накатится март, и пойдёт согревать погреба,
как первая женщина в тесной девчоночьей коже,
и город воспрянет, и снова потянет гульба,
и двинется след по последней незлобной пороше
и бросится речка навстречу холодной блесне,
не помня о смерти, сияя улыбкой в полнеба;
а я помереть бы, ребята, хотел по весне,
когда обнимается с берегом хищная верба