Сейчас модно говорить о сталинских репрессиях и рассуждать о том, какой был плохой человек этот самый Иосиф Сталин. И сколько людей он погубил. Не то чтобы я хочу стать адвокатом Иосифа Виссарионовича. Нет! Совсем нет! Просто смотрю я на наших людей, и что-то не очень мне верится в злой гений отца и учителя. Мы ведь сами все делаем своими руками. Берем, и жрем друг друга как жуки в банке. Делаем это с удовольствием и знанием дела. Я бы сказал, что с хрустом. И сегодня списывая на Отца и Учителя все ужасы того времени, заинтересованные как правило люди скрывают за этим черные делишки совсем не Сталина. Хотите пример? Возьмем, например, нашу замечательную фирму. Произошел у нас такой случай, сейчас я вам все подробно расскажу. Занимаемся мы очень важным и полезным делом. Проектируем бензоколонки. Ни один монополист вроде Лукойла или Шелла не может обойтись без нашей документации. Мы естественно не единственная фирма в нашем городке, которая занимается проектами, но зато самая большая. Поэтому, заказов у нас, (ОЛЛО слава тебе!) достаточно, но хотелось бы, сами понимаете, еще. Так как еще лет десять назад вся наша фирма была просто проектным отделом огромной государственной организации, то всю структуру мы несем с тех, светлых до перестроечных времен. Вместе со старыми столами, огромными шкафами и полками для документов. С питьем чая до половины одиннадцатого и чтением газеты Метро в обеденный перерыв. С перекурами каждый час и планерками по понедельникам. Всего у нас три отдела. Первый - собственно проектный, и ваш покорный слуга трудиться именно там. Первый это не по порядку и не по важности, это я, чтобы вы просто понимали, о чем идет речь, так сам назвал. На свой страх и риск. При этом, каждый отдел считает себя самым важным и не заменимым. Но об этом потом. Второй - аналитический, там работает мой приятель Серега. Третий – юридический. Проверяет, чтобы все было правильно и законно. Еще у нас есть директор, безусловно, самое важное звено всей этой конструкции и его заместитель, человек менее важный, но как звено конструкции может даже более полезный. Да, чуть было не забыл, еще есть бухгалтер, ну очень занятой человек. Если он не выполнит свою работу, то все, даже самые важные звенья будут тупо сидеть без денег и мрачно размышлять о превратностях жизни. И еще одно, системообразующее звено нашей организации, это Павел Афанасьевич. Числится он в аналитическом отделе, но занимается обслуживанием всей нашей техники. Компьютеры, принтеры, факсы. Если что-то из всего перечисленного выходит из строя или ломается, то бегут к нему в кабинет. Главное, чтобы в этот момент у Павла Афанасьевича было хорошее настроение, потому что если будет плохое, он на помощь сразу не придет, а придет дня через два, в лучшем случае. Вот такой он человек. Человек настроения. Еще Павел Афанасьевич борется с вирусами. Борется постоянно, до исступления. Вирусы в нашу небольшую, корпоративную сеть приникают вместе с тоннами фотографий, которые в основном женское население нашей фирмы приносит на всевозможных флэшках. На мой не профессиональный в этом вопросе взгляд эта борьба похожа на ловлю акул сачком, но я отвлекся. Извините. Работаем мы все примерно так: заявка на строительство и проектирование объекта сначала поступает от секретарей в аналитический отдел, и он ее начинает анализировать. Потом, когда она вся проанализирована, она достается юридическому отделу. Там она долго изучается и либо возвращается назад, как недостаточно проанализированная, либо, как хорошо переваренный продукт, наконец- то доверяется моему, проектному отделу, о котором, как было сказано выше, называется первым. А говорим мы, напомню я вам, о Иосифе Сталине, и о репрессиях, а не о моем совершенно замечательном месте работы. Это я просто, для связки слов вам это все рассказываю. Так вот, наш самый главный юрист, то есть начальник юридического отдела, это очень важный элемент нашей фирмы. Сейчас я вам о нем расскажу. Не волнуйтесь, я не утомлю. Появились мы с Сашей, это в просторечии, а если по субординации, то с Александром Сергеевичем, в нашей фирме одновременно. Я пришел как все смертные, по объявлению, а Сашу привела мама за руку. Она в советские годы была большим начальником, и этот пост бережно донесла до наших дней. А так как наш директор в ту пору был тоже начальником, но поменьше, он, конечно, не смог отказать Сашиной маме. И Саша стал работать в нашей фирме юристом специалистом. А всего юристов у нас два. Кроме него еще начальник отдела. Потом, только вы не подумайте, что это я из черной зависти говорю, так как сам до сих пор, как пришел специалистом, так и работаю, но Саше поперло. На повышение ушел начальник отдела, и Саша стал сам начальником. В это время он даже похудел килограмм на пять от переживаний. Боялся, что не справится с таким важным и ответственным постом. На его место специалиста сразу взяли девочку, дочку одной большой начальницы из Мэрии. Когда Саша ее увидел, то немного даже расстроился. Животик девушки красноречиво говорил, что месяц седьмой, не меньше. Девушка походила на работу неделю и после этого пропала. Года на полтора, если по законодательству. А то и на все три. Да, я же вам его не описал. Сейчас Саше лет тридцать, большой, круглый, весом килограмм в сто двадцать мужчина в расцвете сил и лет. Большой, тяжелый нос, круглые щеки, маленькие, как пуговки глаза. Чтобы дополнить картину, кто в детстве читал сказку про Пиннокио? Вспомните Сеньора Помидора, вот это наш Саша. Очень медлительный, благодаря своей конституции, но достаточно веселый и словоохотливый человек. Иногда он любит прийти в какой-нибудь кабинет и извести всех его обитателей вопросами о смысле жизни. Делает это он очень просто, приходит с огромной кружкой чая. Устраивается на свободном стуле и спрашивает, - а как вам кажется, Елена Федоровна, для чего живет человек? Если при этом Елена Федоровна ловится на эту удочку, то все, рабочему дню можно сказать привет. Разговор будет долгим, практически бесконечным. Причем то, что каждая сторона все равно окажется при своем мнении, тоже очевидно. Со своей стороны я давно нашел от Саши в этом вопросе противоядие. Делаю вид, что очень занят и стараюсь отвечать односложно. Тогда ему минут через десять это надоедает и он уходит либо в свой кабинет, либо в поисках другой, более разговорчивой жертвы. Все рабочие вопросы он решает очень медленно, но упорно. Обкладывается юридической литературой и вникает. Пока вникает, много ест. Ест бутерброды с чаем. Дома у Саши жена и трое детей. Если бы не его мама, то с нашей зарплатой Саша давно бы протянул не только ноги, но и руки. А пока мама в силах, то она ему оказывает всяческую помощь. Саша числится у нее на полставки юристом. До обеда в понедельник, и после обеда в четверг он у нее. С разрешения нашего шефа он находиться там, отрабатывает. Следующий персонаж моего рассказа про репрессии, это мой друг Серега. Серега уже давно, на пару лет больше чем я, работает специалистом в аналитическом отделе. Почему специалистом? А не как Саша начальником? А потому что Сереге, как в прочем и мне, так не прет, как Саше. У него начальник отдела увольняться не собирается, там по штатному расписанию есть еще и заместитель начальника, чувствуют они себя очень хорошо на своих местах. Да и такой мамы, как у Саши, у Сереги тоже нет. Серега от этого конечно, ничуть не страдает, но, тем не менее, это так.
Сереге лет сорок, очень общительный и приятный человек. Иногда бывает, что Серега немного резковат в своих суждениях, но ни разу не видел, чтобы он кого- то обидел. И вообще, в свои сорок Серега уже свободен от семейных отношений и сейчас в статусе свободного художника. Еще Серега неплохо разбирается в компьютерах, если надо, может и виндоуз переставить, или плату заменить. Но это все дома. А на фирме, этим занимается Павел Афанасьевич. Он никого к своей епархии не допускает, и никто, даже Серега в это не лезет. Так вот, опять я отвлекся. Обедаем мы обычно все втроем в кабинете у Саши. Заказываем за семьдесят рублей комплексный обед с доставкой. Потом сидим за одним столом, и как написано в писаниях, преломив хлеб и вознеся молитву, вкушаем. Не очень вкусно и, наверное, не очень полезно, зато дешево и идти никуда не надо. И вот как-то раз обедаем мы, едим очень подозрительный суп, громко названный солянкой. И Саша спрашивает, - почему у меня на компьютере описания для принтера не открывается? Спрашивает он как бы у всех, но ясно, что у Сереги, потому что у меня это спрашивать бесполезно. И Серега понимая, что Саша спрашивает у него, не отвлекаясь от подозрительной солянки, отвечает, - потому что, у тебя нет редактора такого формата, вот и все.
- А у тебя такая программка есть? – спрашивает Саша.
- Есть.
- А мне поставишь?
- Павел Афанасьевич поставит. Скажи ему, что у тебя этот формат не фурычит.
- Да он на больничном. Второй день уже, а читать надо сегодня.
- Саня, ты же сам знаешь, как у нас, влезешь не в свое, так потом шума будет.
- Ну что нам ждать Афанасьевича до второго пришествия? Поставь мне
по- быстрому. Когда он выйдет с больничного, никто не знает.
- Саня, я тебе дам диск, и ты сам себе это все поставишь.
- Ну что тебе трудно поставить программку?
Саша обиженно поджимает губы и начинает тяжело дышать. Так , наверное, в детстве он просил у мамы дополнительный леденец. Серега его жалеет и сдается.
- Ладно, сейчас доедим, и поставим. Но учти, если что, скажешь, что поставил сам.
Саша пыхтит и, молча ест дальше суп.
После обеда Серега принес из своего кабинета диск с программами и минут через пять довольный Саша уже сидел и увлеченно читал описание, ранее совершенно не доступное на его компьютере. Прошло пару дней, я утром, с боем влез в маршрутку и приехал на работу минут на десять раньше, чем обычно. Утренний приход на работу, это только для непосвященных, незаметное событие. А на нашей фирме это целое театральное действо, со своими трагедиями и комедиями. Официально, рабочий день у нас с девяти, но большая часть сотрудников приходит в начале десятого. Те, кто на особом счету, в начале одиннадцатого. Бывают, конечно, эксцессы, в виде заболевшего ребенка или сломавшегося общественного транспорта, но это скорее исключение, чем правило. Одно время начальство не обращало на этот распорядок никакого внимания. Но последнее время начальника стала мучать бессонница, и он стал производить утренний обход кабинетов, фиксируя опоздавших и задержавшихся. Собственно, это и есть театр, но об этом я потом вам расскажу. Так вот, прихожу я пораньше, чем обычно. Смотрю, народа в кабинетах почти нет, а в коридоре, уже стоит Саша и о чем-то тихо, в полголоса, а это он делает в минуты повышенной важности, чтобы другие не услышали, беседует с начальником аналитического отдела. Так вот, стоит Саша, извините, Александр Сергеевич, и разговаривает с Галиной Макаровной, она, как вы поняли и есть начальник аналитического отдела. Галине Макаровне немного за пятьдесят, невысокого роста, тихая и, в общем-то, беззлобная женщина. Во всяком случае, Серега на нее никогда не жалуется. Так вот стоят они в уголке, и тихо беседуют. Причем, лицо у Саши немного бардового цвета. А когда у Саши лицо бардового цвета, то, значит, артериальное давление зашкаливает. А повышается артериальное давление у Саши, когда он чем-то возбужден. Возбуждается он, по моему скромному, наблюдению, когда чего-то боится. Боится, когда надо принять важное решение, отправлять официальное письмо в вышестоящую организацию или нет. Боится, когда его вызывает к себе наш шеф. Ну и так далее. Я чтобы не мешать их светской беседе, поздоровался с обоими и пошел в умывальник, помыть чашку. Через несколько минут выхожу из умывальника, в коридоре уже только Галина Макаровна стоит. И когда я прохожу мимо, она негромко меня окликает, - Никита можно вас?
Как вы поняли, Никита это я, ваш покорный слуга.
- Никита, я у вас один вопрос хочу спросить, - спрашивает у меня Галина Макаровна. Говорит подозрительно, без улыбки.
- Слушаю вас внимательно, Галина Макаровна, - отвечаю я ей, - я весь во внимании.
- Никита, вы недавно все вместе, втроем у Александра Сергеевича обедали?
- Да, конечно, все втроем, каждый день сидим и кушаем комплексный обед. А что, нельзя компаниями больше двух собираться? - пытаюсь шутить и без потерь выйти из ситуации.
- Можно, можно, - улыбается мне Галина Макаровна. Просто Александр Сергеевич беспокоится, после того, как Сергей поставил ему какую- то программу, у него перестал компьютер включаться. А вы, Никита, ведь должны знать, что у Александра Сергеевича большой, серьезный договор в работе. Тем более, все знают, что Сергей очень коммуникабельный человек, и у него много знакомых не только в нашей фирме, но еще и у конкурентов тоже. Как вы Никита думаете? Мог ли Сергей специально испортить Александру Сергеевичу компьютер? Или он это сделал нечаянно? Он все-таки аналитик, а не программист.
Я чувствую, что краска начинает заливать мне лицо. ММММ – выдавливаю из себя какое- то слово.
- Не знаю, что и сказать, - ко мне возвращается дар речи. А вы сами как думаете? - обращаюсь я к ней.
- А я никак не думаю, - в тон мне отвечает Галина Макаровна. Я с вами не обедаю. А вы должны знать, или хотя бы должны были заметить. Теперь Александр Сергеевич в сложной ситуации. Кстати говоря, вы не в курсе, где Сергей? Не успеваю еще раскрыть рот, хлопает дверь с лестницы на этаж и Сергей быстрым шагом идет к своему кабинету.
- Доброе утро, - здоровается он с нами и скрывается у себя.
- Никита, - обращается ко мне Галина Макаровна, - вы подумайте над тем, что я вам сказала только что. Она уходит, оставляя меня одного в коридоре в состоянии крайнего смятения.
Минуты через три Сергей выходит из своего кабинета, улыбается, еще не знает, что над ним загорелась красная лампочка.
- Привет Никитос, - жмет он мне руку. Тебя чем тут с утра уже озадачили?
- Да понимаешь, не знаю даже с чего и начать, - начинаю мямлить.
В конце коридора появляется фигура нашего начальника.
- Сергей, зайди ко мне. Тон начальника не предвещает ничего хорошего. Серега смотрит с удивлением на часы, двадцать пять минут десятого. Абсолютно не критично. В этом аспекте он абсолютно чист. Поэтому, идет в кабинет к начальнику со спокойной душой, бросив мне на ходу, - сейчас приду, в курилке поболтаем.
Я остаюсь в коридоре, и чувствую себя отвратительно, предупредить Серегу я, наверное, все-таки мог! В таком разобранном состоянии я отправляюсь к себе на рабочее место. Наливаю чай, включаю компьютер. Делать ничего не могу, тупо смотрю в экран. Так проходит минут сорок. Серега не появляется. Наконец , я отваживаюсь и иду на разведку в приемную. В приемной сидят две секретарши, Света и Катя. Им лет по двадцать пять, Светка яркая шатенка, очень дотошная и аккуратная в своем нелегком секретарском деле. Недавно она вышла замуж и теперь не высыпается. Катя ее полная противоположность. Рассеянная, немного невзрачная девочка. Вечно все теряет и регистрирует один и тот же документ по пять раз. Впрочем, ко мне они относятся хорошо, главное первыми не нападают. Я просунул часть головы в проем двери, и, встретившись глазами со Светой, спросил, - Серега там? Света молча кивнула мне в ответ головой.
- А что там?
- Не знаю, полная тишина. Сидят они там уже минут сорок.
- Никита, давай или сюда заходи, или закрой дверь, от окна дует, - подала голос Катя. Она сидела, как всегда закутавшись в теплый платок.
Я прошел в кабинет и сел на стул, рядом со Светкиным столом.
- Зачем шеф Сергея вызвал? - спросила меня Светка.
- Не знаю, - зачем-то соврал я.
- Не знаешь? Света подняла на меня свои зеленые, миндалевидные глаза. Ну, ну.
- Да, правда, не знаю! – я решил врать уже до конца. Она хотела мне что-то сказать, но тут зазвонил телефон на ее столе. Она подняла трубку и не успела ничего сказать. В трубке послышался рокот нашего шефа. Он говорил так громко, что даже я, сидя в трех метрах почти все слышал. Голос шефа приказал Свете быстро пригласить к нему в кабинет Галину Макаровну.
Мне стало как-то совсем не хорошо.
- Так, я пошел, Светочка, если будут новости, позвони - я быстро выскочил из приемной и потрусил к себе в кабинет. Уселся в кресло, попробовал было рассчитать пару рабочих мест в новом проекте, но мысли в голове крутились совсем другие. Не знаю, кто эту самую совесть придумал, но сейчас она стучала мне в виски маленькими, злыми молоточками. Я встал и пошел в кабинет к юристам. Саша сидел у себя за столом и читал “Уголовный кодекс”. Цвет лица у него был точно такой же, как и утром, когда он стоял и разговаривал с моим начальником. А, именно, светло-багровый. Компьютер у него на столе был выключен.
- Как дела, чего чай не пьешь? – аккуратно решил провести я разведку.
- Да какой чай, сейчас не до этого, - важно, не смотря мне в глаза, - ответил Саша.
- А что стряслось?
- Пока точно не знаю. Компьютер у меня уже не работает. А там, сам знаешь, какой важный у меня договор был. И с сервера пропал один жесткий диск. Вот так! Ты не помнишь, нам недавно Сергей говорил, что у него есть знакомый программист в Омеге-Сервисе? – спросил он меня.
(Омега-Сервис была нашим прямым конкурентом, хотя и не самым опасным.)
- Честно говоря, не помню. А что, он такое говорил?
- Говорил, я точно это слышал. Что у него там однокурсник работает. У меня, после того, как он мне поставил что-то в компьютер, не одна программа не запускается.
- Саня, так ведь ты сам его просил эту программу поставить? – удивился я.
- Программу он поставил, но видимо, поставил еще программу шпион.
- Зачем?
- Чтобы скачать у меня из компьютера всю важную информацию. И передать ее нашим конкурентам. А чтобы замести следы, сделал что-то, что теперь мой компьютер вообще не загружается.
- Этого не может быть! – вспылил я. Он тебе сделал доброе дело, а ты его теперь еще и обвиняешь.
- А чего ты его защищаешь, - цвет лица у Саши стал еще более бардовым. Может ты с ним заодно?
Я чуть было не потерял дар речи.
- Саша, ты что, мы же вместе обедали. Как ты можешь так говорить?
- А никому, Никита верить нельзя. Тем более, что этот контракт у нас Омега давно хотела перехватить. Хочешь я тебе покажу, что второй жесткий диск с сервера куда то пропал?
С этими словами Саша медленно встал со своего кресла и тяжелыми шагами подошел к серверу. Пошевелил мышку, вызвал вкладку “свойства”.
- Вот смотри, видишь, только один диск. А должно быть два.
Мдя, факты упрямая вещь. Не поспоришь.
Саша взял со стола книжку “Уголовный кодекс” и торжественно, как пионер, дающий клятву Родине прочитал, - статья двести один, злоупотребление полномочиями, срок лишения свободы до трех лет! Штраф пятьсот МРОТ и арест до шести месяцев!
- А как это срок до трех лет и арест до шести месяцев? – недоуменно спросил я. Это после того как посадят, еще шесть месяцев арест?
Саша с сожалением на меня посмотрел и отвернулся в сторону погасшего монитора своего компьютера.
Ну и ну! Я вышел из кабинета, решил выйти на лестницу и все это перекурить. Но тут, прямо передо мной, входная дверь открылась, и я чуть не столкнулся с Павлом Афанасьевичем. Лицо у него было очень сердитое. Не поздоровавшись со мной, он пошел в кабинет начальника. Я вышел на лестничную площадку, закурил и закрыл дверь так, чтобы в оставшуюся щелку был виден весь коридор. Через пару минут, в одном из кабинетов открылась дверь. Из нее выплыл Саша. Он был строг и важен. Проплыв по коридору он скрылся в приемной у начальника. Да, каша заваривалась конкретная. Если с больничного вызвали Павла Афанасьевича, то все серьезно. Я докурил, бросил окурок в стеклянную банку и отправился к себе на место. Время томительно шло. Новостей из приемной не было. Что же это получается? Серега сделал доброе дело, поставил программу, а на него теперь вешают всех собак. Еще пол часа и запахнет изменой Родине. Наконец моя совесть пересилила страх. Я встал со своего рабочего места, оглядел кабинет. Мысленно с ним попрощался, поправил прическу, протер тряпочкой ботинки и вышел в коридор. В коридоре было не привычно пустынно. Я набрал в грудь побольше воздуха и вошел в приемную. Там все было также. Света регистрировала документы, Катя, что-то писала. Я с гордым видом прошел мимо них и, распахнув дверь шефа, быстро прошел внутрь. Там шел очень жаркий разговор. В кабинете начальника никто не ожидал моего появления. Как только я вошел, все замолчали. Начальник сидел у себя за столом, его галстук был сдвинут вбок, и в левой руке он держал свои очки. Это говорило о его крайней степени раздражения. Он с возрастом стал плохо видеть и старался очки не снимать. Рядом на большом кожаном диване в позе Понтия Пилата сидел Саша, слева, с видом секретаря в судебном заседании – Галина Макаровна. У нее на коленях лежал блокнот, а в руке она держала наготове, ручку. Напротив стола начальника стоял Сергей, с непривычно бледным, как-то сразу заострившимся лицом. У окна, опершись на подоконник, в куртке стоял очень сердитый Павел Афанасьевич. Начальник одел очки, сразу увидел меня, - тебе что? – грозно спросил он меня.
- Разрешите доложить! – выпалил я. У меня есть очень важные сведения!
- Попробуй, - мрачно изрек шеф и уставился в стол.
Я всех еще раз осмотрел, набрался храбрости.
- Я считаю, что перед тем, как устраивать расследование, надо выяснить, почему не работает компьютер Александра Сергеевича. Тем более ,что пришел Павел Афанасьевич. Я почувствовал, как у меня начала кружиться голова, но взял себя в руки и продолжил, - сначала надо разобраться, а потом устраивать судилище. И Сергей это честный и порядочный человек! В конце концов, Александр Сергеевич, сам просил поставить Сергея эту программу! Сергей сначала отказывался, а потом Саша его уговорил. Я все это видел и слышал.
Кхе, кхе, - кашлянул Павел Афанасьевич. – Говоришь, просил сам?
- Да, именно так. Просил Сергея поставить ему эту программу.
Начальник повернулся к Саше, - Александр Сергеевич, так вы сами просили поставить на ваш компьютер программу?
На лице Саши появилась кривая улыбочка, - конечно попросил. Но мне программа была не нужна, я просто хотел проверить, как сотрудники выполняют ваши распоряжения.
- Это какие распоряжения? – удивился начальник.
- По поводу не допустимости установки нелицензионного программного обеспечения.
- А да, было такое распоряжение. Сергей, вы какое имели право устанавливать что либо на компьютер Александра Сергеевича?
- Никакого, - устало ответил Сергей. Никакого права устанавливать эту программу я не имел, но компьютер не портил, жесткий диск с сервера я не крал, и информацию конкурентам я не передавал. Он опустил голову и замолчал.
В кабинете повисла тягостная тишина. И тут, к моему удивлению, ситуацию разрядил Павел Афанасьевич.
- Я считаю, - начал он, глядя на всех поверх очков, - надо прерваться, и посмотреть, что с компьютером и сервером. А потом, по результатам, мы можем тут собраться и продолжить.
- Хорошо, - согласился шеф. Он встал, поправил галстук, и все отправились в кабинет к юристам. Саша открыл дверь кабинета, пропустил всех вперед. В полной тишине на его кресло сел Павел Афанасьевич и нажал на кнопку включения. На черном экране отобразилась надпись на английском языке. Диск А еррор, ребот. Павел Афанасьевич несколько секунд смотрел на эту надпись, потом нагнулся к системному блоку и вынул из дисковода дискету. После этого, он нажал на кнопку перезагрузки. Четыре секунды, и на экране появилась такая знакомая всем заставка Windows XP. Павел Афанасьевич поднял глаза на Сашу и, повертев в руке дискету спросил, - это чья дискета?
- Моя, - хрипло ответил Саша.
- Так что у тебя не работает? – спросил его Павел Афанасьевич. Не дождавшись ответа, он повернулся к шефу и спросил, - я свободен?
- Нет, нет, Павел Афанасьевич, вы все проверьте. Все ли файлы на месте, - попросил его начальник с несколько растерянным видом. И надо еще проверить сервер. Из него, по словам Александра Сергеевича, пропал один жесткий диск.
- Хорошо, - Павел Афанасьевич придвинулся ближе к монитору и положил правую ладонь на мышку.
Тут начальник заметил меня.
- А ты что тут делаешь? Без тебя разберемся, марш на рабочее место.
Я как мышь проскочил мимо него и поплелся к себе на место. Оставшийся час до обеда прошел без эксцессов. Все было тихо.
Без одной минуты час дверь моего кабинета открылась, и вошел Серега. Вид у него был усталый, но спокойный.
- Никитос, пошли, пообедаем, - пригласил он меня.
- А куда пойдем?
- На улицу, пойдем, подышим, съедим по шаверме.
Мы вышли на улицу, был приятный сентябрьский день. Месяц, когда лето уже почти закончилось, а осень еще не вошла в свои права. Было солнечно, но ветер дул уже холодный. Я шел и молчал, не хотел первым начинать разговор.
- Никитос, спасибо, - первый начал Сергей. Шеф меня сегодня чуть не уволил. Один ты на помощь пришел.
- Серега, ты извини, я просто утром не успел тебя предупредить. Мне об этом Галина Макаровна сказала. Пытала меня, специально ты сломал Сашке компьютер или по случайности.
Серега усмехнулся, - да вот как бывает, А знаешь, чем все закончилось? Смех! У Сашки в дисководе была дискета! Поэтому, компьютер и не загружался. А он историю раздул, что я ему компьютер сломал и важный договор передал конкурентам. Сука!
- И что теперь?
- Да ничего, шеф мне выписал по первое число. Посоветовал не подходить к чужим компьютерам.
- А Сашка?
- А что Сашка, с него как с гуся вода. Улыбается. Говорит, что это хорошо, что у нас ничего не украли.
- Серега, а второй винчестер с сервера куда делся?
- А никуда. Он на этом сервере просто перегревается и сам останавливается. Система его и не видит. Всего то. Павел Афанасьевич на него даже ставил дополнительный вентилятор. Но видимо не помогло.
- А шеф что сказал?
- Шеф Сашку похвалил за бдительность, и обязал утром проверять, все ли вовремя приходят на работу. Как самого надежного человека на фирме. Мы еще все по объяснительной написали, с полным изложением событий.
Мы зашли в кафе, взяли себе по двойной шаверме с пепси-колой. После стресса на меня нападал аппетит. Серега был сосредоточен и молчалив. Поели, вроде стало легче.
- Понимаешь Никитос, вот мы сейчас говорим, вот Сталин, зверь. Людей расстреливал. А были бы сейчас те времена, меня бы расстреляли, а тебя, - Сергей усмехнулся, - как соучастника, и сочувствующего, посадили лет на пятнадцать. Они меня втроем пытали. Сашка читал мне уголовный кодекс. Я говорю, что ничего не ломал, а они меня спрашивают, сколько мне конкуренты заплатили за информацию про договор. Саша меня еще спросил, на какие деньги я купил себе новую видеокарту. Помнишь, я на той неделе за обедом похвастался?
- Вот какой гад!
- Не гад, а бдительный сотрудник, - засмеялся Серега. Он меня еще спросил потом, куда я сейчас пошел, ведь обед принесут.
- Да как теперь он тебе в глаза смотреть будет?
- Чистым, детским взглядом, - ответил мне с усмешкой Сергей. Никита, ты не обольщайся, там с совестью все хорошо. Такие сорок лет назад чуть пол страны не расстреляли. А а у нас все мирно закончилось. Меня даже не уволили, написал докладную и все. Поклялся чужие компьютеры не трогать никогда. Вот так то. Сергей замолчал.
- Серега, - как то хрипло начал я,- может и пафос, но ведь так толпа и Христа распяла! Он пришел, добрый учитель, лечил их, учил. А они кричали, распни его, распни!
- Эко тебя брат, понесло, - засмеялся Сергей. Ты чего не допиваешь свою колу? Не хочешь? Сергей посмотрел на часы. Пошли. Уже без четырех минут. А то еще пришьют, что мы в обед к конкурентам ходим, информацию сливаем. Ведрами.
Сергей похлопал меня по плечу, и мы пошли назад на работу. Вот так. А вы говорите репрессии, лагеря и плохой Сталин.