Святые отцы говорят: трапеза – продолжение богослужения. Эта фраза как-то особо звучала в душе отца-настоятеля Тихона, и он радостно и приветливо наблюдал за прихожанами занимавшими места в церковной трапезной, которых на удивление собралось больше обычного, хотя было простое рядовое, непраздничное воскресение.
Многие, по-видимому, уже услышали рассказы о паломнической поездке в Вильнюс, в Свято-Духов монастырь. И это, наверно, подвигло их прийти сегодня на трапезу, попить чаю, пообщаться с отцом-настоятелем и, если повезёт, услышать какую-нибудь необычную историю.
Убедившись что все вошли, отец первым начал петь молитву "Отче наш", и все подхватили.
Благословив стол, отец Тихон сел и молча начал кушать первое блюдо. Закончив, отодвинул тарелку в сторону и стал наблюдать за сидящими.
Светлана, увидев, что настоятель поднял голову и выпрямился, произнесла:
– Батюшка благословите спросить?
– Да, пожалуйста.
– Скажите, пожалуйста, когда мы были в Вильнюсе, в Свято-Духове монастыре, то в конце молебна Владыка наградил орденом старенького монаха. Вы знакомы с этим старцем?
– Да, знаком.
– Я всегда смотрю на монахов, на священников как на святых. Решиться на такой подвиг не каждый может. Мне кажется, что все они, а особенно монахи, разговаривают с Богом и ангелами. Я не представляю, как можно решиться на такой подвиг, это все равно что прыгнуть с высоты без парашюта. Наверно, это какие-то особые, не простые люди.
– Вот вы как раз и ошибаетесь, – перебил отец Тихон, – как раз люди с христианской простотой и способны на это дело. Старец Николай Гурьянов любил часто повторять известную пословицу: "Где просто – там ангелов со сто, а где мудрено – там ни одного".
А идти за Господом с таким подвигом, зависит от способности души откликнуться на его зов и вместить его в своем сердце. И мало просто откликнуться и пойти – впереди еще ожидает целая жизнь во Христе. И в соответствии с усердием и талантом Господь наделяет всех своими дарами. Кому-то дается дар благодати быть врачами души и тела, и они становятся такими, как отец Николай Гурьянов, архимандрит Иоанн Крестьянкин, архимандрит Кирилл Павлов и другие. Кому-то дается дар слова. Кто-то усердно трудится, совершая каждодневные богослужения, требы – крестины, напутствия в мир иной умирающих, провожая тела умерших до могилы в последний путь. Все это тоже большой подвиг и труд.
А насчет парашюта – тут вы попали прямо в цель, это я насчет старца из монастыря.
– Он вам рассказал, что подвигло его к этому подвигу? – оживилась Светлана.
– Да. Его зовут архимандрит Предислав, в миру – Петр Каменяко. Ему недавно исполнилось 90 лет. В честь этого юбилея и многолетнего труда владыка и наградил его.
Родом он из западной Украины, которая до Великой Отечественной войны входила в состав Польши. В молодости он был призван служить в польскую армию и стал вторым пилотом боевого самолёта. Так как он по национальности украинец, то не мог быть первым пилотом. Первым пилотом по закону должен был быть только поляк, который выполнял полёт, а второй сбрасывал вручную небольшие бомбы на противника. В то время самолеты были небольшие, двухместные, сделанные из металлического каркаса и соснового дерева.
И вот однажды произошёл инцидент. Не помню, по какой причине, самолет, в котором был будущий монах, начал падать. Первый пилот дал команду покинуть самолет и сам тут же выпрыгнул.
Тогда молодой Петр громко произнес:
– Господи, спаси меня, если останусь жив – уйду в монахи!
Так и случилось. Самолет удачно упал на кроны деревьев, и второй пилот выжил после незначительных травм. Польское командование наградило его медалью за то, что он, хоть и не поляк, а самолет не бросил. А соответственно, первый пилот был наказан и отправлен на гауптвахту. После наказания оскорбленный пилот несколько раз гонялся за нашим героем с ножом с криком: "Зарежу! Почему не выпрыгнул из самолета?!"
Я тогда спросил отца Предислава:
– Отче, а почему вы не выпрыгнули?
На что он улыбнулся и сказал:
– Да просто не успел.
А после того как Петра демобилизовали из армии, он исполнил свой данный обет и принял монашеский постриг. Много раз он передвигался по разным местам по Украине, и последнее его пристанище была Свято-Успенская Почаевская лавра. Но, к сожалению, в трудные советские времена власти разрешали там жить только определенному количеству насельников. Больше определенного лимита нельзя. Желающих же было много, в том числе и наш отец Предислав. Поэтому местные власти часто устраивали облавы. И тех, кто находился без прописки или разрешения, хватали и вывозили. Наш отец был вынужден уехать. Приехал в Виленский Свято-Духов монастырь, к счастью, здесь была свободная вакансия, и его приняли.
Вот здесь он живет по ныне. Не успел воспользоваться парашютом, но успел отдать себя в руки Господа. И Господь это упование не посрамил.
– Да, – произнесла Светлана, – какие суровые испытания прошел отец-архимандрит. Я теперь понимаю, почему монахи такие суровые и строгие. Потому что им пришлось пройти через великие трудности, а особенно тем, кто жил в советское время.
– Думаю, что монашеский подвиг велик в любое время, и трудно оценить его словами, – подхватил отец Тихон. Ведь монах – подражает жительству ангелов. Он стоит впереди, как на фронте на передовой, и молится за весь мир. И ведет борьбу с соблазнами мира, плоти и дьявола.
– Теперь я получила ответ на свой вопрос, – продолжала Светлана, – вот почему монахи не шутят, не смеются и даже не улыбаются.
– Вы напрасно так думаете, – произнес неожиданно настоятель, – монахи тоже люди и тоже иногда шутят и смеются, но, конечно же, не в храме, а в какие-то определенные моменты жизни. Никто не может быть всегда серьезным, даже монахи. Иногда они могут даже нечаянно ошарашить своего епископа.
– Как, – воскликнула Светлана, – не может быть!
– Ну, вот послушайте историю, которую мне поведал наш старец-герой про себя.
После войны некоторое время было голодно. В то время отец жил в городе Житомире при кафедральном соборе, прислуживая местному епископу. Идя как-то по городу, он увидел на одном здании надпись «Отдел продовольствия» и вошел туда. Ему дали небольшую склянку супа, среднюю луковицу, и два небольших кусочка хлеба. Все это он принес к владыке. Помолившись, они сели кушать. И вдруг владыка указывает на всю эту еду и спрашивает:
– Ты где был?
Наш дорогой отец громко отрапортовал:
– В ЖОПе!
Владыка замер, ложка выпала у него из рук и со звоном упала в тарелку, немного расплескав суп. Глаза его расширились, и по лицу было видно, что он решил обидеться на эту дерзость. Отец посмотрел на владыку невинными детскими глазками, смекнул, в чем дело, и тут же быстро расшифровал:
– Житомирский отдел продовольствия, сокращенно – ЖОП, вот где я был.
Услышав расшифровку, владыка прикрыл рот руками, еле сдерживаясь от смеха, и, немного успокоившись, сказал:
– Ну отец-шутник, я от твоих слов чуть было не сконфузился, ты так больше не шути.
Отец-архимандрит никогда не упоминал имени этого владыки, наверно, из-за того что он на него был немного обижен. Когда владыка постригал его в монахи, то постриг его с именем Предислав, которое происходит от женского имени Предислава. И теперь ему приходится отмечать день ангела в день памяти преподобной Евфросинии Полоцкой, у которой второе мирское имя – Предислава. Наверно, владыка это сделал умышленно, чтобы, смирить этого шутника-монаха, чтобы у того отпало желание шутить. Но, я думаю, это не помогло. Он до сих пор любит иногда пошутить. Я думаю, это иногда нужно и монахам для разрядки.
– Интересно, а как он сейчас шутит? - спросила удивленно Светлана.
– Ну вот в эту поездку в Вильнюс он так пошутил. После богослужения мы, всё духовенство, обедали в братской трапезной, которая находится на первом этаже. Была сильная жара – около тридцати градусов, и поэтому окна были открыты. После окончания обеда все встали и запели благодарственную молитву:
Благодарим Тя, Христе Боже наш,
Яко насытил еси нас земных Твоих благ;
Не лиши нас и Небеснаго Твоего Царствия,
Но яко посреде учеников Твоих пришел еси,
Спасе, мир даяй им, прииди к нам и спаси нас!
Во время пения молитвы к окну, где стоял митрополит Хризостом, подбежали дети и из любопытства и стали заглядывать внутрь. Увидев это, владыка протянул руку, взял из стоящей рядом вазы горсть конфет и вручил детям. Получив подарок, дети, радостные, убежали. Отец Предислав, заметив такую обстановку, взял вазу и отставил её подальше, на другой конец стола. В это время снова подбежали дети, но уже другие, в надежде получить то же, что и предыдущие. Владыка снова протянул руку к вазе и схватил воздух. Повернув голову, увидел, что вазы нет, и заулыбался. Всех поющих в трапезной это тоже развеселило, и мы заканчивали молитву с улыбкой и чуть ли не со смехом. Вот такую шутку совершил наш старец, отец Предислав.
– Ну батюшка, – произнесла Светлана, – вы своими рассказами совершенно сломали мои стереотипы о церкви и монашестве.
– Я думаю, что на все вещи нужно все же смотреть реально и не придумывать чего-то в своем воображении.
– Да, вы, наверно, правы, – продолжила Светлана, – но теперь мне монахи представляются просто большими детьми.
– Наверно так и есть, – заключил настоятель Тихон. – И думаю, что слова Христа из Евангелия процентов на семьдесят можно применить и к этому случаю и сказать: "Будьте как дети!"