1
Ну вот и всё. Сборы закончены. Они стоят друг против друга: мама и сын Вена. На нём – свежевыстиранные штаны и рубашка. Правда, не совсем высохшие, но ничего, дорога длинная, всё успеет досохнуть не один раз. И на все прорехи пришиты новые заплатки. Обут он на босу ногу в видавшие виды сандали, невесть откуда появившиеся в доме.
Ещё вчера Вена был копнильщиком на комбайне, весь пыльный, грязный и босой, а сегодня – чистенький и обутый. В одной руке он держал узелок с лепёшками, пятью варёными яйцами и бутылкой молока, а в другой – длинную суковатую палку – дорожный посох. Мама обняла сына, перекрестила и, смахнув слезу, тихо проговорила: "С Богом!"
Уходил Вена в город, в областной центр, поступать на учёбу. Несколько недель назад он закончил семилетку с отличными оценками и Похвальной грамотой и теперь твёрдо решил учиться дальше. Где и на кого, он пока не знал, но имел упорное намерение: он хочет и будет учиться! Лишнее говорить, что учёба давалась ему легко, и он был уверен, что с любой учёбой обязательно справится, лишь бы приняли.
До железнодорожной станции тридцать километров, поэтому Вена выходил из дома пораньше, чтобы днём прибыть на станцию и там ждать поезд до областного центра. Вена ни разу не был на станции, не ездил в поезде, не бывал в городе, тем более – в областном.
Тридцать рублей на билет и пять рублей на личные расходы вместе с документами мама зашила в одежду так, что, если протянуть за ниточку, то кармашек приоткроется, и можно будет достать денежки или документы. Вена повесил узелок на палку, положил её на плечо и, держа палку за передний конец, без оглядки зашагал до конца улицы к дороге, ведущей на станцию.
Улица кончилась. Надо поворачивать на дорогу, с которой от его дома видна только крыша. Оглянулся. Мама стояла на том же месте в той же позе, но из-за большого расстояния он не слышал, как она просила Бога хранить её Вену на новых, неизведанных путях, и не видел, как из её глаз льются слёзы.
Начало пути ему хорошо знакомо. На возвышенности колосились хлеба, ожидавшие жатвы, а по склонам оврагов обычно паслись стада. Эту часть пути Вена шагал весело. А дальше – путь незнакомый. И первый, довольно глубокий, овраг, заросший кустарником, в один миг согнал весёлость Вены. Он знал, что в таких оврагах часто водятся волки. Но дорога проходила через овраг, и парнишке предстояло спуститься в него до кустов, пройти сквозь них и подняться по другому склону оврага.
Путник остановился, снял с плеча палку, взял узелок в левую руку, а правой рукой держал палку за середину. Он рассуждал так. В селе любая собака обходит человека с палкой на почтительном расстоянии. Вена не знал, владеют ли волки собачьими знаниями о человеке с палкой, но на всякий случай держал палку так, чтобы она была хорошо видна и спереди и со спины и с любого боку. Спускался он в овраг неспешным шагом, оглядываясь по сторонам. Пока шёл сквозь кусты, вспотел так, что его рубаха стала мокрой. Но как только кусты были пройдены, неведомая сила вынесла его из оврага с такой быстротой, что он не успел оглянуться – не гонятся ли за ним волки.
Вена снова повеселел. Местность опять возвышенная. Видно далеко. Ноги сами зашагали быстрее. Вена теперь смотрел не только по сторонам, но и на дорогу. И не напрасно. В его кармане уже лежали железный болт и ещё какая-то железка потяжелее, название которой он не знал. А собирал он железки на случай, если встретится хищник, и тот не устрашится палки. Сельские ребята, играючи, тренировались на меткие броски летом камешками на берегу речки, а зимой – снежками. И у Вены была большая надежда, что в волка он не промахнётся.
Так в спокойном расположении духа парнишка очутился перед следующим большим оврагом. Овраг был даже более глубокий, чем недавно пройденный. Вена остановился. Узелок повесил на сгиб левой руки, железки вложил в её ладонь, чтобы ближе были, а правой взял палку за середину и стал осматривать обочины дороги на дне оврага. Вдруг видит: прямо на дорогу вышла волчица с двумя волчатами. Остановилась и смотрит на Вену. Он замер и наблюдает за зверями. Волки медленно сошли с дороги и скрылись в кустарнике. Вену охватил страх. Так близко волков он никогда не видел и довольно долго стоял неподвижно, вглядываясь в обочины дороги. Но признаков присутствия зверей не заметил. Страшно, но идти надо. Медленно зашагал, постоянно оглядываясь вокруг. Вот и пройден кустарник. Ноги прямо-таки идут впереди него, но он старается сохранить медленный шаг, постоянно оглядывается, держа наготове своё "оружие". Всё. Овраг пройден, и рубашка на нём только влажная от пота.
Страх отступил, к Вене постепенно возвращалось спокойствие. А когда дорога поднялась на возвышенность, и он увидел вдали село, а между ним и селом едущую ему навстречу телегу, то улыбнулся от радости. Значит, звери сюда не заходят, а люди его не пугали, а вселяли уверенность.
В селе Вена напился колодезной воды, умыл лицо и облил голову. Усталость отступила, и он захотел есть. Но он не решился тратить свой продовольственный запас – кто знает, как там дальше всё сложится? Да и день едва перевалил за половину.
Дальнейший путь до станции Вена проделал без страхов и приключений. Спросил у дежурного, когда будет нужный ему поезд? Оказалось, почти через два часа. В зале ожиданий Вена нашёл в уголке свободное место на лавочке и присел. Палку он поставил в уголок рядом с собой – может пригодится. Ноги радовались отдыху – отшагали целых тридцать километров! Вена стал оглядывать помещение и людей, в нём находящихся. Его взгляд остановился на окошке в стене, над которым крупными буквами было написано КАССА. Подошёл к этому окошку. Люди называли станцию, подавали деньги и получали маленькие картонные билетики. Проделав то же самое, что и другие, Вена держал в руке билет до областного центра.
Вернувшись на своё место, Вена позволил себе съесть лепёшку, яйцо и отхлебнуть несколько глотков молока, а остальной харч оставил на "потом". Усталость разлилась по всему телу, захотелось спать, но он стряхнул с себя дрёму, то и дело поглядывая на стрелки станционных часов.
Нет надобности подробно описывать первую поездку Вены на поезде. За многие годы жизни поездок у него по железке, по воздуху, по воде, на "своих двоих" по личным и по служебным делам было так много, что впечатления о них в памяти долго не хранились. И по степям и лесам доводилось немало хаживать с огнестрелом наперевес – пусть зверь его боится. Но своё первое путешествие на станцию через овраги и первая поездка в поезде зацементировались в памяти навсегда.