- Извините, Екатерина Ильинична, Лена Воронкова сегодня присутствует в классе? Да? Хорошо. Я её заберу на 20 минут.
Я опешила, внутри нарастало волнение. Зачем учителю истории, Борису Владимировичу я понадобилась? Учительница по географии грозно посмотрела на меня своими маленькими, всех ненавидящими глазками и мотнула головой в сторону двери. “Яичница” - так мы называли географичку. Я встала и вышла из класса. Борис Владимирович молча пошёл по коридору к своему кабинету, я с трепетом пошла за ним. Коленки немного тряслись, я перебирала в памяти свои проступки, не находила ничего, что связано с историей. Бориса мы все уважали. Ростом под два метра, умный и смешливый, невзирая на то, что он муж директрисы, он был нормальным мужиком. Мы дошли до класса истории, он открыл дверь и пропустил меня вперёд. Он закрыл дверь и громко прошагал до своего стола и сел с глубоким вздохом.
- Лена, я буквально бежал до кабинета географии, боялся, что не найду тебя в кабинете, потом не найдём тебя дома, и вообще тебя уже нет на этом свете.
Я молчала и ничего не понимала, он держал в руках мою тетрадь по истории...
И тут я вспомнила. О Боже, как я могла забыть!!! Я в этой тетради оставила записку...предсмертную записку, когда планировала покончить с собой. Боже мой, что сейчас начнётся... У меня выступили капли пота на лбу, в горле пересохло, лишь бы до родителей не дошло.
- Лена, как ты могла такое написать, такое помыслить? Что с тобой случилось, почему не пришла ко мне? Я всегда помогу, помогу любому из этой школы, нет таких проблем, которые нельзя было бы решить. Как в 16 лет такое может прийти в голову? У тебя вся жизнь впереди! Это меня поразило буквально, я проверил все тетради, и твоя была последней, не знаю зачем я пролистал тетрадь до конца, но нашёл вставленную в обложку записку. У меня нет привычки читать чужие мысли, но тут просто подмывало развернуть и прочесть. Это рок какой-то, рок судьбы. Что ты молчишь, объясни мне, что тебя сподвигло на такие чудовищные мысли?
- Борис Владимирович, это я в порыве эмоций написала. Меня наша химичка достала, её поставили нашей классной, и она постоянно ко мне прикапывается. Мальчишек она не трогает, а девчонок всех заела, а меня в особенности. Всё ей не так. Она моей маме на собрании сказала, что я всех сигаретами снабжаю и курить учу, а я самая последняя курить научилась в классе, то есть, ну я не такая плохая, чтобы меня так несправедливо унижать!
- Лена, я не думаю, что она тебя хочет унизить, если она больше к тебе внимательна, чем к другим, так это наоборот означает что её заботит твоё будущее
- Как же, заботит! Поэтому, когда все прогуливают английский, им всё с рук сходит, а я прогуляла - так она ко мне домой припёрлась и родителям всё рассказала! Она просто меня ненавидит, двойки ставит за свою химию, у меня только по химии такие оценки, ненавидит меня, ненавидит!
Я расплакалась, так горько, ведь мне и вправду было обидно. Обидно и больно, когда старшие или учителя, или родители относятся к тебе, как к маленькой и беззащитной, неспособной дать сдачи. И я не могла противостоять своей классной, но больнее мне было сейчас, ведь я была такой слабой перед тем, кого уважала, единственного учителя которого уважала в школе.
- Лен, а ты знаешь историю Валентины Николаевны, твоей классной руководительницы?
- Нет - всхлипывала я. Её поставили к нам в 9-ом классе у нее есть бывший любимый класс - и с ними она дружит они к нам приходят, и с ними она добрая, а с нами, как змея, старая дева, нет у нее ни детей, ни мужа вот она и злиться на всех!
- Не говори так! Старая дева...за каждой старой девой своя история. Вот и у неё есть своя история, вернее трагедия.
История старой девы №1
Она родилась в Латвии. Валентина или Валечка была высокой, стройной девушкой с яркими синими глазами, пышной рыжей шевелюрой. Она поступила в пед. институт и поклонников было море. Валечка была очень серьёзной девушкой, настроенная на долгую учёбу и затем работу в школе, она мечтала воспитывать учеников хорошими людьми и привить им интерес к ее любимой науке - к химии. Каждый день Валя с радостью спешила на очередную пару в институте, стремилась туда как цветок из тени тянется к свету солнца. Одним ранним весенним утром она как всегда спешила в институт, выбежала из подъезда, быстро пробежала по дорожке до остановки, впорхнула, не поднимая глаз в вагон трамвая и столкнулась лоб в лоб с высоким, как и она, молодым человеком. Незнакомый запах ударил в нос, мужской запах, запах мужского парфюма, запах мужской военной одежды.
Она подняла глаза и произошло то, что происходило и будет происходить во все времена между мужчиной и женщиной - неповторимый миг рождения нового чувства, чувства любви. Его звали Михаил, военный лётчик, настоящий мужчина, который не выпустит из рук свою женщину. Да, в те времена, восемнадцатилетняя девушка была в шаге от того, чтобы стать замужней женщиной. И Валечка стала в шаге от этого бесконечного счастья через месяц. Роман был таким головокружительным и в то же время глубоким, серьёзным, родителей с обоих сторон оповестили через неделю после знакомства, заявление подали через две недели, через три недели Мишенька, как звала его Валечка, уехал на учения, а спустя неделю после его возвращения, они должны были пожениться. Тогда не было сотовой связи, писали письма друг другу, но влюблённые решили не писать друг дружке письма, а вдоволь наговориться после возвращения Миши. Свадьба планировалась скромной, простая роспись и затем небольшой вечер с близкими и друзьями.
Пока Мишеньки не было, Валечка занялась приятными хлопотами в промежутках между учебой. Она выбрала скромное, но очень милое свадебное платье, что было редкостью для того времени, обычно брали напрокат. Валечка была единственной дочерью, и родители собрали немного денег, оплатили покупку платья, фаты, туфель и даже перчаток. Платье ушили, подогнали под фигуру, Валечка вышила на воротничке цветы и инициалы В и М, они вместе с Мишенькой мечтали, что свадебное платье Вали потом наденет их дочка, Машенька. Имена детям они тоже уже придумали: дочурка Машенька и сынок Витенька. Две недели мечтаний и планов на будущее, на долгое счастливое безмятежное будущее. Конечно сначала будет тяжеловато, Валечка учится в институте, Мишенька заканчивает обучение и скоро получит комнату в семейном общежитии, но затем им дадут более просторное жильё, жить будут рядом с воинской частью Миши, там парк рядом и детский сад, и школа, в которой будет работать Валечка. Всё у них получится, всё будет хорошо.
Приближался день возвращения Миши. Валечка по вечерам учила уроки, сидя за столом у окна и по привычке посматривала во двор и на тропинку, по которой всегда быстрым шагом спешил Миша и махал ей, а она в ответ спешила сложить учебники и тетрадки и выбежать к нему на встречу. Осталось пережить ночь и день и ближе к вечеру приедет Миша, а спустя неделю она станет...женой, любимой женой! Валя не могла уснуть в ту ночь, грудь томило смутное предчувствие чего-то неповторимого. Она мечтала и в ее воображении роились картинки как в калейдоскопе: как они будут кружиться в свадебном танце, как им будут кричать “Горько!”, как они будут целоваться на глазах у гостей, она от смущения открывала глаза и смотрела в окно, на звёзды, и улыбалась, улыбалась от счастья.
Прошла долгая ночь полная мечтаний, прошел день в институте, наступал вечер. Валя сидела у окна и улыбалась. Вот-вот и он появится. У нее бешено колотилось сердце, щёки горели, даже пальцы дрожали от волнения. Волнение захватило её всю, она трепетала перед встречей со своим любимым. Вечным любимым, до конца своих дней. В голове у нее кружились мысли и клятвы любви, она никогда никого не полюбит, это невозможно, только он, он, её Мишенька.
Он в тот вечер не пришёл, и в следующий день и вечер его не было. Родители Мишенки жили в соседнем городке. Валечка была с ними знакома и собиралась после института к ним. Но ей не пришлось, отец Миши сам приехал к ним и ждал Валечку у них дома. Он то и рассказал куда пропал её Мишенька. А он не пропал. Он просто погиб. Не справился с управлением самолёта и разбился, вместе с экипажем. Предстояли военные похороны на следующее утро. У гроба стояли его родители, родители Валечки и сама Валечка. Высокая, не стройная, а уже худая и с первыми проблесками седых волос на своей юной голове. Седые волосы она потом стала закрашивать, фигура немного сгорбилась… Она как-то справилась с горем ради родителей, закончила институт, начала работать в институте. После смерти родителей уехала в Москву, а затем попросила перевода в самую отдалённую область в какую ткнула наугад пальцем и уже тут она остановилась. В этом городе никто ее не знал, подруг она не завела и лишь пару человек узнали о том, что любила она лишь раз и останется верная своему любимому до конца своих дней.
Вот такую историю мне рассказал наш историк. Да, я была тронута и уже по-другому смотрела на уроках на свою нелюбимую химичку. Сидя за партой и наблюдая, как Валентина Николаевна пишет на доске тему урока, я всматривалась в ее фигуру, крашенные короткие волосы. Когда она объясняла очередную неинтересную для меня теорию химии, я всматривалась в ее глаза, когда-то они сияли, сияли от счастья, но теперь были тусклыми, потухшими. Конфликтов у нас больше не было, скоро последовал выпускной бал, и я не видела больше той старой девы, той Валечки, которая исчезла, уступив место потухшей Валентине Николаевне.
Устроившись менеджером на работу в небольшую частную фирму в своем родном городе, я быстро стала расти по небольшой карьерной лестнице и скоро стала начальником отдела сбыта. Молодая и шустрая, я была смела и резка, и я была готова свернуть горы, если потребуется. Работа моя заключалась в проведении встреч и презентаций с руководителями заводов, школ, больниц, тюрем для того, чтобы заключать договора на поставку нашего оборудования. Работа шла достаточно успешно.
Заключенные договора и сопровождение сделок мне помогала контролировать наша бухгалтерша. Она была родной тёткой нашей директрисы, и я не воспринимала её особо всерьёз. Ей было далеко за 50, но точный возраст я не могла определить, когда я была молодой мне все казались более-менее молодыми, это сейчас я вижу у всех возрастные изменения в виде морщин и скованных фигур.
У неё была большая голова и копна седых волос, подкрашенных в цвет пшеницы, глазки маленькие голубые под толстыми очками, большой некрасивый рот, со вставными челюстями, как мне казалось, потому что речь у нее была какая-то нечленораздельная. Она была небольшого роста, плотная, но не толстая, всегда одевалась в что-то старческое, юбка ниже колена, кофта вязанная, никаких украшений на руках и только тонкая серебряная цепочка с каким-то небольшим кулоном, который иногда выскакивал наружу если она надевала блузку. Звали её как в анекдоте, Мария Ивановна, мы все, и я в том числе называли ей без пробела в имени - Мариванна.
Марь Ивановна скрупулёзно занималась бумагами, не допускала ошибок, и я дивилась её памяти и уму, мы обсуждали только работу, о личном не говорили. Так проработали мы более трёх лет, наступали тяжёлые времена, наступал очередной экономический кризис и предстояло моё увольнение. Тяжёлая атмосфера поселилась в нашем офисе, покупатели не платили по счетам, выигранные тендеры и хорошие контракты ушли в прошлое. Я написала заявление на увольнение и планировала уехать с подругами в другой город в поисках работы, оставалось только заявление отнести директрисе и проститься со всеми, начать я решила с Марьиванны. Я начала разговор с ней, рассказала свои планы, и мы впервые заговорили о личном, о том, как мы себя видим в будущем и о том, кем были в прошлом, о чем мечтали в юности, и она рассказала о себе то, что перевернуло всю её жизнь.
История старой девы №2
Мария или Мариша, как все её называли в годы юности, родилась в большом селе Оренбургской области, в семье начальника колхоза и сельской учительницы. У Мариши был старший брат Иван, который стал начальником колхоза в соседнем селе, потом продвинулся выше, возглавлял несколько колхозов, уехал в Оренбург и редко приезжал навестить свою младшую сестрёнку. Мариша росла послушным, но замкнутым ребёнком, помогала родителям, хорошо училась в школе, мечтала стать бухгалтером, как её тётя Вера, в последних классах школы она регулярно ходила в соседнюю деревню к тётке и училась у неё бухгалтерскому ремеслу.
Мариша планировала закончить 9 классов и уехать в город, устроиться помощником бухгалтера на завод, жить в общежитии при заводе. Проработать два года до восемнадцатилетия и стать уже бухгалтером, с небольшим, но стажем. Заводская жизнь её манила какой-то неизвестной романтикой, хотелось стать частью чего-то огромного. Работать на заводе она мечтала не одна, её жених Витя тоже подливал масла в огонь: рассказывал, как он лихо будет монтажником, будет выполнять и перевыполнять планы вместе со своей бригадой, как они вместе с Маришей утром будут спешить на любимый завод, а после работы спешить забрать детей из дет садов и прямиком домой, в большую квартиру, которую им даст завод за успехи в работе.
Они мечтали о грамотах за перевыполнение планов, мечтали, что премии тратить не будут, а откроют сберегательную книжку и будут копить для будущего своих детей. Мариша мечтала навести уют в их квартире, чтобы всё было чисто и аккуратно. Их детки будут расти послушными, как она, будут гордостью для своих родителей. Она мечтала, что у нее будет много детей, как минимум пять, Витя хотел только двоих, но она надеялась, что он изменится и станет счастливым отцом пятерых детей. Всё у них было спланировано. Но сначала, конечно, у них будет широкая сельская свадьба, с кучей тостов и весёлыми плясками. Наступила зима, за зимой будет весна, весна начала новой, взрослой, жизни, которая через два года приведёт к созданию семьи.
Мариша также, как и раньше, раз в неделю ходила к тетке Вере после школы и допоздна там засиживалась, сводя дебет с кредитом. Зима в Оренбургском крае славится сильными вьюгами, снежными буранами, метелями, когда на расстоянии вытянутой руки ничего не видно. Бескрайние степи каждую ночь захватывала метель, снегу негде было удержаться, снег кружил сплошными белым полотном перед глазами, жгуче хлестал по щекам путников, чтобы они не думали в такую погоду, выходить во двор. Высокие сугробы покрывали степь, оставляя небольшое углубление на месте начала дороги между сёлами, но ненадолго, сильный ветер разрушал сугробы, всё смешивая на своём пути и быстро, не оставалось и следа от дороги. В метели все старались не выходить за пределы села, часто это заканчивалось несчастьем, ведь морозы стояли самые крепкие в то время, температура опускалась ниже 30. В такой вечер и случилась беда…
Мариша задержалась у тётки, и та начала её уговаривать остаться на ночь, но Мариша хотела обязательно успеть к первому уроку, они договорились с подружками устроить сюрприз для своей учительницы, у неё в тот день был день рождения. Мариша выглянула в окно, смеркалось и начиналась вьюга. Успею, подумала она, за пол часа быстрым шагом она успевала добежать до своего родного села, если сугробы еще не замело, и дорога еще была, в крайнем случае в метель она уже несколько раз попадала и благополучно добиралась до дома за час, полтора. Она быстро собралась в дорогу, с трудом открыла дверь в избу, ветер усиливался, в дом сразу рванул снежный поток. Мариша быстро пошла по тропинке до ворот, вышла на улицу и устремилась в сторону своего села. Но в этот раз за час, полтора она не добралась до дома, еле живой она почти доползла до родных ворот почти в середине ночи. Как мёртвая она упала в родную избу, родители подхватили дочь, донесли до кровати и сразу побежали искать машину, чтобы отвезти дочь в больницу, ясно было, что у Мариши сильная лихорадка, её трясло от холода, она сильно замёрзла…
Очнулась Мариша в белой просторной палате. Яркий свет слепил из окна. На улице был чудесный морозный солнечный день. Она потянулась, лёжа на кровати застеленной чистыми белыми простынями, внизу живота сначала больно кольнуло, потом заныло и наконец задёргало сильными глубокими болезненными резкими толчками, словно сотни ножей резали её изнутри, Мариша застонала. Соседка по палате, девчушка лет 10-ти выбежала из палаты за сестрой. Вбежали две сестрички в белых халатиках, засуетились у кровати Мариши, одна мед сестра сделала укол, и Мариша начала погружаться в сон. Пролежала Мариша в больнице больше двух месяцев, от сильного переохлаждения ломало все кости, болели зубы, болело всё внутри. Сделали несколько разрезов под нижней челюстью, удаляли зубы, меняли белые зубы на железные коронки, лечили воспалительные процессы в лёгких, бронхах, удалили миндалины, лечили долго…
Врач, лечивший Маришу, был молчалив и строг в ежедневных обходах, как их директор в школе. Говорил мало, больше спрашивал про симптомы у сопровождавших его сестёр, у Мариши спрашивал только о самочувствии. Родители не навещали её, было много работы по дому, навестил её два раза Витя, приносил апельсины, но больше не посещал, что её очень расстраивало. Приближалась выписка, как казалось Марише, потому что почти все боли прошли, вот только низ живота еще как-то тянул и ныл от боли.
В то утро ей снился чудесный сон, и она не хотела просыпаться, снились ей её будущие дети, три сыночка и две дочки, все светлые как Витя и все с васильковыми глазами, они весело играли во дворе, а она наблюдала за ними из окна.
Но вот сквозь сон она начала слышать голоса, это сёстры готовились к очередному обходу и скоро придёт врач, Мариша уже хотела открыть глаза, но услышала слова, которые такой сильной болью прожгли её грудь, что буквально лёгкие наполнились слезами и она вот-вот разрыдалась бы, если бы была одна…
- Смотри спит, скоро её выпишут, бедненькая жалко то как, и зубы ей удалили почти все и миндалины, молодая такая, еще в школе учится… Ну ничего, Валерий Петрович её на ноги поставил, смотри уже румянец на щеках.
- Это ерунда, зубы, лёгкие, матку вот ей вырезали с придатками, не быть ей матерью, бездетная будет мучиться всю жизнь, кому нужна будет такая…
В этот момент к ним подошёл врач.
- Цыц, сказал врач.
- Не при пациенте, всё хорошо у неё будет, детей-сирот полно, не вашего ума дело, будет нормально жить и работать и всё у неё получится, вся жизнь впереди.
Так Мариша узнала, что не быть ей матерью. Потом она узнала, что Витя перестал навещать её по той же причине, и родители редко навещали, узнав о трагедии дочери. В те времена, клеймо – не может иметь детей, было для женщины самое страшное. Это хуже, чем инвалидность врождённая, про это несчастье быстро прознали все в селе. По возвращению домой и выходу на учёбу, девчонки все сочувственно смотрели на неё, а мальчишки отпускали грязные шутки, мол теперь не страшно и с парнями гулять, коль не страшно в подоле принести.
Был трудный разговор с Витей. Он что-то мямлил о будущем, что у неё будет своя счастливая дорога и лучше бы ей поступить в училище после школы и учиться дальше и возможно они встретятся на каком-нибудь заводе, а он после армии хочет поехать на Север, осваивать там профессию монтажника, а не в родных степях провести всю жизнь. Мариша не плакала, все свои слёзы она выплакала в больничную подушку, чтобы никто не видел, со стыдом, как будто она в чём-то согрешила перед людьми, став бесплодной…
После школы Мариша уехала в город, стала бухгалтером на одном из машиностроительных заводов города. Отработала там почти до самой пенсии. Жизнь протекала тоскливо, в молодости парни по началу ухаживали, не получав отклика переключались на других, быстро создавались и росли семьи вокруг. Мариша почти связала свою жизнь с одним отставным военным, уговаривала его взять ребёночка из приюта, но он наотрез отказался, сделав ребёнка на стороне, женился на другой. Мариша так и осталась одна, обращалась в приют, но ей отказали, неполная семья не могла взять ребёночка. Одинокая бездетная женщина в те времена была изгоем… Забрал из города её брат, привёз в областной небольшой городок и устроил к своей дочери бухгалтером, она нянчила детей племянницы и встретила пенсию более счастливо, могла нянчить детишек хоть иногда. Рассказывала она свою историю спокойно, было видно, что всю жгучую боль она пережила, времена сменились и в её возрасте многие одиноки и она уже так не бросалась в глаза своей непохожестью на других.
Я распрощалась с Марииванной очень тепло и дружески, несмотря на разницу в возрасте и в жизни, мы остались дружны и перезванивались некоторое время, пока расстояние не взяло своё и я не оказалась в мини-коммуне. В то время я была уже после развода, муж не выдержал переезда из-за экономического кризиса и вернулся на родину, а я осталась работать и довольно успешно за тысячи километров от родных просторов, на другом конце России.
В новый для нас город я приехала с 2-мя подругами и так мы прожили вместе 3 года, сменив два города и несколько работ. Подруг моих звали Татьяна и Елена.
История старой девы №3
Как по классику, она звалась Татьяной. Высокая, тощая, несмотря на здоровый аппетит, с длинными руками, длинными ногами и длинным из-за худобы носом. Танюша выросла в большой семье, в городе с крупным металлургический комплексом заводов, где работал все местные горожане, она же с детства бредила переездом куда угодно, лишь бы подальше от заводской скуки. Была у нее одна страсть, которая осталась с ней и по сей день, наверное. Она очень любила читать книги, но не романы, как многие девчонки, а фантастику.
Она сформировала свою библиотеку из 100-120 книг и перечитывала их с жадностью и интересом, как впервые. Это меня удивляло больше всего, как можно перечитывать одни и те же книги. Она методично, начиная с подросткового возраста и по сей день брала первую книгу из своей библиотеки и доходила до последней и начинала заново, по кругу. Когда мы жили втроём и у каждой была своя комната, я могла наблюдать за ней круглосуточно. Ей нравились вещи сделанные своими руками, поэтому в её комнате были диковинные для меня вещи – сделанная ею икебана, сумки и обувь ручной работы, вышивка.Она очень редко заводила разговор сама, больше молчала, у нее, как мне кажется от вслушивания в чужие речи, были расширены глаза и взгляд был всегда как удивлённый. Она удивлялась чужим эмоциональным рассказам о любви, о встречах и расставаниях, потому что такие чувства и эмоции были ей не знакомы несмотря на зрелый возраст, более того, она не хотела испытывать такие эмоции.
С детства она сдружилась с троюродной сестрой Леной, которая в отличие от Тани всегда была в состоянии влюблённости в того или иного ухажера. Ленка бегала по свиданиям и тянула за собой Таню, но та никогда не соглашалась. В то время в выпускных классах школы девчонки начали хвастаться потерей девственности и Ленка шушукала Тане, что пора и им. Таня шарахалась как чумная от мальчишек, сторонилась гулянок и дискотек, ей по душе было одиночество. Дружила она только с Леной и по вечерам слушала рассказы Лены о том или ином парне с их школы, с которым Ленка гуляла и ходила на свидания. В то время как Ленка уже целовалась во всю с женихами и даже успела потерять девственность, Таня грезила своими фантастическими мирами из книг: всю жизнь ждала встречи с иноземным созданием, увидеть леприкона, побывать на Марсе или найти дверь в иной мир… Так протекали годы, она вместе с Леной переехала в другой город, поступили в институт. Студенческая жизнь была шумной, Ленка всегда приглашала к ним друзей на вечеринки. Молодежь веселилась, выпивала, Таня сидела со всеми за столом, старалась веселиться, но в душе ждала только одного, когда все уйдут. В одну из таких вечеринок Таня перебрала с алкоголем и её уложили спать, проснулась она от прикосновений холодных рук. Какой-то парень пытался её раздеть, залез под футболку и ощупывал грудь, целовал её, она вскрикнула и оттолкнула незнакомца.
- Да, ладно, чего ты, давай, все говоря, что ты ещё целка, старой девой хочешь остаться?
Таня ничего не ответила, только вытолкала незнакомца за дверь. Это был единственный в её жизни контакт с мужчиной, большего она не позволила. Эту историю мне рассказала Лена, Татьяна никогда не начинала разговоров о личном, интимном, она в основном слушала, а не говорила. В Москве она устроилась в банк, и ей очень по душе была эта тихая работа, без общения, только с документами. Каждый день она возвращалась домой в одно и то же время, ужинала и закрывалась в своей комнате, слышно было как она берёт с полки книгу, ложится на кровать и читает. Изредка по вечерам она выходила послушать нашу беседу. Как-то мы обсуждали возможность жить так и в старости – женской общиной, без мужчин. Вышла Татьяна из комнаты и присоединилась к нашему разговору. Она воодушевлённо поддержала идею женской общины, ей по душе были истории из прошлого, о женских монастырях, где сестры заботились друг о друге, вот только в Бога она, как и мы не верила и не хотела проводить годы в молитвах.
- Это было бы чудесно: свободные женщины живут без навязанных обязательств общества, им не нужно обязательно быть красивыми, рожать, выходить замуж. Только община такая возможна, только в старости, потому что старики никому не нужны и не интересны. Так и мы будем неинтересны никому и можем быть свободными, я даже жду старость, потому что мне не нужно будет выслушивать замечания и вопросы родителей, знакомых и незнакомых людей о том, почему я замуж не хочу, почему не родила для себя, почему я худая, почему я не крашусь...как все нормальные люди. А почему они нормальные, а я нет? Мне кажется я нормальная…
Я тоже удивлялась себе, зачем я выходила замуж, зачем мне был нужен этот бесполезный и даже болезненный опыт, а детей я хотела, потому что мне все твердили о них, а на самом деле меня всегда дети раздражали и раздражал окружающий мир, и я не хотела пополнять этот мир еще людьми, зачем им страдать и мучиться, чтобы болеть и умереть в итоге…? Мне всегда были интересны путешествия, искусство, музыка, я всегда любила побыть одна, но чтобы не расстраивать родителей всегда жила как бы не своей жизнью, а ожиданиями родителей… Так мы проговорили до самой ночи и разбрелись по своим комнатам. Больше подруги меня не видели, живой не видели…
История старой девы №4
Утром подруги как всегда ушли на работу раньше, я же в этот день не должна была работать, у нас предстоял корпоратив и утро я решила начать с принятия ванны. Я наполнила ванну, налила туда масло лаванды, добавила пену, включила громко классическую музыку. Потом погрузилась в воду и с наслаждением, вдыхая аромат любимой лаванды, закрыла глаза.
Я рада, что закрыла глаза и включила музыку, потому что я не видела того, что произошло, я только ощутила сильный удар и потом была темнота… Я также рада, что всё что со мной сделал убийца, он сделал с мёртвой, а не живой. Я даже благодарна ему за это, это как бы гуманно. Меня убил наш сосед, коренной москвич, живущий со своей престарелой матерью. Одним сильным ударом топора по голове он убил меня мгновенно. Я полностью ушла под воду, затем он меня вытащил и понёс в спальню…
Я в это время была уже наверху, как бы парила, и наблюдала за процессом моего убийства со стороны. Мой убийца бережно нёс меня, аккуратно положил на кровать в моей спальне, как он догадался где моя комната, ведь он никогда у нас не был, думала я.
- Я всё правильно сделал, правильно. Эта девочка теперь попадёт в рай, не будет мучиться на этом свете, как я, не будет стареть, как я, а навсегда останется молодой…
Как в воду глядел, я и вправду попала в рай. В особый рай. Рай для старых дев.
Я всё вслушивалась и наблюдала за сценой моего убийства в своей комнате, когда почувствовала тепло сверху, я запрокинула голову вверх и увидела свет, яркий тёплый свет, он становился всё ярче и ярче и я зажмурилась. Когда я открыла глаза, я была в зелёном саду среди высоких цветущих растений. Передо мной стояла Марьиваннна!
- О Боже! Я что, умерла? Меня убили? Марьиванна, это вы, что вы и я тут делаем? Что происходит? О Боже, я сейчас с ума сойду! Он там, он меня убил, да он там маньяк какий то, Марьиванна, он же там убивает, он и Ленку с Таней убьют! В милицию надо…
Я замолчала. Марьиванна молча улыбалась, взяла меня за руку и повела по саду, мы дошли до скамьи, присели. Я сама собой успокоилась, поняла, что я уже не я, а что-то иное…
- Это рай? Я в раю?
- Да, Лена, можно сказать и так. Ты же всегда понимала, что у каждого свой рай. Твой рай, это рай старых дев, как называют нас живые.
- Но я не старая дева, я замужем была.
- Была. Была, потому что иначе тебя бы затюкали, как белую ворону. Но ты развелась, потому что не предназначена для брака. И детей ты не хотела, потому что не предназначено всем быть матерями. На самом деле настоящих матерей очень мало, рожают просто по привычке, чтобы быть как все. Твой рай, это рай где не нужно притворяться такой как все, это именно здесь. Здесь живут женщины, которым интересно просто общаться, изучать что-то новое и при этом не вступать ни в какие семейные отношения, не строить семьи и не рожать детей.
Таких людей можно назвать вечными детьми, им не дано заботиться и растить, учить других людей, потому что им интересно самим всё изучать, пробовать и так до самой старости. Все мы очень спокойны, миролюбивы, мечтательны, забывчивы, наслаждаемся возможностью вдыхать ароматы цветов, наблюдать закаты и рассветы, гладить животных, разговаривать и рассуждать, слушать музыку и никогда больше никому не врать. Враньё нас разрушало всю жизнь.
- Какое враньё? Я вроде не врала, ну в детстве много, а потом как-то…
- Я о другом. Враньё, которое разрушало наши души, это когда ты подстраиваешься под правила общества в котором живёшь. Ты притворяешься поведением, стараясь оправдать ожидания родителей, учишься там, где тебе не нравится, среди тех, кто тебе противен, работаешь там, где тебе невыносимо, выходишь замуж и притворяешься хорошей женой в то время, как тебе хочется рассматривать картины или слушать оперу, а не лежать под мужем… А помнишь, как ты бунтовала против детского сада, даже сбегала, потом в школе бунтовала против учителей и как писала письма Президенту, как тебя выводило из себя несправедливое отношение к более слабым…потом ты прогнулась под тот мир, но не смогла притворяться, пришла в итоге к главному выводу, что для тебя главное, это правда, а правда у нас общая – у каждого свой собственный рай.
Я глубоко вздохнула и медленно выдохнула, пропуская через лёгкие тёплый воздух, наполненный ароматами цветов. Рядом щебетали птицы, где-то неподалёку журчала вода в ручье, лёгкий ветерок доносил до меня запах моря, ярко светило такое любимое и редкое для Москвы солнце…
Спокойствие и расслабление наполнило моё тело, ощущение дома, долгожданного дома проникло, и у меня потекли слёзы по щекам от счастья. Мне очень хорошо. Мне наконец то хорошо по-настоящему, хорошо так, как только мне может быть хорошо. Хорошо оттого, что я свободна, я больше никому ничего не должна, я свободна, свободна в своём раю.
- Нет, это не рай. Рая не существует, как и ада, как и Бога. Не рай старых дев. Пусть это будет общество, общество синих чулков, белых ворон, изгоев, людей, которым просто не по пути с большинством, у них свой путь. И они наконец счастливы, потому что наконец то не чужие среди чужих, а свои среди своих.
Иллюстрация автора.