Спустившиеся на землю сумерки не принесли облегчения. Солнце давно скрылось за горизонтом, но на смену палящей жаре пришла вечерняя духота. Тело Клоре покрылось липким потом и нещадно чесалось, искусанное насекомыми. Клоре провела в дороге пять дней, и за это время ее платье превратилось в лохмотья, кожаные туфли почти истерлись, во многих местах обнажая разбитые в кровь ступни. Она не мылась уже четыре дня, и ее кожа, привыкшая к должному уходу, покрылась струпьями грязи. Только сегодня утром, когда Клоре сбежала от своих спутников, она смогла обмыться в небольшом, затянутом ряской озерце, на которое она набрела в лесу. И хотя вода в нем застоялась и цвела, истончая вокруг неприятный запах, Клоре была рада окунуться в нее и мало-мальски смыть с себя грязь и пот. Но она не смогла вымыть волосы: ее тело стали кусать пиявки. Клоре была вынуждена оставить затею с купанием, боясь подхватить заразу. Она быстро простирала в воде свой поношенный наряд, натянула мокрое платье на тело и снова двинулась в путь. Из разговоров своих спутников ей удалось узнать, где расположены окрестности замка графа де ля Мот.
Четверо суток она путешествовала с бегинами. Тогда в Пуасси она следовала за Ангерраном и его солдатами, которые погрузили избитого Фрэнсиса на коня, и, покинув город, направили лошадей по дороге на Алансон. Клоре последовала за ними, но понимала, что не сможет догнать их. В городской суматохе она могла бы украсть лошадь, но одинокий всадник обязательно привлек бы внимание Ангеррана и стражников. Она бежала за ними, но вскоре отряд, увозивший Фрэнсиса, скрылся в дорожной пыли.
Клоре брела по дороге, и солнце выжигало зноем слезы, которые заливали ее лицо. Она не знала, где находится замок Ангеррана. Не знала, сколько дней пути разделяет их. Ее и Фрэнсиса.
Она знала лишь одно – она растоптала его любовь! Теперь не могло быть и речи о ее возвращении к королю. Она должна спасти Фрэнсиса и вымолить у него прощения!
Вечером первого дня она примкнула к путешествующим на юг бегинам. Эти странники давно уже влились во Францисканский орден. Их называли францисканцами – полубратьями, но могущественное покровительство ордена так и не спасло их от преследования инквизицией. Среди бегинов – мужчин были и женщины - сестры Свободного Духа. Они направлялись в Ле-Ман, где собирались соединиться с Мирским женским Союзом бегинок, основанном в этом анжуйском городе. Путники хорошо знали дорогу – они не впервые путешествовали через герцогство Алансон и знали многих знатных сеньоров, приживающих в этой области.
Клоре узнала, что до замка Ангеррана – Ла-Бельер - пять дней пешего пути. Она понимала, что граф со своей свитой будет там через два дня и тогда Фрэнсису… Она могла не успеть! И как ей потом жить с этим?!!
Клоре гнала от себя эти мысли. Она шла, не обращая внимания ни на жару, ни на пыль. Не только ее тело помнило то время, когда она путешествовала с нищими. Но и дух, царивший в душе девушки, не забывал этого! Несмотря на все трудности, ничто не могло сломать ее. Лишь однажды силы едва не покинули ее, уступив место отчаянию.
Вечером второго дня они остановились на ночлег на окраине небольшого городка. Клоре вместе с мужчиной – торговцем чудотворными мощами, который тоже путешествовал с бегинами, отправились в город, чтобы пополнить подходившие к концу съестные припасы. Мужчина собирался продать часть мощей и на вырученные деньги купить еду.
Они двигались по мрачным узким улочкам к невысокой церквушке , которая возвышалась на холме на восточной окраине города. То и дело из темных проулков на путников набрасывались собаки, но мужчина отгонял их палкой. Клоре прижималась к нему. Она боялась, что сейчас кто-нибудь из горожан увидит их и кликнет стражу. И тогда ей никак не достичь своей цели. И когда они подошли к дверям церкви, она отступила в тень колонны, подпирающей вход. На стук откликнулся привратник. Он вышел из домика, примыкающего в западной стене храма и, узнав, чего желает путник, повел его в дом. Клоре знала, что торговец, искусно владеющий своим ремеслом, может одурачить даже самого осторожного священника, когда речь шла о святых мощах. И этот обман нередко приносил немалые деньги. А ведь если сложить мощи святого, которого он продавал, тот наверняка имел бы размеры шестерых Готье д,Лонов вместе взятых. Клоре покачала головой и улыбнулась.
Громкий топот копыт прервал ее мысли. Мимо церкви пронесся отряд всадников. Она едва не вскрикнула, когда в лунном свете узнала в одном из них Ангеррана. Всадники скрылись в переулке, и Клоре бросилась вслед за ними.
Она следовала за ними до городского лупанария и несколько часов простояла в тени каменного забора, которым было обнесено здание. Не раз ей приходилось закрывать уши, лишь бы только не слышать криков, раздававшихся за стенами дома. Ангерран умел развлекаться! И когда он выволок во двор женщину и стал избивать ее, не обращая внимания ни на ее мольбы, ни на слезы, Клоре не могла больше слышать всего этого. Она покинула свое убежище и вернулась к монастырю. Она так и не узнала, жив ли Фрэнсис или его больше нет. Но надеялась, что он еще жив. В Пуасси, в соборе, Ангерран велел доставить его в свой замок. И это была единственная надежда, что в пути он сохранит Фрэнсису жизнь.
И вот теперь, опутанная вечерними сумерками, Клоре стояла на вершине крутого обрыва и смотрела на Ла-Бельер. Она невыносимо устала за эти дни и сейчас стояла, опираясь на рогатину, которую украла у бегинок. Там, у кромки леса, их пути расходились, но сестры – бегинки не ведали об этом. Они готовили Клоре к вступлению в их братство, и поэтому ей пришлось бежать от них под покровом ночи. Они двигались на юг, а ее дорога лежала западнее главного тракта. Туда, где располагались владения графа де ля Мот.
И вот теперь Ла-Бельер лежал внизу в долине, прямо у ее ног. Замок был обнесен высокой каменной стеной, по углам которой возвышались высокие сторожевые башни. Вокруг стены был вырыт широкий ров, который из-за многодневных дождей был переполнен. Через ров был перекинут деревянный мост, удерживаемый массивными цепями. К нему и направилась Клоре.
Она спустилась с пригорка и, пройдя несколько шагов, остановилась. Никто не окликнул ее. Она шагнула на мост, озираясь по сторонам. Но и сейчас никто не приказал ей остановиться. Она поспешила миновать мост и укрылась в тени башни, которая венчала въезд в замок.
Двор Ла-Бельер делила надвое внутренняя стена, по одну сторону которой находились хозяйственные постройки, а по другую – донжон, в котором жил сеньор. Такое расположение жилых и хозяйственных построек, многочисленных погребов, в которых хранился провиант, позволяло владельцу замка выдержать длительную осаду. Клоре знала, что Ангерран отличный воин, и теперь, созерцая обстановку его замка, она своими глазами убедилась в этом. Всё в Ла-Бельер было спроектировано умелыми, знающими свое дело мозгами воина. Замок Ангеррана был надежно защищен от внешних врагов, а его собственные вассалы, которые жили в долине за южной стеной замка, во время многодневной осады могли расположиться лагерем в хозяйственной части замка.
Но не только отчаянным воином был граф де ля Мот. Он был неудержимым, когда ярость закипала в его крови. Но Клоре не боялась его.
Фрэнсис! Только он занимал сейчас ее мысли.
Она крепко сжала пальцами рогатину и, прошмыгнув под железной решеткой, которая по непонятным причинам была приподнята, несмотря на столь поздний час, оказалась у пивоварни. Оттуда так пахло солодом, что у Клоре, которая за весь день не съела ни крошки, закружилась голова. Она прислонилась к двери. Створка отворилась, и Клоре ввалившись в помещение, едва удержалась на ногах. Она так испугалась! Сейчас ее окликнут, и тогда она ничего не сможет сделать. Клоре обернулась, выставив перед собой рогатину, и облегченно вздохнула. В пивоварне никого не было.
Черная мгла заливала помещение. Девушка собралась поблагодарить Бога за это убежище, но вдруг тишину замка разорвал шум мужских голосов. Она прикрыла дверь и, скользя рукой по стене, направилась к круглому окошку, располагавшемуся высоко над полом. Клоре заметила мелькнувшие в окне отблески огня. Голоса стали слышны совсем близко.
Клоре натолкнулась на опрокинутую у окна бочку. Она нащупала, крепко ли закреплено дно, и, взобравшись на нее, выглянула в окно. Двор Ла-Бельер был залит огнями факелов. Их несли мужчины, которые были так пьяны, что едва держались на ногах. Некоторые из них были без камзолов и рубашек, и Клоре различила, как блестит в свете факелов струившийся по их телам пот. Один из них направился к кузнице- там, несмотря на поздний час, стучал молот и шипели меха- и уже через мгновение появился вновь, держа в руках большой тяжелый сверток. Мужчины закричали еще громче. Они выкрикивали какие-то воинственные крики, разжигая сложенную у кузницы жаровню. Но Клоре было уже не до них.
Ангерран опустился перед жаровней на колени и выронил сверток. Он поднял руку, и солдаты перестали кричать. Клоре смотрела на него и не верила, что это тот Ангерран, с которым она прожила бок о бок несколько дней в Тресессоне. Сейчас она видела настоящего зверя и поняла, почему комендант Шато-Гайар умолял ее не искать встречи ни с Ангерраном, ни с Шале.
Граф де ля Мот был похож на демона. Видимо, он пил уже несколько дней. Он с трудом держался на ногах, а лицо было искажено не только пьяной ухмылкой, но и ледяной яростью. Но самым страшным было не его лицо. Свет факелов освещал графа и его руки, обагренные кровью.
Тошнота подкатила к горлу Клоре, когда она увидела, как стекает с его пальцев кровь, а в следующий миг Ангерран пнул сверток ногой, и оттуда показалась рука. Он наклонился и сдернул окровавленное покрывало. И им был укрыт Фрэнсис.
Клоре приникла лицом к решетке окна. Она вцепилась в нее пальцами и замерла.
Фрэнсис был раздет до нага. Лишь кровавые раны покрывали его тело. Раны, да еще шлем, который по-прежнему скрывал его лицо. Видимо, его пытали не первый раз. Фрэнсис не издавал ни звука. Клоре догадалась, что он без сознания.
И даже когда Ангерран поднял его с земли и бросил на раскаленные прутья жаровни, тот не пошевелился. Ангерран подкинул в огонь соломы, и пламя разгорелось пуще прежнего. Клоре уловила в воздухе запах горелой плоти.
- Похоже, мой друг мертв! – спокойно произнес Ангерран и, махнув рукой, спихнул тело Фрэнсиса на землю. – Давайте похороним его по-христиански.
И он вдруг засмеялся.
- Пусть все знают, что граф де ля Мот не лишен милосердия!
- Но для начала нужно снять этот чертов шлем, - сказал кто-то из мужчин.
- Согласен! – прорычал Ангерран. – Чтобы наш любезный друг мог предстать лицом к лицу с Господом! Несите его в кузню!
И он, опрокинув голову, засмеялся еще громче.
Клоре закрыла глаза. Они горели от слез, но еще сильнее пылало болью где-то там, в груди. Она сползла по стене и рухнула на пол. Она больше не слышала ни смеха Ангеррана, ни его криков. Она не увидела и слез, которые текли по его лицу.
Фрэнсиса больше не было.
Она убила его.
В голове стало мутиться и, наконец, девушка рухнула в бездонную пропасть. Сознание покинуло ее.
Петушиный крик ворвался в ее сон. Клоре вздрогнула и открыла глаза. Бледный рассвет вливался в окно, освещая помещение пивоварни. Во дворе замка не было слышно ни говора, ни шума людской суеты. Клоре не помнила, ни сколько времени она пробыла без сознания, ни когда она пришла в себя, ни когда сон сморил ее. Но она ясно помнила, что произошло этой ночью.
. Фрэнсис был мертв. И она была виновна в его смерти. Но сейчас она не смела предаваться горю. Она должна покинуть Ла-Бельер, а потом… Впереди у нее целая жизнь! У ее сердца еще будет время стать для нее бичом!
Клоре поднялась с пола, ощутив боль в каждом своем члене. Но разве была эта боль сравнима с той, которую перенес по ее вине Фрэнсис?! Если бы тогда в соборе он не услышал ее признание, у него был бы шанс выжить. Он бы не перестал бороться! Но она убила его! Она знала, как сильно он ее любит! Как отчаянно! А она растоптала его любовь!
Она будет нести этот крест всю свою жизнь. А сейчас ей нужно спешить! Скоро замковая челядь приступит к своим обязанностям. К тому времени Клоре должна покинуть Ла-Бельер.
Клоре отряхнула юбку и осмотрела помещение пивоварни. Она сняла со стены моток веревки, вытряхнула из мешка, стоявшего у бочки с бродившим солодом, колосья ячменя, оставив себе несколько пучков. На верстаке у дальней стены она увидела несколько серпов и ножей, трутницу, большие деревянные скалки и разную утварь. Веревку и ножи она бросила в мешок, туда же положила железный котелок и трутницу, и, завязав мешок тесьмой, бросила его за спину. Клоре взяла в руки серп и, подобрав с пола рогатину, направилась к двери. Она приоткрыла ее и осмотрела двор Ла-Бельер.
Он был пуст. Клоре выскочила из пивоварни и бегом пересекла двор замка. Она проскользнула под решеткой и, оказавшись на мосту, побежала. Она боялась быть замеченной и спешила. Она взобралась на холм, с которого спускалась ночью, и, не оборачиваясь, пошла прочь от этого ужасного места.