Даже наука бессильна

               

    Иннокентий Трофимов был мастером спорта по вольной борьбе в тяжелом весе. Когда распался Советский Союз и начался в его новой стране разгул криминалитета, он вместе с другими спортсменами создал «бригаду» рэкетиров и заставил некоторые мелкие банки и крупные торговые точки платить ей деньги за «оказанные услуги по охране имущества и личной безопасности работников от бандитов». С мелких торгашей тогда брала «дань» милиция, которую со временем переименовали в полицию. Так название органов правопорядка, по мнению многих чиновников, звучало более солидно, но методы работы в них остались прежние.
    Иннокентий понимал, что его своеобразная «предпринимательская деятельность» не может продолжаться вечно. Пройдет какое-то (желательно – продолжительное) время, государство переболеет стадией становления, и с откровенным вымогательством будет покончено. Поэтому за все свои наличные деньги он покупал старинные монеты,  ценные антикварные изделия, американские доллары, золото, и прятал все это в, хорошо оборудованном, тайнике в деревне на огороде своей матери.
    Как и предполагал «дальновидный» рэкетир, в один прекрасный день бригада назойливых «охранников» была арестована, и каждый член ее получил «по заслугам». Суд решил, что Трофимову «на перевоспитание» нужно восемь лет. А чтоб усилить процесс прививания «бригадиру» любви к честной жизни, служители фемиды постановили -  конфисковать все его личное имущество. И ему ничего другого не оставалось, как стойко «перевоспитываться» весь, назначенный для этого, срок от звонка до звонка.
    До отправки Иннокентия за колючую проволоку он жил с матерью, женой Ларисой и  дочерью Клавдией – ученицей старших классов средней школы. Семейство Трофимовых  ни в чем ни нуждалось. Люди модно одевались, часто ужинали в ресторанах, пользовалась услугами такси, и выезжали на отдых в Таиланд. Но после ареста главы семьи все резко изменилось. От переживаний за сына умерла мать. Жена начала пить и вскоре тоже отправилась в потусторонний мир вслед за свекровью.
    Клавдия, после окончания школы, пыталась наладить личную жизнь, но для дочери отца-арестанта это оказалось не легким делом. Многие, ранее добивавшиеся ее внимания,  вежливые и обходительные поклонники богатых родителей, вдруг, куда-то исчезли. А новые редкие ухажеры оказывались людьми или женатыми, или пьющими и грубыми. Они на время появлялись в ее жизни, а потом своим поведением превращали совместное существование в сплошные мучения, и ей приходилось с ними расставаться. От одного такого сожителя в Клавдии родилась девочка Катенька. А другой, как утверждали соседи, забил ее до смерти. Сироту приютила бабушка по материнской линии.
    Выйдя на свободу, бывший рэкетир с помощью припрятанных денег и, еще сохранившихся, криминальных связей стал владельцем двух ресторанов и одного ночного клуба.
    Превратившись с бандита в законопослушного, исправно платящего налоги государству, бизнесмена, Трофимов решил найти отца внучки? Он знал, что рано или поздно девочка обязательно спросит его – кто мой папа? Начал свои поиски дед с того, что встретился с Надей Коробовой – самой близкой подругой Клавдии. Наведавшись к ней домой, он принялся ее расспрашивать:
    - Ты можешь мне сказать – кто отец Катеньки, и где он живет?
    - Дело в том, - смутилась Надя, - что Клава сама не знала – кто отец ее ребенка?
    - Как это может быть?
    - Понимаете, все сожители вашей дочери оказались какими-то, как это мягче сказать, непостоянными людьми. То они приходили, то они уходили, то они признавались ей в любви, то поднимали на нее руку.
    - И зачем же Клавдия все это терпела?
    - Не знаю. Но я так думаю, что она постоянно нуждалась в чьей-то моральной и материальной поддержке.
    Иннокентий был человеком основательным и не терпел ни в чем неопределенности. Поэтому свой дальнейший разговор с Коробовой превратил в расспросы конкретных фактов:
    - Так, сейчас ты называешь мне по порядку имена всех мужчин моей дочери.
    - Ну, сначала она жила с Юрием Кочергиным. Адрес его я вам дам. Через год он влюбился в другую женщину и ушел к ней. Потом у нее появился Толик Лукин. Но с ним Клава прожила не долго. Узнав, что он женат, прогнала его. После этого к ней вернулся Юра. Он долго упрашивал вашу дочь простить его, но прожив с ней полгода снова ушел. Тогда она сошлась с Григорием Егоровым. О сожительстве с ним, - пришла в смущение Надя, - ходят разные нехорошие слухи.
    - Говори все, как было. Ничего не скрывай.
    - В Гриши есть брат-близнец Жора. Он женатый человек и отец троих детей. Так наши бабы говорят, но я им не верю, - замахала руками Коробова, - что Жора часто заменял брата в постели вашей дочери.
    - И это все мужчины Клавдии?
    - Все то все, но с Егоровым она тоже долго не жила. К ней снова возвратился Юра. Говорят, что он ее убил. Но следствие не подтвердило этих слухов.
    Трофимов отблагодарил Надю за ее помощь в его расследованиях бутылкой дорогого шампанского и начал действовать. Первым делом он разыскал Юрия Кочергина, как самого вероятного кандидата на роль родителя внучки.
    Мужчина, который то уходил, то возвращался к его дочери, оказался лысым тщедушным мужичком, от которого веяло не духами, а перегаром. «И что в этом ничтожестве нашла привлекательного Клавдия? - подумал Иннокентий, увидев жалкого человечка, который мог стать его родственником. – Наверно, действительно, ей туго пришлось в жизни, если терпела знаки внимания от такого сморчка».
    - Ты почему постоянно убегал от моей дочери? – представившись, спросил его Иннокентий.
    - Меня всегда к ней тянуло, но в нее был сложный характер, и мы все время ругались.
    - И поэтому ты ее убил?
    - Клавдию убил собутыльник вашей супруги. Он пришел отметить годовщину смерти Ларисы, а ваша внучка не пустила его даже на порог квартиры. Вот он и ударил ее за это стеклянной бутылкой по голове.
    - А ты где был в это время?
    - Я закрылся в комнате и вызывал по телефону полицию.
    - Катеньку ты признаешь своей дочерью?
    - Нет, конечно. В ее матери было мужиков видимо-невидимо, а я должен за чужую разгульную жизнь отвечать?
    «Оказывается в тюрьме народ лучше, чем на свободе». – подумал Иннокентий и, голосом, не допускавшим возражения, заявил:
    - Придется тебе поехать со мной и сдать анализ на отцовство.
    - Никуда я с вами не поеду.
    - Поедешь, если я сказал.
    И с этими словами бывший рэкетир нанес, годами отработанный, удар кулаком в солнечное сплетение несговорчивому собеседнику.
    - Катенька не моя дочь, - отдышавшись, заявил Кочергин.
    - Это мы узнаем в лаборатории, где делают анализы ДНК.
    Анализы показали, что первый гражданский муж дочери не врал. И Трофимов продолжил свои поиски. Вторым на роль будущего родственника в его записной книжке значился Толик Лукин. Им оказался высокий, стройный блондин с приятными чертами лица и обворожительной улыбкой. «Хороший хлопец! – подумал Иннокентию, когда увидел его. – Юрка ему в подметки не годится. И зачем такого мужчину дочь прогнала? Подумаешь – женатый! Мало ли мужчин сейчас живут на два дома».
    Анатолий сразу согласился сдать анализ на отцовство, но только попросил: 
    - Пожалуйста, не будем пока ничего говорить моей супруге.
    - А если вы окажетесь папой Катеньки, тогда тоже ничего ни скажете ей? – поинтересовался Трофимов.
    - Наоборот. Я с радостью признаюсь жене в своем грехе. У нас нет детей, и она не откажется взять в семью дочь Клавдии.
    Двое мужчин с огромной надеждой на положительный результат ждали анализы ДНК, но, к их большому разочарованию, они оказались отрицательными. После этого Лукин обратился с очередной просьбой к несостоявшемуся тестю:
    - Если вам не удастся найти отца своей внучки, отдайте ее нам с женой на удочерение. Мне Клава действительно нравилась, и ее дочь я буду любить как свою родную.
    - Такого быть не может, чтоб я не нашел настоящего родителя своего ангелочка! – возмутился дед. – Я в лепешку расшибусь, но найду этого негодяя.
    - Зачем вам искать какого-то негодяя, когда ребенок может расти в окружении любящих ее людей и не чувствовать себя сиротой?
    - Родная кровь – есть родная кровь, и от этого никуда не денешься.
    Григория Егорова дома не оказалось, и по утверждению соседей, он редко вообще там появлялся. Нанятый Иннокентием частный детектив разыскал его через месяц в другом городе. Там Гриша жил на иждивении пожилой женщины, промышляющей изготовлением и продажей самогона.
    Когда отец Клавдии предложил пьяненькому сожителю владелицы неиссякаемого источника, дурно пахнущего, «эликсира хорошего настроения» сдать анализы на отцовство его предполагаемой дочери, тот, с восторженно-радостным выражением лица, показал ему  справку с больницы, удостоверяющую его бесплодность. Трофимов вспомнил, слова Нади Коробовой о том, что в Егорова есть брат-близнец, имевший свою семью, но, в то же время, не отказывавшийся иногда «помогать» своей точной копии - исполнять его супружеские обязанности.
    «Ну, и негодяи окружали мою дочь! – мысленно выругался Иннокентий. – Но все равно нужно до конца распутать странный узел взаимоотношений, сложившиеся в нее с ее ухажерами». И пригрозив, что, в случае непослушания, Егоровых ждут большие неприятности, заставил обоих братьев сдать образцы биоматериала в лаборатории, куда он их привез.
    Через неделю, в парке за стенами учреждения, специализирующегося на выяснении родственной близости людей, Иннокентий первым открыл конверт с экспертным заключением, выданным на имя Григория. Там была указана вероятность его отцовства в отношении Катеньки 99, 99%. «И после этого ты бесплодный? Козел, - взревел Трофимов и прямым ударом в лицо уложил его на землю, - за сколько, гад ползучий, ты купил свою справку?». «Рассекреченный» родитель ребенка, встал на колени, поднял к небу руки и тонким женским голосом завопил: «Миленький господин Трофимчик, я честное слово - бесплодный. Наверно, сейчас в лаборатории, врачи перепутали меня с братом. Уверяю вас, это он обрюхатил вашу дочь!». Георгий с презрительной улыбкой посмотрел на Григория и заметил ему: «Будь мужиком, братишка».
    Иннокентий открыл второй конверт и увидел, что вероятность отцовства и второго Егорова была 99,99%. Взбешенный отец Клавдии схватил его за рубаху, притянул к себе и прорычал в лицо:
    - Это что значит, сексуальны извращенец?
    - Тут какая-то ошибка. И точно - какая-то путаница. У меня своя о-о-очень ревнивая жена и ваша дочь мне не нужна? – заикаясь, пробормотал второй «выведенный на чистую воду» родитель ребенка.
    Тут уже Григорий не упустил момента встать с колен, ехидно улыбнуться и, отряхивая пыль со штанин, заметить:
    - Имей мужество сознаться в своих грехах, братишка.
    - Нет у меня грехов! - простонал Георгий. - И не может быть двух пап у ребенка.
    Последние слова мужчины, которого Иннокентий уже собрался бить, озадачили его. Он в задумчивости отпустил свою жертву, непроизвольным движением руки достал с внутреннего кармана пиджака фляжку и отглотнул коньяка. Замешательством настойчивого искателя своего родственника по линии дочери воспользовались братья, и бросились спасаться бегством. Дед внучки рожденной (если верить медикам), от двух отцов, присел на старенькую, давно не крашенную, лавочку и не заметил, как начал рассуждать вслух.
    - И кого мне с двух подонков-Егоровых назначить в папы Катеньки? Того, кто бесплодный, или того, кто супруге никогда не изменял?
    Трофимов в очередной раз приложился к посудине с крепким спиртным напитком, и, после некоторых раздумий, снова заговорил сам с собой:
    - На кой черт моей внучке отец, которого даже наука бессильна точно определить? Да и нужно ли ей родниться с Егоровыми? Может, действительно отдать девочку на усыновление Лукиным? Или может нанять ребенку хороших нянек, и приобрести ей документ (за деньги это не сложно сделать), «достоверно» сообщающий, что его отца похоронила снежна лавина в Альпах.
    Но, немного подумав, Иннокентий историю с гибелью в горах мнимого зятя забраковал:
    - Нет, не годится. Девочка вырастит и отправится в горы искать папу. А там и заблудиться не долго. Нужно что-то другое придумать. Может его в какой-нибудь авиакатастрофе умертвить?
    Через полгода Лукины удочерили Катеньку и переехали жить к ее дедушке.