Все ближайшие купе оказались заняты, и Тому пришлось идти дальше по вагону, чтобы найти свободное место. Куда бы он ни взглянул, кругом сидели школьники более старшего возраста. Радостно приветствуя друг друга, они оживленно обменивались скопившимися за лето новостями. Мальчик почувствовал себя некомфортно среди знакомых между собой детей. Вдобавок он ощутил ненавистную ему атмосферу, напомнившую приютскую, поэтому решил перейти в другой вагон, надеясь отыскать там пустое купе. Однако ни в этом, ни в следующем ему не повезло. Куда бы он ни заглядывал везде уже сидели школьники. Некоторые из них уже успели переодеться в черные мантии, сменив обычную одежду на школьную форму. Мальчик уже начал отчаиваться, вагонов впереди оставалось не так уж и много, к тому же пробираться по узкому коридору с таким количеством вещей было неудобно и весьма трудно, поэтому он решил остановиться на первом попавшемся, в котором увидит пустое место.
Перейдя в следующий вагон, Том открыл первую же дверь и заглянул внутрь. В купе сидели три девочки и мальчик, по виду одного с ним возраста. Не глядя друг на друга, они молчали, вдобавок каждый из них повернул голову так, чтобы не видеть остальных.
“Идеально!” — подумал он и уже хотел пройти внутрь, как с верхней полки послышалось душераздирающее мяуканье.
Худенькая светловолосая девочка в длиной темно-зеленой юбке и точно такого же цвета кофте с капюшоном, до сих пор с безмятежным видом глядевшая в окно, в ужасе уставилась наверх.
— Кот? — она нервно и одновременно осуждающе оглядела сидевших рядом с ней детей. — Кто-то из вас везет с собой кота?
— Ну, да…я…, — медленно протянул пухленький мальчик, с розовыми щечками и жиденькими черными волосами на голове и с гордостью добавил. — Его зовут Томас.
Том презрительно фыркнул:
“Тупица! Ничего лучше не мог придумать, как назвать животное таким же именем, как и у меня. Действительно! Томов вокруг пруд пруди…”
И тут события начали развиваться стремительно. Светловолосая девочка, смешно сморщив носик, чихнула и, вскочив на ноги, стремглав бросилась к дверям, на бегу доставая из нагрудного кармана небольшой белый пузырек.
— У меня же аллергия на кошек! — воскликнула она и, поравнявшись с Томом, не удержавшись, еще раз чихнула. Одновременно открыв пузырек, достала из него круглую красную пилюлю и судорожно запихала в рот.
Том поспешил отойти в сторону, пытаясь пропустить ее в коридор. И в тот же момент вагон дернулся сначала назад, а потом резко вперед, видимо состав начал отъезжать от вокзала. Мальчик не удержался на ногах и, стараясь не упасть, сделал несколько неловких шагов в сторону. И совершенно случайно наступил на ногу, проходившему мимо школьнику. Тот, не задумываясь, залепил Тому чувствительную оплеуху, отчего у мальчика из глаз посыпались искры и едва не выступили слезы.
— Смотри, куда прешь, малявка! — небрежно бросил тот и отпихнул Тома в сторону.
Мальчик больно стукнулся о дверь ближайшего купе и, выронив из рук свои вещи, упал на пол вагона. Школьник, не глядя на него, не обращая больше никакого внимания, словно он был какой-то вещью, переступил через Тома и пошел дальше. Такой обиды и позора на глазах у других детей Том простить никак не мог. Забыв, что перед ним не просто обычный человек, а волшебник, хоть и молодой, способный, как он сам часто думал, сделать с ним невесть что, мальчик вскочил на ноги, сжав кулаки. Голова трещала, взгляд с трудом фокусировался на ненавистной фигуре. Он даже не обратил внимания на открывшуюся дверь купе, откуда теперь таращились любопытные школьники.
— Стой! — закричал Том. — Ты… ты….
Волнуясь и одновременно злясь, он не находил подходящих слов для выражения всех чувств испытываемых перед обидчиком. Тот словно бы нехотя обернулся. Высокий, черноволосый, с бледной кожей лица и большими ярко-синими глазами, он выглядел на несколько лет старше Тома.
— Малявка что-то хочет сказать? — он холодно глядел на мальчика. — А может она просто просится обратно к мамочке?
Том хотел уже броситься на него и ударить по наглому лицу, как почувствовал, что его кто-то крепко схватил за руку и мгновением позже затащил в купе.
— Спасибо, Орион, — Поппея встала между ним и дверью и, глядя на мальчика, тоном учительницы проговорила. — Том, не тупи. Он на два года старше тебя. Кулаками тебе никогда не побить его. Он, играясь, разделается с тобой с помощью магии. Постарайся забыть про свои дворовые приемчики.
Мальчик чувствовал, как внутри клокочет от гнева.
— Я не могу позволить ему вот так просто уйти, опозорив меня!
— Можешь! — усмехнулся красивый мальчик, с длинными черными волосами и аристократической внешностью, которого Поппея назвала Орионом. — Если, конечно, не хочешь, чтобы он еще раз опозорил тебя, но теперь уже на глазах у многих…
Том попытался успокоиться. Разумеется, Орион прав. Куда ему тягаться со старшеклассниками…. То, чего он так боялся, случилось с ним буквально сразу, и радует лишь то, что он хотя бы не успел испугаться. Но ничего, он научится, всему научится и обязательно отомстит. Правда, сколько раз он уже давал себе слово как можно больше узнать о мире волшебников и желательно в кратчайшие сроки? Ничего…. Значит, оно будет только крепче.
— Вы правы, — он, смиряясь с их доводами, потупил глаза. — Пойду, соберу вещи и найду себе свободное место.
— Заканчивай глупить, Том! — Поппея озорно засмеялась. — Я ведь не могу дружить с глупыми. Ты можешь сесть с нами!
Она помогла ему занести в купе разбросанные по коридору вещи. Обидевший его старшеклассник ушел и мальчик смог окончательно успокоиться. Однако в самом дальнем уголке памяти сделал заметку: запомнить и обязательно отомстить.
Между тем поезд, мирно и монотонно стуча колесами, отъехал уже далеко от вокзала. Взглянув в окно, Том увидел мелькавшую там зелень травы и колыхавшиеся на легком летнем ветру деревья.
Закинув вещи на верхнюю полку, Том уселся рядом с Орионом и только тут заметил еще одного мальчика. Худой, светловолосый, в длинной фиолетовой мантии он с безразлично-отрешенным видом разглядывал журнал. Судя по выражению, застывшему на лице, интересного он находил в нем весьма мало.
— Давайте, что ли знакомиться, — проговорил Орион. — Меня зовут Орион Блэк. А тебя?
Он оценивающе посмотрел на Тома.
— Том Реддл…
— Реддл? Никогда не слышал такой фамилии. Твои родители маглы? — последнее слово он произнес с презрительной интонацией.
Том на мгновение растерялся, но потом вспомнил, что маглы — это просто обыкновенные люди, только без волшебных способностей.
— Нет! По крайней мере, отец точно.
Орион усмехнулся и высокомерным тоном произнес:
— А в моей семье всегда были только чистокровные волшебники. Блэки дорожат волшебной кровью и никогда не позволяли затесаться к нам грязнокровкам.
— Грязнокровкам? — Том настолько оказался удивлен услышанным, но не удержался от вопроса, хотя сразу же стал корить себя за него.
— Да, грязнокровкам… Тем, у кого в роду были маглы.
— Орион! Хватит занудствовать! — Поппея деланно зевнула. — Мне становится скучно от таких разговоров. Да и Тому видимо тоже.
Она посмотрела на мальчика и подмигнула.
— Есть множество других тем для разговора. Да и какая разница, кто у тебя был в роду. Ты же сам не виноват в этом.
— Виноват, хотя и отчасти…., — блондин оторвал взгляд от журнала и не спеша свернул его трубочкой. — Мой отец говорит, что грязнокровки только портят наше волшебное сообщество. И что придет время и им обязательно укажут их истинное место.
— А кто твой отец? — взглянув в его сторону, поинтересовалась Поппея и, не дав ему ответить, быстро добавила. — Подожди! Дай я сама отгадаю! Ты из семейства Малфоев?
— Да…, — блондин небрежно кивнул. — Я Абраксас Малфой.
Орион с нескрываемым интересом уставился на мальчика, разглядывая того словно он представлял собой нечто доселе никем не виденное. Том напротив почувствовал себя лишним, ему ни о чем не говорила фамилия “Малфой”. Хотя он и подозревал, что она должна быть довольно известной. Заметив его недовольный взгляд, Поппея замахала руками:
— Замечательно! Вот мы все и познакомились!
— Да уж…. — скучающим тоном протянул Абраксас, отворачиваясь к окну.
— И на какой факультет каждый из вас собирается поступить? — весело оглядывая мальчишек, спросила девочка
Орион фыркнул, блондин непонимающе уставился на нее. Девочка засмеялась:
— Неужели все так плохо?
— Напротив! — Орион важно надул щеки. — Я давно определился. Слизерин и только Слизерин. Тут двух мнений быть не может. Все в моей семье учились на этом факультете.
— Я тоже надеюсь попасть на Слизерин. Иначе мои родители меня не поймут, — Абраксас усмехнулся.
— А ты Том? — спросила девочка.
Мальчик пожал плечами.
— Я не знаю. Мне, если честно, все равно.
Дети с любопытством взглянули на него, и в этот момент дверь в купе открылась и на пороге появилась дородного вида женщина:
— Молодежь! — громко произнесла она, взглядом указав на лоток. — Будете что-нибудь покупать?
На нем лежали разнообразные сладости, каких Том никогда в жизни не видел. Разноцветные пакетики с круглыми конфетками-драже «Берти Боттс», которые, если верить надписи на них, отличались самыми разнообразнейшими вкусами. Жевательная резинка, опять же судя по надписи самая лучшая, «шоколадные лягушки», тыквенное печенье, сдобные котелки, лакричные палочки, малиновая пастила, медовая халва и прочие сладости мира волшебников. От всего многообразия увиденного у Тома разбежались глаза и потекли слюнки, поэтому он за неимением денег просто отвернулся к окну. Сидевшие рядом с ним дети напротив радостно зазвенели монетами и, недолго думая, скупили половину лотка. В итоге, сладостей они накупили в таком количестве, что как не старались все съесть не смогли, поэтому начали делиться с Томом. Тот не возражал и, в конце концов, перепробовал едва ли не больше остальных.
Покончив с лакомствами и выкинув все обертки в окно, они вернулись к прерванному разговору.
— Том! Тебе не должно быть все равно. От того на каком факультете ты будешь учиться во многом зависит вся твоя дальнейшая жизнь, — жуя жвачку медленно проговорил Абраксас.
— Том сирота, может, поэтому он и не знает, — с грустными нотками в голосе сказала Поппея. — Ему некому было объяснить и направить…
— Сирота? Мне весьма жаль…, — Орион состроил на своем лице нечто похожее на соболезнование. — Тогда я могу устроить небольшой доклад и рассказать тебе все, что знаю о факультетах Хогвартса. Если тебе, конечно, интересно….
Том согласно кивнул, не зная, чего больше хочется мальчишке: действительно помочь или просто покрасоваться перед белобрысым Малфоем. Орион скорчил чрезвычайно довольное лицо, распрямил плечи, выпятил грудь и важно произнес:
— Пуффендуй! Когтевран! Грифиндор! И Слизерин!
— Что? — переспросил Том, он ничего не понял из того, что только что сказал мальчик, кроме последнего слова.
— Том! — улыбнулась Поппея. — Орион имеет в виду, что существует четыре факультета. Хогвартс основан четырьмя волшебниками, поэтому и факультетов в школе четыре. Каждый назван в честь своего основателя, одновременно являющегося одним из основателей Хогвартса.
Она на мгновение замолчала, переводя дух, и вместо нее вновь принялся рассказывать Орион. Пока Поппея говорила, он сидел, надувшись, уставившись в окно. Ему явно не понравилось, что девочка его перебила.
— Когтевран назван в честь Кандиды Когтевран, Пуффендуй — Пенелопы Пуффендуй, а Грифиндор — Годрика Грифиндора. И наконец, Слизерин — Салазара Слизерина, — он старался говорить быстро, наверное, чтобы Поппея не успела вставить и слова. — Ты ведь слышал хоть о ком нибудь из них? Должен был слышать!
Том отрицательно покачал головой.
— Нет. Никогда и ни о ком из них, — мальчик начинал злиться на детей, поучавших его словно он малый ребенок, нашлись тут умники, им повезло родиться в семье волшебников, а ему нет. — А все таки, какая разница на какой из факультетов поступать? И почему вы все хотите именно на Слизерин?
Он старался говорить спокойным голосом, хотя тихонько начинал их всех ненавидеть.
— Почему все? — усмехнулся Абраксас. — Поппея, кстати, не говорила…
Мальчики одновременно взглянули на девочку. Та улыбнулась, довольная вниманием.
— Мой отец учился на Слизерине, бабушка с дедушкой…. Я не собираюсь менять семейную традицию.
— И правильно! — похвалил ее Орион.— А насчет твоего первого вопроса, Том…. Какая разница какой выбрать факультет…. Как бы тебе покороче объяснить?
— Зачем объяснять?! — удивленно поинтересовался Абраксас. — Пойми, Том! Учеба на Слизерине откроет перед тобой такие перспективы, какие ты никогда не заполучишь, учась на других факультетах. Мой отец говорит, что все видные люди в Министерстве закончили Слизерин. Все могущественнейшие волшебники в истории Англии закончили Слизерин…, — он на мгновение замолчал, глядя на мальчика, и видимо желая еще что-то сказать, но затем просто добавил. — Тебе мало? Надо еще объяснений?
— Справедливости ради…, — умным голосом проговорила Поппея. — Альбус Дамблдор закончил Грифиндор. Хотя и считается одним из величайших волшебников современности.
Том вспомнил длинноволосого волшебника в узких очках, пришедшего к нему в приют. Значит он один из сильнейших колдунов современного мира, этакий Мерлин Нового времени!
Абраксас фыркнул. Орион театрально закатил глаза.
— Дамблдор! — Малфой сделал пренебрежительный жест рукой. — Мой отец говорит, что все это миф. Никакой он не великий волшебник. Не стоит верить газетам и всяким там журналам! Если он такой могущественный, то почему не сразится с Грин-де-Вальдом, как от него требует общество? Почему отсиживается в Хогвартсе?
— Может, он копит силы? — обиженно произнесла Поппея, надув губы. — Может, еще что-нибудь? Иногда очень трудно понять поступки взрослых!
— А мне кажется, очень просто, — Орион ехидно усмехнулся. — Дамблдор понимает, что никогда не сможет победить Грин-де-Вальда. Тот намного сильней. И не желая позориться, всячески избегает поединка.
— Все! — Поппея яростно замахала руками. — Вы мне надоели! Больше не хочу с вами спорить!
— И не надо, — тихо проговорил Том миролюбивым тоном, желая поддержать Поппею, она к удивлению раздражала его меньше остальных, и чтобы увести разговор в другую сторону поинтересовался. — Я все-таки до конца не понял…. Почему, если учеба на Слизерине дает такие преимущества все дети не поступают на него?
— Все дело в Распределительной шляпе, — ответила Поппея. — Именно она определяет на какой из факультетов пойдет учиться каждый первокурсник.
— Шляпа?
— Хогвартс ведь волшебная школа? — снисходительно улыбаясь, полувопросительно полуутвердительно сказала девочка.
— Шляпа решает на каком факультете мне учиться? — Том был поражен до глубины души. — И каким образом она решает? По каким критериям определяет?
Орион пожал плечами, Абраксас лишь слегка улыбнулся самыми кончиками губ.
— Считается, что каждый из факультетов имеет характер и качества своего основателя, — принялась рассказывать Поппея и, видя удивленные взгляды Ориона и Абраксаса, добавила — Если вы, мальчики, такого не знаете, то не значит, что никто не может знать. Так вот… Отличительными чертами пуффендуйца считаются трудолюбие, верность и честность. Ученик Когтеврана должен быть умным, творческим, остроумным и мудрым, Грифиндора — храбрым, честным и благородным. И наконец, слизериниц — решительным, находчивым…
— Самое главное чистым по крови! — перебил ее Абраксас.
— Безупречным! — добавил Орион. — И можно немного хитрым.
Том задумался, не слушая более, что дети тем временем продолжают говорить.
“И какой факультет мне выбрать? Какой предпочесть? Или целиком положиться на Шляпу? Смешно даже…. Мою дальнейшую судьбу может определить Шляпа. Пусть и волшебная, но все же Шляпа. А куда мне бы самому хотелось? Слизерин? Однозначно нет! Я не хочу учиться вместе с детьми аристократов. Чистота крови…. Они же меня будут постоянно презирать, я ведь не из их круга. И никогда не будут считать своим, особенно, если узнают, что мать не была волшебницей. Нет, я такого себе не хочу. Пуффендуй? Каким я должен для него быть? Умным, трудолюбивым и честным? Не хочу. Когтевран? Творческим, умным и остроумным… Шутом значит. Или актером, художником… Нет, еще раз нет. Ну и факультеты у них! Ничего лучше придумать не могли? Остается последний. Грифиндор. Храбрость, честность, благородство. Чушь какая! Однако трусом я себя точно не считаю. Честным все же иногда можно побыть, когда выгодно, по крайней мере, на словах. Ну а благородство…. Вдруг и так проскочит. И скорее всего, там учатся не особо мозговитые, ведь таких Шляпа определяет на Пуффендуй. На их фоне я буду самым умным, а значит и самым лучшим. Значит, решено!Самый приемлемый вариант — Грифиндор.”
Его размышления оказались прерванными открываемой дверью. В купе вошел низенький толстенький человек.
— Так! Кто у нас здесь? — он внимательно оглядел их всех буквально с ног до головы и, закончив осмотр, добавил. — Значит первокурсники…
Орион тихонько толкнул Тома вбок и прошептал на ухо:
— Это же Гораций Слизнорт! Декан Слизерина!
Взглянув на волшебника, мальчик узнал в нем мужчину помогавшего ему выбирать волшебную палочку.
— Здравствуйте, профессор! — поздоровался он.
Тот вновь посмотрел на мальчика и, видимо узнав, радостно воскликнул:
— Том! Привет, привет! Как жизнь?
— Отлично, профессор.
— Вот и славно. Ладно, не стану вам мешать, пойду дальше. Кстати! Можете уже потихоньку собирать вещи, мы почти приехали.
С этими словами он вышел обратно в коридор.
— Когда ты успел с ним познакомиться? — набросился на Тома Орион, как только волшебник закрыл дверь.
— Да Том, колись! — добавила Поппея.
И даже Абраксас с интересом посмотрел на мальчика.
Тому пришлось удовлетворить их любопытство, рассказав, как он встретился с деканом Слизерина и что тот помог ему купить волшебную палочку. Разумеется, он умолчал о нападении на выходе из Лютого переулка и своих страхах после него.
— Я знаю, зачем Слизнорт заглядывал к нам! — рисуясь, воскликнула Поппея, как только Том закончил свой рассказ.
— И зачем? — поинтересовался Орион.
— Он набирал новых членов в клуб Слизней и назначал время и место встречи для старых! — небрежно произнесла девочка, доставая с верхней полки мантию и начиная одевать ее.
— Клуб кого? — переспросил Абраксас. — Хватит выдумывать! Нет такого в Хогвартсе.
— А вот и есть, — с озорными нотками в голосе заверила мальчика Поппея. — Мне папа о нем рассказывал. В нем состоят самые выдающиеся ученики.
— Неужели? Почему тогда нас не пригласили? — ухмыльнулся Орион.
— Клуб основал Слизнорт. Он и набирает в него членов, — не обратив внимания на реплику Блэка, добавила девочка. — В него входят только старшеклассники. Своеобразная элита школы… Мне так папа говорил.
— Мистер Макквин сам был членом этого клуба? — поинтересовался Том, заранее зная ответ.
— Да, а что?
— Ничего…. Просто интересно….
Тому стало любопытно и он захотел побольше узнать о клубе Слизнорта.
— А как стать его членом?
Девочка пожала плечами.
— Мне кажется, у тебя, Том, нет никаких шансов.
— Почему?
— Папа мне говорил, что никогда первоклассник не был членом этого клуба. К тому же многих школьников Слизнорт выбирал совершенно по разным причинам.
— Например….
— Кого-то за отличную учебу, а кого-то только за то, что его родители занимают важный пост в Министерстве. У тебя, Том, родителей в Министерстве нет и учиться ты еще не начал, поэтому и шансов никаких нет.
Мальчику от ее слов стало обидно. Значит, если он сирота, то двери элитного клуба для него закрыты? Какая несправедливость! Ему назло всем, а особенно Поппеи вдруг очень сильно захотелось в клуб толстенького волшебника. Просто, чтобы доказать, что он лучший, особенный. Ведь как оно выходит получается. Он едет учиться в школу для особенных детей, волшебников. И в этой самой школе существует клуб еще более особенных. Его члены — особенные среди особенных. И поэтому Том очень захотел в него попасть.
— Реддл! Не бери в голову! — постарался подбодрить его Орион, тоже одевая мантию. — Сдался тебе клуб Слизней. Одно его название чего стоит! Слизни. Бррр! Гадость!
Поппея захихикала, даже Абраксас усмехнулся.
— Подъезжаем к Хогвартсу! — разнеслось по вагону. — Всем одеть школьные мантии! Вещи оставить в купе!
Том последним одел мантию. Взглянул на свое отражение в окно и почувствовал себя настоящим волшебником. По крайней мере, внешне….
Поезд тем временем начал сбавлять ход и вскоре окончательно остановился. Пробившись сквозь ужасную толчею в коридоре, они вышли на маленькую неосвещенную платформу. На улице было темно и прохладно. Том поежился. Вот и настоящая польза от мантии. Без нее было бы совсем зябко.
— Первокурсники! Не разбегаемся! Быстро все сюда! — услышал мальчик зычный и к его удивлению знакомый голос.
Всмотревшись в темноту, туда откуда донесся возглас кричавшего, он увидел психолога приходившего к нему в приют.
“Ну, здравствуй, гад, — мысленно поздоровался с ним Том, узнав его. — Мне до сих пор очень сильно хочется узнать, что помешало тебе сообщить мне, немного раньше, чем Дамблдор, что я волшебник.”
Собрав первокурсников вместе, Адам повел их прямо в темноту, освещая себе путь ярко горевшим в ночи факелом. Поскальзываясь и то и дело спотыкаясь, они шли вслед за ним по узкой дорожке, резко уходящей вниз. Окружавшая их тьма была настолько черной, что Том с трудом видел лишь на пару шагов перед собой. Одинокий факел Адама яркой точкой светил впереди. Галдевшие на платформе дети разом замолчали, слышались только звуки шагов и тихое пыхтение рядом идущих.
“Неужели нельзя было поехать сюда рано утром? — думал Том, осторожно ступая следом за Поппеей. — Тогда не пришлось бы тащиться в темноте.”
— Ух, ты!!! — послышались впереди восторженные возгласы.
Мальчик поднял голову и, приглядевшись, увидел, что их вызвало. Перед ними расстилалась зеркальная гладь большого черного озера. А на другой его стороне, на самой вершине высокой скалы, возвышался невероятно больших размеров замок с десятком башен. Огромные разноцветные окна горели яркими огнями, отражаясь в черноте близлежащей воды.
— Не стойте разинув рты, — скомандовал Адам. — Спускаемся к лодкам, но не более четырех человек в каждую.
Только сейчас Том увидел множество маленьких лодочек, покачивающихся у берега.
Они вчетвером быстро залезли в ближайшую, причем Орион, ожидая Поппею, умудрился не пустить в нее того самого мальчика, кот которого так напугал светловолосую девочку в зеленой юбке.
— Занято! — властным голосом заявил Орион, в ответ на его недовольное ворчание. — Поищи себе другую лодку!
Спустя несколько минут, когда последний первокурсник нашел себе место, флотилия двинулась вперед. Лодки плавно заскользили по гладкому как стекло озеру, и Том отметил про себя, что ими никто не управляет. Они плыли в сторону замка без помощи весел или паруса.
Вскоре флотилия подплыла к утесу. Заросли плюща, растущие на нем, скрывали огромную расщелину. Миновав ее, они оказались в мрачном темном туннеле. Еще пару минут и лодки причалили к подземной пристани. Далее их путь лежал наверх по длинной и узкой каменной лестнице, затем по влажной от росы лужайке, лежащей у подножия замка. Потом им пришлось преодолеть еще один лестничный пролет и, наконец, они оказались перед огромной дубовой дверью.
Адам громко постучал в нее и та спустя минуту открылась. На пороге стоял Альбус Дамблдор. Он бросил быстрый взгляд на толпу детей, коротко кивнул волшебнику и повел их всех внутрь замка.
Через несколько минут они очутились в огромном зале. На уходящих далеко вверх каменных стенах горели факелы, потолок терялся в невообразимой вышине, а обшарпанная мраморная лестница вела на второй этаж. Однако они не стали там останавливаться, а продолжили идти дальше. Спустя несколько поворотов и пары тройки залов поменьше Дамблдор привел в маленькую комнату.
— Добро пожаловать в Хогвардс! — произнес он, наконец, остановившись. — Меня зовут Альбус Дамблдор. А господина, который привел вас всех сюда Адам Паркер. Он является заместителем директора школы.
Адам слегка улыбнулся. Том зло посмотрел на него, а потом на Дамблдора. Отчего-то не один из волшебников ему не нравился.
— По случаю нового учебного года сегодня в школе большой банкет, — продолжил говорить Дамблдор. — И чтобы он начался не хватает лишь самой малости….
Он хитро улыбнулся и спросил, оглядывая первокурсников:
— Кто знает чего?
Напуганные дорогой и новой, незнакомой обстановкой дети предпочли промолчать. Не дождавшись ответа, волшебник не расстроился и, громко щелкнув пальцами, произнес:
— Вас! Именно вас! Но прежде, чем начать банкет, всех первокурсников распределят на факультеты. Поэтому не будем терять времени! — он взглянул на Адама.
— Все выстройтесь в шеренгу! — скомандовал тот. — И идите за мной.
Том встал за Орионом, который в свою очередь оказался за Поппеей. Абраксас каким-то образом умудрился втиснуться далеко впереди. Удовлетворенно оглядев детей, Адам повел их обратно. Вновь те же самые повороты, залы и, наконец, пройдя через двойные двери, они оказались в огромном помещении. Тысяча плавающих в воздухе над четырьмя длинными столами свечей освещало его. За столами сидели старшеклассники и с нескрываемым любопытством глядели на них. Высоко под потолком плавали белые тени, очень сильно напоминающие приведений. А над ними вместо потолка сияло черное небо, усеянное сотней ярко-синих звезд. У Тома от всего увиденного перехватило дух и по спине пробежали мурашки. Действительно школа волшебства! Не то, что та, в которой он до сих пор учился. Та представляла из себя кривое строение из серого камня и вид имела весьма невзрачный.
Они медленно пошли вдоль четырех вытянувшись почти через весь зал столов и остановились перед таким же длинным, за которым, судя по возрасту и гордой осанке, сидели преподаватели. Дамблдор приказал им повернуться спиной к учителям и лицом к залу.
Тем временем Адам принес откуда-то самый обычный на вид деревянный табурет, поставил его перед шеренгой первокурсников и положил на него остроконечную шляпу.
— Сейчас начнется, — прошептал Орион, обернувшись в сторону мальчика.
Том посмотрел на шляпу. Выглядела та потертой и весьма грязной. Вдобавок на ней виднелось множество заплаток. На мгновение в зале воцарилась тишина, а затем Шляпа шевельнулась и в ней появилась дыра, сильно напоминающая рот и она вдруг принялась изрекать стихи. Том настолько удивился, что даже не стал вникать в смысл того, что произносила Шляпа, а когда все же попытался, та замолчала.
Адам достал из складок мантии длинный список пергамента и громко произнес:
— Внимание, первокурсники! Когда я назову ваше имя, вы наденете Шляпу и сядете на табурет. Итак!.... Джонатан Расмуссон!
Мальчик, стоявший первым в колоне, рыжий и веснушчатый, подошел к табурету, осторожно взял Шляпу в руки, одел ее на себя и сел на край табурета. Шляпа, скрыв ему пол головы, несколько секунд молчала, а затем громко объявила:
— Грифиндор!
Раздались громкие крики, овации и хлопки ладошек. Видимо радовались грифиндорцы.
“И чему тут радоваться? — подивился Том. — Какая им разница. Они ведь совсем не знают его. Вдруг он окажется полной бездарью и только опозорит их факультет.”
Дети в соответствии со списком, объявляемым Адамом надевали Шляпу и садились на табурет, а та, немного подумав, произносила название факультета. Орион, Абраксас и Поппея оказались распределены раньше Тома. Все они попали на факультет, на какой и стремились — на Слизерин. Старшеклассники громко их приветствовали и, уступая места, усадили за свой стол. Как понял мальчик, каждый факультет сидел за отдельным столом. Кстати, как он заметил, Малфою радовались больше остальных.
“Нечестно, — подумал он. — Единственное, что блондин пока сделал достойное в этой жизни — родился в нужной семье. Может, он ничего большего не добьется, а его приветствуют так словно он герой. В мире волшебников дела обстоят, оказывается, не многим лучше, чем в обычном мире….”
— Том Реддл! — между тем выкрикнул Адам Паркер.
Мальчик оказался одним из последних еще не распределенных детей. Большая их часть уже успела занять свои места за одним из четырех столов. Том бросил взгляд в зал. На него, как он заметил, почти никто не смотрел, он, оказывается, никого не интересовал. Даже преподаватели оживленно о чем-то переговаривались друг с другом. Лишь Дамблдор с интересом продолжал следить за процессом распределения.
Том, гордо вскинув голову, уверенно подошел к табурету и, взяв Шляпу в руки, уселся на него. Одев ее на себя, он замер, ожидая что же будет дальше.
— Томас Марволо Реддл, — пронеслось у него в голове. — Вижу в тебе силу…. Великую силу…. Вижу тьму….. Но и вижу свет. Ты много можешь добиться в жизни…. И чего же ты хочешь?
Том опешил.
— Хочу, чтобы ты меня распределила на факультет….
— Чего ты хочешь добиться? — повторила Шляпа.
— Я хочу добиться всего! Я хочу знаний! Хочу стать величайшим волшебником!
— О да…. Я чувствую в тебе силу, способную объять необъятное…. Глубочайшую жажду знаний…. Гложущее тебя изнутри желание стать особенным, стать величайшим….
Том молчал, не в силах даже мысленно ответить Шляпе. Внутри у него бушевала буря эмоций, перерастающая в настоящий ураган.
— Ты прав, сомневаясь в выборе факультета, — продолжила та. — Каждый из них даст тебе многое. Очень многое…. Но не один не сможет дать тебе всего….
— Грифиндор…. Я ведь уже определился…..
— Грифиндор! — усмехнулась Шляпа. — Прекрасный выбор. Учась на нем, ты постигнешь многие премудрости, откроешь многие тайны мироздания и познаешь до селе никем не познанное. Недаром символом факультета является лев. Ты сможешь стать храбрым и мудрым, помогать бедным и обездоленным, поучать знаниям алчущих их.
Том и мысли не имел кого-то там поучать и тем более помогать.
— Понимаю…, — произнесла, прочтя его мысли Шляпа. — Ты можешь пойти на Пуффендуй…. Овладев преподаваемыми там знаниями, ты сможешь стать величайшим из политиков. Честным, благородным…. Верно служащим на благо волшебного мира.
Мальчик сомневался, что существуют благородные политики. И не представлял, как можно управлять страной, пусть даже самой маленькой и захудалой используя лишь честность и благородство.
— Когтевран…, — вздохнула Шляпа. — Тебя ждет великая карьера ученого и мудреца. Ты сделаешь множество открытий. И твое имя засияет среди величайших умов нашего мира.
Уже лучше, но Тома смущало, что он будет лишь одним из величайших.
— Остается Слизерин, — тихо проговорила Шляпа. — То чего я больше всего опасаюсь. Ты станешь великим из величайших, могущественным из могущественнейших, обретешь знания, неподвластные никому до селе…. Но сможешь ли ты справиться со всем этим? Не лучше ли выбрать Грифиндор?
Нет. Том уже не хотел туда. От описанных Шляпой перспектив его охватило невероятное волнение и сильнейшее желание добиться всего этого.
— Да, я отчетливо чувствую, чего ты хочешь, мальчик. Но Салазар Слизерин не всегда был светлым волшебником. В конце своей жизни он принял сторону тьмы. И многие его последователи пошли тем же путем. И, к сожалению, продолжают и сейчас им идти. В тьме нет ничего хорошего, Том, хоть она и дает такое могущество, какое не может дать светлая магия. Но она и требует многое взамен…. И не все готовы платить. Ты сможешь со всем этим справиться?
Он чувствовал, что сможет. Иначе и нет смысла ввязываться.
— Да!
— Слизерин! — объявила на весь зал шляпа и, не дождавшись пока Том сам снимет ее, тихонько соскользнула с головы.
— Поздравляю! — приветствовала его Поппея, освобождая место.
— Молодец! Правильный выбор! — похлопал по плечу Орион.
— Я хоть и сомневался, что ты достоин нашего факультета, но рад, — сдержано произнес Абраксас. — Что-то в тебе, Том, есть. Я это сразу почувствовал. Да и отец говорит, что Шляпа не может выбрать на Слизерин недостойных.
Но мальчик их всех не слышал. В голове у него до сих пор стояли слова Волшебной Шляпы: Ты станешь великим из величайших, могущественным из могущественнейших, обретешь знания, неподвластные никому до селе.
Он с трудом, словно в тумане, видел все происходящее вокруг него. Как поднялся и заговорил директор, как на столах появилась еда, да в таком количестве и разнообразии, каком ему и не снилось. Но он, несмотря на дикий голод, к ней даже не притронулся.
“Я могу стать самым великим волшебником! Я действительно особенный. И не просто один из особенных. Я Особенный! Осталось лишь сделать все так, чтобы слова Шляпы не оказались пустым звуком. И чтобы в будущем, когда будут объявлять мое имя, услышавшие его люди боялись отвернуться.”