавидной, хотя многое зависело от   тяжести ранений и увечий. В России инвалиды были дополнительными веригами общества и  дополнительным тяглом для  семьи, власть о них заботилась неохотно  и часто формально. (8)
       Вскоре стало ясно, что  национальный дух и казённый патриотический угар  не имеют никакой связи, что жертвы могут быть напрасными и ненужными, и что многое в нравственном здоровье нации зависит от духовно-нравственного здоровья носителя высшей власти. В этом отношении  образ Александра I Благословенного можно назвать собирательным, в котором отразился коллективный портрет всех неэффективных правителей. Надо признать, что учителями-воспитателями  юного цесаревича Александра  были люди гуманитарного склада эпохи Просвещения – они  учили  царственного отрока  жить  чувствами и  не учили его мыслить, постигать науку управления и применять эти знания на практике,  учиться  предугадывать свои действия и поступки. Почти всем наследным принцам из Дома Романовых, кроме счастья жизни, неведомо было главное счастье совершенного Человека, Правителя и Созидателя – знать, мыслить и думать и применять свои  знания всем во благо. Мало кто из правителей России владел  главной тайной управления миром по всем статьям «Книги перемен» и Вед. Никто из них не мог сказать миру самые главные Слова: «Я – Бог Дороги на Пегом Коне, владеющий  временем давним и недавним! Я – Всадник па Пегом Коне не бойся Меня,  сын Человеческий – Я принесу тебе счастье!»
      Из всех правителей Дома Романовых   можно назвать, пожалуй,  только двух-трёх, чьё правление  оказалось весьма эффективным при относительно  малых  затратах  и небольшой численности жертв – это царь Алексей Михайлович «Тишайший»,  императоры  Александр II Николаевич «Освободитель» и  Александр III Александрович по прозвищу «Богатырь».
      О царствовании Алексея Михайловича уже говорилось выше (без него невозможны были бы реформы Петра I и при нём у поляков был отвоёван Смоленск). В отличие от его сына-преобразователя  России  Петра,   нетерпеливого, неуёмного  и нервного правителя, император  Александр II Николаевич, вступив на престол,  постарался поскорее  дать России отдых.  В марте 1856 года  был заключён Парижский мир, закончивший Крымскую войну.  Чтобы не оказаться вне мировой цивилизации, в стране было отменено рабство (крепостное право) и Россия с  19 февраля 1861года перестала быть невольничьей страной.  При Александре II Николаевиче прямым следствием отмены крепостного права стала реформа  местного управления, реформировано судопроизводство (суд стал вполне самостоятельным  и независимым), допускалась  широкая свобода защиты и участие присяжных заседателей по важным уголовным делам. Были  прекращены  религиозные преследования староверов.  Преобразования   коснулись и армии – государь  в начале царствования сократил прежнюю 25-летнюю службу до 15 лет, отменил телесные наказания в войсках. При  нем, после победы над турками в 1878 году, Россия  получила от Турции часть земель в Азии, часть Бессарабии и ДЕНЕЖНУЮ КОНТРИБУЦИЮ.   При этом государе значительно вырос ИНВАЛИДНЫЙ КАПИТАЛ и численность  социально  благополучных  инвалидов войны, офицерских и нижних чинов, вдов умерших от ран и  детей-сирот.  При этом императоре  вся Россия покрылась народными училищами для детей и воскресными школами для рабочих, его по праву можно назвать создателем СЕЛЬСКОЙ ШКОЛЫ. Для народного просвещения  было много  открыто средних учебных заведений  и ряд университетов, появились библиотеки-читальни и музеи, число газет с 20 в  начале царствования возросло до 700,  и более  чем в двадцать раз  увеличилась протяжённость железных  дорог.   
       Правление императора Александра II Николаевича оказалось самым эффективным и   политически и социально рентабельным из всех предыдущих царствований – за его двадцатишестилетнее царствование Россия  и по пути  промышленного и торгового развития, культурно-образовательного и научно-технического прогресса. Весьма  высоким был коэффициент полезного действия механизма  государственного управления  при Александре III Александровиче, хотя он, как сын и наследник, не одобрял  слишком либеральное, на его взгляд, правление отца. Высокий мощный с внешностью   древнерусского богатыря, он любил всё русское и поставил  перед собой задачу устроить империю так, чтобы русский народ  на всей её  территории   был народом-хозяином, чтобы окраины слились на взаимовыгодных началах с коренной Россией. Его тринадцатилетнее царствование отмечено бурным развитием городов, заводов, фабрик, внутренней и внешней торговли, созданием 31тысячи  церковно приходских школ, в которых обучалось более миллиона детей ежегодно. (9)
     В этом отношении он  стал продолжателем социально-образовательных дел своего отца –    окончательно восстановил самодержавие в его самой действенной и эффективной форме и, обладая  самой надёжной  крепкой империей используя огромную  накопленную мощь, сумел  победить революционный террор  и двинуть  свою «реакционную Россию» далеко вперед в своем развитии. При нём   продолжала увеличиваться  протяжённость  железных дорог, была построена Закаспийская железная дорога и начато строительство  великой Сибирской железной дороги, которая должна была соединить Европейскую Россию с Дальним Востоком. При Александре III  была только одна военная стычка на границе с Афганистаном, когда Россия в 1885 году обнажила свой меч для защиты своего достоинства:  русские разбили афганское войско, пытавшееся силой оружия захватить некоторые приграничные земли. При  такой верховной власти стало стремительно расти благосостояние населения и его численность, а вместе с этим и   патриотизм, священное чувство отчизнолюбия.  Его царствование было одним из самых мирных и благоприятным. При нём хотелось жить и созидать.  Такое Отечество, такого Царя и  такую Веру православную сам Бог велел защищать и жертвовать собой до последней капли  крови. В первую мировую войну  мобилизация в России проходила на высоком патриотическом  воодушевлении, появилось много добровольных «батальонов  смерти»  и добровольческих военных соединений, а в ходе  боёв  и множество героев. Этот факт  и продолжает вселять  людям веру в эффективную  власть  и не считать свою  Россию  «страной напрасных надежд».  Только эффективная и социально рентабельная власть, при гармоничном сочетании  «народного либерализма»  Александра II  и  мудрого «народного консерватизма» Александра III, способна в час Икс пробуждать  дремлющие в народных массах высокие патриотические чувства. 
      Только  социально ориентированная  национальная элита и власть при активной  поддержке низов, способны  реанимировать  природу отчизнолюбия в людях, трансформировать  волевую энергетику масс  в «наивный патриотизм»,   и  тем самым  оптимизировать процесс поисков  и обретения  новой  идеологии. Той самой идеологии,  которая должна опираться на Науку о человеке и  опираться на Веру, будучи её суррогатом, как утверждал  Александр Зиновьев.  Но при этом надо учитывать обстоятельства и дух времени – не всегда  даже самые яркие  и убедительные   примеры прошлого годятся в качестве аргументов  в процессе  военно-патриотического воспитания юных поколений. В каждой эпохе своё пространство, движение, время…  Земная жизнь одна  и никогда больше для индивида не повторится. «В мире много обид  и бед, лишь на мёртвых позора нет»  Героями не рождаются, ими становятся в том или ином положении  в силу обстоятельств – в одних обстоятельствах  человек виновен и преступник, в других – за те же действия – нет,  а даже наоборот – герой. История не знает ни правых, ни виноватых, ни трусов, ни героев, оценку своих  поступков и поступков других людей делают  живые люди, находящиеся  в данный  момент  у власти.  Сегодня ты – славный   воин  Волховского фронта и горд тем, что в бой тебя ведёт  один из любимых Сталиным   полководцев, а завтра  по вине  того   же самого сталинского  любимчика-полководца,   с тысячами  своих однополчан попал в окружение и  сдан им в плен  и сразу автоматически стал  презренным власовцем,  предателем.  Таких печальных  примеров в истории войн  достаточно, и многие из них говорят нам  о том, что всё  в этом мире условно и случайно, в том числе и героизм и патриотизм.
        Война в  рассказах солдат окопников и в  описании писателей фронтовиков – далеко не героическая вещь, а буднично  страшная и бесконечно унылая до  бесчувственного одеревенения, когда исчезает всё,  кроме желания есть и спать,  когда  жалеть  нельзя – ни себя, ни других. Когда  не принадлежишь себе и когда    нельзя бояться и думать о смерти, стараясь глубже зарыться в землю от всех ужасов мира, когда  трудно и почти невозможно  быть человечным. «Не остуди своё сердце, сынок!» – вот  главные напутственные слова  солдатской матери. (В.Лазарев, В.Мигуля).  На войне всё не так, как в кино, и совсем не так как в учебниках по военной истории, и пора принять закон о защите отечественной истории от  санкционированной лжи,  идеологических интерпретаций  и прикрас. О том, как лгали о войне и как приукрашивали её фронтовые корреспонденты  и операторы документального кино, не раз объяснял нам  выдающийся русский писатель-фронтовик Виктор Астафьев. Его личный, окопный солдатский опыт позволял ему  выносить  жесточайшие оценки  качеству  политического и военного руководства в годы войны, а также критику  официальным  её трактовкам, версиям, мифам и легендам: «Вот смотрите, это и есть социалистический реализм. Они, шельмецы, норовят снять меня  с того боку, где здоровый глаз, а мой повреждённый на войне глаз не снимают». Необходимо заметить, что  местные  власти  этого писателя-фронтовика старались не приглашать на официальные   мероприятия по военно-патриотическому воспитанию ни в школы, ни в вузы.
      О войне настоящие фронтовики-окопники в кругу близких им людей   старались говорить только правду или вообще ничего не рассказывать,  всячески уклонялись от юбилейных  встреч с пионерами и школьниками. Многие понимали, что лгать подросткам  о  реальной войне, приукрашивая её и героизируя, низко и подло. Советский патриотизм после войны стал жертвой   тотальной лжи советской пропаганды и  советской военно-исторической науки. Под напором новых  фактов, документальных материалов  и  рассекреченных свидетельств  партийных и  военных архивов   система  советского патриотического воспитания  мгновенно  испарилась в момент  распада СССР. Советский патриотизм, после страшно убыточной  войны с гитлеризмом,  стал   формальным, казённым  и невежественным. Изначально основанный на звонкой революционной  фразе,   на лжи и пустом словоблудии, он  стал деградировать  вместе  с советскими гуманитарными науками и  с так называемым марксистско-ленинским учением и  превратился в пустую формальность (А.А.Зиновьев). Возникший  на почве «красного террора»  нового «социалистического  отечества», а не на подлинных знаниях о мире и человеке, советский патриотизм стал подменять факт легендой и мифом, горькую правду красивой героической ложью. Чтобы скрыть страшную правду о страшной войне советские идеологи и партийные функционеры  разрешали рассказывать всему обществу о войне тем, кто никогда не был на линии фронта, не участвовал ни в одном   морском и  воздушном  бое, а всю войну служил или при штабе или в тылу. Отсюда и нелепые, бессвязные, прочитанные по бумажке   доклады и «беседы» и ответы на заранее заготовленные  вопросы и те нагромождения красивой и героической лжи вокруг сотен и тысяч загубленных  на войне жизней, не так от пули врага, как от голода и холода. Молодая душа  весьма чувствительна ко всякого рода фальши лжи лицемерия и социальной несправедливости.
       Надо не забывать, что  марксизм-ленинизм и отчизнолюбие (патриотизм) понятия взаимоисключающие и даже несовместимые. Настоящие ленинцы, как и либералы-интернационалисты,  не могут быть настоящими патриотами, а значит,  не имеют морального  права заниматься военно-патриотическим воспитанием молодёжи. У Ленина был свой взгляд на  патриотизм. С начала он его вообще отрицал, а потом, в Гражданскую войну, назвал социалистическим.  В основном он  считал патриотизм  мелкобуржуазным чувством   мелких собственников, с которым настоящий  социалист-интернационалист должен бороться, и «все свои  патриотические чувства  принести в  жертву во имя  международной революции…» (ПСС Ленина, т.37, с.213).
       Ильич  пока был в силе и в сознании, пока сифилис мозга не лишил его рассудка, кромсал бывшую Российскую империю, ломал  и насиловал русский народ  как хотел. Он разбрасывался налево и направо царскими драгоценностями и золотом, территориями бывшей империи (Прибалтикой, Польшей, Финляндией)  был готов продать Камчатку  США, ибо  «на Камчатке нефти и руды такое количество,  которое  мы заведомо разработать не в состоянии Мы даём Америке  эту территорию для экономической утилизации… и ясно, что мы только  выиграем».  (ПСС, т.42, с.67)
    Своей любовью Ленин свою Отчизну никогда не жаловал, и прожив в эмиграции 15 лет, ностальгией не страдал, а русский народ ненавидел до конца жизни не только сословной, но и  лютой патологической ненавистью. Это в полной мере подтверждается  реальными  делами Ильича, направленными  на полное  разрушение экономики России  для  восстановления  международного хозяйства, восстановить которое без русского сырья, природных и людских ресурсов, по его мнению,   было невозможно. У Ленина, как и  у Троцкого, был свой взгляд на целостность России, на установку её границ и дальней шей судьбы русского народа, по твёрдому убеждению Ильича, этой угнетающей, самой отвратительной на свете нации, «нации  идиотов и держиморд». Разделять этот взгляд Ленина и быть  ленинцем-интернационалистом  и космополитом, значит никогда не стать настоящим жертвенным отчизнолюбом. Тот, кто утверждает обратное, что можно,  тот подло, цинично  и  нагло лукавит.
    Настоящий патриот –  это логически мыслящий молодой человек, свободный от «мусора истории» (привычек, околонаучных ересей и консерватизма мышления). Он умеет отличать правду от лжи, критику от клеветы, его мировоззрение основано на  твёрдых и обширных знаниях мировой политики, отечественной истории и Новейшей истории, с её  идеологической проблематикой, где мёртвые продолжают хватать  живых.  Без этих  фундаментальных знаний  никогда не построить новой животворной идеологии, а без  Идеологии Развития  успешное  сохранение и   разумное, справедливой  обустройство  России  весьма проблематично и даже невозможно. Чтобы сохранить себя от полного исчезновения как вида и представителя  своего народа, нам  надо  срочно умнеть и  каждодневно учиться критически, логически мыслить  на основе сбалансированного  рационально-нравственного выбора,   исключая    мифологический (коммунистический)  тип мировоззрения, который  формируется  на идеологической манипуляции   человеческим  сознанием.  Молодому образованному поколению надо научиться,  без труда находить волков  среди лилий Соловьиного  сада. Молодёжи  нужно  весьма  придирчиво относиться ко всем политическим партиям, особенно к тем,  которые  на словах  объявляют себя  выразителями интересов своих народов, а на деле смещают  систему разумных ограничений к свободе произвола и анархии, к потреблению в долг и жизни по кредитной карте. Надо помнить, что   показная шумная «забота о народе»  в результате  приводит людей к  полному идеологическому  отупению, нищете,  интеллектуальной  нравственной  и физической деградации. (10)    Мы оттого и страдаем на Руси столько веков, что плохо всматриваемся в жизнь.  «Мы плохо всматриваемся в жизнь, если не видим в ней той руки,  которая щадя, убивает» (Фридрих Ницше).     Молодёжи надо всё время объяснять, что все формы власти, в том числе и демократические,  в XXI  веке безнадёжно устарели,  за прошедшие сто лет  мало что изменилось в психологии  власти и  самих политических вождей. Неизменными остаются и основные принципы любой идеологии в контексте  её  мировоззрении  и методов государственного управления. Это и произвольное сочетание прав и обязанностей  людей, монополия права на истину и  её якобы  «научное изложение. Это перманентная переоценка истории  в пользу правящего режима и   стремление  связать глобальную  задачу   прогресса (могущества, величия) с отказом  от  жизненных  и общечеловеческих моральных ценностей. Это и стремление власти  расколоть общество  на большие группы и натравить их друг  на друга, и, увы,  убеждение  власть имущих в том, что интересы меньшинства  (олигархического)  есть в то же время и интересы большинства (пролетарского). Вся беда в особенностях человеческого сознания.  От него зависит, каким в данный момент патриотизму быть – наивному  и невежественному  или настоящему, основанному на глубоких знаниях опыте использования их в  оптимальном направлении. Каков уровень  общественного сознания на дворе, такой  интеллектуальный и морально-нравственный уровень   политического деятеля и лидера страны. Нельзя, чтобы  сухая теория  служила  средством, необходимым  гениальным идиотам и фанатикам  для обретения уверенности в своих действиях, чтобы поиск истины приносился  в жертву злобе дня, порождая тем самым всё новые легионы  безумных политиков и легионы  героев их  ценою жизни защищавших. И не потому ли среди  властителей и их окружения так много маньяков и сумасшедших, которые каким-то  чудом избежали клиники? Сто лет назад Лев Толстой в своём Дневнике от 12 июля 1900 года писал: «Я серьёзно убеждён, что миром управляют совсем сумасшедшие. Не сумасшедшие или воздерживаются или не могут участвовать». А совсем недавно президент США Дональд Трамп  сказал: «Одна из ключевых проблем сегодня – это  то, что политика считается чем-то позорным.  Хорошие люди не идут в политику?»  Проходит время и не все героические примеры прошлого годятся  для  урока жертвенного  патриотизма. Устаревает и сама  методика учебно-воспитательного процесса,  и даже морально устаревает  сам  опыт  военно-патриотического воспитания, в том числе и советский опыт с его былой мощной (но, увы, ставшей  неэффективной) системой коммунистического воспитания.      Кроме героев ратного подвига есть ещё герои  духовного подвига, волонтёры бескорыстной любви и милосердия, врачи-благотворители и жертвователи, известные, малоизвестные по своей природной скромности и забытые неблагодарными потомками. Сократ говорил, что  есть три  человека, на  которых стоит   и держится  цивилизованный мир – это  воин, судья и  врач.   При этом помощь врача нужна везде –   на войне в качестве хирурга, в суде  и в общественной  жизни в качестве эксперта-психиатра. Россия всегда славилась героями ратного подвига и духовными подвижниками. В мирное время настоящими героями  при равнодушной  верховной власти  настоящими героями  становятся те, кто  на деле заботится о калеках войны и вообще о ветеранах-победителях.   Многие из них основательно и незаслуженно забыты, а посему на уроках человечности и жертвенного отчизнолюбия необходимо вспоминать их имена.  Сегодня, в эпоху  острого дефицита человечности, необходимо напоминать юным  хотя бы  таких как, например, русский  врач,  организатор тюремных больниц  и школ для детей арестантов Николай Фёдорович Гааз (1780-1853) и   коллежский  советник, организатор  Инвалидного капитала   Павел Павлович Пезаровиус (1776-1847). О последнем великом и забытом филантропе,  члене Комитета о раненых воинах,  Человеколюбивого и Филармонического общества   хочется сказать отдельно.  Его настоящее имя –  Помиан Пезаровиус, (von Pomian de Pesarovius). Он уроженец Лифляндии, сын лютеранского пастора.  Окончив Иенский  университет и став доктором философии, он в 1803 г. поступил на русскую службу в канцелярию тайного советника Н.Н. Новосильцева секретарем иностранной переписки.  27 августа 1812 г. удостоился высочайшего благоволения за пожертвование трети своего  жалования на военные нужды. С января 1813 г. стал издавать газету «Русский Инвалид», с тем, чтобы весь доход от издания, за вычетом издержек, «употребить на вспоможение инвалидам, солдатским вдовам и сиротам».  Вскоре число подписчиков увеличилось до 800 человек, из которых многие сановники  стали жертвовать  значительные суммы в пользу инвалидов войны и их родственников. Крупные пожертвования, стекавшиеся в руки Пезаровиуса, побудили его образовать неприкосновенный Инвалидный капитал, составивший через год 395 000 рублей. В отчете за 1813 г. Пезаровиус показал в «неприкосновенном инвалидном капитале» 115 тыс. руб. и во «вспомогательной инвалидной кассе» 31 575 руб. Из последней суммы получали пособия до 825 нижних чинов и 40 солдатских вдов. К концу 1815 г. на основе инвалидного капитала постоянное пособие получали уже 1200 инвалидов.  Император Александр I 21 февраля 1815 г. удостоил Пезаровиуса рескриптом и орденом св. Анны 2-й степени с алмазами, распорядился продолжать издание газеты, а капитал передать в Комитет для вспомоществования неимущим изувеченным воинам. Указом от 21 декабря 1815 г. 1200 раненых нижних чинов передавались на попечение Комитета с выплатой пособий в размерах, установленных Пезаровиусом. Похоронен  Павел Павлович был  на лютеранском Смоленском кладбище Санкт-Петербурга с воинскими почестями по указанию императора Николая I. Имел российский орден св. Станислава 1-й степени.(11)
     В Советском  Союзе тоже были свои меценаты и жертвователи, но только во время войны. В основном ими  были  советские граждане, имевшие денежные накопления или высокие  должностные оклады и  крупные государственные вознаграждения – известные артисты, деятели искусства и культуры, церковные  иерархи.  В СССР любое патриотическое волеизъявление  отдельных граждан и общественных организаций без разрешения   властей, категорически запрещалось и наказывалось по  закону. Во избежание  непредсказуемых эксцессов,  властями запрещалось  также  и  стихийное проявление экзальтированными  толпами    своих  квазирелигиозных чувств, порождённых  культом личности, страхом и насилием, показной лояльностью к правящему  режиму  и  обязательной любовью  к советской Родине, ибо целью силовых структур была не общественная безопасность, а безопасность структур государственного управления,  безопасность вождя и его окружения. Под контролем  органов госбезопасности и милиции  был и  накал  патриотических страстей,  и уровень  психопатической  экзальтации  толпы, полностью  исключалось разного рода кликушество, юродство и садомазохизм, свойственное древним мистериям  корибантов. Надо понимать, что не каждый участник организованной властями  патриотической мистерии готов прямо сейчас идти в бой и отдать жизнь за родную советскую власть и социалистическое отечество.  В реальности многие   хотят  выразить свой патриотизм иным способом, менее смертельным и бесповоротным, без показного разрывания на груди рубашки, без красивых фраз и высоких слов.   Например,  пожертвовать  всем своим имуществом и состоянием на организацию новых военных госпиталей  и лазаретов, или на строительство  военной техники, танков и самолётов,  огнестрельного оружия нового образца, которого в русской и в советской  всегда катастрофически не хватало.   В  таком конкретном и нужном деле всегда нужен лидер, народный  вождь и  группа поддержки, бригада  вдохновителей,  чья жизнь является Примером для подражания, чьё  Слово никогда не расходится с Делом.  Организованные сверху  акции  пропагандистско-патриотической истерии (собрания, митинги, демонстрации,  шествия)  необходимы только накануне или во время  всеобщей  мобилизации, формирования  народного ополчения, партизанских летучих отрядов  и добровольных истребительных батальонов. После объявления страны на военном положении, эти  пропагандистские экзальтированные спектакли становятся практически не нужными, ибо всякое уклонение от воинской службы в общественном мнении  является позорным  дезертирством. Ненужными, напрасными и порой раздражающими  оказывались  усилия армейских политруков по подъёму боевого духа солдат в условиях  фронтовой  боевой обстановки позиционной войны или во время отступления.
   Сегодня прежние советские методики патриотического  воспитания  безнадёжно устарели, они  уже не действуют, ибо уходят стремительно из жизни дети войны,    и  сменилось на их глазах два поколения.  Некому доносить правду о войне и некому отличать  ложь от правды.      Сегодня мы  имеем   дело  с урбанизированным  поколением Z, разобщённым  в свою  очередь  на несколько социокультурных  групп, среди которых начинает выделяться  новый особо опасный класс – прекариат.    Это не пролетариат и  не  бывший гегемон – рабочий класс. И это     не средний  класс и даже  не «неформалы», и  тем более не  молодые инвалиды войны и труда, это  лишние люди,  изначально лишённые  будущего. Объединяет  людей этой группы одна общая черта: неустойчивость положения и отсутствие социальных гарантий. Физически крепкой и психически здоровой части этого нового класса  придётся идти  по конкурсу в наёмники и в силовые структуры.  А  большую часть  законно проживающих в стране «забракованных»  граждан выгодней сделать «вечными иждивенцами» государства, предоставить им вспомоществование через NAME of Bank (CARTGOLDEN  NAME),гарантировать каждому  «базовый доход» за счёт   бюджета страны проживания. (Гай Стэндинг).  Советские идеологи считали, что  патриотизм эффективен тогда, когда он является  массовым  и легко управляемым. Отдельные подвиги отдельной личности – это хорошо, они  говорят юношеству о духовной силе личности, но массовый патриотизм и  массовый жертвенный героизм на порядок лучше, ибо здесь речь идёт уже  о духовной сплочённости  и монолитности всего   общества  и крепости  правящего режима. Изнутри всё выглядит  торжественно и божественно, как проявление священного духа нации, извне – как  проявление затяжного  массового безумия, как древняя языческая  истерическая  мистерия.  Физкультурные парады широкобедрых спортсменок мясомолочной спелости  и  широкоплечих  спортсменов со стальными бицепсами,  длинные колонны идущих и поющих вместе, восторженно приветствующих  вождей и гневно проклинающих их врагов и соперников. В тоталитарных государствах  патриотические мистерии и  победные триумфы всегда  проходили под  старыми,  как  мир, лозунгами, призывами и ликующими возгласами: «Здравствуй Цезарь! Идущие на смерть приветствуют тебя!»      Легионы знатных людей,  живых героев труда и обороны в своей стране нежданно просиявших  на фоне тех миллионов раскулаченных и ограбленных, кто до конца  так и  не понял, кем они стали, кто их такими сделал и кто именно отправил  их  доживать  в белую ночь Бытия. Массовая патриотическая эйфория (истерия) недолговечна,  массовый жертвенный подвиг быстро девальвируется и прежняя, весьма заниженная   стоимостная шкала  жизненных ценностей, типа: «жизнь – копейка,  судьба – индейка», или же – «Все как один умрём за дело это»,  становится неприемлемой для всех слоёв общества. Сколько бы ни стоила человеческая жизнь в определённую эпоху – одну копейку или  один  золотой талер, расставаться с жизнью всегда трудно и сложно, даже когда  сознательно идёшь на жертвенный подвиг. Об этом нам  не раз говорили  чудом оставшиеся в живых  герои-калеки, инвалиды-фронтовики, ветераны Великой Отечественной войны. Об этом рассказали нам и участники Афганской войны,  и военспецы, участники  других «горячих точек».  Осознанно идущий на смерть человек, в первую очередь думает  не о себе,  посмертно героическом  и  бессмертном в памяти людей, и не о полководце Цезаре или  о Суворове,  даже не о державе, а о живых людях, своих соратниках, о родных и близких.   Чудовищно жестокие и немыслимо затратные войны ХХ века  заставили многих людей   пересмотреть  многие жизненные ценности в контексте  цены  человеческой  жизни в условиях мира и войны, созидания и разрушения, определить  настоящую цену  прошлых побед и цену тех поражений, которые  в  трудах казённых историков стали победами. Цена последних  поражений, «пирровых побед», как вскоре выяснилось, оказалась запредельно  огромной. Чтобы ни утверждали военные историки-патриоты о бескорыстии  жертвенного  подвига, в  сознании воина-смертника, помимо его идейного (или религиозного) фанатизма,  всегда  присутствует  до-смертная  материальная  составляющая часть. Об этом  ярко свидетельствуют многие предсмертные письма японских лётчиков-камикадзе в адрес правительства  страны с просьбой  позаботиться о благополучии  их  родных и близких  после выполнения ими последнего боевого задания. Об этом свидетельствуют и  многочисленные  методические пособия по вербовке исламских террористов-смертников при  медресе и университетах Пакистана. Не так легко найти даже самых обездоленных и несчастных людей, согласных ради Аллаха и  посмертной райской жизни среди прекрасных гурий, с радостью покинуть этот безумный, безумный мир. Даже систематическая обработка юного создания сильнодействующими наркотиками  не даёт желаемого результата, того самого, когда  «Мальчику жизни не жалко,/Мальчику смерть нипочём!» И только  твёрдое обещание  вождя террористов в том, что семья боевика-смертника  будет обеспечена и не умрёт от голода, убеждает человека пожертвовать своей жизнью.   Только клятва     на Коране вербовщиков  в том,  что власти  свободной Ичкерии (или Исламского государства) позаботятся о его родителям,  помогут его  братьям и  сёстрам  занять   в  жизни  достойное место, вдохновляют  юного террориста  на  жертвенную смерть. Чем больше люди осознают ценность своей жизни, тем  труднее становится  вести в стране патриотическое воспитание, а вместе с ним  вдохновлять  новые поколения на   бескорыстный  жертвенный героизм, тем меньше становится желающих погибнуть ради великой идеи, готовых воскликнуть вслед за польским шляхтичем   Тадеушем Рейтаном      «Убейте меня, не  убивайте Отчизну!».В эпоху торжества всеобщей монетизации нашего бытия  знания об изнанке казённого патриотизма, с его  явно   завышенными ценами на  пушки и  сухой паёк  и оскорбительно низкими  ценами на «пушечное мясо», ничего  положительного кроме  горького критицизма   в наше миропонимание  не прибавляет. Однако критический взгляд на  отработанную веками  методику торговли высшими  идеалами и чувствами, в том числе доходных  спекуляций  на  альтруизме  и отчизнолюбии, помогают иногда  людям  избежать  напрасных испытаний, страданий  и ненужных огромных жертв.   В истории  нашей  страны  имеется несколько  неприглядных фактов,  красноречиво говорящих  об  изнанке  как  казённого, квасного отчизнолюбия,   так и  пролетарского,  советского патриотизма. И в царской России и в  Советской России под видом  защиты Отечества осуществлялась  безвозмездная «военная помощь» в технике и живой силе другим странам.  Не раз  русские войска  вели  войны в интересах  других государств,   превращая по капризу царей  их поражения в победы. Все свои  успешные (и не успешные тоже)  баталии русские цари  Петр I, Павел I и Александр I  вели  за счёт жестокой  рекрутской повинности, которая лишь в 1874 году стыдливо стала называться «воинской повинностью».  По военным реформам  1870-х годов немецкий термин «рекрут» был  заменён словом «новобранец», а служба в армии (по предложению  военного министра, генерала-фельдмаршала, умеренного либерала графа  Д.А.Милютина) была снижена с 25 лет до 15 лет. Российская власть  распоряжалась  своими солдатами по своему  усмотрению, порой расточительно и безответственно, особо не прибегая к патриотическим чувствам солдат практически  пожизненно несущим воинскую службу.  Иногда  осуществлялись в ущерб Отечеству  ненужные и затратные  «заграничные походы» (Альпийский поход Суворова), или война «ограниченного контингента  советских воинов-интернационалистов» в Афганистане. У политиков и у рядовых граждан, у властителей и подданных  понятия о патриотизме совершенно разные. Одни ищут для себя в патриотизме  только выгоду и славу, другие видят  в нём  верную смерть. Для одних защита Отечества, начинается с его  тайной   распродажи в интересах  мировой революции, для других, после поражения под Аустерлицем,  с идеи  продавать  по  сходной  цене русских солдат из числа обученных  рекрутов  за рубеж.  В то время это считалось  смелой новацией в международных отношениях  и вполне  соответствовало  крепостному  духу  эпохи царствования  императора Александра I Благословенного.  В результате такого особого, меркантильного подхода к патриотизму  советской партийной номенклатуры, по сговору чекистов с иностранными спецслужбами  был убит СССР.  По иронии судьбы тайная и явная  распродажа коммунистами-оборотнями своей великой Державы Большому Западу   ознаменовалась выходом в свет  огромным тиражом книги «Как продать  слона» . Уже   тогда  советский патриотизм  резко упал в цене и свыше  10 лет оставался невостребованным, несмотря на две войны России с Чечнёй. Но в большой политике не может вечного мира, постоянных, неизменных гармоничных и взаимовыгодных отношений. Рано или поздно на них начинают негативно сказываться  личные качества и характеры политиков –приобретённый  зооморализм, клиническая  паранойя или мания величия. Когда отношения между властителями  портятся, тогда и возникает казённый патриотизм  и  масштабная спекуляция на природном  альтруизме,  на любви к малой родине, к речушкам, сараюшкам, избушкам и  церквушкам… Чтобы торговля отчизнолюбием  или спекуляция  на патриотизме шла успешнее, Агитпропу страны необходимо как можно больше плодить в обществе  число  жертвенных героев, как живых, так и мёртвых. Легче  всего творить  героические мифы и  увеличивать число героев во время большой позиционной войны или  во  время затяжной гражданской войны, труднее – в мирное время. При этом выясняется, что  героев порождает  даже не  эон  и  не  сама  эпоха, не громкие события и факты, а сами люди, часто те, кто порой  к героическому событию  вообще непричастен. От представителей высшей  власти часто  зависит, стать ли  трагическому поражению победой и быть  ли воину  Имяреку героем, а  событию  незначительному, проходному  стать   событием эпохальным и судьбоносным. Имеется логическая, математическая   связь между  численностью населения тоталитарного  государства и численностью его  жертвенных героев. Удивительный факт,  но число  официально известных и документально  зарегистрированных  героев  войны, Героев Советского Союза, в тысячу раз превышает число всех известных исторической науке легендарных   героев Руси языческой и   православной за 1000 лет её существования.  По списку МО РФ общее количество Героев Советского Союза  составляет 12 777 человек, из них, 2  –  стали  четырежды героями, 3 — трижды и дважды героями  – 154. Известно немало число и тех, кто «повторил» подвиг Александра Матросова. Это говорит о том,  что не только иным стали масштабы и виды войны,  и  более обильной стала жатва смерти, но и более изощрёнными стали  методы  идейной обработки масс,  иными стали  средства  манипуляции  массовым  сознанием.  Это говорит о том, что чувство  «родного гнезда», отчизнолюбия у славян  в древние времена считалось чувством природным, сакральным,  оно   не являлось предметом  политических спекуляций, герои древности   не требовали от общества  для себя  особых  наград и восхвалений. Принятое Киевской Русью  христианство породило  в славянском мире новый вид жертвенных  героев, духовных подвижников, смиренных героев-мучеников. Духовный подвиг стал равен подвигу воинскому, а иногда, в особых случаях ставился выше его, с обязательной ссылкой на  великий  жертвенный подвиг Иисуса Христа, который на Кресте своей  «смертью смерть попрал».  В  ХХ  веке Русь возрастила больше мучеников, чем Римская Империя за первые века христианства. Особенно много  героев-мучеников породили большевики, чекисты-безбожники и воинствующие атеисты. В неравной борьбе с ними Русская Православная Церковь воспитала сотни тысяч  жертвенных героев  и мучеников-исповедников. В православно календаре имеется  даже особый  церковный  Праздник «День всех святых, в земле Российской просиявших». Для русских людей их жизнь и мученическая смерть стали уроком смирения, веры, любви к Христу, мужества. Многие из  подвижников духа   жестоко пострадали  от большевиков за свою веру, были репрессированы, замучены и убиты. Сейчас священники и прихожане поминают этих подвижников и молятся об упокоении их душ. На  Русском Севере, гиблых местах ГУЛАГА, в посёлке Борисоглебский  на границе с Норвегией,  на Соловках, в Мурманске, Апатитах строятся  храмы, посвящённые русским святым. В посёлке Кильдинстрой –  строится храм в честь  блаженной Ксении Петербургской, в поселке Зверосовхоз –   храм в честь святой Матроны Московской. В Коле – храм в честь  преподобного Варлаама Керетского.  Таким образом,  из народной памяти  все больше и больше  вытесняется  героев ратного подвига, как  героев  битв далёкого   прошлого, так и героев  войны  новейшего времени.  Их место в молодых сердцах пытаются  занять  герои   духовного подвига, имеющего иной смысл и  особое  философско-нравственное содержание: не убить человека (врага), а спасти его душу (в том числе и  душу врага). Разное идейно-религиозное содержание  жертвенных подвигов,  как правило,   вступает в противоречие и начинает  смущать   юные души, как некогда духовные подвиги первых христиан смущали  дружинников князей-язычников  Олега и Святослава.   Иногда  большая численность героев в  стране  отражает высокий  социальный кпд  высшей власти, и в то время  наличие   большого числа героев войны и труда  в стране  не отражает могущество державы. Чем больше    потерь  в живой силе и чем больше  материального ущерба, нанесённого противником, тем более слабой  выходит из войны  держава-победитель, тем больше у неё риска стать жертвой  бывших союзников. В таком положении оказалась в 1945 году Франция, «которая в эту войну  открыла ворота немцам, что стоило  союзникам колоссальных жертв» (И.Сталин). В довольно ослабленном  положении оказался после войны и СССР, который, имея разрушенную на две третьи  промышленность и сотни легионов героев, ещё не  имел достаточного количества ядерного оружия, чтобы дать  достойный отпор вчерашним союзникам. Воистину прав был Уинстон Черчилль, когда  произнёс важный и актуальный на все времена тезис: «Нельзя  судить о великой державе по её  временной слабости». Но сила  великой  державы не в количестве заготовленного оружия, а в духе великой нации. СССР вышел из войны ослаблено-расслабленным победителем, а потерпел поражение в мирное время при наличии избытка атомного оружия и военной техники. Всё зависит от  крепости духа и  психического здоровья нации. Сталинский  СССР победил  гитлеровскую Германию только потому, что  великому русскому  народу было много обещано, но ничего, кроме страданий не дано, а горбачёвский СССР рухнул от тотальной лжи и обмана, из-за того, что из всего, что было обещано партией народу, ничего не было сделано, и все жертвы народа оказались напрасными.  Можно сколько угодно говорить о героизме  своих предков и гордиться ими,  можно ссылаться при этом на сотни славных  имен, подвижников духа и ратного труда, но достаточно  одного-двух негативных факта о нерадивом отношении правящей власти  к своим инвалидам и ветеранам войны, и вся  патриотическая риторика сразу   испаряется.  При  пренебрежительном  и равнодушном отношении  общества к  увечным ветеранам войны  любая патриотическая мистерия становится нелепой и неуместной, а с нею становится напрасной и вся проделанная военно-патриотическая  воспитательная работа. Не поможет  здесь любой, даже самый массовый патриотический парад стройных и подтянутых кадетов-суворовцев, юнармейцев  и широкобёдрых, крепких  девушек-физкультурниц. Даже марш «Бессмертного полка» и   марши легионов героев славой просиявших в ратном подвиге и в мирном труде  не способны будут улучшить  и без того дурную репутацию страны, её бесчеловечное отношение к своим доблестным гражданам. И тем более напрасны  слёзные молитвы десятков тысяч  святых мучеников, пострадавших за  веру Христову от воинствующих безбожников, дрейфующих на льдине голыми, в нижнем белье  на льдине в Белое море  под  сытый хохот  чекистов и  вохровцев Соловецкого лагеря особого назначения. Конечно здесь нужен  Всадник на Пегом Коне, владеющий прошлым, настоящим и будущим. И нужен час Икс, исторический Момент и  великий, мистический Парад Планет, если хотите. Та и видится за горизонтом событий  могущественный  Некто  в Сером плаще, погибающий в результате предательства  близких соратников, и блестит в лунном свете кремнистый путь и скачет,  скачет на вороном коне Рыжий Всадник по  кличке Ржавый Толик и  мчится за ним  вся сатанинская рать. Здесь, конечно, нужны кардинальные  социально-политические метаморфозы, нужна новая, честная Идеология, вещее Слово и новый Язык, ясный, понятный, конкретный и убедительный. Здесь нужно действовать с оглядкой на историческую память народа и быть предельно честным и человечным  в отношение тех, кого готовишь к доблестной смерти: «Я –Бог Державный на Пегом  Коне. Я – Тот, Кто Может всё!  Я – Бог, оседлавший  Смерть, превращающий  Стужу  в Тепло!      Не бойся Меня, сын человеческий!  Я, Всадник на Пегом коне! Не бойся смерти, сынок! Я спасу  тебя от Черных всадников и  Всадников без головы!»(12)

Авторские примечания, литература, источники.
*«Убейте меня, не убивайте Отчизну!» - эта фраза  является образцом  высокой патриотической риторики, и принадлежат польскому шляхтичу, депутату Сейма Речи Посполитой от Новогрудского воеводства Великого Княжества Литовского Тадеушу  Рейтану (1740-1780). Вместе с другими шляхтичами-депутатами Самуэлем Корсаком (от Новогрудок) и Станиславым Богушевичем (от Минска) пытался не допустить  утверждения на Сейме  первого раздела Речи Посполитой   под  председательством  кухмистра великого коронного Адама Понинского.  Добиваясь от  Сейма протеста против  Раздела Польши, Тадеуш Рейтан не выпускал  депутатов из зала заседаний – разорвал на груди  рубашку и лёг перед выходом  со словами: «Убейте меня, не убивайте Отчизну!». Этот протест запечатлён на картине   Яна Матейко «Рейтан» и  вошел в мировую историю как проявление высокого, жертвенного  патриотического чувства. В Беларуси и  в Польше Тадеуш Рейтан  считается национальным героем, примером патриотизма  и самоотверженности. Его именем  названы многочисленные школы, гимназии, лицеи и  даже  воинские части. Кстат, икумер этот жертвенный патриот  своей смертью в родовом поместье Грушевке (ныне Грушевка Брестской области)
1.Канетти Элиас. Монстр власти.  Алгоритм. М. 2009,с.  120-23
2. Завалишин Д.И. Записки декабриста. СПб. Товарищество М.О.Вольф,1898.     Он мечтал создать в Калифорнии  идеальную колонию будущего, свой рыцарский  Орден Восстановления   страстно желал «восстановления  нравственности в Отечестве»,  решил «создать всемирное общество истины, правды, порядка и законной власти в Европе».  Проект Дмитрия Завалишина заключался в создании близ Сан-Франциско русской колонии, которая воплотила бы в жизнь идеи равенства и социальной справедливости, никакого  опасного вольнодумства  или покушения на основы российской империи в  нём не содержалось. Предложения Завалишина о  создании  Ордена Восстановления,  развитии русских поселений  в Калифорнии, её присоединение к России  рассматривались  Особым комитетом под председательством А.А.Аракчеева, автора «военных поселений», провозвестника «военного коммунизма» для государственных крестьян. Дерзкий проект Завалишина был отклонен в силу его «неудобно исполнимости» и боязни создания  общества «беспокойных умов».

3.Кулюгин А.И. Правители России. Издательство «Чувашия».Чебоксары. 1994, с.43,161, 177, 275.)

4.  Орлов А.А. Союз Петербурга и Лондона: российско-британские отношения в эпоху наполеоновских войн. М., 2005; Жолудов М.В. Лорд Пальмерстон и Россия (к истории англо-русских отношений в 30-е гг. XIX в.) // Россия и Британия. Вып. 4: Связи и взаимные представления. XIX-XX вв. М., 2006. С. 295-306;Международные отношения на Балканах. 1830-1856. М., 1990. С. 14.

5.Мэсси Роберт. Николай и Александра. М.1990

6.Потери Суворова  в живой   силе после Альпийского похода.
Искать точные  данные у Тарле, Соловьева или у Иегера бесполезно, ибо их нет, здесь необходимы косвенные  исторические источники, в том числе и дипломатические, где ложь в донесениях послов своим правителям была  исключена. Без уточнения цены  военных побед  и затрат бюджетных денег на  содержание  «царствующего двора» и систему государственного управления невозможно написание честной и правдивой истории Отечества. Почти каждая цифра, указанная  даже  в учебнике по  Новейшей истории грешит неточностью и не выдерживает  никакой проверки.  Авторы учебных пособий  по военной истории указывают  совершенно разные цифры по потерям в живой силе в  том или ином сражении.  По утверждению,  например, автора Новейшей истории Оскара Иегера Суворов при переходе через Альпы из 18 тыс. солдат потерял 2 тыс. человек Видный  историк и знаток  боевых походов Дмитрий Милютин указывает, что потери 21-тысячной армии Суворова  составили  чуть больше  5 тысяч  человек.  У  современного, «независимого  историка»  Максима Кузахметова, потери Суворова после перехода Сент-Готарского перевала, составили чуть больше 6 тысяч человек. Читатель в недоумении, сколько  солдат было в армии Суворова, посланной императором Павлом I на помощь   австрийцам  в Альпы  -24 тысячи, 21 тысяча или всего 18 тысяч?  Читателю не ясно, кому из историков верить? У него возникает вопрс: неужели у них не было возможности ознакомиться с документами  военного ведомства той поры и уточнить численный состав  армии  Суворова, ознакомиться  отчётом  самого полководца  о потерях  в живой силе в результате оказавшегося напрасным мероприятия.
7.Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. Т.25, СПб, 1894, с.42-43 – Инвалидные дома.  Впервые инвалидные  приюты в северо-восточной Европе появились в начале  XVII  века.  Среди них – Тыкоцинский алюминат, учреждённый  литовским маршалом Веселовским в 1638 году на 23 инвалида, преимущественно из дворян рода Веселовских. В России первым «убогим домом» стала, учреждённая в Москве Петром I «Матросская тишина» на Стромынке – приют для безумных матросов.  России первый инвалидный дом на ограниченное число калек войны  был учрежден при Екатерине II —  Каменноостровский. Затем, уже при императоре Николае I, появились значительные по числу призреваемых инвалидные дома, названные военными богадельнями. Их было две – Чесменская близ Санкт-Петербурга, и  Измайловская под   Москвой.
       Но настоящие  дома для инвалидов войны появились в России только в 1870-х годах после завершения военной реформы. Это инвалидные приюты, или хутора, для инвалидов Черноморского флота, учреждение которых было начато в 1862 г.; всего таких хуторов было 28; близ  Николаева  — 21, по хутору на одно семейство, и близ Севастополя  — 7, по хутору на два семейства. После  окончания русско-турецкой войны 1877-78 гг. было основано   Убежище Александровского  комитета о раненых   и  приют св. Пантелеймона для призрения увечных  и  престарелых воинов русско-турецкой войны 1877—1878 гг., учрежденный в память взятия  Плевны.  К ним надо  добавить   Лопухинский дом призрения инвалидов в Порховском уезде Псковской губернии., Николаевскую Измайловскую  военную богадельню с семейным при ней Инвалидным домом на то же число офицеров и фельдфебелей и на 416 нижних чинов и  Шереметевский дом призрения  обер-офицеров, состоящий в ведении Опекунского совета.   На особом положении  был   домик  для двух инвалидов при Бородинском памятнике и для одного инвалида при памятнике над прахом убитого в 1812 г. генерал-майора  Кульнева при деревне  Сивошиной Витебской губернии.  (В.Д.Кузьмин-Караваев).
8. Иегер Оскар Новейшая история. Т.4, СПБ, 1898, с. 133.
9. «РОССIЯ». Энциклопедический словарь Брокгауз и Ефрон  СПб,1898. С.416-419.
10. Шевцов Владимир.  Наука логики как мировоззрение и условие модернизации страны. М. ООО ИПЦ «Маска», 2011,с.12.
11. Пезаровиус Павел Павлович (1776–1847), писатель, создатель газеты «Русский Инвалид», тайный советник. С 1807 г. служил в Департаменте юстиции, где исполнял обязанности советника Юстиц-коллегии. В 1810 «За усердную и ревностную службу» в 1812 г. награжден орденом св. Владимира 4-й степени и чином коллежского советника. Состоял в Человеколюбивом, Библейском и Филармоническом обществе был масоном и членом ложи «Полярная звезда» в Санкт-Петербурге. В 1833–1847 гг. Пезаровиус состоял президентом Санкт-Петербургской Евангелическо-лютеранской консистории, вице-президентом которой он был с 1819 г.  Печатать газету «Русский Инвалид» в кредит согласился известный издатель А.И. Плюшар. Участие в создании газеты приняли многие известные сановники империи и члены императорской фамилии. 1 февраля 1813 г. первый номер газеты увидел свет.  Инвалидный капитал Пезаровиус   передал в 1814 г. в учрежденный Александром I комитет о раненых, членом которого он был назначен. К концу 1815 г. на основе инвалидного капитала постоянное пособие получали уже 1200 инвалидов. Указом от 21 декабря 1815 г. 1200 раненых нижних чинов передавались на попечение Комитета с выплатой пособий в размерах, установленных Пезаровиусом. Будучи введен в состав комитета, Пезаровиус оставался редактором газеты до 1822 г. В 1833–1847 гг. Пезаровиус состоял президентом Санкт-Петербургской Евангелическо-лютеранской консистории, вице-президентом которой он был с 1819 г.
     О социальной защите инвалидов войны в Российской империи. С 1816 года  социальная помощь  была распространена также на вдов, сирот и матерей офицеров, умерших на войне от полученных увечий, а в 1819 году и на их отцов.  В 1827—1829 годах — офицеры казачьих войск и участники персидской и турецкой войн; инвалиды, состоящие на службе; в определённых случаях их малолетние братья и сестры. В  1845—1853 годах — чины пограничной стражи и моряки, получившие увечье при исполнении служебных обязанностей; чины пожарных команд и их семьи, а также семьи воинских чинов, получивших увечье в нарядах на пожары.   В царствование Николая I  виды  социальной помощи  офицерам  и их семьям остались те же, но для нижних чинов было ещё установлено  назначение единовременных пособий и  работа –  определение в тюремные надзиратели или сторожей.При императоре Александре II  виды  покровительства ещё более расширились, так как было установлено, сверх перечисленного выше, ещё и следующее: для офицеров — назначение кандидатского пособия (временно, взамен пенсии) и пособия по золотому оружию; для семей офицеров — выдача свидетельства на квартирное довольствие. В  его царствование под покровительство Комитета были  приняты семейства нижних чинов, и другие новые категории лиц (сёстры милосердия, чиновники, священники и т. д.), причём в последующие царствования круг таких лиц расширялся всё более и более. За первое 25-летие деятельности Комитета воспользовалось покровительством 26 509 человек. На них  было израсходовано свыше 23  млн. рублей.  За последующий период, с 1840 года (с обмена ассигнации на серебро) по 1909 год, Комитетом было назначено всего пенсий на сумму свыше 86 млн. руб., а пособий — свыше 30 млн. руб.   Только за десятилетие — с 1892 по 1902 год — Комитет потратил на Чесменскую богадельню 340 084 руб. (ремонт, водоснабжение, электрификация)  Литература: Пезаровиус П.П. Краткая история газеты «Русский инвалид». СПб., 1843; Шубинский С.Н. Забытый филантроп // Исторический вестник. 1896. №3. С. 865–880; РБС; Соколов А.Р. Издатель газеты «Русский Инвалид» П.П.Пезаровиус // Английская набережная, 4. Ежегодник. СПб., 2001. С.115–126.
12.   Мистическим предчувствием скорых перемен  в социально-политической жизни России наполнено творчество кремлёвских поэтов Улюкаева и Суркова:
                Время угрюмое. Кончились праздники.
            Мир и покой. Мир и покой.
            Ломятся в дверь. Это чёрные всадники.
            Это за мной, это за мной.
            Буду бежать, без оглядки, без отдыха,
            Только быстрей,  только быстрей.
            Слышу в аккордах морозного воздуха
            Топот коней, топот коней.
                (Владислав Сурков, современный чеченский поэт)