Пошли дни, похожие друг на друга. Я забывал иногда пообедать, упорно занимаясь учёбой. Будущая специальность меня очень увлекла. Да и преподаватель был очень увлекающийся. Он мне дал для будущего очень много подсказок. Ксероксы в училище тогда только появились, поэтому копировать получалось только вручную. А материала у него было больше, чем достаточно. У него были подробные характеристики оружия со времён чуть ли его появления. И не просто характеристики, а многие из которых считались секретными. Такие данные у него были достаточно просто и умело зашифрованы. Несведущий человек вряд ли догадается. С его таблицами я мог не только сравнить внешние характеристики различного оружия, но и сопоставить различия его деталей от появления и до наших дней. Он даже показал пару примеров, чем боёк от винтовки прошлого века отличается от бойка современной пушки калибра 250 мм не только в формах, но и в размерах. Среди такого оглушающего различия по времени находились и взаимозаменяемые детали.
Конструкторы завода вносили изменения в чертежи изобретателя, подгоняя изделия под заводскую оснастку и уже изготовляемые детали. Особенно это было заметно у изделий одного завода. Ведь легче подогнать изделие под станок, чем поменять или перенастроить оборудование. Поэтому даже у очень разных изделий иногда были одинаковые детали. Я считал, что эти знания мне очень пригодятся в будущем. Самым интересным было ещё и то, что у преподавателя были и сравнительные характеристики нашего оружия с заграничным, что позволяло даже там находить полностью или частично взаимозаменяемые детали.
Иногда Паша приходила в читальный зал и гнала меня на обед или ужин, иногда она или Лёшка приносили мне пирожки прямо в библиотеку или в лабораторию. Кончались занятия по основным предметам третьего курса. Все основные предметы по специальности у меня проходили автоматом ещё до сессии. Не было замечаний ни по лабораторным занятиям, ни по практическим. В зачётке была одна относительно низкая оценка по английскому языку. На него у меня, просто, не хватало времени.
В этом году не было серьёзных заявок на ремонт печей. Конкурентам пришлось серьёзно заняться качеством работ, поэтому мы, вместе с ними, привели печное хозяйство города в должное состояние. Хоть и не быстрыми темпами, к тому же шла трубная газификация города.
Прошла летняя сессия. Нам предстояло принять присягу. После этого в случае войны или какой-то непредвиденной ситуации мы сразу же получим звание мичманов. При принятии присяги нам вручат военные билеты.
На принятие присяги приехали папа с мамой, дядя Петя и Маша. Её появление меня очень удивило. Они появились, когда мы были в строю. На трибуну поднялись начальство училища, знакомые мне вице-адмирал и контр-адмирал. Перед всем составом училища и в присутствии гостей мы выходили к столу присяги, зачитывали текст, расписывались и получали военные билеты. Когда пришла моя очередь, оба адмирала подошли к столу, у которого я зачитывал присягу.
-- Ещё будучи не военнообязанным старшина второй статьи Самсонов Александр Павлович, будучи курсантом второго курса вашего училища оказал неоценимую услугу штабу Балтийского военно-морского Флота России, за что приказом командующего флота он награждается почётной грамотой управления средних военно-морских училищ.
-- Служу Российской Федерации!
-- Стоять! Кругом! За неоценимую услугу штабу военно-морского Балтийского Флота будучи курсантом третьего курса вашего училища старшина второй статьи Самсонов Александр Павлович награждается медалью «За заслуги перед отечеством» четвёртой степени с вручением материальной премии!
-- Служу Российской федерации!
Сам вице-адмирал приколол мне на курсантскую шинель медаль, вручил военный билет и конверт с деньгами. Я едва не падал от неожиданности и гордости. Едва повернулся лицом к строю, как снова:
-- Стоять! Кругом! За заслуги перед отечеством и штабом военно-морского Флота России и отличные успехи в боевой и учебной подготовке в соответствии с приказом по училищу номер (…) старшине второй статьи Самсонову Александру Павловичу присваивается очередное воинское звание старшина первой статьи.
-- Служу Российской Федерации!
-- Встать в строй!
-- Есть!
Наконец-то! От волнения я едва слышал, как Лёшку тоже наградили похвальной грамотой училища. Найдя глазами своих, я увидел восхищённые глаза Паши. Папа обнимал её, а по щекам катились крупные слёзы. Мама обнималась с дядей Петей и тоже плакала. Маша прыгала от радости рядом с ними.
Дальнейшее проходило, будто во сне. После прохождения торжественным маршем мимо строя, принявших присягу, под «Прощание славянки» перед трибунами прошли мы. Но едва распустили наш строй, как на меня навалились папа и Паша. Они в обе щеки целовали меня, не подпуская ко мне маму. Папа почти рыдал. Как ни пытался он что-то сказать, рыдания сбивали его речь. Наконец, до меня добралась мама. Она могла только твердить: «Сынок! Сынок»!». Папа в это время обнимал Лёшку. Добралась до меня и Маша! Совсем не смущаясь окружающих, она взасос поцеловала меня в губы. Дядя Петя с мокрыми глазами обнял меня. «Ещё в училище! Так отличиться!» Поздравляли и Лёшку. Всех присягнувших и их гостей пригласили в столовую. Паша хотела сбежать, но я поймал её за руку и не дал уйти.
На столах кроме закусок стояли бутылки шампанского. Мы придвинули к нашему столу стол Лёшки и все сели за этот общий стол. Начальник училища произнёс короткую речь о том, что мы теперь своей жизнью обязаны защищать Родину, как сделали это наши предки во времена лихолетия. Это самая почётная обязанность. Одуревший от неожиданности, я на половину понимал происходящее.
Чувствуя лёгкое опьянение от шампанского, я куда-то шёл под руку с мамой и Пашей, ехал на машине. Немного пришёл в себя в доме начальника училища. Точнее, около дома. В небольшом огородике стоял накрытый стол, а вокруг носился аромат жарившихся шашлыков. За столом были оба адмирала, дядя Гена, дядя Гера, дядя Петя, Лёшка, Маша, мама и папа. Я расстроился, что рядом нет Паши. Она появилась в красивом переднике с подносом. Расставила перед собравшимися первые блюда. Жёны начальника училища и дяди Гены принесли первое остальным. Никто не притронулся к еде, пока эти дамы не заняли места рядом со своими мужьями. Я почти силком усадил Пашу рядом с собой. Она всё время виновато поглядывала на маму. Встал вице-адмирал:
-- Дорогие друзья! Наш общий друг по моей просьбе собрал здесь вас для того, чтобы я мог лично выразить благодарность курсанту вашего училища Самсонову Александру. Скромный и требовательный, он не поддался искушению выполнить моё задание с подделкой. Три года это задание делали солидные фирмы с охапками грамот и липовых отзывов, но каждый год приходилось переделывать их работу. Саша не постеснялся спорить со мной, чтобы сделать работу правильно. За прошедший год его работа не дала ни малейшей трещины, ни малейшего брака. Только с помощью его работы Флот смог подписать довольно выгодные контракты с Западными странами. Поэтому я добился награждения его скромной медалью. И если кто-то считает её излишней, уверен, что Самсонов оправдает её в ближайшем времени полностью и безоговорочно. Предлагаю поднять бокалы за будущего героя страны!
Ответного слова мне не дали. Инициативу перехватил контр-адмирал. После небольшой паузы, когда официанты наполнили бокалы, а гости закусили, начал говорить он. Он тоже поблагодарил меня и училище, за оказанную ему помощь. И хотя он не работал с заграницей, моя работа помогла ему ничуть не меньше. Поэтому, узнав о награждении меня, он помог отстоять награждение медалью. У него моя работа уже два года не имеет претензий.
-- А что он сделал? Чем заслужил?
-- Есть такое понятие: государственная тайна. Он работал в этой области.
После выпивки и закуски на стол стали подавать шашлыки прямо на шампурах. Из бутылок по бокалам разлили последнее шампанское. Встал начальник училища и выразил благодарность от всех офицеров и служащих, которым я сложил новые или отремонтировал старые печи. Любой человек, у которого дома полный порядок, будет работать с большим прилежанием. Тепло зимой и надёжное отопление залог хорошего состояния работника. Но училище награждает обоих Самсоновых ещё и за то, что помогая другим, они учатся на отлично, давая пример остальным. Поэтому училище не могло остаться в стороне и поэтому наградило похвальными грамотами, а Александра (меня) повысило в звании.
Все их обоснования казались мне столь мизерными, что я не считал их основанием для награды. Позднее, я узнал, что из Армии и Флота так интенсивно увольнялись офицеры, что руководство Вооруженных Сил искало способы хоть как-то удержать их. Поэтому в этих условиях моя награда была не так уж и слабо заслуженной.
После всех встал я и поблагодарил руководство училища и Флота за столь высокую оценку моих трудов. Я сделал упор на то, что это они, как руководители, создали мне такие условия, что я не мог поступать иначе. В моих наградах и достижениях львиная доля их самих. Я очень признателен папе с мамой и дяде Пете. Без их воспитания я не стал бы таким. Я очень благодарен дяде Гене и дяде Гере за их непосредственное участив в моих успехах, помощи во всех вопросах. Не меньшую благодарность я хотел бы высказать и моим одноклассникам. Одна из одноклассниц присутствует здесь. Но самую большую благодарность я хотел бы выразить нашей квартирной хозяйке Павле Алевтиновне. Она терпеливо переносила мои появления в саже, даже не спрашивая, стирала и гладила одежду, чтобы я утром был в строю в идеальной форме. При всех тяготах нынешней жизни и бедности, она кормила нас по утрам, вечерам и в выходные. Не будь рядом её, я не только не сделал бы ничего подобного, но, возможно, остался бы в общей серой массе. Только благодаря её терпению, выдержке и такту я смог стать таким, сделать те дела, которые вы сейчас считаете подвигом. 75% в моей награде – её заслуга. Я от всей души выражаю ей свою благодарность.
-- Люди! Друзья! Господа и товарищи! Саша слишком преувеличивает мои заслуги. Я в этом вообще не при чём. Кто знает, как я жила до их поселения в моём доме, подтвердят, что из продуваемого насквозь дома они с Алёшей сделали очень тёплый теремок, из которого даже выходить не хочется. Они провели в дом водопровод и канализацию, поставили унитаз и ванну. У меня нет таких возможностей, но я за их заслуги передо мной наградила бы орденом. Мне не стыдно хоть кого теперь пригласить попариться в моей бане. Это даже не половина всех их дел. Спасибо их родителям за воспитание таких замечательных парней. Спасибо их руководителям за создание для них условий, когда они проявили себя. Такие ребята защитят не только родителей и свою семью, но и свою Родину!
-- Так они и у меня переворот сделали! Три года мы выковыривали испортившуюся паклю, а Саша играючи убрал её. Мы переживали, как без травм убрать с причала гору топляка. А он вместо трёх расчётных дней убрал всё за пять часов. Никто даже палец не прищемил. А хлеб? С начала установки на паруснике не работала хлебопечка. Стоило им появиться там. Теперь я не знаю, как отвязаться от покупателей. Люди за тройную цену просят продать им хлеб из этой печки. Нет! Награда не только велика, она слишком мала! А если обратиться к тем, кого они осчастливили отличными печками, то мало будет и ордена! Парни соответствуют большей награде!
Маша переводила удивлённые глаза с одного говорившего на другого. Паша ласково и незаметно сжимала мою руку со своей стороны.
После завершения шампанского собравшиеся перешли на водку и коньяк. Я категорически отказался пить их. Паша выпила одну рюмку.
-- Друзья, товарищи, господа и дамы! Я настолько смущён произошедшим, что едва держусь на ногах. Разрешите мне удалиться. Иначе упаду здесь с сердечным приступом.
-- Я скажу водителю, чтобы отвёз домой.
-- Нет! Мне надо прогуляться. Сами должны понять, как должен чувствовать человек, незаслуженно получивший такие награды.
-- Так бывает только при первой награде. Все последующие будут казаться недостаточными. Не будем задерживать парня?
Меня отпустили. Со мной ушла и Паша. Хотел уйти и Лёшка, но я сказал, что хочу побыть один. Мы неторопливо шли с ней под руку и разговаривали. Паша поинтересовалась, что за девушка обхаживает Лёшку. Я объяснил, что это одна из наших близняшек – первых любовниц, а дядя Петя – их отец. Наша мама в молодости дружила с дядей Петей и, похоже, даже не раз спала с ним. А наш папа, тоже не безгрешно, дружил с их матерью. Учась в техникуме, она соблазнила дядю Петю, чтобы не стать женой тракториста, кем был наш папа. Она убедила дядю Петю бросить нашу маму, ставшую дояркой. У моих родителей не было возможности учиться. Оба очень переживали и назло молодожёнам поженились сами. Хотя они стали мужем и женой, пару месяцев мама не спала с папой. Потом привыкла, сдалась.
Обе забеременели через несколько лет почти одновременно. В один год, но в разное время. К этому времени отцы подружились и даже построили дома рядом. Жена дядя Пети, по его словам, погуливала. Он даже подбивал на это нашу маму. Но мама хоть и не очень любила нашего папу, не пошла на это. У дяди Пети родились девочки-близнецы, а через полтора месяца родились мы с Лёшкой. Девчонки были похожи, как две капли воды, зато мы были не похожи ни друг на друга, ни на наших родителей. Папа не верил, что мы от него. Не верил в своё отцовство и дядя Петя. Они все даже чуть не развелись. Как только появилась возможность, нас проверили на родство. Дети бесспорно оказались детьми своих отцов. По словам мамы с того времени папа полюбил маму, а мама его. А у родителей девчонок отношения остались натянутыми. Зато папы снова сдружились и даже крепче прежнего. Во время нашего выпуска у наших отцов была встреча выпускников, где встретился с ними дядя Гена. Они втроём дружили в школе, а после выпускного не виделись и не общались. Дядя Гена и уговорил нас поступить в это училище. Он обещал нас поддерживать, но этого не потребовалось, мы сами пробивали себе дорогу. Ну, это Паша видела сама. Зато без неё мы вряд ли стали бы такими.