Никогда не думал, что первой капиталистической страной в списке моих путешествий будет Нидерланды. Всё началось с переписки на Эсперанто с пожилой женщиной Еннеке фан Венендаал, 68 лет, жительницей Амстердама в 1987 году. Обменявшись несколькими письмами, эта эсперантистка мне предложила приехать к ней в гости в августе 1988 года и принять участие в международном Конгрессе эсперантистов в Роттердаме.
Итак, я поехал в Москву для получения визы в эту страну. Отстояв длинную очередь, в посольстве Нидерландов, мне сообщили, что визу получу через 10 дней. Подумав, что на Конгресс не попадаю, решил отложить поездку до лучших времён и поехал домой, в Красноярск на поезде. Написал письмо Еннеке обычной почтой, ибо на тот момент у меня не было ни компьютера, ни адреса электронной почты соответственно.
К тому времени я уже закончил учёбу на факультете иностранных языков Красноярского педагогического института. В двадцатых числах августа 1988 года меня приняли на работу в краевой Дворец пионеров и школьников педагогом дополнительного образования. Я преподавал детям международный, вспомогательный язык Эсперанто. Осуществилась моя мечта стать профессионалом в области преподавания этого языка. Красноярск открыли для посещения иностранцев. Было легко набирать детей в школах для изучения языка Эсперанто. 24 сентября родился мой сын Михаил.
Через пару месяцев получил письмо от госпожи фан Венендаал с согласием принять меня в гости зимой 1989 года. В Новогодние праздники я играл роль Деда Мороза во Дворце пионеров. Там были проблемы с оплатой этих праздников, я согласился взять отгулами. В Москве, в посольстве получил визу и обменял в банке рубли на гульдены (1500 гульденов это эквивалент 700 американских долларов). Эта сумма менялась только раз в год. Я чувствовал себя богатым человеком, планируя провести за рубежом 10 дней. В столице остановился у приятелю Олега Галетова, с которым учился год на инязе. В посольстве Германии получил транзитную визу. Олег проводил меня до поезда, в котором я ехал один в двухместном купе. В вагоне пассажиров было мало. Итак, подъезжая к Нидерландам, пообщался с проводником, оказалось, что мой поезд не заезжает в Амстердам. Проводник посоветовал мне сойти в Амерсфорте, а потом доехать до Амстердама на местном поезде, что я и сделал.
Приехав в Амстердам, взял такси, показал водителю адрес и поехал. Это было 10 января, на улице тепло: +12 С, моросил дождь. Оказалось, что Еннеке жила в 2х остановках от железнодорожного вокзала. Эта женщина была очень рада моему приезду, подарил ей сибирские сувениры, включая маленький самовар. Мне выделила комнату на мансарде, угостила кофе. Я был первым русским в её доме. О предстоящем визите в Амстердам сообщил своим нескольким друзьям, зная, что расстояния в Европе небольшие по сравнению с Сибирью.
Примерно через час моего пребывания здесь приезжает на машине мой друг Фриц Хегеманн из Германии. Я познакомился с ним в Варшаве летом 1987 года на всемирном Конгрессе эсперантистов. Фриц – семейный врач в одной деревне в ФРГ. Он был очень рад встретить меня снова и предложил съездить к нему в гости в Германию. Еннеке с сожалением сказала: «У него же нет немецкой визы, а только транзитная!» Это не смутило господина Хегеманна, который сказал: «Собирай вещи, поехали, ещё успеешь погостить в Голландии. У нас в Европе почти не существует границ. Пограничники могут остановить, но это редкое явление: один случай из ста!» Во мне тоже была жилка авантюризма, я подыграл Фрицу, взял вещи и пошёл к его машине. Едем, разговариваем, никого не трогаем. Подъезжаем к границе, нашу машину останавливает пограничник. Проверка документов. Посмотрев аусвас Фрица, быстро вернул. Мой же серпасто-молоткастый паспорт долго изучал, потом вернул, сказав, что этому русскому нельзя въезжать в ФРГ, ибо есть виза только транзитная. «Ну что ж, нельзя так нельзя!» сказал Фриц и дал мне 400 дойчмарок на оформление визы в посольстве.
Как бы поступил русский водитель? Попытался бы пересечь границу в другом месте на авось.
Господин Хегеманн довез меня до ближайшей железнодорожной станции и купил мне билет до Амстердама. Я позвонил Еннеке и сказал, что скоро вернусь к ней. Попрощался с Фрицем и поехал в столицу Нидерландов.
Госпожа Венендаал была рада моему возвращению. На следующий день она показывала мне Амстердам, вручила мне карту города и сказала: «Английский знаешь, можешь всё осмотреть самостоятельно!» и поехала домой на велосипеде. Я стал бродить по Амстердаму, нашёл маленький музей секса и посетил его.
На следующий день к нам приехал мой знакомый пожилой эсперантист Жак Фаржон Франсуа де Лагетенери, потомственный дворянин, генеалогическое древо которого начинается в XII веке. Марина Мнишек, претендентка на русский трон в Смутное время, тоже из его рода. С ним я познакомился в Варшаве в 1987 году на международном Конгрессе эсперантистов. Он раньше работал в ЮНЕСКО переводчиком, француз по национальности, знал очень хорошо 5 языков, жил в ФРГ, а последнее время работал в Голландии. С этим господином приехал ещё молодой эсперантист из Японии Цукуру. Потомственный французский дворянин сказал мне, что если я официально обращусь здесь в посольстве за германской визой, то потеряю много времени, учитывая мои планы недолгого пребывания в Голландии. На следующий день я с японским эсперантистом посетил Королевский музей Амстердама.
Еннеке сказала, почему бы мне не посетить Роттердам, где находится штаб-квартира Универсальной Эсперанто-Ассоциации (УЭА). Я принял решение: оставив свой чемодан в Амстердаме, с дорожной сумкой отправился на поезде в Роттердам. Добрался туда очень быстро. На вокзале купил карту города, на ней сразу нашёл месторасположение главной штаб-квартиры эсперантистов, а это всего в трёх автобусных остановках от ж д вокзала. Туда я отправился пешком, спешить мне было некуда.
Меня встретил там генеральный директор УЭА Симо Милоевич, невысокий, плотный мужчина лет 50, родом из Югославии. Первым делом Симо разместил меня в маленькой комнате под названием Сибирь, дал ключ в личное пользование, потом пригласил в небольшой ресторан на ужин. За встречу и знакомство мы выпили по 3 рюмки местной водки. Милоевич был гостеприимен, очень хорошо относился к людям из Советского Союза.
Мы вернулись в штаб-квартиру, Симо познакомил меня с программистом Ассоциации Роем МакКоем, американцем из Чикаго в возрасте 40 лет. Рой предложил мне съездить вместе с ним в Антверпен, в Бельгию. С улыбкой я сказал, что несколько дней назад чуть не съездил в Германию, был остановлен на границе. Американский эсперантист объяснил мне, что Бельгия входит в Бенилюкс, такую международную организацию (Бельгия, Нидерланды, Люксембург), и виза не требуется. Я согласился, и мы поехали на поезде к датскому эсперантисту Торбену Келету, бизнесмену, торговцу водяными кроватями.
Господин Келет встретил нас очень радушно. Был восхищён, что я преподаю профессионально Эсперанто детям. Хозяин выделил нам по гостевой комнате, в которых стояло по одной водяной кровати. Мне предстояло ночью испытать такую кровать. Торбен предложил нам показать ночную жизнь Антверпена, но только из машины. Город не спал ночью: огни яркой рекламы, женщины лёгкого поведения, торгующие телом… Мы заехали в небольшой ресторанчик, стилизованный под монастырские кельи, попробовали пиво «Не думай о смерти». Потом вернулись домой к нашему бизнесмену, общались, на столе было много вкусных блюд. Я вытащил бутылку русской водки и угостил приятелей.
Лёг спать очень поздно, но благодаря водяной кровати с подогревом утром чувствовал себя полностью отдохнувшим. Господин Келет прикалывался, а не купить ли мне такую кровать и привезти в Сибирь.
Полдня Торбен показывал мне и Рою Антверпен на машине. И вот мы оказались в русском районе недалеко от порта, где все вывески на магазинах были на русском языке. Зашли в магазин, с хозяином которого общался по-русски. Мне пришла мысль купить здесь что-то ходовое на продажу, чтобы впоследствии окупить затраты на поездку. В итоге за 1000 гульденов я приобрёл двухголовочный видеомагнитофон Sharp.
После обеда господин Келет повёз меня с Роем в Роттердам, где у него были торговые дела.
Оставил видеомагнитофон в своей комнате, поужинал с эсперантистами и решил немного погулять по улицам Роттердама. Было часов 10 вечера, темно, но улицы ярко освещены. Я гулял около часа. Такое впечатление, что тут никто не спит. Не знал, что шёл по самой злачной улице: рестораны, кинотеатры, секс-шопы, много яркой световой рекламы. Народу было на улице много. Вдруг на меня налетела группа лиц, наркоманы, наверно: трое мужчин и одна женщина. Двое скрутили мне руки, женщина вытащила мой кошелёк, где лежало 200 гульденов, предназначенные для покупки подарков для семьи. Один стоял на стрёме. Женщина забрала деньги, предварительно обшарив карманы, потом зачем-то поцарапала мне лицо ногтями. Видя, что с меня нечего взять, двое мужиков отпустили мои руки. И вдруг один из них что-то пробормотал, показывая, на мои дешёвые часы. Моё терпение лопнуло, чувствуя их наглость, ударил кулаком по физиономии самого наглого и побежал. А эти кинулись меня догонять, бежал я по проезжей части, лавируя между машин. Как назло ни одного полицейского, бежал я с очень хорошей скоростью, зная, если догонят, сильно побьют. Несколько машин притормозили, раздались крики на английском «что случилось?». Не было времени отвечать, за мной бежали двое мужиков. Я свернул на боковую улицу, никогда в жизни не бежал так быстро. Через несколько минут мне удалось оторваться от преследователей. Немного поплутав по незнакомым улицам, мне удалось сориентироваться и выйти на ту, где находилась штаб-квартира, в которой у меня была комната.
Подумал, что как мне повезло и купил видеомагнитофон, иначе недоброжелатели могли бы отобрать все деньги.
Переночевал в своей комнате, а утром посмотрел на себя в зеркало: лицо опухшее, поцарапанное. Позавтракал с эсперантистами Ассоциации, которые спросили, что со мной случилось. Я рассказал о своих приключениях ночью. Меня стали успокаивать. Рой МакКой, сказал, что он из Чикаго, но здесь после 7 вечера на улицу один не выходит, а этот русский решил погулять после 10 часов. Выяснив, сколько денег у меня вытащили, эсперантисты сожалели, что не предупредили меня заранее об опасности, сбросились и дали мне 200 гульденов. Я заполнил это на всю жизнь, был очень им благодарен.
Потом мой путь лежал в Амстердам на поезде к родной Еннеке, которой уже сообщили о моей ночной прогулке.
Следующий день я бродил по Амстердаму, покупал небольшие сувениры этой страны. Вечером вызвал такси, попрощался с гостеприимной хозяйкой и поехал на вокзал, где сел в поезд, идущий до Варшавы, ехал сидя, вспоминая свои приключения в Нидерландах. В Варшаве я пересел в наш советский поезд, идущий до Москвы. В Бресте отправил телеграмму Олегу Галетову, который меня и встретил в столице нашей Родины. До Красноярска тоже ехал на поезде.
Когда я вернулся домой, моя жена Эльвира, беспокоясь, сказала: «Тебя, наверное, уже уволили из Дворца пионеров за прогулы!»
На это с гордостью ответил: «Нет, не уволили. Я ведь не зря отгулы зарабатывал, играя роль Деда Мороза на праздничных представлениях Дворца пионеров и школьников!»