Сестрички встали друг напротив друга, будто всегда знали, что делать надо, вытянули руки и соприкоснулись ладонями, вздрогнули и откинули головы назад. Ногти их засветились, воздух между красавицами завибрировал, образовалось нечто, отдалённо похожее на зеркало, кончики волос их поднялись и соприкоснулись, у одной появились кудрявые каштановые волосы, у второй – пепельные, белые, чёрные, рыжие, красные, зелёные, нагнулись после, их губы слились, послышался громкий вздох, обе девы стали прозрачными, утратили форму, слились в одно целое, странная масса колыхалась некоторое время, потом замерла, лишнее стекло на землю и испарилось, осталась лишь абриса человеческого тела, материализовалась и предстала перед нами Алеф Штейм-Эсре. Единственно, теперь она чуточку подросла, мускулы увеличились.
Я активировал кольцо, теперь к доспехам прибавились и те, что закрывали ноги от колен и ниже, не хватало лишь окованных сапог. Красота! Открыл карту. У-у-у, куда занесло бедняжку, самый дикий и неисследованный жаркий континент, даже я там не бывал. Надеюсь, хоть сестричка попадётся нормальная… Читаем: «Йуд Штейм-Эсре. Способность – открытие порталов. Доставшееся качество характера – любовь».
- Какая прелесть, - я выдохнул с облегчением, и приложил ладонь к груди, - наконец-то, кто-то хороший, от безумиц всех мастей устал, не передать как.
- Не представляешь, как я тебя понимаю, - Алеф хмыкнула, - у меня эти безумицы в теле живут, между прочим. Приходится постоянно слушать их бред и терпеть вечные ссоры. Хет вообще не замолкает ни на миг, даже во сне! И ладно бы, чего интересного рассказывала, одни сплетни и побасенки.
На этот раз, изрядно истосковавшийся по делу Чет Верг напросился с нами. Мол, мочи нет сидеть одному в жилище волшебника! И вот вошли мы в портал и оказались в саванне. Жарко, как в парилке. Вдали стада копытных с огромными рогами пасутся и вовсе странные «лошади» – белые с чёрными полосками. Прямо перед нами располагалась небольшая деревня, домики маленькие, сферические, из глины, больше на шатры похожи, при нашем появлении, повылазили аборигены – чернокожие, с плоскими носами, в губы огромные тарелки вставлены, уши издырявлены, из одежды только набедренные повязки, в руках тонкие длинные копья и длинные узкие щиты, покрытые носорожьей кожей. Алеф, к счастью, не успела пока исчезнуть, быстро обследовала поселение, охнула и указала на самую дальнюю хижину,полуразрушенную, дверь заменяла рваная шкура. Дикари указывали на нас пальцами, зашумели, скалили белые зубы, сверкали белками глаз, но приближаться опасались. Мы поспешили к указанному домику, из него медленно выбралась женщина, явно белокожая, хотя и с выгоревшей до черноты кожей, волосы вымазаны глиной, серые глаза, но какая истощённая, кожа, да кости, щёки впалые, казалось, вот-вот умрёт, но самое жуткое, на руках держала такого же истощённого младенца, сосавшего плоскую грудь.
- Фу-у-у, - протянула Вав, - ни хватало ещё в команде жалкой нищенки! Да ещё с каким-то мелким уродцем!
- Вообще-то, из богатых у нас были только Хэй, да Хет, может, у тебя какие-то средства имелись, остальные зажиточностью не отличались, - напомнил я, - и вообще, гордись собой молча.
Я опустился на одно колено, открыл сумку и начал выкладывать перед Йуд взятые с собой продукты. Та протянула опасливо руку, я улыбнулся и кивнул. Девушка быстро схватила один из овощей, впилась в него заострёнными искусственно зубами, съела, потом задумалась, указала на еду, а после и на односельчан.
- Что-то я не заметил, чтобы они голодали, - возразил я, - к тому же, вам всё одно много нельзя, поделимся с удовольствием.
Нищенка ещё немного поела, потом села на землю, рыгнула и расплылась в улыбке, забормотала что-то на неведомом языке.
- Не понимаю, - вздохнул я, - подожди немного, сейчас Алеф вернётся.
К счастью, болезная, насытившись, задремала, опустила маленького на колени. Ребёнок захныкал. Я немного растерялся, честно говоря, с детьми как-то дел иметь не приходилось. Тем временем, гладиаторшу сменила дикарка. Тут же потянулась к маленькому, я дёрнулся, опасаясь, что обжора сожрёт кроху, но видимо, материнские чувства оказались в ней сильнее, подхватила крошку и принялась его нежно облизывать, не обращая внимания на грязь. Малыш, смолк не знаю, от удовольствия или удивления. Тем временем, перевёртыш превратилась в какое-то подобие козы, только с дополнительными щупальцами, поднесла кроху к одному из сосков, и тот тут же присосался, зачмокал. Трогательное зрелище. Я сел на землю и вытянул ноги, рано расслабился! Ибо Заин уступила место Тет, а безумица немедленно превратила маленького в камень. Я охнул, отвесил злодейке подзатыльник, от которого она потеряла сознание, выхватил из сумки антимагический артефакт и оживил детку, пока мамочка не очнулась. Кроха заплакал уже в голос, я попробовал укачивать, не выходило, однако, явилась Бет.
- Дай сюда, - летунья отобрала маленького, - у жены хозяина цирка был ребенок, и я за ним ухаживала, мужчины, всё неправильно делаете!
Девушка схватила флягу с водой, тряпочку, начала обтирать подопечного, шепча что-то ласковое, завернула его в запасной плащ и принялась укачивать. Я даже огорчился, когда её место заняла крикунья.
- Не дёргайся, - торговка вытянула ладонь в мою сторону, - у моих приёмных родителей были дети.
Хет запела что-то в полголоса. Заменившая её, наконец, Алеф, вовсе усыпила маленького. Почти сразу очнулась и Йуд, заволновалась, когда обнаружила что её маленький у чужаков, но учительница тут же её успокоила, послала мыслеобразы, рассказав всё необходимая. Глаза нищенки расширились от ужаса, вскочила, забормотала что-то.
- Сестричка всегда была хорошей, - начала переводить читающая мысли, - всех любила и любит, сначала, родителей, потом мужа, за которого её выдали в тринадцать лет, в пятнадцать лет родила дочку, с которой мы и нянчимся, но потом благоверного съел лев - людоед и началась чёрная полоса в жизни. Имущество забрали его родственники, никто не пожелал брать в жёны безкожую (так называют аборигены светлокожих людей, считая, что некогда демоны, в наказание за грехи, содрали с них нормальную чёрную кожу), с тех пор и мучается, питаясь вырытыми из земли корнями, змеями и ящерицами, да и это односельчане периодически отбирают. Разумеется, столь беззащитное создание ужасает сама мысль, что придётся с кем-то драться.
- Так скажи, что с её способностями, достаточно взять и сбросить врага в иной мир, где ему будет куда комфортнее обитать, или самой уйти от атаки, - я кашлянул, - никто не просит больше, чем может.
- Тут такое дело, - учительница помялась, - родители, испуганные возможностями воспитанницы, запретили ей колдовать, чтобы главный шаман не счёл соперницей или злым духом и не прикончил, а любящая дочка не могла не послушаться. Короче, сестрица своим даром совсем не владеет совсем, позабыла всё, а иначе так не бедствовала.
- Скверно, но обучим, - я махнул рукой, - спроси лучше, желает ли смерти своей дочери? Ведь если зло победит всё, что она любит, будет полностью уничтожено, включая и детей.
Йуд застонала, слёзы потекли из глаз, ткнулась лицом в колени.
- Ладненько, попробуем другое, - я откашлялся, - скажи, что в обмен на то, что придётся покинуть деревню и вообще родной континент, она получит искреннюю любовь почти всех сестёр, её детка не будет голодать никогда и сама бедняжка после одной единственной схватки, в которой поучаствует совсем немножко, сможет дарить свой свет всей планете. Неужели, из любви к близким, не согласится чем-то пожертвовать?
Пока мы беседовали, к нам подошли несколько чернокожих, включая одного, высокого и мускулистого, одетого пышнее, чем остальные. Незнакомец заговорил что-то властно на гортанном языке.
К сожалению, Алеф уже исчезла, явилась Гимель, которая и на нормальном-то языке говорить почти не умела, уставилась на ребёнка, пытаясь понять, что это за штука такая? Я поспешил отдать младенца матери, пока не навредила случайно.
- Извини, приятель, - обратился я к вождю (а это, скорей всего был он, жрец, должен одеваться куда более пёстро и красочно), - придётся немного подождать, чего хоть хочешь-то? И не смотри так зло, за то, что бедняжку в несчастье бросили, могу и по личику настучать немного.
Поняв, что ничего не добиться, глава дикарей задумался, потом отобрал копьё у односельчанина и принялся рисовать древком на земле. Картинки примитивные, но кое-что понять можно. Огромная фигура, стоящая на холме, изображала самого лидера чернокожих, его копьё буквально пронзало солнце. За его спиной, помимо коров, воинов и шатров бесчисленных, имелась и девушка с младенцем. Тут же изображались три коленопреклоненные фигуры, похожие на Верга, меня и сестричек. Потом, чуть ниже, огромное гривастое животное, поедающее человека и снова нас троих с копьями и луками. Рядышком, опять гигантский вождь и уже четыре преклонённые фигуры, включая мать и ребёнка.
- Опять, двадцать пять, - я сплюнул, - этот негодяй готов отдать женщину, которая никому не нужна, в обмен на убийство льва людоеда. Повторяются истории Гимель и Заин! Хоть бы что новое придумали!
- Но, в этот раз, хотя бы, дело окажется правильным, - возразил Чет, - хищник и вправду зло творит и местным с ним не управиться, без поддержки.
- Прекрасно, тогда посидишь с сестрицей и её дитя, пока мы пойдём, разберёмся со зверем, - я, больше для того, чтобы впечатлить вождя, активировал свой доспех, выпустил все шипы и лезвия.
Темнокожие отбежали, завопили испуганно, выставили перед собой копья.
- Запомните, - я указал на остающихся, после на самих односельчан, стукнул кулаком по ладони, - если с ними что-то случится, пока нас не будет, головы поотрываю, понятно выражаюсь?
- Вообще-то, мой мускулистый полутроллик, нам лучше всем вместе идти, - возразила Хэй, - если явится миляга Агур Килон, а он однозначно придет, остановить его будет просто некому.
- Логично, - не стал спорить я, - тогда, отправляемся.
Чтобы набраться сил Йуд, ещё немного поела и жадно попила. Вождь ни за что не хотел отпускать женщины, опасаясь, что мы удерём и не заплатим выкупа. Тогда я нарисовал огромного двуногого рогатого демона, с разинутой пастью, который гнался за кем-то, потом, под его пятой, изобразил деревню и разбегавшихся дикарей, а чуть дальше, всю нашу команду. Я указал на монстра, а потом на запад, и на нищенку, сделал вид, что шагаю, схватил сестричку и изобразил, будто поедаю её.
- Коли твоя рабыня останется здесь, я указал на поселение, придёт чудовище и всех - всех убьет, - пояснил я, - лучше, если встретим его где-нибудь вдалеке, ферштейн?
Вождь оказался умницей, в общих чертах, всё понял. Да и трудно не поверить, когда перед тобой стоит воин со второй, твёрдой, шипастой, кожей и вечно меняющаяся девушка. Но настоял, чтобы несколько охотников сопровождали нас. И вот пошли. Верг нёс ребёнка, несчастная мать плелась за нами, покачиваясь, пока я, опасаясь за неё, подхватил лёгонькое тельце и посадил к себе на плечо. Женщина сначала возражала, боялась и стеснялась, но, в конце концов, смирилась, тем более, так действительно было легче. Куда ей, изголодавшейся, угнаться за здоровыми и сильными? Меж тем, у сестричек пришла пора владеть телом Бет, летунья взвилась к небесам, чтобы отыскать льва сверху. Потом, опустившись, преобразилась в Далет, увеличилась многократно. Так и осматривать окрестности проще, и драться удобнее. Бродили чуть не до ночи, заодно, полюбовались изумительным закатом. Йуд, периодически, засыпала, наконец, явилась Алеф и, почти сразу, обнаружила нашего «клиента».
- Уф, до чего же злобен! – учительница поёжилась, - от его жажды крови и мяса меня даже подташнивает немного. Я внушила ему мысль, что мы рядом и необычно аппетитны. Скоро примчится.
И враг вправду появился, правда, на обычного хищника походил мало, раза в четыре крупнее, мускулистее, да ещё и на спине его, в специальном седле, сидел Агур Килон! Видать, он чудовище и переделал, соответствующим образом. Я велел Вергу, Йод и охотникам удалиться подальше и спрятаться, пока не пострадали. Моей напарницей, как раз в этот момент, была болтушка Хет, открыла ротик и завопила. Звуковая волна обрушилась на нападавших, лев аж подпрыгнул, всадник буквально вылетел из седла, а монстр зажал уши, прижался к земле. Воительница не успокаивалась, пока не превратилась в Заин. Дикарка немедленно превратилась в тварь, вдвое крупнее людоеда, медведя с крокодильей головой и двумя скорпионьими хвостами, помчалась в бой, я следом. Слегка оглушённый апологет сел на земле, я подбежал к нему, выпустил из кулака шипы, которые пронзили злодею грудь, пригвоздили к тверди.
- Разве ты не убедился уже троллик, что нашего брата так просто не убить? – прошипел негодяй, принялся вытаскивать свою шпагу из ножен.
- Так я с тобой ещё даже не начал, - возразил я и обрушил на врага ногу, раз – другой – третий, только кости захрустели.
Колдун стонал, рычал, пытался подняться, лишь после сотни ударов осел, плоть его принялась распадаться на части. Но, расслабляться не стоило, мягко говоря. Кто знает, сколько двойников у апологета, помимо, основной личности?
Меж тем, пришла пора явиться новой сестричке, и это была карлица Тет. Людоед, которого уже изрядно истрепали и даже наполовину откусили одну лапу, обрадовался пасть разинул, одно прикосновение п начал он превращаться в камень. Я кинулся к безумице, успел выдернуть её из-под удара, ещё и миг и лапа монстра расплющила её.
- Зачем? – заголосила Тет, - он не успел мне подарить страдания, в обмен на те, что причинила я!
- А как собираешься наслаждаться, вспоминая момент, когда изничтожила льва? – спросил я, - к тому же, лишить тебя удовольствия ощутить муку, это так жестоко!
Увы, как и всегда, стоило выйти из одной битвы, как началась другая. Послышался безумный хохот, повернулись и узрели очередного Килона, перед ним, в воздухе плавала стальная клетка в виде шара, а внутри сидели Чет и сестрица с младенцем. Чародея окружали несколько огромных чудищ, полузверей – полулюдей, судя по количеству, как раз те охотники, что отправил с нами вождь.
- Сдадитесь сразу или вашим друзьям и близким конец? – поинтересовался колдун, - превращу их в кровожадных тварей и заставлю сожрать друг друга. Нуждаюсь лишь в Йуд, да и то, лишь условно.
- Можно подумать, если мы поднимем руки вверх, ты этого не сделаешь, - я хмыкнул, - встречное предложение, верни наших, расколдуй чернокожих и возвращайся домой, глядишь, проживёшь чуть дольше.
Маг махнул рукой, и его новые подручные кинулись на нас. К счастью, моей новой соратницей стала Гимель, я отдал приказ, девушка принялась хватать чудовищ и кидать их в кудесника. Одно тело столкнулось с клеткой, упала та на землю и погнулась. Верг успел прижать к себе маленькую девочку, оберёг. Йуд, достаточно тощая, змеёй выскользнула между двух решёток. Агуру было не до неё, меж тем нищенка закрыла глаза, сжала руки, потом потянулась к причёске, ухватила одну прядь, отскребла один волосок из-под глины, выдернула, подбросила в воздух, тот сам поплыл к каменному льву, обвил его, постепенно удлиняясь, пока не образовал круг, вспыхнул, пространство внутри преобразилось в проход между мирами, статуя провалилась. Второй волос создал круг над головой апологета, открылся портал и лев рухнул на колдуна, размазав его по земле толстым слоем. Тем временем, мы покончили с другими чудовищами.
- Браво – браво – браво, - я похлопал в ладоши, - а говорила «не умею», «забыла», «родители запретили»!