Бесконечно тонкие пальцы, точеные икры и огромные грустные глаза. Она сидела на незастланной кровати, и шуба, слегка приспущенная с плеч, выглядела абсолютно естественно, без тени вульгарности, словно это обычный халат, а остроносые коктейльные туфли — домашние тапочки. Бывают такие женщины, созданные чтобы пред ними склонять голову, подносить цветы, говорить комплименты… Они способны менять полярность мужского мозга, скрывая все порочное, оставляя лишь чистое восхищение.
Она была ослепительно красива, но не той надменной, высокомерной красотой, что заставляет задуматься — а достоин ли я, заслуживаю ли? Нет, какой-то простой, как будто случайной, которую нет нужды подчеркивать и дополнять. Взглянув раз, от нее уже невозможно отвести глаз. Такие женщины сразу обращают на себя внимание и влекут неудержимо и бесконтрольно. У них всегда толпа поклонников, и никто не обижен, все просто надеются быть замеченными, привлечь внимание и, если удача улыбнулась другому, испытывают скорее чувство досады, чем ненависть или злобу.
Так вот, она сидела на кровати и не делала ничего чтобы мир кружил вокруг в вальсе, не пыталась дирижировать и вести, — просто была собой. Приподнятый краешек шубы намекал, что кроме остроносых туфель и чулок там больше ничего нет. И намек этот порождал жгучее желание, граничащее с любопытством ребенка, подглядывающего в щелку двери родительской спальни.
Это фото так взволновало, что несколько дней он не решался ей писать. Открывал фотографию, замирал в нерешительности, придумывая фразу, подходящую для знакомства, и в отчаянии захлопывал ноут. «Ей 45, чего она не видела? Чем такую женщину вообще можно удивить?» И сомнения-провокаторы тут же подливали масла в огонь: «Остынь, брат! 45 лет — это пенсия, где тугое совершенство натуры осталось красивой картинкой, а внутри давно превратилось в труху».
Но ее образ не оставлял в покое. В конце концов он не выдержал и написал какую-то несусветную чушь типа: «От одной мысли что мои губы когда-то смогут коснуться ваших пальцев, можно сойти с ума. В их существовании появился смысл, а у меня — надежда сохранить рассудок. Не лишайте надежды…»
Как ни странно, она ответила. Разговор завязался сам собой, легко, непринужденно, словно меж старыми знакомыми, которые давно не виделись и спешат рассказать друг другу все, что случилось с последней встречи.
Через несколько дней, когда уже с жаром обсуждался сценарий первого свидания, оба вдруг удивились как стремительно и неумолимо сократилась дистанция. Банальности им хотелось меньше всего и та легкость, с которой они понимали друг друга, манила и пугала одновременно. По тому, как живо она включилась в эту игру, чувствовалось, насколько она одинока. Сам же он так и не мог ответить себе что значат эти странные отношения. Приключение? Банальная борьба со скукой? Может, просто период в жизни, когда кажется что попробовать все и есть самое важное?
Скучающей походкой молодой человек шел к Пушкинской мимо галереи «Актер». Он явно не спешил, но зачем-то все время поглядывал на часы и всматривался в лица прохожих. Закончился рабочий день, все прибывающий поток людей подталкивал, пихал, дергал за полы плаща, пытаясь увлечь за собой. То и дело из-под длинного плаща мелькали голые колени, но участникам броуновского движения вокруг было не до какого-то извращенца, вышедшего на вечернюю охоту.
Вдруг впереди показалась рыжая копна волос. Он поймал ее взгляд и, не отрываясь, словно по указателю цели, стал пробираться навстречу. Они поравнялись, уже почти прошли мимо друг друга. Казалось, сейчас чиркнут рукавами — и толпа унесет их в разные стороны. Но резко, не сговариваясь, обернулись, вспороли ряд пуговиц и слили тела воедино. Старушка — невольная свидетельница — охнула от внезапного стриптиза и, не успев перекреститься, исчезла в недрах подземного перехода. Это был самый странный, порочный, бесконечно запойный и жаркий поцелуй в жизни обоих. Они бились в приступах страсти, раскачиваясь в людском потоке, а прибывавшая толпа, словно повинуясь их желанию, сжимала объятия все сильнее.
…Он проснулся среди ночи (как в фильмах когда героя будит чей-то пристальный взгляд), приоткрыл глаза, еще в полудреме, не до конца понимая, где он и что с ним, и буквально отшатнулся от склонившегося над ним лица — бледного, испуганного, с глазами, полными слез…
На следующий день ее анкеты на сайте знакомств уже не было. Ни имени, ни телефона, ни адреса — один лишь хруст подошв по тротуару…