История
Однажды Мария Григорьевна дала нам невероятное задание по истории – выучить все-все даты с форзаца учебника. Это казалось чем-то нереальным, хотя у нас и было в запасе две недели. Я подозреваю, что тогда мы чем-то ей сильно досадили, и она решила таким образом отыграться на нас, хотя это и не было ей свойственно. Тогда я вызубрила все даты. Это оказалось несложно, хотя и не давало совершенно никакого ощущения содержательной значимости. Бессмысленные числа и не менее бессмысленные комментарии к ним, хотя тогда были даже какие-то ассоциации в связи с ними. Битва на Калке. Воображаю, как я её себе тогда представляла. Судебник Ивана III. Судебник Ивана IV.
Наконец, настал день «Икс». Накануне мы ещё получили до кучи десяток определений, которые тоже надо было быстро-быстро запомнить. Когда мы пришли в класс, в воздухе повисло напряжение. Все, конечно, молчали: надеялись, что Мария Григорьевна забыла. Нет, она не забыла. Определения она у нас спросила, на том и остановились. А потом был обычный урок.
Я тогда очень расстроилась и рассердилась. По всему выходило, что вся работа была проделана зря. Я подошла к Марии Григорьевне после урока и упрекнула её в том, что она «не выполняет своих обещаний». Она почти искренне растерялась и удивилась. Как так? Чего же она не выполнила? И тогда я сказала ей про эти злосчастные даты. «Ах, вон оно что. Ну, хорошо». Она спросила у меня несколько дат, больше, наверное, для того чтобы отвязаться от меня, а может, успокоить. Вывела мне пятёрку и сказала, что Татьяна Александровна попросила учителей, в том числе её, не хвалить меня всё время и так сильно. Было изначально ясно, что я всё выучу, но другие бы не смогла справиться с этим, а зачем, вроде бы, лишние плохие оценки. Наверное, это было резонно.
Стоит ли говорить, что через пару дней я всё забыла. Вообще всё, что так плотно запихивала себе в голову в течение четырнадцати дней. Может быть, именно тогда я поняла, что нет никакого смысла в том, чтобы бездумно зазубривать информацию. Это бесполезно. Куда проще и эффективнее пытаться понять. Так что, я допускаю, что это был не только отрицательный опыт, который наповал убил всякое желание изучать историю, но и положительный в некотором отношении.
Через несколько дней я встретила Маргариту Юрьевну. Она спросила, не обижают ли меня девочки. Этот вопрос так поразил меня, что я с трудом нашлась, что ответить. Тогда я даже мысли не могла допустить, что нечто подобное вообще возможно. У меня ещё всё было впереди, и я с поразительной искренностью верила хорошие стороны людей, в то, что они всегда сильнее. Хотя иногда мы сами становимся причиной своих неприятностей.
Через год у нас был интересный опыт на географии. Насколько я помню, мы тогда делали презентации по разным странам. Я не смогу даже доставшуюся мне страну назвать. Хотя так ли это важно? Дело было совсем не в этом. На одном из уроков, когда мы все по очереди выступили и получили свои оценки, учительница выбрала несколько работ, чтобы провести небольшую конференцию со всеми её атрибутами. Разумеется, мою работу тоже выбрали. Ребята, которые не участвовали в самой конференции, могли оценить наши работы. Для этого у них были жетончики разных цветов, которые обозначали разные оценки.
В назначенный день мы собрались в одном из нескольких оснащённых проекторами кабинете. Пока решались всякого рода организационные вопросы, произошёл один небольшой диалог, который определил дальнейшее развитие событий.
Мы с Аней сидели на парте, за которой непременно надо было сидеть Ване. Да так, что он готов был выгнать нас всеми известными ему способами. Вообще он был мальчик некрепкий, при желании я бы его даже могла поколотить, но, кажется, завязала с этим, года за четыре до этого. Естественно, подчиняться подобным необоснованным требованиям не хотелось. Каюсь, я тогда сказала ему какую-то гадость. Не помню совершенно, чего это касалось, но это так сильно его задело, что он мне пообещал: «Ты ещё об этом пожалеешь».
Аня предупредила меня, когда это стало ясно, что Ваня подговорил всех ребят проголосовать против меня, точнее поставить моему выступлению низкие оценки. Да, я была готова к этому. Даже, думаю, куда лучше, чем внешне потом показала.
Мой доклад был одним из последних. И, да, почти все отправили мне жетончики, обозначавшие «плохо». Как ни странно, у меня всё-таки остались сторонники. Поддержка пришла неожиданно от Лёни и Андрея, Настиного брата. Сейчас я могу красиво написать, что эти ребята действительно хорошо относились ко мне, ну, и пожалуй, не зависели от мнения большинства. Тогда меня это очень тронуло.
Потом, конечно, были какие-то «разборы полётов», вроде как бы «так вести себя не годится». Но и я получила какой-то урок. Хотя что-то мне подсказывает, что этот случай не так уж сильно отразился на мне. Я продолжала «умничать», как это называется, потому что это рвалось вперёд моей воли.
http://www.proza.ru/2019/02/23/1159