Посмотри на меня –
Здесь плоть, здесь кровь, а здесь кость,
Но есть что-то больше
Того, что внутри,
Я набираю полёт, я иду
По дороге звёзд,
Я люблю тебя, мой Господь,
А кто любит меня – вперёд!
Ольга Арефьева
39.
Женщина в балахоне-плаще поднимается, отодвигает свой стул в сторону и красиво исполняет руками очередной магический жест – взмах руками вкруговую, так что кисти движутся как бы встречно по направлению друг к другу, и сразу же резкое «раздвигающее» движение кистей рук с хитро перекрещенными пальцами.
Вслед за этим ее жестом, окружающее вас пространство вынуждено было испытать очередную трансформацию. Трудно сказать, было ли это все иллюзией или же вы и впрямь перенеслись в очередной сегмент мира, сотворенного твоей собеседницей в пику Создателю. Второе было куда как более вероятно. Во всяком случае, ледяной ветер, налетевший на тебя совершенно внезапно, задувающий снизу вверх до ощущения промозглости и дрожи во всем озябшем теле, был (или же казался) вовсе не иллюзорным. Также как и прочее содержание этого сегмента альтернативного Мироздания.
Между прочим, к вопросу о содержании. В комплект, в смысле, в число-перечень элементов этого самого содержания входила, прежде всего, каменистая площадка, усыпанная щебнем-крошкой окрестных скал, но, кажется, скорее разровненная для определенного... э-э-э... особого использования. На ней сейчас располагалась вся та мебель, что в очередной раз сменила территориальную дислокацию, но, увы, сохранила при этом прежнюю свою форму. Причем, со всеми привязными ремнями-петлями вместе взятыми, оставшимися в полнейшей неприкосновенности. Увы...
Место сие оказалось в странном окружении. Наверное, правильнее и логичнее было бы для начала разглядеть то, что было прямо перед тобой. Но твой взгляд как-то сразу же переключился на более светлое пространство слева-и-сзади, игнорируя то, что оказалось в условном секторе впереди-и-справа. Просто все, что можно было заметить по направлению от линии-прямо-вперед и по часовой стрелке направо, представляло собой почти что ровную вертикальную стену из серого гранита, конечной вышиною футов сто, не меньше. Стена была загнута, в аккурат по периметру этой своеобразной... арены.
Странная мысль. С чего бы это такое пришло тебе в голову, причем, именно сейчас? Неприятные ассоциации...
Угол сзади-и-слева выдавался в открытое пространство неба и моря. Сама площадка обрывалась примерно футах в тридцати, там, чуть позади-слева от тебя, открывая вид на море, имевшее в этом месте иной, чем прежде, темно-зеленый цвет какого-то очень неприятного оттенка. В бледно-фиолетовом небе над ним, где-то слева от тебя, мелькала странная тень, казалось, будто там нарезает круги какая-то огромная птица. И в те мгновения, когда там, наверху, она, меняя направление полета, разворачивалась, распластавшись темным угловатым силуэтом, казалось, что это не орел, и даже не кондор. Скорее уж, нечто подобное гигантскому нетопырю.
Все это ты успела заметить, сделав несколько судорожно-быстрых попыток оглянуться по сторонам, обозреть окрестности очередного места, куда тебя доставила эта сумасшедшая противница Творца. Кстати, в твоем пристегнутом положении сделать это было не так уж легко. Но у тебя получилось.
Та самая птица, болтающаяся в небе, там, слева и чуть сзади от тебя... Она тебе, отчего-то, очень не понравилась. Не факт, что ее барражирование может хоть чем-нибудь угрожать именно тебе. И все же, ее соседство в этом пространстве ощущать было весьма неприятно.
То, что было впереди, почти перед тобою, чуть правее фигуры той, кто перенесла сюда тебя в этом неудобном креслопристегнутом положении, выглядело как-то совершенно непонятно. Это было скорее интересно и, уж конечно, вовсе не вызвало у тебя никаких опасений.
Там, на гранитной стене, эдаким гигантским серым лоскутом-полотнищем, размером примерно пятнадцать на двадцать футов, висело нечто... странное. Драпировка серой ткани, исполненная изящными складками, выглядевшая почти что театрально, но в то же время вполне гармонировавшая с окружающим местом, прикрепленная к горизонтальной несущей балке, подвешенной «на три точки». Нижняя часть драпировки была обернута вокруг особой подъемной балки, висевшей, судя по всему, на блоках, торчавших там же, но немного выше, прямо из гранитной стены. Кстати, блоки эти были как-то связаны с тем, что было спрятано в глубине скалы. Во всяком случае, конечные части стальных тросов, на которых была подвешена поперечина-основа нижней части этой «театральной занавеси», выйдя вверху, над обрезом ткани, над верхней балкой, дальше уходили куда-то туда, вверх и далее, через блоки, вглубь, в камень, сквозь аккуратные отверстия, пробитые в толще гранита.
Так вот, серая ткань, изящно драпированная в «театральную» складку, явно что-то прикрывала. Нечто габаритное, но при всем при этом весьма неопределенной формы.
Заметив, что ты наконец-то проявила интерес к этому серому матерчатому декору-на-граните, женщина в балахоне-плаще в очередной раз удовлетворенно кивнула и, протянув свою руку в сторону этого странного предмета, чьи контуры, прикрытые занавесью, трудно было угадать сквозь ткань и ее декоративные складки, сделала странный жест, прищелкнув пальцами.
Между прочим, цвет одеяния твоей визави снова изменился. И сейчас это был особый цветовой тон, промежуточный-средний между серым и фиолетовым. Причем, с металлическим отливом. Эффектно и... отчего-то неприятно глазам. Неясно, по какой причине.
Очень трудно принять тот факт, что эта безумная сущность одновременно и реальна, и морок. Флюктуация системы вероятностей, смертельно обидевшаяся на своего Создателя за невнимание к своей собственной виртуально-реальной персоне. Самый шизоидный бред в твоей богатой на странные события жизни.
Во множестве жизней. Ни в одной из которых у тебя не было ничего похожего на эти твои нынешние... приключения.
Приключения?
Ты сызнова отмечаешь, что не чувствуешь сейчас ни малейших признаков страха. Тебя не пугает эта вынужденная обездвиженность. Не страшит соседство обезумевшей виртуальности, обернувшейся видимостью женщины в балахоне, меняющем цвета в зависимости от мизансцены разыгрываемого ею дешевого спектакля.
Спектакля?
Ну да, ты все время чувствуешь, что все происходящее сейчас, это только видимость. Виртуальный театр... Нелепая постановка сцен из условной жизни сбрендившей вероятности. То, чего не бывает, просто потому, что этого не может быть.
И это правда. Такого быть не может. В проявленном мире.
Да, все эти безумные виртуальности пока что не касаются того, что находится вне Изнанки Бытия. Но, кажется, близок порог насыщения этого творения супротивницы Творца, насыщения его чем-то неизъяснимым, особым, тем, что, собственно, и составляет разницу между чем-то проявляющимся сугубо абстрактно, возможным исключительно в бредовых фантазиях, и тем, что истинно сущее. И если ты, с подачи этой безумной похитительницы душ, добавишь еще сколько-то этой изначальной субстанции – не важно, всю ли себя ты отдашь без остатка, или же лишь только часть того твоего-истинного, что делает тебя живой! – все и впрямь может измениться. И тогда, это существо с Изнанки Бытия и впрямь может попытаться опрокинуть Мироздание.
А в результате...
Пострадает несметное количество живых существ. Если только ты совершишь нечто, желаемое этой сумасшедшей.
Кстати, при всем своем безумии, она явно не обделена своеобычным «ментальным слухом». И, конечно же, расслышала все-все твои мысли, также как и тогда, чуть ранее. Но на этот раз она не подала о том никакого виду, полностью сосредоточившись на совершении этого своего магического посыла-вызова.
Да, именно вызова. В ответ на ее эффектный жест, часть стены выдвинулась и отъехала в сторону. После чего, из отверстого зева рукотворной пещеры вышли двое пролов, одетых в некие одеяния, напоминавшее фасоном своим комбинезоны на лямках, составленные из двух половин, желтой и фиолетовой, соответственно, сверху-до-пояса и снизу. Дополнением к этим, откровенно говоря, почти что цирковым нарядам, были рубахи темно-зеленого цвета, надетые под комбинезоны, тоже форменные, одинакового фасона. Для полного сходства с каким-нибудь дуэтом коверных клоунов, этим существам, право, не хватало лишь карикатурных круглых носов красного цвета, рыжих париков и аляповатого грима на лицах. В руках эти самые пролы-полуклоуны несли нечто похожее на раскладной стол, на правой стороне которого располагалась странная коробка-кофр, прикрывающая какой-то агрегат. Поставив принесенный предмет меблировки неподалеку от правого нижнего края драпировки, они отвесили очередной нелепый поклон в адрес этой св!
оей безумной Повелительницы и удалились восвояси. А на смену им из темноты пещеры появилась...
Ну, конечно же! Та самая Донна. Пятнистая женщина, в очередной раз сменившая свое амплуа. Кажется, ее в очередной раз повысили. Интересно, до кого...
Теперь на женщине, когда-то избавленной тобою от мучительного истязания, одежда в точности того же самого цвета, что и на ее госпоже. Вот только фасон одеяния несколько другой. Сверху нечто вроде короткой накидки, длиною до середины бедер, с капюшоном за плечами. Далее брюки, расклешенные книзу, укороченные, длиною на половину ладони выше щиколоток, из-под которых выглядывают ботинки на высокой шнуровке, фиксирующей голеностоп, с небольшим каблуком.
Наверное, в такой обуви ей должно быть не слишком-то удобно передвигаться по мелкому щебню, которым присыпана площадка, которая у тебя все больше ассоциируется с ареной. Впрочем, повелительница этого странного мира, кажется, продолжает играть с местным пространством. Ибо по щебню эта странная женщина ступила всего шага два. А на третьем ее шаге, дробленый-колотый камень уже превратился в нечто вроде очень-очень мелкого песка, то ли спрессованного в плотную массу, то ли прикрывающего слой чего-то куда более твердого. Во всяком случае, следов на этом самом сером «песке» пятнистая женщина не оставляла. Что само по себе было более чем странно...
Кстати, в этот раз бывшая представительница «элитарной» расы, а ныне-сейчас даже уже и не поймешь, кто – впрочем, ясно, что из-обслуги-но-с-пафосом – пришла к вам отнюдь не с пустыми руками. При ней был такой плоский и длинный чемоданчик, один вид которого дал той, кто устроила весь этот цирк-театр с клоунами и загадочным реквизитом, повод удовлетворенно кивнуть своей головою и даже улыбнуться, такой откровенной, почти что торжествующей улыбкой.
Что же это ее так обрадовало?
Между прочим, увидев тебя в эдаком... стулопривязанном виде, пятнистая женщина по имени Донна смутилась. Кажется, она теперь вовсе не знала, как себя вести. Она взглянула на свою хозяйку в нерешительности, как бы обращаясь к ней за своеобразной поддержкой и разъяснениями. Дескать, можно ли оказать знаки внимания той, кто находится в столь... специфичном положении, явно во власти ее госпожи. Ответное выражение лица той, кто опоила тебя зельем, ты не увидела, но, похоже, рекомендации были на нем вполне себе обозначены, причем, достаточно четкие и однозначные. Во всяком случае, после этого Донна скользнула по тебе ничего не выражающим взглядом, как будто по пустому месту. Вероятно, в иерархию моральных ценностей «элитарной» расы банальная благодарность не входила. Впрочем, иного от этого существа ты и не ожидала.
Каков поп – таков и приход. Каков фюрер – такова и нация. И ежели творец создал примитивную тварь, то нечего ожидать от такого создания чего-то возвышенного. И, кстати, от ее творца – тоже.
Эти мысли проходят в твоей голове даже без раздражения. Фоном и холодно. Как простая констатация факта.
Впрочем, той, кто перенесла тебя сюда, это сейчас, кажется, совершено безразлично.
- Ты готова к работе? – спрашивает она свое пятнистое творение, скорее уж так, для проформы. Или для того, чтобы просто произвести на тебя впечатление. Кстати, в этом смысле, совершенно безрезультатно.
- Конечно, Повелительница! – произносит женщина с чемоданчиком в руке своим красивым голосом. – Все уже готово!
- Тогда переведи аппараты на «товсь!» и мы, наверное, начнем, - говорит ее госпожа.
- Слушаюсь! – слышит она в ответ.
Пятнистая женщина без признаков исконного благородства в карме, подходит к столу, чуточку ранее поставленному теми самыми пролами клоунского вида. Она нагибается и ставит принесенный кейс-чемоданчик сбоку, чтобы не мешал, а потом, выпрямившись, снимает с предмета, закрепленного там, объемную крышку-кофр и откладывает ее на свободное место. Твоим глазам тут же предстает нечто вроде пульта дистанционного управления, причем совершенно непонятно, чем именно с него предполагается управлять. Множество ручек, рычажков, кнопок, полозков и верньеров, которые тебе издалека совершенно не говорят ничего о предназначении столь замороченного агрегата. Впрочем, кажется та, кто собирается им воспользоваться, прекрасно разбирается во всех тонкостях его настройки и работы. Во всяком случае, визуально никакой неуверенности в ее взгляде и действиях нет вовсе.
Возможно, здесь сызнова был отыгран какой-то «кульбит-во-времени», перенесший тебя через какую-то неясную, но, возможно, достаточно длительную темпоральную протяженность. Достаточную для того, чтобы обучить бывшую официантку всем этим непонятным премудростям технического плана.
Да, эту самую Донну, несомненно, в очередной раз повысили. Это было видно и по тому, что одежда ее в точности соответствовала цветам одеяния, избранным в этот раз ее госпожой. В этом мире примитивного символизма дозволение на подобное отличие само по себе было серьезной заявкой на особую «близость» к той, кто не без оснований числит себя хозяйкой положения. Да и обращение к ней со стороны той, кто обозначила себя в этом мире как верховную власть, было вовсе не как к «низшей», а совсем даже наоборот. Значит, ее и впрямь повысили в ранге или статусе, причем весьма и весьма ощутимо. Так вот, руки этой, привилегированной прислужницы работали со всеми этими переключателями, среди которых выделялась крупная рукоятка с красным фигурным набалдашником, споро и уверенно. Ты наблюдала за ее действиями с достаточно удобного ракурса, почти сбоку и могла оценить уверенные движения женщины-оператора.
- Контакт установлен, - коротко доложила она своей хозяйке.
- Прекрасно! – откликнулась та и выдала ей свое очередное распоряжение: - Пожалуйста, продемонстрируй мне... ой, конечно же нам! – поправила она сама себя, как бы смущенно улыбнувшись при этом приблизительно в твою сторону, – Исполни пробный бросок, с выходом из пике на минимально возможной дистанции. Покажи мне... нам, – снова поправилась она, – чему ты выучилась, Донна!
А после, исполнив лицом, эдакий хитрый прищур-и-улыбку – вместе и одновременно! – добавила многозначительным тоном: - Ты ведь не забыла, что стоит на кону?
Эти слова ее обозначили намек столь прозрачно, что смысл его вполне четко дошел даже до тебя. Наверняка, речь шла о возвращении пятнистой женщины в ту самую «элитарную» расу, из которой она – как это несколько ранее выразилась ее госпожа? – была «низвергнута». Возможно, и смена пигментации, удаление всех этих отвратительных пятен на ее лице и теле вовсе не было для хозяйки этого мира сколь-нибудь серьезной проблемой. И, естественно, награда такого рода была для Домны значима, причем весьма и весьма. Забавно, что на лице пятнистой женщины никак не отразилось волнение от грядущего испытания ее профессионализма.
- Будет исполнено! – спокойно произнесла она в ответ на это напоминание. Ну, почти спокойно.
А вслед за этим... Случилось то, чего ты уж никак не могла ожидать. Тень-точка, обозначавшая болтавшееся где-то там, в небе, крылатое существо, внезапно увеличилась в размере. Летучая тварь стремительно приближалась, действительно, исполняя летный трюк в виде пике. Ты непроизвольно вздрогнула и даже, как бы, втянула голову в плечи. Только что не зажмурилась в ужасе.
И было ведь отчего испугаться! В принципе, здесь вся объекты-персонажи местной флоры и фауны – в том числе и слегка разумные сущности из их числа! – выглядят, мягко говоря, странновато и жутковато. Да и весь этот пространственно-декоративный реквизит – в виде гор-моря-и-прочего – выстроен по мотивам шизоидных фантазий обезумевшей хозяйки «альтернативного мироздания». Но этот летучий объект, в данном сегменте пространства, ты с самого начала ощутила как враждебный, и даже как источник потенциальной опасности. И когда он, внезапно, за какие-то ничтожные мгновения, оказался не где-то там, в бледно-фиолетовом небе, а прямо таки здесь, на уступе-карнизе этих серых гранитных скал, над морем, это и вправду произвело на тебя изрядно-нервное впечатление.
Крылатое существо вышло из пикирования совсем рядом, едва не задев тебя своим крылом на взмахе. Камнем упав оттуда-сверху, оно неожиданно легко остановило свой стремительный полет-бросок. И почти зависнув на уровне чуть выше самой площадки, – как бы и не в трех футах над нею! – сие крупное создание, с крылами не менее шести ярдов в размахе, счастливо избежало кровавого торможения прямо в плотный светло-серый песок. В тот самый песок, который, в соответствии с очередным капризом непредсказуемой женщины, управлявшей этим пространством, только что заменил прежний гравий или же щебень. После этого, крылатая тварь стремительно вознеслась вверх, почти по вертикали, продемонстрировав совершенно фантастические возможности своего полета.
Все-таки зелье, которым тебя опоили, оказалось, как это ни странно, в чем-то даже полезным. Оно... то ли как-то активизировало твои интеллектуальные и перцептивные способности, то ли даже заставило тебя вспомнить твою же собственную суть, где восприятие необычного-загадочного-необъяснимого (всего и сразу!) и его интеллектуальное осмысление были естественным образом синхронизированы.
Странно... Неужели, в ходе очередного странствия ты решила загрубить себе возможности по чувственному и иному, особому, восприятию, а также, до кучи, интеллект? С чего бы это тебе стремиться побыть тупой дурой? Неужели в этом есть какая-то своя, изрядно-специфическая прелесть? Ну, ежели только для особо знатных... в смысле, утонченных извращенцев! :-)
Да, кажется, твой разум входит в обычную свою норму. Естественно, в комплекте к нему прилагаются и какие-то иные, особые способности... некоторыми из которых ты уже воспользовалась чуточку ранее.
В общем и целом, ты успела сфокусировать зрение на этом странном создании. Это, как ни странно, был... человек. Вернее, нечто человекообразное, скорее демонического вида, имевшее достаточно эффектное загорелое мускулистое тело. Кстати, по цвету его кожа ничуть не походила на кожные покровы пролов. В этом сей персонаж фенотипом своим походил скорее уж на местных «элитариев», чем на «пролетариев». Но его тело явно было сильно модифицировано. В смысле, дополнено парой кожистых крыльев размахом в двадцать футов, в дополнение к обычным четырем конечностям человекообразных. Вокруг бедер его был обернут коричневый лоскут, ветхий и в общем-то не слишком-то чистый, даже с учетом цвета. Лицо этого образца крылатого человекообразия было лицом по-своему почти красивого капризного юноши. Соломенные волосы его, длиною до плеч, были перехвачены тесемкой, обернутой вокруг головы. Но интереснее всего были его когти, на руках и ногах, дюймов по пять длиною, стального цвета, слегка изогнутые. !
Эти, личной принадлежности острые предметы, демоноподобное создание, плод фантазмов обезумевшего олицетворения Изнанки Мироздания, рефлекторно вытянуло для удара по несуществующей мишени, условному-невидимому объекту приложения усилий своей атаки, на той самой нижней точке пикирования.
Все это ты успела и запомнить, и даже осмыслить, пока упавшая с неба нелепая тварь снова не превратилась в смутную тень, стремительно возносившуюся по вертикали на своих кожаных крылах.
- Очень хорошо! – отреагировала на все это женщина в балахоне сиренево-стального оттенка. – Просто блестяще! Ты сможешь повторить эту же демонстрацию, но только чуточку ближе к... цели? Ну, совсем чуть-чуть!
- Конечно! – улыбка Донны не оставляла никаких сомнений в ее... специфическом профессионализме. Она совершенно уверена в том, что ей не составит никакой сложности дистанционно управлять этим крылатым монстром. Ну, ежели на то будет воля ее повелительницы.
- Тогда поднимай занавес, а дальше... выводи нашего... когтеносца, – хозяйка этого мира особой улыбкой обозначила существо, болтавшееся в небе, – на исходную. И будь готова провести еще одну демонстрацию, в точности так, как я сказала.
Отдав это распоряжение своей... помощнице – наверное, так правильно было бы обозначить роль-статус пятнистой женщины – она кивнула ей эдак многозначительно. Дескать, «Ты ведь все поняла, не так ли?» На что получила молчаливый ответ в той же манере, обозначивший несомненную готовность исполнить требуемое, в точности так, как это приказано. Сразу же после этого, Донна нажала какую-то кнопку. Где-то там, внутри скалы, чуть слышно зажужжал сервомотор, и нижняя балка медленно поползла вверх, открывая твоим глазам воистину невероятное зрелище. Невероятное именно здесь и сейчас.
На гранитной стене было организовано нечто вроде «пыточного стенда». Примерно на уровне двух метров над землей, на плоскости, располагался выступ, эдакая площадка, два метра вправо-влево и метр по направлению к зрителям. А вот на самом этом выступе, на своеобразной площадке, стояло самое прекрасное и, одновременно с тем, самое невероятно-странное существо. Ростом больше десяти футов, обнаженное, но не оставляющее никаких мыслей-ощущений пошлости или же нескромности в его зримом образе, с кожей, цвета грозового неба – того неба, что низко-низко нависает над балтийскими водами, где-то там, далеко... Это прекрасное существо стояло на площадке, прикованное блестящими серебристыми цепями за руки, раскинутые-растянутые так, что вся его эффектная фигура смотрелась крестообразно. Это напомнило тебе виденные тобою в иных мерах ритуальные фигуры Спасителя людей, умирающей и воскресающей Жертвы предательства, отдавшего себя во имя спасения тех, кто предал Его и обрек на муки и смерть.
Вот только, вряд ли у Того, Чьему образу в иных мирах поклонялись потомки тех, кто Его же и предал, были за спиной стрекозиные прозрачные крылья.
Ты узнала ее. Вот только имя этого прекрасного существа... Кажется, несмотря на свою загадочную амнезию (с чего бы это?), ты уже почти готова вспомнить его.
- Руэллия! – любезно подсказала тебе та, кого ты несколько ранее обвинила в похищениях душ. И ведь не зря же обвиняла, вовсе не зря! – Ее зовут Руэллия. Она дельфида. Это... я так понимаю, название одной из гуманоидных рас, живущих где-то там, откуда вы с нею прибыли сюда. И она, если я не ошибаюсь, твоя подруга. Весьма близкая подруга.
- Да... – подтвердила ты, кивнув головой.
Во рту у тебя пересохло, внезапно и совершенно не вовремя. И ты, судорожно сглотнув несуществующую слюну, закашлялась. Потом, с трудом одолев этот мучительный приступ нервного спазма в горле, ты произнесла своим несколько осиплым, дрогнувшим голосом, одно слово:
- Зачем?..
- Зачем она растянута здесь? – почти что участливым тоном переспросила у тебя твоя собеседница. И в ответ на подтверждающий кивок с твоей стороны, пояснила:
- Она теперь гарантия надлежащего поведения с твоей стороны. Ты же не хочешь, чтобы с нею что-нибудь случилось. Ну, что-нибудь неприятное. Или попросту болезненное.
- Ты... – хриплый голос, которым ты произнесла это слово, был полон ужаса и отвращения.
- Не трать слов, - улыбка на лице собеседницы обозначала некое подобие сочувствия к твоим переживаниям. – Я знаю все эпитеты, которые ты могла бы произнести в мой адрес. Но мне безразличны твои ругань и осуждение. Мне важен результат. Когда крайне нежелательно пытать ту из пленниц, кто может пригодиться... скажем так, в своем неповрежденном виде... Да, в этом случае необходима эффективная замена. Я ее нашла в лице этой твоей подруги. Вернее, она сама пришла ко мне вместе с тобою. Я не приглашала вас, вы появились у меня сами, совершенно добровольно. Вы дали мне шанс воспользоваться вами. И я его не упустила. По-моему, все честно.
- Ты и... честность... – в этот раз тон твоего голоса был раздраженно-возмущенным. – Знаешь, такой подлости я никак не ожидала!
- Вот и радостно, вот и замечательно! – откликнулась улыбкой адресат твоего гнева. – Так я воспользуюсь этой твоей оплошностью, с твоего позволения. А ежели даже и при отсутствии такового, то... все равно...
Она, недоговорив, усмехнулась и сразу же отдала команду своей пятнистой помощнице:
- Донна! Обозначь демонстрацию. Заодно, точно прикинь дистанцию для первого удара, с частичным поражением нашей... цели. Так, чтобы когти прошли жестко, но совсем чуть-чуть. Эффектно, но без особых повреждений для этого... своеобразного тела. На полдюйма вглубь, никак не больше. Сможешь?
- Да, - просто ответила Донна и тут же пояснила, - Не беспокойтесь, Повелительница, - она произнесла это обращение сразу же и одновременно «на вы» и с заглавной буквы, - я взяла под контроль двигательные функции нашего орудия. Программа действует. Само основное движение у него прекрасно отработано. А уж по части глазомера, точности при нанесении удара, Вы можете не сомневаться, его рефлексы почти безупречны. Это воистину, прекрасный экземпляр!
- Смотри не переусердствуй! – почти строго прервала ее похвалы крылатому созданию заказчица этого бредового шоу. – Мне эта... дельфида нужна живой.
- Не стоит беспокоиться, - заверила ее подвластная. – Управлять примитивными человекообразными при помощи Ваших технологий совсем несложно. Они программируются легко и надежно. И сами берут на себя функцию фактического контроля за своими действиями. Он справится.
- Тогда действуй, - лицо ее хозяйки почти смягчилось. – Без поражения, но на самой минимальной дистанции.
- Исполняю! – произнеся это слово, Домна кивнула головой, как бы обозначив факт своих действий. И одновременно нажала несколько переключателей. И все повторилось. Пугающее падение крылатой тени, выход этого отвратительного существа из пике в опасной близости к твоему местоположению и... с четко обозначенной целью, которая, как и было приказано, осталась в итоге неприкосновенной. На этот раз.
От этого жуткого аттракциона угрожающих атак у тебя захолодело в области сердца. Странно, что ты все еще никак не могла вспомнить, что именно связывало вас, тебя и это прекрасное существо. При этом ты точно знала, что вы с нею по-настоящему близки. И тогда ты рванулась всем телом на помощь той, кого ощущала как свою подругу. Однако ремни привязи крепко удерживали твое тело в этом пыточном кресле, и тебе оставалось только бессильно сжимать кулаки.
А вот сама адресат этой самой атаки отреагировала на нее очень даже своеобразно. Не зажмурилась и даже не выказала никаких признаков страха иными рефлексами своего прекрасного тела. Вот только взгляд ее глаз стал какой-то... даже не внимательный. Скорее уж цепкий. Казалось, что она сейчас... тоже примеривается к тому самому существу, которое на нее натравили.
С чего бы это такие мысли у тебя? Трудно сказать... Но тебя не оставляло ощущение, что это существо, дельфида, в высшей степени опасно для врагов даже если приковано к гранитной стене сверкающими и, наверняка, самыми прочными цепями из тех, что могли найти в этом бредовом мире.
Кстати, атакующий когтеносец, тот самый, которого некая программа удержала от нанесения точного удара по цели, что была так близка, обозначил на своем красиво-капризном лице крайне недовольную гримасу. Он явно желал хотя бы ранить дельфиду. И этот самый когтеносец остался крайне раздраженным тем фактом, что изведать крови прикованной жертвы ему, в этот раз, так и не удалось.
В свою очередь, дельфида, в то же самое мгновение посмотрела на него как-то странно, сверкнув янтарным глазом с вертикальным черным зрачком посередине, как будто прицеливаясь. Но при этом, ни один мускул не дрогнул на ее лице.
Описанное заняло какие-то ничтожные доли секунды линейного времени, но ты все это четко разглядела, осознала для себя и запомнила. Похоже, твой уровень перцептивности действительно вырос очень сильно. Подтянуть бы теперь к нему и все остальное...
Кажется, ты всерьез начала подумывать о том, что сумеешь сопротивляться своей похитительнице. Естественно, она все это прочувствовала или же услышала там, изнутри себя. И откровенно усмехнулась.
- Даже и не мечтай! – сказала она тебе. – Я не для того составляла рецепт своего зелья, чтобы ты после него позволяла себе лишнее. Да, я постаралась и активировала твою перцептивную сферу. Чтобы ты все-все чувствовала, все понимала и действовала, опираясь на полученную информацию. Действовала совместно со мною, просто, оттого, что это выгодно. Но сил, чтобы справиться со мною, у тебя недостаточно. Ты умна, чувствительна и это просто замечательно. Для меня. Просто потому, что ты прекрасно понимаешь весь ужас ситуации, какие жуткие перспективы открываются для твоей подруги. И ты теперь всячески ей сочувствуешь. Ты принимаешь на себя ее страдания и сама страдаешь от этого. Но ничего, вовсе ничего для нее сделать не можешь.
Взгляд, которым ты одарила собеседницу, был более чем красноречивым. Но ответом ему была очередная спокойная улыбка, почти что исполненная своеобразного сочувствия. И в то же время, полная уверенности в силе и правоте со стороны той, кто затеяла все это жуткое представление
Кажется, в одном из миров ты слышала о том, как некий титан – бывший сродни божествам, и потому обладавший личным бессмертием – оказался прикован к скале. Он был обречен, именно в силу своего бессмертия, на муки от жажды, голода и своей вынужденной беспомощности. И в довершение ко всему, его плоть каждый день терзал орел, прилетавший специально для того, чтобы полакомиться печенью того самого героя мифов. Наверняка, идея такого отвратительного спектакля была почерпнута режиссером из той самой легенды.
- Не помню, - как-то неопределенно пожала плечами в ответ на все эти твои сумбурные мысли адресат твоего раздражения. – Может быть и так. Но это не важно. А важно, моя дорогая, то, что следующий удар оставит на этом изящном теле, – она рукой указала на растянутую-прикованную фигуру, – кровавые борозды. Длинные, эффектные, очень болезненные, но неглубокие. В смысле, в этот раз они будут неглубокие. А вот в следующий раз...
Она опять сочувственно улыбнулась тебе. И от этой ее улыбки снова захолодело у тебя в области сердца.
Заметив, или же опять-таки прочувствовав изнутри эффект, произведенный ее словами и мимикой, твоя собеседница продолжила-уточнила, явно желая усилить впечатление.
- Ей будет больно, - сказала она. – И я смогу повторять удары по ней снова и снова. Столько раз и так, как мне захочется. Она в моей... вернее, в нашей с тобою власти.
Она выразительно уточнила свою мысль, обозначив эту важную оговорку выразительным движением бровей. Требующим, к этому самому уточнению, сугубого внимания.
Ты отреагировала на эти ее слова-намеки вопросительным выражением своего лица. Своим молчанием ты недвусмысленно предложила ей разъяснить высказанную мысль. Что она и сделала, весьма охотно, приняв отсутствие возражений с твоей стороны как очередное достижение в этой ее странной кампании по вербовке тебя в сторонницы задуманного ею переворота Мироздания.
- Я снова делаю тебе блестящее предложение, - произнесла повелительница этого пространства бреда на Изнанке всех миров. – Ты получаешь изумительный шанс обрести некоторую власть над тем, что я созидаю. Я, конечно, останусь старшей между нами. Ты же станешь моей ближайшей сподвижницей и помощницей. Обещаю, что если ты примешь мое предложение, тогда твоя... компаньэра, - она выделила это слово сугубой иронией, - будет в полнейшей безопасности. Ее никто не тронет. И я, возможно, даже не стану возражать против ее присутствия при тебе. Если, конечно, ты, лично ты, - она подчеркнула это, - дашь мне гарантии надлежащего, лояльного ко мне и моему миру, поведения со стороны этой твоей... подруги.
Крайнее слово в ее речи было снова обозначено весьма ироничной интонацией.
Ты прикусила губу и... Нет, вовсе даже не задумалась над возможным ответом. Ты просто попыталась своим молчанием продлить неопределенность этого расклада и оттянуть момент выбора. Того самого выбора, перед которым эта, воистину страшная сущность, хочет сейчас поставить именно тебя.
Но та, кто пленила вас в этом бредовом пространстве из переплетенных вероятностей, украденных из того, истинного Мироздания, сейчас недоступного тебе, воистину жестока. И вовсе не собирается смягчать свою позицию в отношении двух пришелиц, вторгшихся в мир ее фантазмов.
Вы для нее всего лишь рабочие инструменты. Средства для достижения ее целей. Не более того.
- Да, все в точности так, - отвечает на отражение-проявление твоих мыслей и чувств это страшное существо, жестко и четко обозначая свое желание добиться от вас обеих абсолютного подчинения ее личной воле. – Я собираюсь использовать вас так, как сочту нужным. Я не скрываю своих намерений. Ты, - она заглянула тебе в глаза, и ты испугалась их выражения, - замок, который надлежит открыть. Она, - жест в сторону прикованной, - ключ к замку. Странно было бы не воспользоваться его наличием для достижения результата.
- Что тебе нужно? Чего именно ты добиваешься? - ты, наконец-то, сумела из себя выдавить некое подобие изустно произнесенных слов.
- Я же сказала, мне необходимо твое согласие, - снова обозначила суть своей позиции эта виртуально-реальная сущность. – Твоя искренняя помощь, основанная на твоей искренней заинтересованности. Хотя бы в той части, что именно от тебя зависит безопасность твоей подруги.
- И какова же будет цена моей подруги? – ты, как ни странно, почти что успокоилась. – Чем будет оплачена жизнь и безопасность заложницы?
- Цена вопроса обычная, - пожала плечами твоя безумная собеседница. – Исчезнет старое, ему на смену придет новое. В смысле, мое новое. И ты будешь в этом новом на первых ролях, что, согласись, немаловажно!
- А те, кто жил в том самом «старом»? – твой голос звучит уже каким-то постскептицизмом. Тональностью, находящейся за пределами всякой надежды на лучшее. Звучащей где-то в области, которая этого самого слова, надежда, не знает изначально. Где нет ничего, кроме противоестественного бреда, выступающего здесь как единственная данность, доступная ощущениям и их осмыслению – чувствам и разуму. Вернее, его жалким остаткам, барахтающимся в безбрежном океане безумия, заданного как обыденная реальность для всех тех, кто оказался здесь, не важно, по своей ли воле или же по чужому произволу.
- А какое тебе до них дело? – отвечает вопросом на вопрос та, кто является условным центром, индуцирующим весь этот бред. – Были одни, а будут другие. Первые уйдут-исчезнут в небытие, в реальности их заменят те, кого я создаю. Они будут не хуже, а может быть даже и лучше прежних. Да тебе-то, какая разница?
- Одни живут в реальности, а другие обитают виртуально и не всерьез, – ответила ты ей. – Для меня разница очевидна. И заменить в реальности живое твоими фантазиями, значит убить то, что уже живет.
- Так уж и убить! – усмешка твоей собеседницы имеет несколько... холодноватый оттенок. – Просто, перевести ту сторону Бытия в подчиненное мне состояние. Чтобы те вероятности, что сейчас там реализованы, подпитывали мой расклад, а не наоборот. Они все останутся живыми... в каком-то смысле.
- Как мимолетные мечты, как образы, возникшие в каком-то виртуальном пространстве, в результате чьих-то грез, - твои слова прозвучали очень... странно.
Просто, градус твоего постскепсиса ушел уже далеко за отметку «ниже обычного нуля», и явно стремился к некоему абсолютному значению, туда, в самый низ гипотетической градуировки. Оттого и звучал твой голос вполне себе иронично, как будто бы ты сейчас решила слегка поюморить. Так, напоследок. Как Белый Клоун, одежды которого пошили из обрезков савана... оставшегося после длинной череды похорон. Клоун, которого пригласили на еще одну тризну... за-ради удовлетворения извращенного желания хозяев погребального пира увидеть Мима, смеющегося на грани рыдания и где-то там, с другой, инвертированной его стороны. За точкой фазового перехода, где горькие слезы превращаются в смех, горечь которого находится далеко за пределами хинной шкалы...
- Лично меня такая, пренебрежимо малая, вероятность их реального бытия вполне себе устроит, – усмехнулась твоя визави. – Что делать, - пояснила она, - баланс витальности, в части воплощения в реальность и смещения вероятностей до уровня единицы, должен быть соблюден. И если где-то виртуальность доходит до полного реализма, то где-то витальности не хватает до надлежащего воплощения. Поставить обе стороны Бытия вровень друг с другом не получается, ибо одно с неизбежностью подпитывает другое.
- Он в таких случаях говорит: «Суть динамического равновесия Мироздания в условной и многофакторной неравнозначности обеих его, Мироздания, половин», - улыбнулась ты, и эта твоя улыбка показалась версией изысканнейшего издевательства. Особенно с учетом того, Чье мнение по поводу сути Мироздания только что было тобою озвучено.
Однако, супротивница Автора приведенной тобою цитаты, просто улыбнулась.
- Изумительно сказано! – одобрила она твою фразу. И сразу же уточнила, жестко и безжалостно. – И Ему предстоит убедиться в своей же собственной правоте. Естественно, с твоей помощью.
- Нет, - слово это прозвучало тихо, но... как-то явственно слышимо для всех присутствующих. В том смысле, что его, это слово, услышали все, но отреагировали на него совершенно по-разному.
Дельфида обозначила свой интерес коротким взглядом, обращенным в этот раз непосредственно в твою сторону. Кажется, до этого самого момента она, глядя сверху, внимательнейшим образом изучала тот самый пульт, за которым трудилась пятнистая женщина, а вот теперь вернула тебе свое внимание.
Та самая пятнистая женщина, по имени Донна – та самая, на которую до этого смотрела прикованная дельфида – взглянула на тебя чуть ли не с ужасом. Видимо, в ее понятиях той, кого здесь именовали словом «Повелительница», отказать было совершенно невозможно.
А вот сама адресат этого короткого отказа, снова обозначила на своем лице нечто вроде сочувственной гримасы.
- Ты и вправду так хочешь увидеть кровавые раны на теле своей подруги? – спросила она.
В ответ ты промолчала, опустив свои глаза вниз. Боясь встретиться взглядом с прикованной дельфидой.
На сей мимический жест, хозяйка этого пространства ответила сухой усмешкой.
- Извини, но твоя преданность Ему и Его творениям просто смешна. Ты верна прошлому, тому, что у тебя когда-то было. Тому, чего у тебя больше нет. И ты совершенно не ценишь то, что имеешь здесь и сейчас.
Ты снова промолчала, усиленно пряча свои глаза. Да, все было в точности так, как она сейчас сказала. Но ты не можешь иначе. Ты такая, как есть. И не отдашь ей то, с чем ты связана тысячами прежних своих воплощений, океаном впечатлений и неизмеримым количеством воспоминаний.
- Молчим, значит... – как-то скептически произнесла та, от кого зависело все, что случится дальше. Взяв паузу и снова не дождавшись от тебя иного ответа, она вздохнула и произнесла ожидаемое.
- Что же, пускай будет по-твоему, - сказала она. – Ты сама сделала свой выбор, и сама во всем виновата. Начинай!
Это слово, произнесенное в адрес пятнистой женщины, стоявшей там, за пультом управления крылатым монстром, было незамедлительно обращено к исполнению.
Ты зажмурилась. Ты бы и уши свои заткнула... Да вот только руки твои по-прежнему были пристегнуты к подлокотникам пыточного кресла. И тогда, за неимением иной возможности закрыть, защитить себя от грядущего ужаса, ты просто попыталась втянуть голову в плечи, как будто кровавый удар когтей этой летучей человекоподобной твари предназначался именно тебе. Сейчас, вот сейчас раздастся отчаянный крик твоей подруги, той самой, которую ты одним своим словом принесла в жертву смутным воспоминаниям о прошлом! И твоя отчаянная мольба к Нему, о помощи и пощаде той, кто стоит, прикованная к гранитной стене, обречена на глухое молчание с Его стороны. А ведь ты так старалась Его защитить...
И вопль состоялся. Вот только кричала вовсе не дельфида. И те звуки, которые достигли твоих ушей, были полны вовсе не боли. Скорее уж в них наличествовала некая гремучая смесь искренней обиды, невероятной злобы и отчаяния. И в добавку к ним были еще и два удивленных возгласа, особых и значимых. Со стороны хозяйки этого мира бредовых фантазий и ее пятнистой прислужницы. Нечто, вроде «Ах!!!» и «Ох ты, ё............!», прозвучавших одновременно. Естественно, нецензурную реплику позволила себе старшая по статусу из этих двух женщин.
А за ничтожную долю секунды до того самого громкого замешательства, послышался странный звон-хруст. И, в дополнение к этому звуку, ты ощутила своими пристегнутыми руками непонятные толчки, как будто что-то задело подлокотники пыточного кресла, которое ты сейчас вынужденно занимала.
Что-то явно пошло не так. И ты рискнула открыть свои глаза и взглянуть на ту, кого твоя щепетильность в вопросах верности и чести обрекала на безжалостный и кровавый удар.
Твоим отверстым очам предстало совершенно неожиданное зрелище. Кровавое и жуткое.
Да, кровь была. Но не та и не там.
На теле прикованной дельфиды не было ни вертикальных кровавых борозд от когтей, ни других рваных ран от удара, нанесенного пикирующим когтеносцем. Там вовсе не было никаких повреждений. Нет, летающий монстр не промазал. Просто кожа дельфиды оказалась гораздо прочнее. И теперь обломки его когтей частью повисли на его пальцах, а частью разлетелись в разные стороны от столкновения с чем-то куда менее хрупким.
Кстати, два крупных осколка отлетели невероятно далеко и вонзились в дерево кресла, куда тебя усадили, прямо в подлокотники, частично перерезав привязные ремни. Те, которыми пристегнуты-обездвижены твои руки.
Непонятно, как эти острые предметы могли отлететь так далеко и... попасть так точно, вонзившись туда, куда могли достать лишь... чисто теоретически. А с другой стороны, если где-то такое и было возможно, то только в этом мире, где система вероятностей невероятным образом ожила, и даже успела окончательно сбрендить.
И все же это очень даже странно...
Странно?
А не странно то, что крылатая тварь, обломавшая свои подобия природных серпов или кинжалов о тело прекраснейшего и загадочнейшего из крылатых существ, сейчас-теперь висела, издавая хриплые стоны, на когтях самой дельфиды?
Пленница, распятая за руки на гранитной стене, воспользовалась тем, что ноги-хвосты, на которые она опиралась, прикованы не были, и просто подняла их, воспользовавшись своими удивительными природными свойствами – силой и невероятной змеиной гибкостью. Она сама поймала это существо, этого атакующего нетопыря с признаками условного человекообразия. Дельфида просто насадила его на свои собственные «крючья», те самые, острее которых нет в природе.
Ну да. Ты ведь не успела даже подумать о некоторых... своеобразных свойствах дельфиды. И той, кто заманила вас в мир своих бредовых фантазий, неоткуда было взять информацию о наличии у пленницы этих самых когтей, вполне пригодных для невероятно сильного встречного удара.
Как бы отвечая на твое восхищенное удивление, прикованная, одним резким движением обеих ног-хвостов, отшвырнула пойманного ею когтеносца. И сразу же вернула, поставила свои ноги-хвосты обратно на площадку.
Изорванное тело, ломая свои кожистые крылья, с жалобным воплем шлепнулось на серый песок.
- П..... какой-то... – голос женщины в балахоне прозвучал крайне разочарованно. – Донна, скажи, его еще можно будет как-то... подлечить?
- Боюсь, что нет, Повелительница, - отозвалась женщина, стоявшая за пультом. – Его порвало... очень крепко. Теперь легче будет взять на контакт и обучить нового. Жаль, конечно. Хороший был... экземпляр.
- Утилизируй это! – коротко распорядилась ее деловая собеседница.
- Слушаюсь, - так же коротко отозвалась ее прислужница и сразу же нажала какие-то переключатели.
А дальше... Было ужасное. Изломанное, окровавленное тело медленно, рывками, поползло к обрыву, оглашая путь своего следования жалобными стонами и оставляя по себе кровавую дорожку. Кровь этой твари была весьма специфична. Особого, бордово-фиолетового цвета. На светло-сером песке она смотрелась просто темными пятнами. Но на истерзанном, изломанном теле поверженного демоновидного существа этот цвет выглядел эффектно и страшно.
Но страшнее всего было то, что теперь тяжелораненый когтеносец полз к обрыву, мимо тебя – на расстоянии менее десяти футов! – и явно против своей воли. Та самая программа, что управляла его телом – и полетом, и даже охотничьими инстинктами – сейчас исполняла выданное распоряжение. Сознание существа, приговоренного... даже не к казни... именно к утилизации, как к рабочей процедуре избавления от живого существа как от мусора, вопило его устами от ужаса, и чем ближе к краю, тем громче.
И все-таки программа была сильнее. И спустя несколько десятков судорожных движений, сопровождаемых жалобными стонами-воплями-криками, она все-таки дотянула тело до требуемого места. А дальше, она заставила его перевалиться через край обрыва и таки отправила это крылатое существо в его последний полет. Протяжно-отчаянный крик, сопровождавший это невидимое тебе падение, закончился громким всплеском.
И стало тихо. И в этой самой тишине неожиданно отчетливо прозвучал короткий смешок дельфиды. Она аккуратно втянула когти внутрь своих гибких пальцев. При этом несколько капель бордово-фиолетовой крови существа, не вернувшегося из своего финального пике, сорвались вниз, с двухметровой высоты. И сразу же впитались в светло-серый мелкий и плотный песок, оставив по себе темные пятна.
- Быстро же ты избавилась от того, кто тебе служил! – ты позволила себе очередную ироничную реплику в адрес той, кто распорядилась об утилизации когтеносца.
- Пустое! – отозвалась она, обозначив на своем лице выражение легкой досады. – В конце концов, он так и не справился с поставленной задачей. К тому же, он пришел в негодность. А орудие, которое нельзя больше использовать по прямому назначению, нет смысла хранить и беречь. Сильное выживет само. Слабое – утилизируется. Все просто. Таковы правила моего мира. Так правильно и справедливо.
- А если оно не утилизируется само, то ему стоит помочь, так? – спросила ты, доведя градус иронии в своем голосе до уровня сарказма.
- Естественно, - подтвердила твоя безумная собеседница. – Мало кто из живых орудий готов утилизироваться самостоятельно, по своей доброй воле. Программа, транслируемая с этого пульта, - она кивнула в сторону своей помощницы, - помогает мне решить эту проблему и обойтись без эксцессов. Но действует это, увы, не на всех...
- Например, дельфида твоей программе оказалась не по зубам, - догадалась ты. – Иначе здесь, передо мною, было бы разыграно шоу марионеток с Руэллией в главной роли. Но с нею у тебя ничегошеньки не вышло!
- Не вышло, - как-то очень уж откровенно вздохнула та, кто, кажется, помешалась на стремлении манипулировать всем и вся. – Не вышло с программой, не вышло с летающим когтеносцем...
Она сделала многозначительную паузу, а потом усмехнулась.
- Туз в рукаве! – произнесла она. – Или даже целый Джокер! Донна, мы ведь предусмотрели и такую вероятность? Теперь твой выход!
Кстати, многие Читатели уверены в том, что Авторы существуют за счет чего-то такого... эфемерного.
Типа, материальные условия существования для Авторов никакого значения не имеют.
Увы и ах, это не так.
По этой причине...
Информирую Уважаемых Читателей о важном :-)
http://proza.ru/avtor/tritschen