Старик-Камень на Весёлых горах.
Лыжная вылазка на родину писателя. Февраль 1969 год
Фото: скалы на вершине Старик-Камня
Уже не помню кто посоветовал нам сходить в это удивительное место. Что удивительное мы и не сомневались.
Во-первых «Весёлые», – по-уральски это значит красивые.
Во вторых, – здесь был заповедник «Висим» и ходят слухи что его снова воссоздадут. А вот будет ли он открыт для посещений – вопрос.
В третьих и название главной вершины – «Старик-камень» – о чём-то говорит. По легенде здесь скрывались староверы.
И главное: этот уголок Урала воспел писатель Д.Н.Мамин-Сибиряк. Он тут и родился в Висимо-Шайтанском заводе.
Так что идём на «Старик» не задумываясь.
Что ж, нищему собраться – только подпоясаться. Так и туристу. Схватил лыжи, взвалил на плечи рюкзак... и вперёд.
В предрассветной темноте выгружаемся на платформе «Быньговская». Это даже не станция, а разъезд . Станционная будка, поодаль несколько домишек пристанционного посёлка.
Спешим к автобусу. «Куда авто»? – «В город, в Левиху!»
Вот так вот, у местных любой горняцкий посёлок – город. Посмотрим какой он изнутри.
Посёлок действительно шахтёрский, добывают руду – сернистый медный колчедан, – это узнаём от попутчиков.
Центральная улица удивляет добротностью домов и помпезным дворцом «Горняк» с портиком на колоннах.
Но до города ему ох как далеко... Впрочем, совсем недавно такой же посёлок Дегтярка под Свердловском был переименован в город Дегтярск.
Пассажиров в автобусе много – на шахтах работают жители многих ближайших поселений, – из Невъянска, Верхнего Тагила... и других, помельче. Ближайший медный завод в Кировограда. Значит руду на переплавку туда возят
Кроме шахт есть и открытые карьеры. Терриконы и тех и других глядятся из автобуса как укрытые снегом островерхие сопки.
Центральная улица в конце посёлка должна продолжится тропой на лесной просеке. По схеме – нам именно туда. Схему один из наших ребят составил со слов сослуживца, – выходца из этих мест.
Просека начинается от моста через замёрзшую речушку и полого уходит в гору. По сторонам заснеженная тайга, – вперемежку сосны и ели в окружении голых берёз и осин, чащоба и буреломы. Изредка встречаются громадные кедры.
В начале подъёма из леса на просеку вылетает охотник. Камуфляж, ружьё, широкие «охотничьи» лыжи со скользящей поверхностью из пластика. Здоровкаемся. Нет, это не охотник, это егерь, – лес хотя и не заповедный, но охраняется.
Тишина и безлюдье. А над головой несущиеся по небу клочки растерзанной ваты облаков и проблески лучей висящего над горизонтом низкого солнца. Февральская неустойчивая погода, то метель, то мороз.
В тайге что-то поскрипывает, что-то где-то ухает. Иногда воздух разрезает барабанная дробь дятла, хлопанье крыльев, непонятно каких невидимых птиц. Но все эти звуки покрывает скрип наших «мукачей», рвущих снежную целину.
Ближе к вершине тайга редеет, появляются полянки, местами из под снега торчат камни. Видимо начался вершинный курумник. Снег уплотнился, на полянках это уже твёрдый наст.
Вот и макушка горы. Скалы взметнулись ещё выше, но залезать на них мы не собираемся, – мы не альпинисты, нам и этой вершины достаточно.
В просветах между деревьев и скал открываются синие дали, видны голые вершины соседних сопок.
Здесь уже вовсю гуляет ветерок, обжигает морозцем щёки.
Выбираем среди булыганов ровную полянку, сбрасываем рюкзаки и начинаем разбивку бивака. Уплотняем лыжами квадрат под шатёр, устилаем его слоем лапника. Снег здесь не глубокий, видимо вблизи вершины его сдувают ветры. Для кострища место вообще не пришлось расчищать, оно как раз оказалось на куче мелкого курумника.
Дежурные первым делом готовят чай, – жажда мучает всех, – попотели под рюкзаками на подъёме. Зачерпнули котелком снег, повесили над костром. В других котлах тоже топится снег, готовится вода для супа и каши
Наконец первый котёл вскипает, в него засыпают осьмушку чая. И тут обнаруживают неладное – чай чем-то напоминает компот – больно густой.
Выплёскиваем котелок на снег. Вместе с чаинками на снегу куча круглых окатышей. Оказывается дежурный вместе со снегом зачерпнул котелком испражнения косули. Чаепитие сорвано, на дежурных сыплютсяёё подначки и шутки.
Под общий хохот вводится правило: впредь наполнять котелки только кружкой или половником. Медленно, но без риска откушать чьих-то экскрементов.
Да, развеселили ребят дежурные. Знать не зря этот кусочек тайги зовут «Весёлыми горами».
Впрочем, какие горы? Просто сопочки, со скалами у вершин. И высоты скромные – 500-700 метров. Но... «вокруг голубая, голубая тайга». А что? Зимой тайга действительно голубая, не зелёная. Особенно дали, у горизонта.
С темнотой неожиданно усилился ветер. Заскрипели вокруг деревья, сыпануло какой-то крошкой по брезенту. Но мы уже сидим в шатре , топится печь, кто-то уже залез в спальник, а «аксакалы» вспоминают события двухлетней давности из похода на Северный Урал. Там тоже не обходилось без промашек торопыг-дежурных.
Из нынешних «покорителей» только двое были в том походе. Остальных Север ещё ждёт.
Утром снова метёт. Хорошо, что в спину. Катим назад. Снова автобус и электричка. В автобусе нас ошарашили. Оказывается побывали мы не на Старике, а на горе Аблей – она ближайшая от рудника «весёлая гора». А до Старика от Лёвихи немереных вёрст двадцать «с гаком».
И на Старик ближе идти от Карпушихи, тоже шахтёрского «города».
Что ж, значит есть повод ещё раз наведаться в эти края.
Февраль 1969 г.
Восстановил из дневника в феврале 2019 г