Москва. 2006.
Отекстовка: Сергей Пилипенко, февраль 2019.
Прежде чем обратиться к римлянам, неизбежно придется поговорить еще об одном во многом загадочном народе, чьи тексты не прочитаны, хотя существуют в не очень большом количестве, и который сыграл для римлян огромную по значению роль, будучи их предшественником и учителем в Италии. Это этруски. Они пришельцы. Вообще говоря, возможно, римляне тоже пришельцы. Но тут возможны разные точки зрения. И в любом случае, если даже так, то пришельцами были не сами римляне, а предки римлян — латины. Я не считаю возможным просто так выкинуть версию Вергилия об Энее, который уцелел в итоге Троянской войны и эмигрировал в Италию, где уже впоследствии, через поколения, как сами понимаете, не менее чем через три века родился римский народ. Но повторяю, все-таки не сами римляне откуда-то приехали. Все авторы, и римские, и греческие, единодушно указывают, что этруски не автохтоны Италии, что они переселенцы. И те и другие этрусков знали хорошо. Так что по всей вероятности так оно и было, тем более что в археологическом материале существует доэтрусское население, и культура в Италии было очень жалкая. А тут вдруг скачок! Прямо вот из коробочки выскочили. В общем, так не бывает. И действительно легче представить себе переселение. Но если было переселение, то откуда? Откуда-то с востока. А восток, знаете ли, очень растяжимое понятие. Тогда должны быть следы пребывания этрусков до переселения в Италию, должны быть следы на их прародине, там, где они жили. Что-то должно же там остаться, да? Из-за того мы не видим этнологических параметров этрусков. Не получается. Непонятно, в какой фазе этногенеза они были, что они там такого совершили. Появляются они, кстати, тоже не очень рано, не ранее конца IX века, то есть, когда римляне уже были в зачаточном состоянии. Если считать, что они ровесники римлян, тогда они ровесники и греков, и начало их этногенеза — минус IX-VIII век. Тогда почему они так быстро сдались? Почему римляне так легко их подчинили? Бывало, что и этруски били римлян, но то было как-то неубедительно, было очень ненадолго. Если этруски — ровесники римлян, то очень странные, сразу высокая культура, из ниоткуда. Богатейшие города, высокая культура, все средства, вся цивилизация была на стороне этрусков, а не римлян. Казалось бы, все есть — корабли, машины, хорошее шлифованное оружие, все есть, а противник тебя побил. Такое возможно только в одном случае — если тебя побили в надломе или уже в обскурации, на закате дней этноса. Короче говоря, непонятно.
Фаза этнического подъема, первая фаза — это великолепная фаза. Я много говорил о ней, в том числе повторил ее на русском материале. Все так. Но это не фаза высочайшей культуры, не до того еще, народ еще совсем юный. Другое дело, что можно унаследовать чужую высокую культуру, например, у своих предшественников. Однако посмотрите, какой блеск и великолепие, пусть и в небольшом количестве сохранившихся памятников, дает нам Русь наша XII века и насколько жалко она выглядит двумя столетиями позже, недоросли еще тогда русские (этнос XIII века) до высокой культуры.
Проще предположить, что этруски переселились в фазе этнического надлома, и то время, когда они определяли очень многое в Риме (сейчас скажу, что именно), было время их инерции. Тогда более или менее понятно. Фаза инерции закончилась, энергия с ней закончилась, и дальше подчинить этрусков было легко. Упоминаются они, правда, еще очень долго. Последние документальные упоминания этрусков относятся ко II веку уже нашей эры, когда уже сам Рим движется к концу, Рим в Италии, конечно. Но такие упоминания ничего не доказывают. То могла быть уже давно римская семья, про которую просто помнили, что они родом из этрусков. Например, каких только фамилий нету среди русских. Есть Башкирцев, Бухарцев, Татаринов, Татаринцев, Черемисин. Разве черемисы эта семья? Нет, конечно, они русские давно. Просто память осталась, что основателем был какой-то мари (черемис). Некоторые фамилии меня просто поражают. Я знал одного симпатичного мужика, советского чиновника, «предисполкома» (главу города) Загорска, он очень ревностно занимался охраной памятников, их реставрацией. Его фамилия — Юдаков. Но у него была такая славянская внешность, что никакими «юдаками» там и не пахнет! Но откуда-то взялась же такая фамилия! Или Николай Юденич — наш лучший полководец Первой мировой войны. Откуда-то же взялась его фамилия? Можно было бы предположить, что он выкрест, но он потомственный дворянин. Фамилии тоже бывают загадочными. А маршал Жадов, полководец Второй мировой войны, сталинский полководец, на самом деле был Жидов. Он казак. Встречается такая казачья фамилия. А «Жадовым» он стал при очень забавной ситуации: «Мы, «политотдел», поздравляем вас, товарищ Жадов, с присвоением звания генерала армии!» — «Я Жидов». — «Товарищ Сталин сказал, что вы Жадов (Махнач смеется)». Так Жадовым и остался.
В общем, похоже, что так и было. А что могло произойти в фазе надлома? Могло произойти вот что. Они действительно могли прийти с Переднего востока (из Передней Азии), там было напряженно, там было кому давить на не очень крупный народ. И возможно, что предки этрусков поступили так же, как потом поступят гунны. Когда они начали попадать в почти рабское положение к китайцам, энергичная часть народа хунну наплевала на своих опустившихся, слабовольных сородичей и ушла на запад. Вы хотите кланяться китайцам? Оставайтесь! И пошли. Может быть, энергичная часть народа этрусков сделала то же самое. Тем самым они естественно улучшили свое фазовое этническое состояние, ушли же лучшие, более пассионарные особи.
Мне вот приходила в голову такая мысль. Жалко, что удалась эта странная, для меня до сих пор абсолютно загадочная афера с нашим уходом из Аляски, потому что иначе у нас в 1917 году было бы две России, как было две Кореи, как было два Вьетнама, как были две Германии. За Берингов пролив большевички не добрались бы. Мы ушли бы на Алясочку, и все, только не в эмиграцию, не в Соединенные Штаты, а в свою, русскую Аляску.
Впрочем, следы в Малой Азии, похожие на этрусские, очень жалки. А возможно даже, что то было не первое переселение этрусков, потому что есть еще одно место, подальше от Италии, где целый ряд исследователей склоны видеть прародину этрусков. Это западное Причерноморье, это территория Дакии и Мизии, то есть нынешней Румынии и Болгарии. Значит, оттуда они должны были прийти в Переднюю Азию, притом могли прийти как завоеватели в акматической фазе перегрева. А потом наступил надлом, энергия кончилась, остатки в инерции отправились в Италию, а оставшиеся были ассимилированы. Но это все гадание на кофейной гуще, точных сведений нету. Я просто рассказываю вам все версии. То есть, этруски могут быть почти из наших земель.
Великий Хомяков в своей «Семирамиде», в своем основном труде по всемирной истории, полагает этрусков нашей родней. Тут же конечно Алексея Степановича все подняли на смех: «Ну, конечно же, ясно, что этруски — это русские!» А зря хихикали, очень даже зря, потому что «этрусками» или «тусками» их называли римляне (оттуда Тоскана, крупнейший город Тосканы Флоренция был основан этрусками), греки называли их «тирренами» (Тирренское море — часть Средиземного моря к западу от Итальянского сапожка, с одной стороны Адриатическое море, а с другой стороны Тирренское), а вот сами этруски называли себя «расенами». И вот это уже очень похоже.
Есть исследователь, который доказывает близкородственное к нам положение этрусков, он даже утверждает, что первым прочитал этрусские тексты. Его фамилия — Гриневич. Но Гриневич не филолог. А филологи молчат, они его не замечают. Мне же нужно заключение филологов — он шарлатан или что? Может быть, он гениальный самоучка. Алексей Степанович Хомяков был тоже, между прочим, гвардейский офицер, а систематического исторического университетского образования не получил. Всякое бывает. То есть, этруски — родня не славян, а русов, от которых слово «Русь». И русы славянами не были.
А вот другой историк, профессионал, профессор, доктор Аполлон Кузьмин правдоподобно обосновывает, что русы (в средней Европе «руги») — это иллиро-фракийцы. Фракия же лежит рядышком, сейчас это европейская часть Турции, то есть земли, где туркам вообще-то находиться не следует, но в настоящий момент они пока еще там торчат, небо коптят. Это совсем рядышком получается. Вот какие интересные штуковинки вытанцовываются.
На восточный характер, на восточное происхождение, на приход из Передней Азии указывает и первый период этрусского искусства, который так и называется — «ориентальный», то есть восточный период. Ему следует период «эллинизирующий». Этруски нахватались очень много у греков, было, у кого хватать, греческие колонии появляются в Италии с VIII века.
Чему они научили римлян? Текстов пока нет, а если даже будут, их будет очень мало, только надписи. То ж вам не книжечку этрусскую почитать. Правда, есть великолепная скульптура, барельефы. Мы более или менее представляем себе этрусские достижения в архитектуре. Но все равно маловато. Культ непонятен и, судя по всему, мрачноват. Сейчас поймете. Они научили римлян типу храма. Римский храм по происхождению этрусский. Он так и называется — «тосканский храм». Витрувий, великий римский архитектор и инженер, приводит его в своем трактате, переведенном на русский язык. Этрусский храм отличается от греческого. У него всегда вход с одной стороны, и перед входом один колонный портик, только на стороне входа в храм. А греки строили периптеры, колонны ставили со всех сторон, ставили двойные периптеры. Существует и тосканский ордер, то есть тип колонны. Три ордера достались нам от эллинов: «дорический» (самый стройный), «ионический» (с двумя завитками наверху) и самый пышный «коринфский» (с цветущим акантом, с корзиной наверху). Есть легенда, что женщина несла корзину, где-то ее поставила, и акант пророс через эту корзину. Архитектор увидел и обрадовался. Это их легенда. Потом римляне, уже в имперский период, добавят «композитный» ордер — объединение ионического и коринфского ордера, коринфский да еще с валютами, самый пышный. Но был и «тосканский» ордер, он строгий, близкий к дорическому. Дорическая колонна всегда канилирована, то есть имеет желобки, а тосканская всегда гладкая. Она дешева и проста в производстве, потому очень часто встречается в русской архитектуре провинциального классицизма.
Этруски вплотную подвели римлян к созданию скульптурного портрета. Этруски уделяли много времени надгробиям, и оставили много скульптурных надгробий. Так вот, их скульптурные надгробия вплотную подходят к появлению, к созданию скульптурного портрета. А скульптурный портрет — это уже римское достижение. Греки — величайшие скульпторы в мировой истории, но портрета в собственном смысле слова греки не знали, не они создали портрет. Так называемый «портрет Перикла» — это условное, идеализированное изображение полисного стратега, а так называемый «портрет Демосфена» — идеализированный образ полисного оратора, политика. Римляне же очень рано начинают создавать портрет в самом полном смысле этого слова, портрет психологический.
Этруски были также неплохими строителями. И есть серьезные основания полагать, что первоначальный Рим построили этруски.
Государственность. Это тоже интересно на самом деле, ведь римляне — великие созидатели государства, половиной мира владели. Нам известно семь римских царей. Три последних царя были точно этруски. Их так и называют — «Этрусская династия». Но, например, моя учительница, профессор Маяк, занималась царским периодом и полагала, что кроме легендарного Ромула, который, наверное, существовал, но о котором мы все равно ничего не знаем, вообще все цари, все последующие шесть царей были этруски.
Чему этруски не сумели научить римлян? Мореплаванию. Римляне были плохие моряки, этруски — превосходные. Таковыми были также такие громкие народы, как критяне (минойцы), финикийцы. И римляне охотно нанимали их в свой флот. И тип быстроходного римского судна — «либурны», одновременно и пиратского, и военного, тоже этрусского происхождения.
Нам известны не все этрусские божества. Известно только наиболее почитаемое — морское, что тоже поддерживает версию о миграции этрусков. Это бог Нетун. Может быть, это не верховное божество, но наиболее почитаемое. Римляне его позаимствовали, и Нетун стал Нептуном, а уже потом его отождествили, как и большинство римских богов, с греческим Посейдоном. Нептун — этрусское морское божество.
И еще одно «наследьице» досталось римлянам. Вот мы говорили, что этруски очень много внимания уделяли надгробиям и вообще всему заупокойному ритуалу. Оттуда появились и гладиаторские бои. Гладиаторские поединки совершали только на тризнах, на поминках, если хотите. И очень долго в Риме смертельные поединки гладиаторов тоже были связаны с заупокойным культом. И совершались они до поздней республики, сначала один на один, затем два на два. Позднее они начали превращаться в зрелище. А все остальное, многолюдные кровавые сражения появились уже в поздней республике и особенно в империи, конечно. Уже довольно поздно появляются грандиозные амфитеатры.
Можно перечислять и дальше. Но я указал только очень серьезные моменты, где видно, что этруски были не только предшественниками по культуре, но и учителями римлян. Ровным счетом ничего не могу сказать вам об этике этрусков. Материала нет, естественно. Дурной репутации у них в общем не было среди соседних народов, тех же греков и римлян. Жили они в полисном мире, как и греки, то есть в мире городов-государств, которыми правили цари. Совершенно отчетливо видно, что их города имели устойчивое гражданство. Это общая картина средиземноморского мира. Совершенно ясно, что у них была аристократия, и были народные собрания полноправных граждан. Тем не менее каждый город имел царя. Складывались союзы городов-государств Этрурии, теперь Тосканы, но единого государства у них не появилось, и вроде бы даже серьезной попытки не было, не получалось.
Воевали они неплохо, но можно не сомневаться, что римляне были серьезнее, римляне их переупрямили. Произносить словосочетание «Я римский гражданин» так, что это вызывало шок, а то и страх у крупных правителей типа Македонского или даже Парфянского царя, — это надо уметь. Еще в раннереспубликанский период произошел довольно интересный момент. Римляне постоянно воевали, в данном случае они воевали с этрусским царем Порсеной, и римский разведчик Муций попал в плен. Порсена начал его допрашивать, но Муций общаться с ним не желал. Тогда Порсена пригрозил пыткой: «Знаешь, сейчас война, пытать буду». — «Ах, пытать?» — ответил Муций и положил руку в жаровню, и держал ее там, пока рука не сгорела. После того Порсена снял лагерь и ушел восвояси: с психами не воюют, бесполезно. А потомки Муция и через века с гордостью носили имя Сцевола (Левша).
Студентка (самая умная): Есть скульптура такая, кажется.
Махнач: Есть скульптура, есть живопись, но уже эпохи Возрождения. Это довольно известный сюжет.
Римляне были великими администраторами и, конечно, великими идеологами. Они поразительно манипулировали, оперировали гражданством. Это один из их секретов. Об этом можно легко прочитать в очень важной моей работе «Империи в мировой истории». Об этом я написал целый раздел. Статья, естественно, есть в интернете. Она вообще одна из моих самых известных больших статей. Я дописывал ее, дополнял и переиздавал много раз. В ранней версии она называется просто «Империи». Естественно, она вошла в мой авторский сборник «Очерки православной традиции», он тоже есть в интернете. В еще не самой полной версии она вошла в 4-томную хрестоматию «Иное» 1995 года, которая тоже вывешена на сайте «Русский журнал» (russ.ru), но там статья меньше на одну главу. Из 10 глав «Империй» там 9, потому лучше смотреть у меня на сайте «Махнач».
Римляне присвоили себе право даровать гражданство, и даровали его. И что характерно, все с удовольствием его получали. Но гражданство было трехступенчатым, что весьма разумно. Было «италийское гражданство», оно предоставляло некоторые права самоуправления, было «латинское гражданство» выше рангом, а выше всего было «римское гражданство». Да, оно давалось за услуги. Еще в школьных учебниках упоминались (может быть, вы смутно помните) Самнитские войны. Самниты — италики, италийский народ. Вот я обращаю внимание на то, почему же были те войны. Что собственно происходило? Почему самниты устраивали бунты против римлян? За независимость боролись? Ничего подобного.
Студентка (самая умная): Они у них женщин таскали.
Махнач: То было у сабинов, я вас приветствую, и то легенда.
Все дело в том, что самниты возмущались, что римляне обещали, но задерживают предоставление самнитам римского гражданства. Ах, не даете гражданство? Тогда война!
Моя шутка из статьи «Империи» еще первой версии 1993 года: «Если бы чеченцы нападали на нас из-за того, что мы им гражданских прав не даем, я бы считал, что с Россией все в порядке!»
Студентка (самая умная): Один наш студент говорит: «Давайте дадим гражданство китайцам, пусть они учат нашу историю и язык, и пусть себе живут».
Махнач: Ага, конечно. Мои студенты мне такого не говорили. Боятся, наверное.
Я сегодня утром был в совете федерации на экспертном совете. Там было вполне достойно. Обсуждали проблемы азиатско-тихоокеанского региона. Было резкое выступление о всевозможных китайских опасностях. Ведущий на то ответил, что не понимает, как можно такое говорить, что на самом деле нету никаких опасностей, что мы обо всем договорились, что Путин все проблемы решил. А я брякнул ему: «Вот когда два миллиона китайцев отсюда вылетят пробкой, тогда все будет в порядке!» И моя реплика имела успех.
Зачем нам нужны китайцы?
Студентка (самая умная): Он говорит, что китайцы нам налоги будут платить.
Махнач: Пусть сам работает и платит.
Студент: Наверное, он исчезнуть хочет.
Махнач: Да, конечно, это чешется у него.
А вот еще мой любимый пример. Просто задам вам вопрос. Вы христианская публика, вроде бы образованная. Наверное, сообразите. Почему большинство апостолов были распяты, а Павел казнен мечом?
Все студенты: Он был римский гражданин.
Махнач: Совершенно верно.
Я римский гражданин! Всё! Пытать нельзя. Пороть нельзя. Казнить можно, но для того надо этапировать в Рим, в суд. И пока Павла этапируют в Рим, он по дороге обращает тысячи людей в веру Христову. Заметьте, что все-таки был явно уважительный этап, явно не сталинский!
Так же точно серьезно римляне относились к титулу, который они обычно давали царям, царькам, — «Друг и союзник римского народа». Но дружба была очень неравноправной, и то было естественно правильно. Даже митрополит Смоленский Кирилл, наш Гундяев, года три назад публично сказал очень важную вещь. Никакого невмешательства в дела суверенных государств в мире не существует. Нашим правителям бесцеремонно указывают, не особенно стараясь соблюдать дипломатичность, что если вы такого-то министра не уволите, то плохо вам будет, то сделаем то-то и то-то. А почему он это сказал? И сказал дальше совершенно справедливую вещь, что Москва настолько же сильнее Киева, насколько Вашингтон сильнее Москвы. И потому наши властители должны обращаться с украинскими так же, или жестче. В конце концов, американцы не могут оставить нас без энергоносителей, заставить мерзнуть зимой, а мы можем заставить померзнуть.
Студентка (самая умная): Тогда можем Европу заставить.
Махнач: Можно и Европу. Но у Европы есть выход, у них все же есть ближневосточная нефть, есть румынская нефть. А Украина не выедет на румынской нефти. У них нефти своей нету, только уголь, нефти так мало, что можно считать, что ее нету. К ним нефть идет отсюда и из Туркмении.
Так вот, никакого равноправия, разумеется, не было. Но отдадим должное римлянам. И вот тут этики сколько угодно. Одно из правил созидания империй они соблюдали всегда, даже когда им самим было тяжело, а в Пунических войнах им было очень несладко! Когда Ганнибал переполз через Альпы, потеряв всех слонов, кроме одного, но все-таки переполз, Рим был на грани полной гибели, всеконечной гибели, уничтожения. Но даже в тяжелых ситуациях римляне все равно выполняли двуединое правило — никогда не предавай своих союзников и не прощай предателей. И даже когда дела были плохи, они все равно союзников не бросали и не подводили. А такое поведение запоминается. А что касается предателей, был у римлян старый, с незапамятных времен союзник, богатейший город-государство Сиракузы на Сицилии. Союз был вполне взаимовыгодным. Сиракузы были достаточно мощны, производили впечатление. И вот когда Карфаген был в удаче, в успехе, сиракузяне решили: а ну их, римлян, невыгодно, давайте пойдем на запад демократический, ах, нет, я же хотел сказать наоборот, олигархический. Они расплевались с Римом и стали союзниками Карфагена. У римлян всего не хватало. Они не были уверены в положении на море. Финикийцы (карфагеняне) все-таки прирожденные моряки с многовековым стажем, а римляне же вообще начинающие. Тем не менее, несмотря на то, что им было вроде бы совсем не до того, Сиракузы были взяты. Все прехитрые оборонительные машины, которые строил не кто-нибудь, а сам Архимед, не спасли Сиракузы. И все недорезанные сиракузяне были проданы в рабство. И больше Сиракуз никогда не было.
Однажды за круглым столом политолог Сергей Кургинян возмущался: «Что же мы должны режим военной администрации в Чечне устраивать?! Разве так создаются империи?!» Давно это было. Доку Завгаев тогда кому-то в Кремле не нравился. Кургинян меня очень достал, и я ему возразил: «Если бы мы занимались делом, то мы заботились бы демонстративно о благонадежных дагестанцах, особенно об аварцах и кумыках, строили бы в Дагестане дороги, электростанции и пятизвездочные отели. А чеченца за нахождение у него только одного гладкоствольного охотничьего ружья отправляли бы на виселицу без разговоров, по факту! Вот так создаются империи!»
Обратите внимание на то, кого только не было в составе Российского дворянства (к вопросу об империях): немцы, поляки, литовцы, потомки ордынцев в большом количестве, те же аварцы и кабардинцы с Кавказа. Я уже не говорю о грузинах и армянах тоже. Но чечена ни одного не было! Ни одного! Потому что они неблагонадежны! Таких не награждают, а бьют, дубасят, пока не выдубасится неблагонадежность окончательно.
Студент: Ермолова нет.
Махнач: Так его же отозвали с Кавказа. Если бы его не отозвали, не пришлось бы ждать Барятинского, Ермолов справился бы на несколько десятилетий раньше.
Когда союзных ему аварских князей Шамиль захватил в плен, когда еще шла война в Дагестане, Ермолов взял заложников и заявил, что всех повесит. Среди них были уважаемые представители знатных тейпов. Шамилевцы бросили все дела и сразу в панике всех освободили. Но Ермолов им сказал: «Этого недостаточно, ведь они друзья мои. Вы должны каждому заплатить столько-то за нанесенное оскорбление». И те как миленькие скинулись и заплатили.
Студентка (самая умная): А вот если бы чеченцы были подданными Турции, они так же вели бы себя, так же не слушались бы турок?
Махнач: Вы про то, что турки и чечены — единоверцы мусульмане? Да какие они мусульмане?! Они такие же мусульмане, как я буддист. Только в XVIII веке ислам начинает проникать в Чечню. Они полуязычники. У них, простите, — я в Ингушетии сам видел — еще каменные фаллосы стоят как объекты поклонения. И их танцы с присядочкой вы все видели по телевидению, ритуальные воинские танцы чечен. Мне-то наплевать, я хихикаю. Но вот порядочный, образованный имам должен в обморок упасть от таких мусульман. А зеленую ленту при этом намотать на шапку, конечно, можно. Ведь иначе никто из заграницы помогать не будет. А так помогают богатенькие откуда-нибудь из Саудовской Аравии. Если бы они откровенно признавали себя язычниками-фаллопоклонниками, то они остались бы одни.
Вы помните, с чего начались при Горбачеве этнические конфликты? Подскажу, это было в Средней Азии.
Студентка (самая умная): Ош.
Махнач: То была резня, учиненная месхетинцам. Горбачев тогда уже не первый раз выступил в качестве преступника. У него уже такой список преступлений, что можно начинать следствие в любую секунду. Но думаю, что он успеет уйти от правосудия на тот свет. Так вот, Горбачев совершил тогда очередное преступление: он переселил их сюда, в Краснодарский край (Кубанскую область) и в Смоленскую область, а ведь Сталин месхов выселил из Грузии, из Аджарии, что на границе с Турцией. Если бы Горбачев не был преступником, он должен был бы вселить их обратно в Грузию (у него хватило бы сил на это), а деньги на всё содрать с Узбекистана, у них же резня была! Так нет же, всё на русские шеи!
И к глубочайшему позору, ведь месхетинцы и узбеки все-таки не такие дикари, как чеченцы, к глубочайшему позору исламского мира не могу не заметить, что тот погром был учинен тюрками тюркам, мусульманами мусульманам и даже одного вероисповедания — суннитами суннитам!
Во что веровали римляне? Надо сказать, что у них было довольно светлое язычество. Может быть, они его даже немножко испортили под влиянием греков. Ведь первоначально Юпитер не был тождествен Зевсу и был не грозным дедушкой, который швыряет молнии. Юпитер — это сама молния. Римляне почитали стихии в основном. Бога Нетуна они позаимствовали у этрусков, он стал Нептуном и был постепенно отождествлен с Посейдоном. Нашли подходящие аналоги также других богов в греческом мире, там было кого с кем отождествить. Однако решительно могу назвать по крайней мере одного чисто римского бога. И бог этот — чистая абстракция, что говорит очень интересное о римлянах. Это Янус, тот самый двуликий Янус, бог начал и концов любых дел. Когда римляне воевали, в храме Януса были открыты двери, а когда был полный мир, двери были всегда закрыты. Крупнейший римский историк Тит Ливий подсчитал, что за первые четыреста лет истории Рима двери храма Януса были закрыты только около восемнадцати лет: с кем-нибудь да воевали.
Но то не самое главное, что у них было. Я вам рассказывал, как греки относились к своим богам. Они всегда хотели их перехитрить. Они их побаивались, можно было нарваться на гнев, необязательно Зевса, с Посейдоном тоже плохо ссориться, вообще с кем угодно плохо ссориться. Но можно богов перехитрить.
Добропорядочный римлянин относился к своим богам почти коммерчески. Я хорошо представляю себе такую картину. Римлянин должен отправиться куда-то, например, выполнять поручение сената. Потому он величественно и не торопясь… А почему не торопясь? Во-первых, потому что это украшает мужчину, римлянина, отца семейства. А во-вторых, чтобы сандалии не запылились, в храм же идешь. Он не торопясь поднимается на Капитолийский холм, входит в храм Юпитера, накрывает голову полой тоги, как полагалось при молитвословии, и совершает жертвоприношение: цветы, плоды, затем, когда стали побогаче, добавились еще благовония. И с полным сознанием выполненного долга спускается с Капитолийского холма с мыслями: «Ну, что, Юпитер? Я сделал тебе все, что положено? Сделал. Получил? Получил. А теперь обеспечивай мне нормальную командировку по делам сената».
Но были у римлян и божества, с которыми они были в гораздо более близких отношениях. Это семейные божества, прежде всего маны. «Маны» — это души предков. Вот у греков совершенно незаметно почитания предков. У этрусков оно, наверное, было, вот это внимание к надгробиям, совершение кровавой тризны с гладиаторами. По крайней мере, это можно предположить. У греков не было. У римлян же было трогательное почитание предков, выражаемое даже в именах. Сколько имен было у древнего грека? Ну, прозвище могло быть кроме имени. А у римлян было целых три имени, например, Гай Юлий Цезарь. То есть, «nomen», «cognomen» и «praenomen» — личное имя, имя рода и имя семьи (фактически фамилия). А сверх того могли быть еще прозвища, особенно за заслуги. Например, Публий Корнелий Сципион Эмилиан Африканский Младший — победитель и разрушитель Карфагена.
Студент: А какую информацию несла фамилия?
Махнач: О семье. Например, Публий из рода Корнелиев, из семьи Сципионов. Да, первое имя — личное, второе — имя рода, и имя семьи. Притом родовое имя имело большее значение, чем личное, вне всякого сомнения.
У мужчин личных имен было не так уж и много. Фантазии не хватало. Было ненамного более десятка употребительных имен. Притом среди них было огромное количество коротких, односложных, например, Тит, Марк, Гай, в крайнем случае, двусложных.
А у женщин, заметьте, вообще не было личных имен. У них и такого не было. Вот у нас полно латинских женских имен в Святцах: Клавдия, Юлия, Валерия… Но все они родовые имена. Например, Клавдия значит из рода Клавдиев. Потом это имя стало личным именем, а было родовым.
Студент: А как же к ним обращались?
Махнач: Обращались к ним по родовому имени отца. Дочь какого-нибудь Гая Валерия вполне могла называться Валерия, хотя это родовое имя. А когда она выходила замуж, она принимала родовое имя мужа.
Студентка: А если в семье было несколько дочерей, как же их различали? Все были Валерии?
Махнач: Для постороннего они все были, конечно, Валерии, а те, которые замуж вышли, были уже не Валерии, а Клавдии, например. А в семье, если вы не знаете, то будете очень смеяться, их звали Прима, Секунда, Терция, то есть Первая, Вторая, Третья. (все смеются)
Студент: Логично.
Махнач: Так вот, предки для римлян имели большое значение. Потому был ежегодный праздник, когда манам, то есть предкам устраивалась трапеза. Вся фамилия собиралась за столом: pater familias (глава семейства), матрона рядом с ним, дети, клиенты, то есть зависимые граждане, вольноотпущенники и наконец рабы — младше члены семьи. И предполагалось, что стол уходит в бесконечность, и за ним сидят маны, маны, маны… Обычная надгробная надпись: Манам такого-то, например, «Манам Сервия Туллия».
Студентка (самая умная): А маны — это духи или души?
Махнач: Души, конечно. У них не было трихотомической системы, они довольствовались дихотомической.
Кроме манов почитались еще «лары» и «пенаты». «Лары» — это хранители очага. «Пенаты» — хранители кладовых. По сути дела они домовые. В каждом римском доме был «атрий» или «атриум». Это комната, у которой по периметру есть потолок, а в середине нету, под открытым небом всегда находится бассейн. Это главная комната римского дома. В атрий выходили разные комнаты — жилые, кладовые, всякие. Но даже в самом скромном римском доме был атрий. И кроме бассейна там еще обязательно был алтарь домашних богов. Жрецом был глава семейства, и в положенные дни он совершал службу. В пределах своего «домуса» («домус» — это и имение, и собственно дом) он был и жрецом, и магистратом. То есть, в пределах домуса он представлял Рим, он был власть, чиновник и судья.
Лары и пенаты были безымянные, домовые, так сказать. Но они важны, потому что они хранят дом, а дом и фамилия — это высшая ценность. Оттуда дошло древнее выражение «вернуться к родным пенатам», которое в силу полного одичания русских в XX веке часто превращается в словосочетание «вернуться в родные пенаты», то есть залезть в родного домового и в его пузе сидеть.
Студентка: Зачем там был бассейн?
Студентка (самая умная): Чтобы вода капала.
Махнач: Они совершали в бассейне омовение перед богослужением. Римляне вообще были очень водолюбивы. Есть книжка о том автора Кнабе Георгия Степановича «Древний Рим — история и повседневность» издательства «Искусство». Она прекрасно иллюстрирована. Там одна из глав посвящена воде. Может быть, она вам попадется или спокойно стоит на полке дома, в небольшом серебристом переплетике. Римляне разливали на душу населения столько воды, сколько начнут разливать в крупных европейских городах только к середине XX века, в предвоенные годы. Потому повсюду строили акведуки, ведь насосов не было, вода должны была сама течь, надо было обеспечить постоянный уклон, чтобы она текла куда надо.
Вот здесь тысячекратно прав Гилберт Кит Честертон. Я всем рекомендую читать его «Вечного человека», читать и рекомендовать дальше. Чем больше людей прочитают «Вечного человека», тем лучше. Было по крайней мере 2 издания по 4 книжки, называется по самой большой — «Вечный человек». Первое было в 1991 или даже 1990 году, когда тиражи были еще большие, не меньше 50 тысяч. Потом вышло собрание сочинений, но тиражи были уже не те. Честертон подчеркивает провиденциальность римской истории и огромную роль Рима в утверждении веры христианской. Он сравнивает Карфаген и Рим — Карфаген, который верил во зло, и Рим с его наивной, семейной, простонародной религией. Ну какой особенный вред может быть от домового? Когда теряя коней, теряя слонов, теряя людей, чудовищная Карфагенская армия переползала Альпы, вел эту армию не просто гений военного дела, несомненно, но и человек, которого звали «Милостив ко мне Ваал», то есть Ганнибал.
Чувствую, что устал. Тайм-аут.
Вот эта семейственность, эти семейные дела римлян наложили колоссальный отпечаток на римскую нравственность, на римские государственные дела, вне всякого сомнения, на римское искусство. Почему римляне — создатели портрета?
Студентка (самая умная): Культ предков.
Махнач: Есть одна знаменитейшая скульптура «Римлянин с портретами предков», римлянин и два бюста. Притом они считали внешность чрезвычайно важной, но внешность должна быть такой, какая есть, какая дана. Эллины старались быть покрасивее, а римляне нет. Есть красивые римляне, и есть некрасивые римляне, есть разные римляне. Но изображали такого, какой был.
Вот, например, парадный Гай Юлий Цезарь Октавиан Август. Он стоит в облике Юпитера, у него мощный голый торс, на котором складками красиво лежит тога через плечо, но грудь все равно наполовину обнажена. Но Октавиан не был могучим человеком, он был очень болезненным, он простужался легко. Воля у него была гигантская, а здоровьишко у него было так себе. Такой же, например, парадный портрет императора Кокцея Нервы. Он тоже в облике Юпитера, но только сидит, а не стоит. У него могучий торс, плечи, ручища, а из торса вылезает старческая худая шея и лицо старика, Нерве было много лет. А дело в том, что лицо нельзя подделывать, нельзя приукрашивать, принципы римского портрета того не терпят, лучше пусть будет некоторое рассогласование лица и всей скульптуры. А если камерный, непарадный бюст, то там вообще ничего не приукрашивают.
О Кокцее Нерве. Когда римлянам надоел бедлам, тем более что только что правителем был и плохо кончил младший сын Веспасиана Домициан, в общем тиран, они решили как-то навести порядок, и сенат избрал нового императора. К императорам уже привыкли и не могли не привыкнуть.
Кстати сказать, хотя Рим считают империей с Цезаря или со следующего правителя Октавиана, на самом же деле Рим стал империей после гибели Карфагена, на полтора века раньше, в 146 году до н.э. Это очень важный момент — Рим сперва стал империей, а потом уже стал монархией. Империя требовала монарха, слишком большой была.
Так вот, избрали Кокцея Нерву, старого сенатора. Он был совершенно замечательный человек. Он навел порядок, восстановил гражданское согласие, обратился к нравам и нравственным традициям, очень эффективно и эффектно передал власть. Он правил меньше 4 лет, но Нерва усыновил и сделал тем самым соправителем блестящего полководца Ульпия Траяна, который единственным за всю римскую историю получит затем титул от сената — «Император Наилучший». Кстати, у внимательного Клайва Льюиса, которого тоже очень люблю, в «Расторжении брака» есть замечание, что Ульпий Траян остался в раю. Почему Льюис позволяет себе такую вольность? А потому что у нас есть житие, нет, не Ульпия Траяна, жизнеописание которого тоже есть, а житие вселенского (и нашего таким образом) святого, святителя Амвросия Медиоланского. Амвросий был римлянин и очень римлянин, сенаторского рода. И будучи искренним и конечно глубочайшим христианином, Амвросий молился об Ульпии Траяне, потому что тот был хорошим императором. И житие сообщает нам, что Амвросий усердно молился о Траяне до тех пор, пока наконец ему не явился ангел и не сказал: «Тот, о ком ты просил, прощен, но впредь проси только за достойных» (Махнач смеется).
Я все время подначиваю наших любителей петь по-гречески в русских храмах, говорю им: «Ну, хорошо, по-гречески — это хорошо, но спойте вот один гимн, который вы довольно часто поете по-гречески, на латыни, ведь написано же на латыни, на латыни же написано! Это как раз Амвросий, «Te Deum laudamus» — «Тебя, Бога, хвалим».
Так вот, Нерва усыновил этого самого Траяна, и наступил золотой век Антонинов: Нерва, Траян, Адриан, Антонин Пий, Марк Аврелий. И все, потом полоумный Коммод, и все обвалилось. Но все же пять подряд достойных императоров! Это же целый период, без промежутков.
Я сказал уже и возвращаюсь к этому важному моменту, что римлянин был жрецом и магистратом в своем домусе. Что это значило? Что он может судить членов семьи. Отцовская власть в Риме, по крайней мере республиканском, была абсолютно непререкаемой и не имела ограничений. Отец мог не признать новорожденного ребенка своим, мог его выкинуть, мог убить своего сына. Конечно, общественное мнение осуждало бы его за жестокость, но не государственная инстанция: ну, отец так решил. Вы только не подумайте, что они убивали. Они имели право убивать, но не убивали. Они и рабов-то в республиканские времена не убивали, хотя тоже имели право по тому же самому отцовскому праву, потому что раб есть младший член фамилии.
Студентка (самая умная): Ну, пороть-то пороли.
Махнач: Пороли, пороли, и детей тоже пороли, как и в любом нормальном обществе!
Студент: А дедушка мог убить внука?
Махнач: Нет. Это только отцовское право.
Тут на самом деле очень интересный момент. У римлян очень многому стоит учиться. Вот они имели право убивать, но не убивали. В Риме дохристианского периода брак не был религиозным, была просто запись гражданского состояния в магистрате, за пошлину. И так же легко было развестись, прийти к магистрату и заявить, что мы вот разводимся.
Студент: Не освящался брак?
Махнач: Нет. Но первые четыре века истории Рима не было ни одного развода, утверждает Тит Ливий. Римляне могли разводиться, но не разводились, потому что семья была высшей ценностью. Потом, правда, начали разводиться, но в общем такого повального бардака, простите, как сейчас в нашем богохранимом отечестве, не было. Газетки вонючие, простите меня, милые дамы, вроде «Масонского Комсомольца» («Московского Комсомольца», — С.П.) всерьез обсуждают с одобрением такую тему, что большинство мужчин полагают, что первый брак — пробный. Боже! Если разобраться, это же хуже чем пропаганда проституции! Это безнравственнее — вот напечатать такой тезис.
Студентка (самая умная): Сейчас у них еще есть идея, что первая любовь — это последняя любовь.
Махнач: Так вот, римляне могли разводиться, но не разводились. Вот оттуда вытекает римский портрет. Оттуда же вытекает и Римское право, потому что Римское право есть кодекс гражданских взаимоотношений, Римское право оберегает семью во всех имущественных делах. Понятно, да? Это право выступать в суде, право защищаться. У них был состязательный процесс. Сейчас у всех состязательный процесс. Нету никакой высшей силы, одна сторона обвиняет, а другая защищается, одна сторона выступает истцом, а другая ответчиком. А претор (судья) или пропретор — это римский магистрат, его дело только управлять состязанием.
Студент: А сколько мог длиться суд?
Махнач: Долго.
Оттуда значение суда. В республиканском Риме, как вы знаете, высшими магистратами были два чередующихся консула. Они чередовались через месяц, и пока римляне еще были прожженными республиканцами, то приносило большой вред, потому что когда они воевали, когда действовала полная консульская армия, один день командовал один консул, а другой день другой, а когда полководец меняется через день, это не очень полезно. Но это республика. А второй магистрат после консула — претор, то есть судья, и он единственный кроме консула, которого сопровождают ликторы, почетные телохранители, которые несут пучки розог, фасции. «Fascis» на латыни значит пучок, по-итальянски — «fascio». Оттуда слово «фашизм», что значит единство, связка. Но превыше всего хотя бы теоретически было народ (граждане). Потому в фасции, в пучки вкладывались топорики (наверное, вы видели это на изображениях, на барельефах) только за пределами Рима, только за пределами Рима высшие магистраты могли казнить, а в Риме нет. И как только консул или претор входил в черту города, топорики убирались. Перед народным собранием ликторы склоняли свои фасции.
Рим был человеколюбив. Если слушалось дело о вреде, нанесенном римскому народу, о государственной измене и тому подобном, требовалось голосование народного собрания, хотя в любом случае признание виновным в государственной измене означало смерть без оговорок. Голосование должно было проходить по «трибам», по секциям. А секции голосовали только одна за другой, последовательно. И то имело существенный гуманный смысл. Если половина триб уже проголосовала за признание тебя виновным, все равно оставшиеся будут голосовать, пока все не проголосуют. До тех пор приговора не будет, и за то время можно собрать манатки и уйти в добровольное изгнание.
Студент: Разве не в тюрьме ожидали приговора?
Махнач: Нет, не в тюрьме. Суд был открытым, а предварительного заключения там вообще не было. Тюрьмы там были, но заключение могло быть только после суда.
Так вот, я берусь утверждать, и приму возражения от кого угодно, но пока мне никто не возразил, что Римское право занимает в мировых культурах второе место после Библии. Разумеется, я не сравниваю Священное Писание с гражданским кодексом. Библия — это книга, которая, мы с вами уже отмечали, оказала влияние на народы небиблейского круга. Библию читали везде, например, индуисты, они язычники. Так вот, по распространенности на земле следующий артефакт, следующий культурный фактор после Библии есть, несомненно, Римское право. Его учат юристы всего мира. И множеством положений, тезисов Римского права пронизано законодательство самых разных стран. Притом время от времени раздаются вопли, в арабских и вообще мусульманских странах начинают время от времени подпрыгивать: «Все, хватит, какое Римское право! У нас есть шариат!» В государстве Израиль тоже раздавались голоса с требованием отказаться от Римского права, потому что есть Талмуд. Но юристы не там и не там энтузиазма не проявляют и все равно продолжают изучать Римское право.
К нам Римское право, фрагментами естественно, проникает в виде Митрополичьего устава, данного еще святым Владимиром. То был перевод уже с греческого. Таким образом многие положения Римского права уже в начале XI века попадают к нам как элемент законодательства, но конечно уже в христианской обработке, конечно уже в христианском прочтении.
Несомненно, что Священное Писание Ветхого завета есть источник нашего вероисповедания, в общем не менее важный, чем Священное Писание Нового завета, если занять строго церковную точку зрения. Но что оказало большее влияние на христианство — вера ветхозаветная или античное наследие? Это спорный вопрос.
Студентка (самая умная): И то и другое.
Мы до сих пор, еще с апостольских времен мыслим полисом, полисными категориями, полисными границами, хоть и нарушаем эти правила, но нарушать правило же дурно. Откройте Книгу Правил, она доступна. Там неоднократно повторяется правило единственности епископа в городе — «В едином граде двух епископов да не будет». А почему? А потому что полис. Оборотная сторона правила — каждый город вообще-то вправе иметь своего епископа, даже город Верея, не имеющий района, с населением сейчас 6 тысяч. У нас есть епископ Верейский, но это титул. Он сейчас ректор Московской духовной академии, владыка Евгений. Епархии же такой нет.
И что же делать с чудовищными городами? А я рекомендую следовать римо-католическому образцу. Не может епископ, тем более престарелый святейший патриарх управлять десятимиллионным городом. Не бывает таких епархий, они неуправляемы. Что же делать? Как не нарушать святых канонов? А очень просто. Надо плевать на советскую власть и на послесоветскую власть плевать и считать, что город Москва находится в пределах Садового кольца или Каменно-Коммерческого вала. Мегаполис — это не город. Мы вправе сами установить границы епархии и назначить, например, епископа Черемушкинского, епископа Перовского. Римо-католики, не нарушая наших общих правил, так и сделали. Они части больших городов считают градами. Нью-Йорк тоже не может управляться одним епископом, хотя там не большинство римо-католики, но много. Там есть епископ Бруклинский, епископ Бронкский.
Бывают совсем причудливые случаи. Однажды меня спрашивает один мой друг священник, сейчас уже протоиерей, отец Александр: «Вот у меня был казус, что ты скажешь об этом? Исповедуется семья, явно супружеская пара, явно приезжие. Видно по всему (естественно, священник это чувствует легко), что люди не случайные и не впервые в жизни на исповеди. Вполне христианская пара. И оба исповедуют один и тот же грех, живут в невенчанном браке. Спрашиваю, в чем дело. Они откуда-то с Украины, кстати. Муж говорит, мы имели с братом неосторожность жениться на родных сестрах (их жены между собой родные сестры). Согласно правилу Василия Великого то нельзя. А почему?» Я догадался сразу, я все-таки профессионал. А потому что Василий Великий пошел на поводу у Римского права. А почему в Римском праве было нельзя? Никакого кровосмешения нету, не близкородственный брак. А потому что Римское право пресекло это раз и навсегда, потому что иначе возникали запутанные ситуации с наследованием имущества. И то все, других причин нету (Махнач смеется).
Студентка (самая умная): Может быть, пересмотреть это правило?
Махнач: А кто же будет трогать Василия Великого!
Вот вам, пожалуйста, римское наследие чистейшей воды. Кстати сказать, оно было нарушено. Как все-таки распустилась Россия! Как это можно было вообще такое уделать на глазах у всего православного мира! Наверняка вы вспомните, если интересовались предреволюционной историей, историей конца династии, историей царственных мучеников. Главнокомандующий великий князь Николай Николаевич Младший и его родной брат великий князь Петр Николаевич были женаты на родных сестрах из Черногории, а их нельзя было венчать, точнее вторую пару нельзя было. Милица и Стана (Анастасия).
Как мне сказал однажды один великий монах нашего времени, не назову его имени, но вы все его знаете хотя бы заочно: «Я всегда считал, что правила православной церкви — такое же творение Святого Духа, как и наша догматика». Вам я тоже советую никогда не нарушать правила, потому что Господь потом их исправляет, притом иногда очень сурово.
Все это наложило отпечаток, например, на исключительные качества римского легиона, привело к тому, что римляне повелевали миром. Римский легион — это отцы, добровольно собравшиеся защищать свои семьи и добровольно разрешающие себя бить лозой. Там были телесные наказания. Но центурион, который мог хлестнуть легионера лозой, тоже был в некотором смысле отцом, как бы заместителем отца, он сам был из легионеров. Центурионами были, конечно, только римляне, они были наемными, но прежде все равно прошли всю службу. Еще не хватало, чтобы союзник дубасил римлянина!
Только в Риме могло появиться такое качество, как «дисциплина». Вот это термин, который мы перестали понимать, притом уже точно за большевицкое время, лишились понимания того, что такое «дисциплина». Мы начали понимать, что это то ли субординация, то ли послушание. А вот у Суворова в «Науке побеждать», в его книжке для всех, для солдат и офицеров, они следуют через запятую, где он перечисляет достоинства воина: субординация, экзерциция (обучение), послушание, дисциплина. Откуда термин «учебная дисциплина»? Вот я вам читаю дисциплину «история культур». Разве это «учебное послушание»? Чушь конечно! «Дисциплина» — это понимание, от глагола «discere» — «понимаю». То есть, иными словами, я устал, мне жарко, пропотел насквозь, мне отвратительно идти в панцире, с пилумами, и еще тащить колья для устройства лагеря на своем горбу, но я понимаю, что если мы не будем на каждую ночь ставить лагерь, то из леса вылезут какие-нибудь батавы или багауды и всех нас вырежут к свиньям. И с этим качеством римляне побеждали всех.
Рим оставил колоссальное наследие по себе. Уже персы, создавая империю при Кире Великом, положили в основу принцип, может быть, ими не сформулированный, но все равно принцип. Статью «Империи в мировой истории» вам надо обязательно прочитать, без нее не годится. Она занимает слишком много времени, я не могу ее всю пересказать, тем более что эту работу мою признают ну все, хоть и молча. Один московский протоиерей, работая на радио в прямом эфире под контактный телефон, так и ответил, когда ему сказали что-то плохое про империи: «А про империи все объяснил Владимир Леонидович Махнач! Читайте и будете понимать». И ругаться этим словом перестали. Я защищаю империи с 1990 года, с начала моих первых лекций. Хороший срок.
Студент: А Советский Союз был империей?
Махнач: Нет. Специальная, девятая глава последней редакции моей работы «Империи в мировой истории» посвящена обоснованию именно того, что Советский Союз имитировал империю, обладал некоторыми малозначительными, но заметными чертами империи, которые собственно и прививались сознательно, и, тем не менее, империей не был.
Империя всегда формируют имперскую знать из представителей разных благонадежных народов в составе империи. Советский Союз оказался абсолютно бесплодным в этом плане. Во-первых, он создал такую «знать», которая радостно разорвала государство в клочья. Во-вторых, в отличие от федерации, хотя империя тоже, по своему, федеративна, империя всегда выстраивается вокруг стержневого этноса. Всегда! Иран-Шахр (Персидская империя) — вокруг персов. Не стало римлян — не стало Рима, а не наоборот. Советский Союз отличался тем, что единственно возможный стержневой этнос, а именно русские, был расчленен. Расчленен не только территориально, но и этнически!
Сто лет назад кучка полоумных интеллигентов, да и то на австро-венгерские денежки всерьез утверждала, что существует какой-то особый «украинский народ». Не было такого народа. Все были русскими. Это серьезно.
Кроме того, на протяжении советского периода в лучшем случае, в короткие периоды, русские были на равных правах с большинством народов. В худших случаях они были в худшем положении, чем другие народы.
Угнетение этнического большинства, угнетение стержневого этноса есть принципиально антиимперская политика. Государство, которое угнетает национальное меньшинство, может быть названо по-разному: шовинистическим, жестоким, несправедливым, нацистским, или, что страшнее всего, глупым государством. А вот государство, которое угнетает национальное большинство, может называться только оккупационным режимом. Другого термина не существует. Это отмечено в другой моей работе — в «Идеологических технологиях» (методах ведения полемики).
У вас у всех своя голова на плечах. Но для меня все режимы оккупационные, начиная с 3 марта 1917 года. И принципиально спорить, отличается ли дедушка Ленин от усатого таракана Сталина в лучшую или в худшую сторону, или лучше ли Вовочка Путин, чем Сашенька Керенский, мне неинтересно. Они все оккупанты.
Детская шутка. Мне страшно рассказывать ее перед Великим постом. Мальчик первоклассник приходит домой весь заплаканный. Мама спрашивает: «Что случилось?» — «Я Ленина боюсь». — «Ну почему же ты боишься дедушку Ленина?» — «Потому что он умер, но живой и очень любит маленьких детей». (все смеются)
Персы положили не только те базовые принципы, о которых я говорил, но и создали принцип, на котором обычно и договариваются народы, — «принцип общего блага». Римляне безусловно сохранили принцип общего блага, притом иногда они навязывали его очень сурово. Мосты, акведуки, хорошие мощеные дороги, много воды в городах — все это стоило дорого, требовало большого труда, приходилось горбатиться, деньги тратить. Но все понимали, что это действительно общее благо.
Сохранив принцип общего блага, римляне добавили еще одно — они сделали империю универсальной. Вот универсальность, всемирность империи есть уже римское достижение. Почему были гонения на христиан? Императоры были злые? Нет. Были плохие? Нет. Очень легко проверить. При Ульпии Траяне гонения были, хоть и слабенькие, еле заметные, а при свирепом Септимии Севере не были. Значит ли то, что первый был плохим императором, а второй хорошим? Нет. Гонения были при самых лучших императорах, потому что универсальность вселенской церкви вступила в конфликт с универсальностью империи. И примириться они могли только так, как это и произошло, — император должен был стать христианским императором. Тогда появляется идея симфонии, и так далее. Так что универсальность — это серьезно. Посмотрите, как она отразилась и действует до сих пор. Была универсальность имперского образования. В Западной Европе еще не было университетов, но полноценным юристом уже считали только того, кто окончил императорскую школу (у западного императора естественно, в Священной Римской империи) и получил соответствующий диплом. Притом этот юрист мог никогда не служить императору, мог служить, например, французскому королю, а французский король мог быть вообще-то в контрах с императором. Но то было неважно. Если юрист учился в имперской школе, значит, его право, его знание универсально. Университет есть римское наследие. Мы говорили об универсальности права, университет же дает универсальность знания. Наука, выросшая в университете, — универсальная наука. Это все тоже преломление римского наследия.
Папизм, главное, что разделяет нас и римо-католиков, — это тоже безусловно римское наследие, не потому что римские папы все подряд были властолюбцами, а потому что на Западе долго не было императора. Были папы властолюбцы, и были не властолюбцы, были разные папы, были и бесцветные папы, были очень неплохие папы. Не папы придумали папизм, а народ, западные европейцы. Они могли вообще не видеть Рима, Рим тогда вообще был пустырь. Но была идея. И так как на Западе не было императора, его функции, смысл его существования переносили на Римского епископа. А на кого же еще? Там же никого больше не было. А когда император появился, к папизму уже привыкли. Император появился только в 800 году, когда был избран императором и коронован в Риме Карл Великий, франкский король. Потом империя развалилась. Потом ее восстановят уже немцы. И будет долгий конфликт, как вы помните, долгая, многовековая по сути дела борьба папства и папистов с империей и монархистами. В Италии это называлось борьбой гвельфов (сторонников папы) и гибеллинов (сторонников императора). Резались хорошо, массу народа зарезали. Пинком пониже спины выгнали из родного города величайшего поэта на всю оставшуюся жизнь, хорошо еще, что голову не оторвали. И жил он в эмиграции, и не кто ни будь, а Данте Алигьери. Он был гибеллином. Вот все это есть не что иное, как римское наследие.
Теперь учтите, что тысячелетняя Византия — это ведь тоже римское наследие и это прямое преемство, самое прямое преемство! Еще одна традиционная ошибка — разделение Римской империи на «Западную» и «Восточную». Такого разделения никогда не было. Никогда такого не было в сознании христианского императора Феодосия, смело отвечаю за Феодосия. И ни в чье сознание то не влезало. Не было такого разделения, было только разделение административных сфер. Не было «Западной империи» и «Восточной империи», а вот западный император и восточный император одно время были, до 476 года, когда город Рим пал. И вообще слово «Византия» придумано итальянскими прохиндеями эпохи Возрождения. Они сами называли себя ромеи, то есть римляне, хоть и по-гречески. И к этому постоянно возвращаются. Черноморские греки и сейчас называют себя ромеи. Это этноним именно черноморских греков, а не ионических, не аттических, не александрийских.
На всех цыганских языках (они разные) человек — «ром». А ведь это римлянин (Махнач смеется). Где они это подхватили, не знаю. Государство Румыния, собственно Romania, значит Римское государство. В 1870 году они так раздулись, что приняли это название. Ну, это комические стороны римского наследия.
Западный Рим пал в 476 году, а Константинополь в 1453 году. Вот вам еще тысяча лет, такое округление допустимо.
Ну и потом Россия, Третий Рим и, как говорят, последний. Ну, ничего, еще не вечер. Россия может быть и восстановлена. Мы еще пока не состарились этнически, у нас еще века четыре впереди, можно восстанавливать. Что? Где мы сейчас? А вы должны знать, я уже читал это. Мы сейчас находимся в фазе надлома, точнее, примерно в том состоянии, когда мы должны выйти из фазы надлома и вступить во вполне приличную фазу инерции.
А как проявлялась инерция римлян? В двух словах — закат Античности. Мир стал хуже. Вот знаете, где это очень легко видно? В армии. Это всегдашняя история. Армия есть часть общества, устроенная специфически для выполнения специальных задач. Потому все недостатки социума лучше всего видны в армии. То мы сейчас с вами наблюдаем. Я был на действительной военной службе, то было давно, в конце 60-х годов, я призывался в 1967 году. Сейчас ужасами всякими пугают: там убили, тут зарезали, там сбежали с автоматами, неуставные отношения, «дедовщина». Я прекрасно помню свою службу и могу вам засвидетельствовать, что «дедовщина» заключалась только том, что старослужащие в отличие от молодых не ходили в наряд на кухню чистить картошку. Ничего злого и дурного в этом не вижу. Так было раньше и в кадетских корпусах. Это не значит, что, когда я служил, все было в порядке. Проблемы были связаны также с распадом и с естественными марксистскими недостатками нашего «социалистического отечества».
В Риме было все ясно. Сначала в легионы начали брать неимущих, пролетариев. Кстати, слово «пролетарий» адекватно переводится на русский язык отнюдь не понятием «рабочий», а понятием «босяк». Когда проезжаете станцию метро «Пролетарская», представьте себе, что на стене написано «Босяцкая». Босяком можно было становиться и добровольно. Один всем известный литератор сделал на том блестящую карьеру. Никто бы этого Леху Пешкова просто не заметил, не будь он таким прирожденным босяком.
Так вот, еще при республике, еще в гражданских войнах начали брать на службу неимущих. Они должны были служить уже за плату. Эту реформу провел Гай Марий, известный представитель демократического направления в гражданских войнах. Но то пережили, дисциплина сохранилась, империя еще не наступила, до Антонинов было тем более далеко. Но чем дальше, тем меньше хотели служить. Своих ветеранов римляне награждали. Отслужив полный срок в легионе, они получали землю во владение, но все равно служить не хотели.
Студент: А альтернативная служба была? (студенты смеются)
Студентка (самая умная): Это же было бы позором.
Махнач: Нет, альтернативной службы не было. В этом действительно есть некоторая непристойность. Я бы уже давно решил этот вопрос. У меня есть статья об этом — «Демос и его кратия». Читается она легко, написана довольно увлекательно. Я в ней обратил внимание, что на самом деле нету никакой проблемы, что этот вопрос решаемый. И решение есть гражданство. То есть, те, которые не служат, не могут иметь гражданских прав. Демократия — старая вещь, ей не одна тысяча лет, и во всех порядочных обществах было именно так.
Студентка: А сейчас создали такой батальон, там через три года дают гражданство РФ.
Махнач: Но за три года во французском легионе не давали ничего. Нет, туда идут не китайцы, туда берут из стран СНГ. Понятно кого. Кроме того, то, что дали, можно и отменить.
Так вот, служить римляне не хотели, и начали доигрываться. Они начали брать варваров, прежде всего германцев, но брали и сарматов, и вообще кого угодно. Когда появились гунны, даже гуннов брали. Армия переставала быть римской, и чем дальше, тем больше.
Сельским хозяйством эти люди, ветераны, не очень увлекались, от жизни они устали и размножаться не собирались. Значит, чисто римское население начало сокращаться еще и чисто демографически, начал сокращаться римский этнос.
Впервые, уже после смерти императора Нерона, произошло нечто. Легионы один за другим начали выдвигать, назначать императоров, и четверых назначили. И прошла, так сказать, некоторая возня вокруг этого, пока троих не убили. Причем генералы Вителлий и Веспасиан были личными друзьями, и воевать друг с другом не хотели, им нафиг не нужен был императорский венец, ну не стремились, и без того занимали приличное положение. Но солдаты просто сказали обоим: «Ты будешь императором, или мы тебя убьем». Ну, тогда уж лучше стать императором, может быть, не убьют. Вителлия убили, а Веспасиан правил, как и два его сына.
Дальше — больше. После эпохи Антонинов начинается век солдатских императоров. Император мог объявиться где угодно! Некоторые даже не успели попасть в список императоров, историки до сих пор обсчитываются, потому что некоторые были императорами несколько дней. Но то было только начало. Те, которые выдвигали императоров, хотя бы хотели делать солдатскую карьеру, иначе для чего им свой император-то, не для «альтернативной» же службы! А вот потом, чем дальше, тем меньше солдат хотел делать. Вообще ходить в полной выкладке — это трудно, это утомительно.
Студентка (самая умная): Тридцать килограмм.
Махнач: Доспехи начали возить на повозках. А гулять без доспехов — одно удовольствие. Солдатская обувь, знаменитые калиги, были лучшим изобретением по этой части. Это такие шнурованные под колено сапоги на толстой подошве, которые надежно защищают ноги, с открытыми пальцами. В них ноги не устают. Полусапоги, полусандалии. Идешь себе, топаешь калигами. В рубахе не жарко. Правда, гладиус по бедру хлопает (они справа носили меч), ну так того солдатская честь требует, чтобы гладиус тут болтался. Но, как только увеличился обоз, как вы понимаете, тут же упала маневренность, тут же армия в целом стала значительно хуже. Обоз связывает любую армию. Он стал слишком большим. И вот однажды доблестный 11-ый легион отправился кого-то подавлять, до сих пор не могу запомнить, хоть и прилично знаю Рим, не то батавов, не то багаудов. А какая разница! Все равно разницы никакой. Легионеры вообще оставили тяжелые доспехи в зимнем лагере и отправились в рубахах. То ли батавы, то ли багауды посмотрели на эту толпу голых людей и всех перерезали. И сделать ничего было нельзя. Ничего нельзя сделать с армией, где главный враг не батав, не парфянин, не какой-нибудь взбунтовавшийся сириец, не германец наконец, а порядочный офицер, потому что если офицер порядочный, то он требует с солдата в интересах самого солдата, хотя бы в обучении. И если армия съезжает на этот путь, то порядочный офицер невозможен, потому что при первой возможности он получит пилум в затылок, а возможность убить офицера в спину бывает очень часто.
И город тоже хорош! Обратите внимание, что императоры еще задолго до основания Нового Рима бегут куда-нибудь подальше от Рима, в Никомедию, в Равенну в той же Италии, но только не остаются в Риме, Рим не годился в качестве столицы. Константин просто основал Новый Рим, названный после его смерти Константинополем. Кстати, титул епископа сохраняет это имя — Архиепископ Константинополя — Нового Рима и Вселенский Патриарх. Почему же бегут? Потому что во времена Гракхов простой римский плебей требовал земельной реформы, чтобы резко ограничить возможность владения общественной землей. У Рима была общественная земля, принадлежащая городу, кажется, не более трехсот югеров, впрочем, не помню. Короче говоря, плебеям была нужна земля. А в двухмиллионном позднем Риме земля с приплатой была никому не нужна! Они работать не хотели. Известно, чего они хотели. Да, хлеба и зрелищ. Это до вас дошло, это в воздухе носится, вы все об этом читали, это слыхали. Жили эти два миллиона ужасно. Ну, были, конечно, богатые люди, в том числе иноземцы. Кого только не было в Риме, столица есть столица, мегаполис есть мегаполис. Так вот, жили они в 5- или даже 6-этажных домах — «инсулах», притом заметьте, с удобствами во дворе. Представьте себе это развлечение — бегать в нужник с 6-го этажа. Инсулы строились плохо, были случаи обрушения, естественно с жертвами, просто заваливались. Воды в Риме было много, были разные краны, колодцы. Жили очень скученно. Ну и что! Они же дома только ночевали. Работать римлянин не хотел. Но он римский гражданин! От него просто так нельзя отмахнуться, он права имеет. С ними предпочитали не связываться, устраивали зрелища, раздавали хлеб и мелкие монетки. Прожить можно было. Домашним хозяйством они не занимались, но дома не сидели. А зачем дома сидеть? Время провести можно было. Прежде всего, можно было пойти на зрелище. Зрелища бывали трех родов. В театре. Кстати, все более и более неприличные. Это вам не высокая трагедия. Это в основном фарс, с непристойностями. В амфитеатре. Там устраивали гладиаторские бои, травили диких зверей, даже морские сражения устраивали в Колизее. А также можно было пойти в цирк или на ипподром, на колесничие бега. Гладиаторские бои, прямо скажем, бывали не каждый день, все-таки гладиаторы и звери — дорогой товар. А вот колесницы бегали довольно регулярно.
Еще можно было пойти в термы (то есть в бани). Как я сказал, римляне были водолюбивы. Они культивировали термы, усложняли их, отстраивали. Самые грандиозные сооружения Рима — это термы. И каждый император старался отличиться: они построили термы Каракаллы, термы Диоклетиана, термы Аврелиана, термы Веспасиана, грандиозные, богато украшенные. Римляне были великие строители, и решили этот вопрос довольно просто. Рабов-то было много, потому они очень рано перешли на бетонную технику. Бетонная техника не требует каменщика высокой квалификации, там и раб годится. Это, между прочим, сделал и Никитка Кукурузничек наш Хрущев. Социальным последствием его «хрущоб» из сборного железобетона стала потеря высокой квалификации каменщиков, плотников, штукатуров. А взамен мы приобрели пьянь на заводах железобетонных изделий. Там может работать кто угодно. Даже не надо начального образования, и неграмотный может запросто работать.
Студентка (самая умная): Они там в бетономешалки попадают по пьяни.
Махнач: Так вот, они строили совершенно грандиозные термы, тщательно их отделывали, мраморной плиткой и всем что угодно. Внутри не видно было бетона.
А термы — серьезная штука. Там полагалось иметь парильню, причем с гирями, чтобы попотеть хорошо, поподнимать гантельки. Была теплая баня и теплый бассейн, холодная баня и холодный бассейн, был горячий бассейн, естественно. Притом римляне полагали, что в холодной воде в помещении мыться вредно. Потому теплые и горячие бассейны были под сводами, а холодный был под открытым небом. Там же были гимнастические залы («тренажерные», как сейчас говорят), там же была библиотека. Думаю, они там не Гомера читали, а что-нибудь попроще. В термах можно было провести целый день. Почитал, поплескался, снова почитал, из одного отделения в другое переполз. Ну и лупанарий еще. Вот соответственно цирк, амфитеатр, театр, термы и лупанарий.
Студентка: А что такое лупанарий?
Махнач: Это «мезон де толеранс» — дом терпимости.
Студентка (самая умная): Часто соединялся с библиотекой.
Махнач: Угу. Дальше. Ели они бедно. Даже с рыбой было нелегко, а о мясе для бедных римлян просто забудем. Но то ж Италия, там есть сыр, хотя бы козий. Значит, белковый корм будет. Там растут в изобилии бобы и чечевица, которые очень питательны. Я очень люблю бобовые, и особенно вспоминаю о них в Великий пост.
Студент: Фасоль?
Махнач: Фасоль — американка, фасоль привезли после Колумба. А бобы, чечевица и горох были.
Студент: Бобы сейчас можно купить?
Махнач: На рынках. Я не знаю, почему у нас плохо с бобами. Вообще-то они растут у нас.
Лук, чеснок и другие душистые травы были. С оливковым маслом все это вкусно. Оливковое масло было абсолютно доступно. Так что жить можно было, слоняясь из термы в лупанарий и обратно.
Студентка: А там платить надо было что-то?
Махнач: Надо было, конечно, но мелкие монетки-то давали, рабынь много привозили.
А женщины, у которых были дети, сидели с детьми. Кто-то что-то делал, приторговывал. Совсем уж без дела не сидели, но все же делали мало.
Студентка: А женщины в термы ходили?
Махнач: Ходили.
Студент: А болезни половые были такие, как сейчас?
Махнач: Как вам сказать, я не в курсе событий. Что-нибудь такое, наверное, было. Могу только сказать, что сифилиса не было, самой страшной болезни до появления СПИДа, потому что его тоже привезли из Америки. Это болезнь позднего Средневековья, а у нас, наверное, еще позже.
Ну и сами понимаете, если так все идет, то ариведерчи, Рома! Наверное, надо было вам сперва рассказать про этот упадок. А величие Рима, дотянувшееся до наших дней, я вам уже воспел. Пора закругляться.
Хочу сказать еще, что это мир глубочайшего пессимизма. До гибели Рима еще далеко, это II век. Лучше всего почитать книгу «Наедине с собой», есть и другой перевод — «Марк Аврелий Антонин. Размышления». Оба русских перевода хороши, есть в серии «Литературные памятники». Прочитать не проблема. Читайте. Это глубочайший пессимизм, беспросветный пессимизм! Притом надо заметить, Марк Аврелий был не только пессимистом. Он был очень хорошим императором, деятельно служил Риму, успешно командовал армиями, тоже защищал Рим, между прочим, когда варвары лезли. Он исполнял свой долг, но все виделось ему в очень мрачном свете, и чем дальше, тем больше.
Студентка: Вот как у нас теперь.
Махнач: А у нас теперь по-разному, знаете ли. Я вот неисправимый оптимист. Правда, этот оптимизм не на меня распространяется, а на будущее России. Для себя ничего особенно хорошего в жизни уже не жду. Думаю, она будет не такой уж и долгой, чтобы все успеть. Во всяком случае точно могу вам сказать, точнее, убежденно могу вам сказать, что социокультурная ситуация сейчас неизмеримо лучше, чем пять лет назад, уже не говорю про пятнадцать, неизмеримо лучше. Неслучайно мы вспомнили солдатиков. Армейские дела — это еще пока ерунда. Неслучайно с явного, очень большого перепугу нам готовят законопроект о снижении возрастного избирательного ценза. Хуже того еще ничего не делали. Понятно почему. Главное, имеют наглость в газетенках писать, что это следствие демографического упадка и снижения количества участвующих в выборах. Они боятся. Их пуганули пенсионеры год назад. Они прекрасно знают, что их ненавидят. Вовочку терпят, а остальных и терпеть уже не хотят. Полный перепуг. И вся надежда на то, что если снизить возраст с 18 до 16 лет (заметьте, что даже в Европе того нигде не сделали), то вот этим «люфтиком» будет совсем удобно управлять, совсем удобно. То будут управляемые голоса, то есть голоса, управляемые экраном телевизора. С моей точки зрения, и 18 лет — недопустимый избирательный ценз. Между прочим, полное совершеннолетие в Российской Империи наступало в 25 лет. Сейчас все страны потихонечку съехали, уже нигде демократии нет. Есть, может быть, в Швейцарии. На выборы, скорее, не ходит средний возраст, потому что им некогда. Молодежь ходит вместе со старичками, и тем более будет ходить в 16 лет. Логика здесь простая. Мы с вами говорили про Афины, и то видно вообще во всех нормальных демократических обществах: сначала армия, потом брак, и только когда послужил в легионе и оженился, тогда, пожалуйста, избирай.
Так что это мир глубокого пессимизма. И потому меня искренне удивляют такие люди, как Плотин, крупнейший философ неоплатоник. Есть две хорошие книги о нем на русском: одна переводная французского автора Пьера Адо, и наша в серии «Жизнь замечательных людей» автора Шамиля Султанова. Пессимизм там абсолютно беспросветный, потому что неоплатонизм — это неоплатонизм, то есть, «здесь плохо, там будет плохо, а если рыпаться, то будет еще хуже, но вести себя все равно надо достойно». Почему же надо вести себя достойно? А для самого себя. И меня такой подход искренне удивляет, потому что у нас-то (у христиан) есть надежда на посмертное воздаяние, а у них-то милосердия Всевышнего не было, но вести себя все равно надо прилично.
На этом фоне распространяется множество сект, в том числе сомнительных, функционируют «антисистемы». Материал об антисистемах мы затрагивали. В любом случае вы обязаны его знать, иначе просто не сдадите, не прочитав хотя бы у меня, а лучше всего прочитать, конечно, у Гумилева тоже. Последние века Рим захватывает очень мощная антисистема — манихейская. Были и гностические. Гностические не очень сильно стремились расширяться, приобретать, так сказать, новых сподвижников, а манихеи прозелитизмом занимались активно. Вот такой был мир, и естественно он заканчивался. Но хватило инерции все же надолго, знаете ли. Греки начали повсеместно распространять свою культуру в III веке до нашей эры. То есть, до конца Рима прошло 8 веков, очень много.
Этот мир оставил наследие (не вдаваясь в подробности), то, что было наработано, что было построено, сельское хозяйство высочайшего класса, дороги, акведуки, мосты, укрепления. Того всего тоже хватило надолго, еще на VI-VII века. Затем варварский мир доел Античность, и к VIII веку погрузился в уже полный мрак. При советской власти была такая шутка, которую теперь я вынужден модифицировать: «Сволочи все-таки были Романовы: триста лет правили, а на семьдесят лет еды не накопили». Теперь можно только добавить: «Сволочи все-таки были большевики: восемьдесят лет правили, на пятнадцать лет не накопили».
Давайте молиться.
(все поют «Достойно есть»)