или Возможная роль бесформенности
Несколько предварительных слов
Хорошо, не слез. Мы все можем начаться, подняться, состояться, благодаря?
Конечно, сущности.
Нашей человеческой сущности. Несколько отличающейся от сущности прочих живых существ, разве не так? Стоит только сравнить, что именно? Например, среду обитания. Понятно, лучше не стоит. Ведь мы стали такой средой обитания, о которой одноклеточные и помечтать не могли. Если, конечно, у них есть мечты. Но это к слову.
…
Не странно ли, сущность, которая стала средой.
Но что значит среда, некие границы, в пределах которых те же одноклеточные способны себя успешно воспроизводить, давать линию потомства, продолженную, куда может быть продолжена линия живых существ? наверно, в будущее. Значит, наши сущности близки, чтобы не сказать больше, совпадают. Имя этой сущности, неужели сила? Не зря же в ходу, сила воли. Для одноклеточных, сила жизни. На обратной стороне, у нас полное безволие. У них, полная безжизненность. Если сущность — сила, какая это сила? Ее признак, она должна быть одинаковой, для кого? Одно-клеточных, Много-клеточных, Рождающихся, Обучающихся и просто Разумных существ. Кажется, я несколько увлекся. Потому ближе к делу. Это дело — слово. Вся задача — выйти на нужное слово. Или к нужному слову. Нужное. Необходимое. Неизбежное.
Дайте слово!
Ищите, сколько раз мы это слышали это слово, понятно, рядом с ним всегда было какое-нибудь другое слово, например, ищите блондинку. Слово, на мой взгляд, куда лучше, это слово можно обозначить как первое слово. Как говаривали деды, повторяли отцы, вперед.
Предисловие
Предварительные слова иссякли. Можно переходить к собственно предисловию, это? То, что передается двумя словами:
емкое + сжатое.
На первое я не претендую. Что касается второго, постараюсь использовать сполна.
…
Начинать, с предисловия, привычно, как мозоль в новом ботинке. Чего проще, найти бесформенность. Как это выглядело у прадедов, молодой человек, занятый очень странным делом, пытается прожить жизнь не ту, которая ему дана; быть простым человеком, но так, чтобы при этом внести некий вклад, куда? То ли в прошлое. То ли в будущее. Рано или поздно происходит поворот к будущему. Странность? Чтобы войти в это будущее, нужно пройти через прошлое. На мой взгляд, отменить прошлое, начать все с самого начала, с нуля. И пройти весь путь заново. Но уже в ином качестве, с иным результатом. Вот мучение! Как назвать это будущее, вернее, кого бы поместить в это славное будущее.
Бесформенность дана, в славном прошлом это дело обычно возлагалось на писателя.
Рука к перу, что дальше известно. Теперь дело за малым, внести в нее, я о бесформенности, линию, по этой линии пойти, пройти до конца. Кажется, аксиома. Есть начало, должен быть конец. Ищите начало! Конец будет. В том конце, с чувством исполненного долга? Удалиться, скажем, на заслуженный отдых. А если так, на отлаженный отдых. Бывает ли такой отдых, чаще говорят, положенный. Реже, налаженный. И уж совсем редко, четко организованный. Опять линия, если встал, не сойдешь. Не зря на языке вертится известное слово: колея, вот привязалось. Шагай по колее, особо не размышляя. Либо так и будешь шагать, пока не свалишься, колея — подходящее место, чтобы затеряться. Либо дойдешь, выскочишь из колеи, на простор бесформенности.
Так что там, в конце? Признавался один конец, неизбежный.
…
Нет линии — нет формы? Или все же, есть форма, из нее тянутся линии. Смешение линий, в кучу, это и есть бесформенность? Растащить линии. Из одной кучи — несколько куч. Это и есть столпотворение? Неужели и здесь возможно творение. Далее, выбрать линию, вытянуть.
Нужна линия, хотя бы одна линия. Иногда только одна линия, несгибаемая.
Не зря такие линии называют железными. Чего казалось бы проще, написать где-нибудь на заборе, а то и на фасаде нежилого дома пару-тройку лозунгов. Говоря коротко, с чего-то надо начинать, не случайно в свое время известный основатель написал всего два слова: с чего начать? Предлог, как всегда, предлогом я стараюсь пренебречь. Получается? Неудачно. Что не меняет моего отношения к предлогам. В основе этого отношения? Отделять слова, как правило два слова, и оставлять эти два слова в полном одиночестве. После чего? Пытаться наполнить их нужным мне содержанием. Говоря иначе, дать определение. Говоря проще, обрести возможность множить слова. Вместе со словами? Будет множиться количество линий.
Несколько слов по существу
1.
Хорошо, что не слез; становлюсь занудой.
Не пройтись ли вдоль линии, благо, длина ее невелика. На линии? С чем сравнить, под рукой расхожее, как в биографии: начало, дистанция, конец. Начало, где-нибудь в провинции. Дистанция, разумеется, в пределах державы. Великая? Рискну, своей бесформенностью. Почему зеленая? Верно, лучше была бы линия чтения, там цвет не нужен. Но что читать в пыли, в сугробах, на заборах. Не придать ли перечисленному, какой-нибудь вид. Или, что гораздо проще, какой-нибудь цвет:
пыльный тротуар + желтые сугробы + покосившиеся заборы = зеленый вид.
Почему зеленый? Куда привычнее, красный, белый. Нужен цвет, передающий образ времени. Зеленые? Были в большинстве, отсюда их бесформенность. Зато, здесь возможность менять сочетания, или комбинации слов. Благо, никто не покушается на мою фантазию. Уверившись в благе, начинаю. После нескольких ходов. На листе остаются. Покосившийся тротуар + Желтый забор + Пыльные сугробы = Тусклая зелень. Меняются сочетания. Следом меняются представления? Например, зеленая тусклость. Если бы так. Но все же, некоторые представления пытаюсь поменять. Из надоевших. Слегка. Линия чтения. Первое действие = начало линии. Для кого-то, считай. Для меня, читай. А как насчет выручай? Так же, как и насчет хватай. Был еще вариант, не зевай. Читать начал, как и положено, в раннем детстве, буквы учились еще до школы. Буквы. Слоги. Оценить? Благо. Почему бы не отделить это слово, я о благе, от прочих слов, которые привязываются к нему. Отделить, оставить это короткое слово в полном одиночестве. Одно слово, его? Трепать. Таскать. Катать. Не только камни можно катать, или перекатывать.
Благо — слово, взятое само по себе, означает: то, что дает возможность, какую?
Как сказал бы наш профессор, а что он говорил, естественно, одно слово. И слово это: не-зачет.
Благо, возможность потреблять. Дело в том, в чем? В потребностях, какие потребности на линии зеленой бесформенности, должно быть, только одна: форма. Чуть иначе, план бытия, он так и просится выйти из головы — на тесную линию. Или на тощую. А как насчет такой потребности, выступить в роли блага? Или даже так, в роли Несущего Благо.
…
Строго говоря, то есть, приняв строгий вид, я бы предпочел.
Линию зеленой беспечности. Как соединить два слова — бесформенность + беспечность. Может? Наша обычная беспечность — это и есть попытка остаться бесформенным. Без-формы. Опять слово, опять предлог. Как будто два слова, первое из них? Изменить нетрудно, вернее, заменить: бес-формы. Напоминает. Понятно. Но по этой линии лучше не углубляться. Не усугубляться. Коль так, что-нибудь в сжатом виде.
Линия зеленых сугробов.
Линия трафаретной бесформенности.
Линия беспомощной книжности, была такая в нашей истории. Беспомощный князь. Он же беспощадный. Беспощадный, на площади. Беспомощный, у себя в кабинете. В этом качестве, задняя комната. Быть у себя, что бы это значило? Куда яснее, быть собой. Возникают две связки, почему две? Так бывает всегда, в некотором роде мы обречены иметь дело со связками, в простейшем случае, связка двух предметов. Или две реальности. Или две головы. Будучи связанными, они становятся одной реальностью. Пусть так, но сказать, обречены? Полно активных штыков, говоря образно, тех, кто не считает себя обреченным. Напротив, такие штыки сводят мир к двум связкам. Как было, например, в начале текущего века, большевики — меньшевики, беки — меки. Почему текущий? Для меня век прошлый, это век 19-й. Но я отвлекся. Связка есть, можно действовать, говоря проще, создавать вторую связку. Была создана, вождь-1 — вождь-2. Вождь-1 + вождь-2 = переворот. Как писал много позднее вождь-2, если бы нас не было в Питере, переворот не состоялся бы. Понятно, слова у него были другие. Связка эта могла и не состояться. Чтобы стать реальностью, сродни первой? Той связке из двух штыков, острые были штыки, особенно по части слов и глаз, предстояло выбрать одну связку из двух, только одну:
Бесформенность + без-вольность/беспечность.
Бесформенность + беспощадность/кулак.
Что они выбрали, известно, повторять необходимости нет. Подними голову, хотя бы одну, глаза открывать не обязательно, над головой, лучи беспощадного светила. Это и был тот новый план бытия, который рвался, вырвался из голов двух вождей. В оправдание жестокости? Я был беспощаден к себе, говорил второй вождь, а потому имел право быть беспощадным к другим. Чудесная логика, вернее, полное пренебрежение ею. Но? Не здесь ли тайна рождения формы. Перенести план бытия с самого себя на других, на многих других. Вернее, из своей головы — в глаза стоящих перед тобой.
В глаза.
В головы.
В штыки.
Минуя руки? И они, вчерашние рабочие + крестьяне, нынешние солдаты + матросы, из пыльной толпы, из бесформенной кучи, из моря криков и угроз в один миг, это и считается подготовкой к перевороту, становятся вполне оформленной массой. И даже так, ярко оформленной силой. Ярко, это верно, отблески света играют, понятно, на чем. А вот что касается формы, к необходимой ее четкости вождь-2 пробивался три последующих года. Отбился. Пробился. Добился. Но вот далее?
2.
Сначала Вождь-1, но то и первый, лишился связки, оказался в изоляции; как ни странно, изобразил что-то похожее на протест. Человек, не признающий абсолютно ничего протестного по отношению к своей власти, вдруг попытался протестовать. Итог, усиление изоляции. За ним, вне связки остался Вождь-2; как ни странно, армия на его стороне, не привлек. Или так, не вовлек. Коль так, все, что он мог, я о Вожде-2, выбрать сказку, одну, только одну из двух. Какую он выбрал, известно, повторять не буду. Выбрал. Выбрался. Выбился. Сравните: добился — выбился. Добиться, ценой угроз — выбиться, в люди. Не иначе, как вбил себе в голову план бытия, предназначенный для всего мира, на деле оказавшийся личным планом. Не более. И, как это бывает в сказке, заблудился.
Как результат?
Нашлась другая форма. Вернее, нашлась голова, предложившая другую форму. Это? Есть только один. И даже так, Один. Все прочие, и ближние, на голову ниже, это минимум. За этой короткой формулой, есть Я, есть Один, новая связка: Один + Партия = Режим личной власти. И по нисходящей. До слов на заборах. До пыльных сугробов. До лагерной пыли. В тот незвучный для романтиков период предстояло выбрать; как всегда выбор был упрощен до предела, сведен к связке из двух позиций.
Клинок + висок/бросок = Круг революции + мировой ветер/вечность. Вождь-2.
Козырек + значок/венок = Круг верности + прочность/косность. Генсек.
Бросок, конечно, последний, на Запад. Венок, конечно, последний знак, препинания. Чего-то не хватает. Возможно, клятвы верности. Два человека образовали связку, их связывает? Рискну предположить, вражда. Не разделяет, а связывает? Вышли, в связке, предложили выбрать, неслыханная щедрость, правда, не с их стороны, со стороны истории. Что выбрали толпившиеся вокруг них, известно. Опусти голову, хотя бы свою, закрывать глаза не нужно, под ногами? Итог. Двое в связке. Один из двух вдруг обнаружил пустоту, вокруг себя. Кто, догадаться не трудно. Интереснее другое, много лет спустя, и второй обнаружил вокруг себя пустоту. Двоим быть невозможно.
Тебе не быть. Быть мне.
Быть в пустоте.
Так какая же вражда связывала этих двоих. Возможно, я ошибаюсь. На мой взгляд, это была абсолютная вражда. Или вражда, претендующая на абсолютность. Ей соответствовали. На одной стороне, революционная абсолютность. На другой, абсолютная власть. В обоих случаях, Его Величество — Абсолют. По этой части, я об абсолютном, наша история дает немало примеров.
…
Но что значит, быть в пустоте, что это такое — пустота.
И где может быть эта пустота. Ноги, под ногами. Руки, в руках. Головы, перед глазами. Опять вождь-2, его ждут соратники, выходит, говори. И он говорит: нельзя быть правым против партии. Верно, нет ничего страшнее пустоты. Внутри. Обычное представление. То, которое сопровождается известными словами. Такие слова, в данном случае — внутренний мир. Вот об этой пустоте, вернее, о том, что не терпит пустоты, и пойдет речь в дальнейшем.
К слову
В заключение позволю себе несколько строк.
Ключ летит к стене, ключ летит к стене
Мир повис опять на большом окне
В том окошке свет небывалых дней
И бежит к ногам коридор огней
Узкий был коридор. И чем дальше? Тем уже. И в конце?
Понятно, лететь к стене должен мяч, некогда так оно и было, при чем здесь ключ? Возможно, кто-нибудь вспомнит 60-е, на слуху далекие 60-е, песню, пару строчек из нее, в которых упоминался ключ. Конечно, не сам по себе, в связке. Забытые авторы ничего не изобретали, взяли что есть: ключ — замок, ключ стал действующей единицей, в каком-то смысле участником. Была там еще одна связка: рука — чемодан. Я бы предпочел, ключ — рука, зачем? Чтобы та скромная роль, которая досталась руке, осталась за ключом и чемоданом.
…
Деды, отцы повторяли нам, их внукам/детям: вперед; и даже так, мы впереди, своего рода завещание. Очередь внуков? Не хотел бы выглядеть в их глазах, с этим словом неизбежно, таким же занудой. Но что-то надо говорить? По способностям, но решают не способности.
К чему я?
Абсолют — то, избавиться от чего нельзя; избавиться нельзя? надо достигнуть. Но Абсолют недостижим, иначе не был бы Абсолютом. Что здесь, извращенная логика? Нет, обычная человеческая. Тогда, при чем тут способности, каждый решает сам. И что решит каждый?