Прощай Россия

               

 В 1985 году началась и до сих пор продолжается “перестройка” Горбачева - Ельцина, опрокинувшая страну в очередную, на этот раз “контрреволюционную”, смуту. И снова мы видим разграбление богатств СССР (России).
Начало грабежу положило горбачевское руководство. “1 января 1987 года было принято постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР о частичной отмене монополии внешней торговли и разрешении продавать за рубеж предприятиям и отдельным лицам товары без дифференцированных валютных коэффициентов (ДВК). Вот список товаров: драгме-таллы, товары бытового назначения, комплектующие изделия, продовольственные товары, минеральное сырье, химтовары, пушнина, лесоматериалы, топливно-энергетические товары, ювелирные алмазы, бриллианты, удобрения... Это создало незаинтересованность во внутреннем рынке. Началось вымывание товаров из страны. Соотношение между долларом и рублем от 0,6 к 1,0 рублю быстро начало снижаться в ущерб рублю: 1:1, 1:2, 1:5... В сентябре и октябре 1987 года вышли постановления ЦК КПСС и Совмина СССР по обязательному, так называемому директивному, плану продажи государственными предприятиями товаров за валюту. На июньском Пленуме ЦК КПСС был принят новый план экспортной деятельности, а в июле 1987 года СССР подписал соглашение в рамках ООН „Об учреждении мирового сырьевого фонда". В 1987 году были утверждены новые законы о совместных предприятиях с иностранными фирмами - СП, где иностранцам предлагались льготные условия - 80 % прибыли вывозить за рубеж. В 1988 году был принят Закон о кооперации в СССР, на основании ст.28 п.2 им было предоставлено право „осуществлять свои операции по экспорту и импорту товаров (работ, услуг) на договорной основе через соответствующие внешнеторговые организации". На основе Закона о государственных предприятиях от 30 июня 1987 года „предприятие обеспечивает поставку на экспорт продукции в первую очередь" (ст. 19 п.1). 2 декабря 1988 года постановлением Совмина СССР № 1405 „О дальнейшем развитии государственных, кооперативных и иных общественных организаций" были отменены ДВК и разрешено с 1 апреля 1989 года беспрепятственно гнать товары за рубеж всем, кому не лень. Моментально опустели полки магазинов, невиданно подскочили розничные цены в советских рублях, началась крупномасштабная международная спекуляция. По данным нашей печати и спецорганов, в зарубежных банках уже скопилось от 400 до 500 миллиардов денег от старта первоначального накопления” .
После развала СССР разграбление России приняло открытый и беззастенчивый характер. Этому способствовало правительство Ельцина - Гайдара, осуществившее “либерализацию цен”. В целом же “реформа”, предпринятая Гайдаром, дала, по крайней мере, три главных результата, ожидаемых, как мы полагаем, ее разработчиками: 1) обвальную девальвацию рубля; 2) ликвидацию сбережений населения; 3) ускорение разрушительных процессов в сфере экономики и финансов. Взяв во внимание тот факт, что эта “реформа” проводилась в соответствии с настоятельными рекомендациями западных политиков, финансистов и прочих консультантов, мы получаем возможность рассматривать все три названных результата в качестве составных элементов хорошо продуманного плана “социально-экономической агрессии” (в некотором смысле даже “интервенции”) Запада против России. Такой подход становится еще более резонным, если поставить старый, как мир: вопрос, кому это выгодно?
Девальвация рубля в сочетании с полным прекращением государственного надзора за внешнеторговыми операциями привела к бесконтрольному вывозу богатств из России. Увозили все: от стратегического сырья до пищевых продуктов, причем по бросовым ценам, играя на искусственно и специально заниженном курсе рубля по отношению к доллару. Запад жирел на “русских хлебах”. Международные спекулянты сколотили огромные капиталы, обобрав Россию. Отечественные дельцы складывали воровским путем добытые деньги в западных банках. К настоящему времени сумма активов, принадлежащих им и находящихся за рубежом, составляет только по официальным данным 300 млрд долларов без учета недвижимости. А общий убыток, который понесла страна за 1992-1994 годы вследствие принятия “программы Гайдара”, вылился, согласно подсчетам Е.В.Гильбо и А.П.Кутенёва, в астрономическую сумму - “3 триллиона 580 миллиардов долларов США, то есть 22,4 тысячи долларов на душу населения”.3
В современном мире наукоемких технологий возникла новая форма “откачки” богатств из России, а именно интеллектуальных богатств. Создав унизительные, по сути, нищенские материальные условия жизни для российских ученых и прекратив должное финансирование науки, нынешний режим “выдавливает” за рубеж высококвалифицированные кадры. Обычно это называют “утечкой мозгов”, тогда как следовало бы говорить иначе: “вывоз мозгов”. Такая терминология представляется нам предпочтительнее, поскольку мы здесь сталкиваемся не со стихийным, а с управляемым процессом. Десятки тысяч классных специалистов уехали на Запад, не имея возможности в собственной стране плодотворно вести научные
изыскания. По словам В.А.Садовничего, “Россию покинуло около 80% математиков и 50% физиков-теоретиков высшей квалификации. Согласно разным прогнозам к 2000-му году страна навсегда потеряет до полутора миллиона ученых и специалистов. Начавшаяся „вторая волна" утечки умов из России имеет по сравнению с „первой" (рубеж 90-х годов) качественно иное содержание. Уезжают не одиночки. Россию покидают целые кафедры, лаборатории, сложившиеся коллективы. Стимулов для возвращения никаких. Так что покидают они Отечество навсегда”.1 Принимают их на Западе с распростертыми объятиями, поскольку они являются носителями многолетних усилий и достижений советской науки. А это уже такая вещь, которую легко перевести на доллары. По данным Е.В.Гильбо и А.П.Кутенёва, вывезенные на запад “мозги” потянули в 1992 году на 20 млрд долларов, а в 1993-1994 годах - на сумму, близкую к 30 млрд долларов.2
К остальным ученым, живущим в России, был приставлен “Фонд Сороса”, через который под видом поддержки исследователей скупались за бесценок их научные идеи, включая и те, что носили секретный характер. В этой связи вспоминается разговор в редакции журнала “Санкт-Петербургский университет” весной 1998 года с участием заместителя начальника управления ФСБ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области В.С.Гусева. Перед генералом Гусевым был поставлен вопрос: “Можно ли рассматривать деятельность Сороса в „интернетизации" наших научных подразделений как внедрение некоторой материальной базы шпионской сети?”. В.С.Гусев ответил: “Если я скажу „да", тот же Сорос меня спросит: „Где у вас доказательства и почему вы меня обвиняете в шпионаже?" Поэтому я могу говорить только в теоретическом плане
о неких умозаключениях - никаких уголовных дел по Соросу не было. Но если исходить из здравого смысла, то, скажем, если поставляется полный комплект аппаратуры в НИИ, а возможности влиять на деятельность этой аппаратуры нет и куда информация уходит - неизвестно, то это наводит на некоторые размышления. Так ведь?..”1 Конечно, “наводит”, причем не “на некоторые”, а на определенные размышления...
Таким образом, искусственное и намеренное обесценение российского рубля, произведенное в ходе “шоковой терапии” командой Ельцина - Гайдара, была выгодно только одному Западу, поскольку лишь он извлек для себя из этого огромную пользу. Следует согласиться с Н.И.Рыжковым, который, подводя итоги деятельности “шокотерапевтов”, отмечал, что “Россия работает на Запад, укрепляя в первую очередь американскую, а не свою экономику. Президент, Правительство смотрят на „убиение" рубля равнодушно... Значит, цены будут расти и дальше, а разделение на бедных и богатых пойдет еще быстрее. Сознательно создав подобное положение в экономике России, западные политики и дельцы спешат использовать его в корыстных интересах, а именно - поживиться ее природными ресурсами”.
Обвалив рубль, правительство Ельцина - Гайдара превратило в “прах” сбережения населения России, хранившиеся в государственных сберегательных кассах. И в данном случае оно действовало по предписаниям Запада. Еще в начале 1991 года МВФ поучал горбачевское руководство: “Восстановление финансовой стабильности потребует очень жесткого сокращения Правительством финансового дефицита... поглощения избыточных вкладов” (курсив наш. - ЯФ.).3 Гайдар “поглотил избыточные вклады”, записав это “шоковое действо” в реестр своих побед: “Сформированные в условиях подавленной инфляции вынужденные сбережения обесценились...”1 Поправим “реформатора”: сбережения не “обесценились”, а были обесценены посредством разрушительной “реформы”. По поводу же утверждений о том, что сбережения народа представляли собой “пустые” и ничем не обеспеченные деньги. О.Т.Богомолов справедливо заметил: “С самого начала „шоковой терапии" ее авторы отличались безжалостностью в отношении тех, кому она стоила немалых материальных и моральных жертв. Они любили сравнивать себя с хирургами, которые причиняют пациенту боль ради скорого и прочного выздоровления. Население уверяли, что ему не надо жалеть о пропавших вследствие либерализации цен сбережениях, так как они были-де пустыми деньгами, на которые нечего было купить в магазинах. Это выглядело бессовестным лукавством, поскольку хранившиеся в сберкассах деньги государство использовало, пустив их на строительство предприятий, дорог, жилья, школ, больниц и на другие нужды. Другими словами, они в значительной части были овеществлены в государственном имуществе, а отнюдь не пропали”.2 Гайдар “бессовестно лукавил”, конечно, потому, что так нужно было его западным наставникам, которые эти деньги квалифицировали как “избыточные вклады”.
Высказывается мнение, что ограбление сберегательных вкладов нанесло существенный социально-экономический урон России, помешав стране развиваться на здоровой, так сказать, народной почве. Согласно А.И.Солженицыну, разорение вкладов ликвидировало основу “среднего класса”,3 являющегося, как известно, социальной опорой западных буржуазных обществ. “Сознательно девальвировав внутренний долг. Российское государство уничтожило главную основу будущих частных инвестиций”, - пишет Р.А.Медведев. “Реформы, призванные создать в России слой частных собственников”, - говорит он, - начались с уничтожения денежных сбережений населения, сбережений, которые в новых условиях могли дать возможность для создания небольших частных предприятий”.2 Аналогичным образом рассуждает А.С.Пана-рин, полагающий, что при сохранении личных вкладов населения “мы получили бы основу для развития народного капитализма”.
На наш взгляд, Ельцин, Гайдар, а также прочие “реформаторы” не стремились к образованию “среднего класса” и созданию “небольших частных предприятий”.4 Они действовали в соответствии с интересами номенклатурных и криминальных собственников, не только чуждых, но и враждебных идее “народного капитализма”, собственников, для которых “средний класс” мог стать только помехой в утверждении монополии на власть и богатство. “Народный капитализм” в России с опорой на массовую прослойку “среднего класса” не устраивал и Запад, предпочитающий разложение и ослабление страны ее возрождению. Ему по душе “криминальный капитализм” номенклатурщиков и главарей преступного мира, поскольку тот “не противодействует, а помогает Западу подчинять Россию”5. Нельзя не упомянуть и еще об одном интересе западных недругов России, связанном с ликвидацией “избыточных вкладов”. Эта ликвидация опрокинула в нищету миллионы людей, повергнув общество, потерявшее уверенность в завтрашнем дне, буквально в стрессовое состояние. Отсюда рост смертности, особенно старшего поколения. Сокращение населения в России, как известно, соответствует планам Запа-да.'
“Реформа” Ельцина - Гайдара расстроила финансовую систему России и “подрубила” ее экономику. Уже через полгода после начала “шоковой терапии” положение в стране было удручающим. В справке Госкомстата по итогам первого полугодия 1992 года читаем: “Решительное начало и активное проведение экономических реформ сильно отозвалось во всех ее отраслях и сферах. Самой болезненной для людей и экономики стала либерализация цен. Уровень потребительских цен на товары и услуги, фактически реализованных населению, в июне по сравнению с декабрем 1991 года вырос в десять раз. Покупательская активность людей резко упала, и объем товарооборота за первое полугодие сократился на 42 процента. Оптовые цены в промышленности увеличились в 15, цены колхозного рынка в 6 раз... Общая ситуация остается сложной, экономика, население испытывают серьезные трудности. При значительном увеличении денежных доходов продолжает сохраняться разрыв в отношении роста цен. Усиливается дифференциация уровня жизни различных категорий населения... В первом полугодии произведенный национальный доход сократился по сравнению с тем же периодом прошлого года на 18 процентов. Выросло число убыточных предприятий... В промышленности общая задолженность предприятий за отгруженную продукцию к концу полугодия составила около 2,5 триллиона рублей, из нее более половины - с истекшим сроком оплаты... Росла задолженность предприятий перед своими работниками в оплате труда, достигшая по обследованным предприятиям промышленности, строительства и сельского хозяйства к 1 июля 65 миллиардов рублей... Особенно остро ощущалась нехватка средств на выплату заработной платы в Тюменской области, Республике Саха (Якутия), Красноярском крае, Мурманской, Свердловской, Челябинской, Иркутской, Кемеровской областях и ряде других территорий”.1
Сейчас, по прошествии времени, когда многое тайное становится явным, можно почти с полной уверенностью утверждать: правительство Ельцина - Гайдара, приступив к “шоковой терапии”, т.е. к быстрому разрушению экономики и финансов России, начало, в сущности, ускоренную работу по превращению промышленной России в сырьевую полуколониальную страну, служащую источником сырья и энергии для развитых капиталистических стран Запада, не обеспеченных собственными сырьевыми и энергетическими ресурсами. К настоящему времени эта работа настолько продвинулась, что некоторым западным политикам она кажется завершенной.
Б. Клинтон в своем выступлении на совещании начальников штабов в мае 1997 года заявил: “Последние десять лет политика в отношении СССР и его союзников убедительно доказывала правильность взятого курса на устранение одной из сильнейших держав мира, а также сильнейшего военного блока... Мы добились того, что собирался сделать президент Трумэн посредством атомной бомбы. Правда, с одним существенным отличием: мы получили сырьевой придаток... За четыре года мы и наши союзники получили стратегического сырья на 15 млрд долларов, сотни тонн золота, серебра, драгоценных камней и т.д. Под несуществующие проекты нам передано за ничтожно малые суммы свыше 20 тысяч тонн меди, почти 50 тысяч тонн алюминия, 2 тысячи тонн цезия, бериллия, стронция...”1 Трудно тут что-нибудь добавить. Разве что вспомнить, как российский президент однажды возгласил тост “за совместную российско-американскую революцию”.2
“Либерализация цен”, умножившая богатства проходимцев и ловкачей, по которым, как говорит народное присловье, “тюрьма плачет”, являлась подготовкой приватизации по Чубайсу. “Вероятно, - пишет Р.А.Медведев, - мы никогда бы не узнали о существовании Чубайса, если бы не Гайдар. Их встреча, которую сам Чубайс называл позднее исторической, произошла еще в 1986 году на экономическом семинаре в одном из пансионатов на Змеиной горке под Ленинградом. Молодые экономисты обсуждали почти все - от своего возможного прихода к власти до сроков вероятного тюремного заключения. Гайдар не забыл своего нового приятеля из Ленинграда и, получив карт-бланш от Ельцина и Бурбулиса на формирование правительства, пригласил на один из ключевых постов Анатолия Чубайса”.3 То был пост председателя Государственного комитета по управлению государственным имуществом РСФСР (ГКИ). К Чубайсу “слетелись” другие “реформаторы”: Кох, Мостовой, Беляев, Бойко, Филиппов и др. Однако не следует преувеличивать роль ни Гайдара, ни Чубайса, ни перечисленных лиц в разработке приватизационной программы. Они все были исполнителями, более или менее умелыми. Иноземцы - вот кто разработал и помогал осуществлять эту программу.
Достаточно сказать, что в ГКИ тогда скопилось огромное количество (около 200) иностранных специалистов, которые “занимали здесь должности не только советников, но и начальников секторов и отделов. Их работа не афишировалась, но влияние было очень велико. В российской оппозиционной печати на этот счет приводилось немало фактов. Так, например, приказом по Госкомимуществу № 141 А.Чубайс назначил гражданина США Д.Хея начальником отдела иностранной технической помощи и экспертизы. В другом приказе за № 188 от 5 октября 1992 года говорилось о создании экспертной комиссии, которой было поручено среди прочего „в обязательном порядке рассматривать все проекты указов Президента России, постановлении правительства, распоряжений председателя и заместителей председателя Госкомимущества по поводу определения специфики приватизации в отдельных отраслях народного хозяйства, создания холдинговых компаний и передачи управления предприятиями (пакетов акций) в траст" (курсив наш. - И.Ф.). Джонатан Хей стал заместителем председателя этой комиссии, в которой большая часть членов также состояла из иностранных граждан”.1 А.А.Зиновьев имел основание сказать, что приватизацию нам навязали извне.2
Отсюда понятно, почему приватизация была направлена не по законодательному руслу, а по президентской указной линии. Правда, Верховный Совет РСФСР в свое время принял закон “О приватизации государственных и муниципальных предприятий в РСФСР”. В соответствии с данным законом каждый гражданин России получал часть приватизируемой государственной собственности в виде именного приватизационного чека, подлежащего обмену на акции приватизируемых предприятий.1 Но это как раз и не устраивало инициаторов приватизации. Появился Указ Ельцина “О введении в действие системы приватизационных чеков в Российской Федерации” от 14 августа 1992 года” (надо полагать, рассмотренный и одобренный иностранными специалистами). Он “заменил именные чеки ваучерами на предъявителя, предоставив возможность крупным спекулянтам скупать у малоимущих граждан ваучеры и с их помощью получать контрольные пакеты акций приватизируемых предприятий. Тогда в силу полномочий, предоставленных Президенту V Съездом народных депутатов РСФСР, такой Указ, изменяющий Закон, был легитимным. Но он должен был быть внесен на рассмотрение Верховного Совета, чего, к сожалению, не произошло”.2
Верховный Совет РСФСР, по всей видимости, отверг бы этот указ. Потому он и не был внесен на рассмотрение высшего законодательного органа. Чтобы полностью развязать “при-ватизаторам” руки, Ельцин издает 1 июня 1994 года указ “Об основных положениях государственной программы привата-, зации государственных и муниципальных предприятий в Российской Федерации”, фактически отстранивший “от процессов приватизации в центре и на местах законодательные и представительные органы. Начиная с 1993 года программы приватизации оформляются указами и не представляются на утверждение законодателя, как это предусмотрено п. 1 статьи 3 Закона Российской Федерации „О приватизации государственных и муниципальных предприятий в Российской Федерации". Государственная Дума рекомендовала Президенту приостановить действие упомянутого Указа, но ее обращение осталось без ответа”.3
Приватизация по президентским указам объясняется не только опасением ельцинского руководства встретить со стороны “законодательных и представительных органов” противодействие, но и его стремлением поскорее свершить дело, чтобы не дать народу опомниться и понять, какую новую ловушку поставили ему “реформаторы”. Ельцина торопили и западные советники. “В России нужно проводить приватизацию как можно быстрее. Особенность России в том, что если не успеть продать собственность народу, ее просто украдут”, -говорил А.Ослунд. Слова о народе - лицемерие. Творцы приватизации больше думали о том, как укрепить прослойку частных собственников и как можно дальше двинуть строительство капитализма в России. Об этом довольно откровенно скажет позже Чубайс: “Целью приватизации является построение капитализма в России, причем в несколько ударных лет, выполнив ту норму выработки, на которую у остального мира ушли столетия”.
В “несколько ударных лет” можно было построить лишь криминальный капитализм небольшой группы богачей, обокравших народ. Ведь стремительное повышение цен после их “либерализации” правительством Ельцина - Гайдара, “не сопровождаемое индексацией сбережений и адекватным повышением заработной платы и пенсий, привело к исчезновению тех основных источников для приобретения приватизируемой собственности, которые были установлены Законом о приватизации, т.е. личных сбережений, заемных средств, социальных счетов”.1 А.Я.Лившиц, усматривая в этом “трагедию ваучерной приватизации”, фарисейски вопрошает: “У кого были деньги в 1992 году на покупку собственности?”.2 Ответ “лежит на ладони”: у кучки богатых. Трудно поверить, что сей “ученый реформатор” до сих пор не уяснил очевидной истины: приватизация повернулась выгодной стороной только к богатым людям, составляющим ничтожно малую величину по отношению к остальному населению России. “Для нас приватизация, - говорил К.Бенукидзе британскому корреспонденту,- была манной небесной. Она означала, что мы можем двинуться вперед и скупить у государства на выгодных условиях то, что захотим... И мы приобрели жирный кусок из промышленных мощностей России... Самое выгодное вложение капитала в сегодняшней России - это скупка заводов по заниженной стоимости”.1
К.Бенукидзе не фантазировал. Российские “бизнесмены” скупили у обнищавших граждан десятки, сотни тысяч ваучеров и приступили к делу. Р.А.Медведев приводит многочисленные случаи ваучерных сделок, очень похожих на махинации. “Владимир Брынцалов, - пишет он, - не скрывает, что свою первую фабрику он приобрел за мешок ваучеров. Аукционов в данном случае не проводилось. В результате многие не просто крупные, но даже знаменитые предприятия переходили в частные руки по смехотворно низким ценам. Так, например, знаменитый санкт-петербургский судостроительный „Балтийский завод" был продан за 15 тысяч ваучеров, или 150 миллионов рублей по номиналу ваучеров. Для покупки магазина детского питания „Малыш" на Невском проспекте потребовалось 70 тысяч ваучеров, так как его балансовая стоимость составляла 701 миллион рублей. В Москве на ваучерном аукционе гостиница „Минск" была продана за 200 тысяч приватизационных чеков. Это было, пожалуй, большой переплатой, если учесть, что за гигантский автомобильный завод им. Лихачева (ЗИЛ), занимающий площадь более тысячи гектаров в Москве и дающий работу 103 тысячам человек, было уплачено около 800 тысяч ваучеров, которые собирались во всех областях и республиках России. По очень низким ценам были проданы за ваучеры некоторые спортивные комплексы, портовые сооружения, фабрики. Самый крупный в СССР и России Уральский машиностроительный завод, знаменитый „Урал-маш", на котором работало более 100 тысяч человек, был в июне 1993 года приватизирован на ваучеры. Он был оценен
при этом в 1,8 миллиарда рублей, или в 2 миллиона долларов по июньскому курсу. В США за 2 миллиона долларов можно купить всего лишь хорошую квартиру в центре Нью-Йорка или небольшую пекарню в небольшом городке”.1 Подобные примеры легко продолжить.2
Как видим, ваучер Чубайса совсем не тот веселый ваучер, о котором писал Н.П.Шмелев: “Что ваучеры? Не смешите меня, это всего лишь безобидная детская игра - вреда от нее нет, но и прока не будет. У людей отняли настоящие деньги и теперь дали ваучеры, т.е. примерно одну пятнадцатую того, что отобрали”.3 В устах такого экономиста, как Шмелев, это звучит очень странно, если, конечно, тут нет желания посмешить публику или порадеть Чубайсу, выдав его ваучеры за этакую шалость склонного “побаловать” молодого человека. У нас нет сомнений в том, что ваучерная приватизация оказалась мощным оружием разрушения экономики России, действенным средством расхищения государственной собственности.
После “ваучерной” волны Россию накрыла волна “денежной”, или “инвестиционной”, приватизации. Последствия для российской экономики были столь же гибельными. По словам А.И.Солженицына, “всего за несколько месяцев проведена была сплошная и практически бесплатная раздача государственного имущества избранным домогателям”. По сравнению с ваучерной, приватизация “денежная”, или “инвестиционная”, имела некоторые особенности. Р.А.Медведев, изучавший приватизационную политику правительств Ельцина - Гайдара
и Ельцина - Черномырдина, пишет: “В ваучерной приватизации могли принимать участие только граждане Российской Федерации. Теперь Чубайс предлагал предоставить и западному капиталу возможность принять участие в скупке российской промышленности и собственности. Осенью 1994 года Чубайс представил общественности программу нового после-ваучерного этапа приватизации. Этот новый этап приватизации оказался столь же богат на парадоксы и злоупотребления, как и ее первый этап. Не будучи в силах понять логику и мотивы Чубайса, даже такая осведомленная газета, как „Деловой мир", назвала его деятельность на поприще приватизации „необъяснимой тайной"”.1
Казалось, Р.А.Медведев, в отличие от редакции газеты ! “Деловой мир”, поднимет завесу над этой тайной. Но нет: Медведев то ли не догадывается о ней, то ли не решается раскрыть ее. Ему, впрочем, ясно, что Чубайс “делает свое дело, не слишком думая об этой стране и ее гражданах. Даже сочувствующие газеты нередко называют его большевиком наоборот или лидером правого большевизма. Он не заботится о средствах, хотя именно это делает невозможным достижение поставленной перед ним цели”.2 Исследователь не говорит о конечной цели, но промежуточную цель, похоже, определяет как заурядный обман: “В народном сознании термин „ваучер" стал синонимом всеобщего надувательства. Для большинства граждан не только термин „ваучер", но и фамилия „Чубайс" стали нарицательными...”3 Наблюдения за проявлениями народного сознания можно продолжить. В Волге живет рыба -помесь сазана с карасем. Она пожирает все вплоть до резиновых галош. Волжские рыбаки и волгари звали ее сперва “душманом”, а потом, после приватизации, нарекли “Чубайсом”. Народные юмор и мудрость неисчерпаемы...
Смысл второго, денежного этапа приватизации проясняет доступ иностранцев к скупке российского государственного имущества. В этой связи достаточно выразителен приводимый Р.А.Медведевым пример, касающийся уже упоминавшегося Джонатана Хея и некоторых других иностранных сотрудников ГКИ, которые покупали “акции оборонных предприятий России”, “выкладывая за них десятки миллионов долларов. В специфике этих предприятий они разобрались очень хорошо”.1 Прав Н.И.Рыжков, когда говорит, что денежный этап приватизации предусматривал распродажу “народного достояния не только оптом, но и на вынос. Не успели мы опомниться, как у нас уже нет алюминиевой промышленности. Да если бы только ее...”
Таким образом, действия Гайдара и Чубайса по либерализации цен и приватизации были нацелены на усиление но-менклатурно-мафиозно-криминального капитала, компрадорского по своей природе, на разрушение экономики и финансов России, расхищение и распродажу российской государственной собственности и национальных богатств страны, на приобщение России к Западу в качестве сырьевого придатка и рынка дешевой рабочей силы. Подчеркнем, что перед нами “совершенно осознанные действия по изменению общественного строя, падению авторитета нашей страны, ее политической и экономической роли в мире”.3 Все это укладывается в стратегию “перестройки”, начатой Горбачевым. Поэтому мы не видим принципиальной разницы между политикой “генерального прораба” и “реформаторов” новой волны типа Ельцина, Черномырдина, Гайдара, Чубайса, Немцова, Киреенко и
прочих строителей капитализма в России.1 Они делали и делают общее дело. Различие - лишь в способах его проведения: Горбачеву и его единомышленникам приходилось таиться, вести работу скрытно, постепенно, тогда как Ельцин со своими помощниками имел возможность действовать открыто и в ударном темпе.
Нередко можно слышать, что “младореформаторов” постигла неудача, что они натворили кучу ошибок, совершили немало глупостей, словом, провалились.2 Подобные суждения высказываются учеными и политическими деятелями самых разных направлений и убеждений. Так, Р.А.Медведев рассуждает о “неразумном характере” и “неизбежном провале” на пути “поспешной капиталистической трансформации”,3 о “нелепых принципах” реформаторов,4 об “ошибочной политике радикальных реформаторов”,5 для которых результаты собственной деятельности порой становились “неприятной неожиданностью”.6 В докладе Отделения экономики РАН, подводившем итоги двух лет “шоковой терапии”, говорится об “ошибках”, “крупном стратегическом просчете”, “непрофессионализме реформаторов”, “провале их экономической политики”, о том, что они потерпели “фиаско”.
“Сегодня стало совершенно очевидно, - утверждает Г.А.Зюганов, - что идеология либерализма на просторах России не просто потерпела сокрушительное поражение, но и привела к невиданным бедствиям, трагедиям, а во многих регионах - просто к откровенному геноциду, насилию и воинам”.1 В книге Н.И.Рыжкова “Десять лет великих потрясений” имеется характерная для данного случая глава с названием “Банкротство „шокотерапевтов"”.
В стане реформаторов теперь все чаще звучат критические голоса. Даже А.Б.Чубайс в порыве „самокритики" недавно заявил, что демократы совершили ряд ошибок.3 Видно, это признание показалось Б.Г.Федорову недостаточным или, возможно, прошло мимо его внимания, и он призвал Чубайса, как и других “преобразователей”, сознаться в том, что совершили много ошибок.4 Можно подумать, что сам Федоров не из племени “демократов-реформаторов”...
Г.А.Явлинский, выступая в Бонне в декабре 1998 года, говорил: “Либеральная реформа в России провалилась, закончилась 17 августа”.5 Ему вторит М.С.Горбачев: “Эпоха ельцин-ских реформ закончилась”.
По критическому пафосу превзошел всех “демократов” Ю.М.Лужков. Вот что он сказал на соборной встрече у патриарха Московского и всея Руси Алексия II: “Мы получили то, что было задумано не нами. Мы получили то, что очень хотели получить в России как в державе с конкурентноспособной экономикой те, кто являлся и еще продолжает являться лидерами нашего государства и нашей экономики”.7 По словам Лужкова, “авторам провалившихся реформ надо покаяться”.8 Он заявляет, что нынешняя “власть изжила себя полностью”.9
Действительно, ельцинский режим к настоящему времени исчерпал себя и списан, судя по всему, Западом. Ельцин, как в
время Горбачев, выполнил поставленную перед ним задачу. Разрушительные результаты его деятельности видны всем. Поэтому в народе он вызывает негодование и оставаться лидером не может. Повторяется то, что было в СССР в конце 1990 - начале 1991 года, когда общество и все политические силы не хотели дальше видеть Горбачева на посту руководителя страны Идет поиск нового лидера, пользующегося доверием народа, но преданного делу построения капитализма в нашей стране и принадлежащего к той же “популяции” реформаторов-западников, как и Ельцин со всеми теми, кто разрушал Россию. Разумеется, этот новый лидер должен иметь имидж противника Кремля, обиженного и обижаемого Ельциным. Иначе народ не проголосует за него. Вот по этому незатейливому, а по правде сказать, примитивному сценарию и раскручиваются в настоящее время политические спектакли правящей в России прозападной элиты, полагающей, вероятно, что российский народ, вконец замученный бедами, отупел, а потому примет за правду и эту фальшь.1
Конечно, это отнюдь не значит, будто “реформаторы”, возглавляемые Ельциным, провалили порученное им дело. Нет. Они полностью выполнили то, что должны были выполнить, причем умело, без просчетов и ошибок. Особенно грязная и безнравственная работа досталась Гайдару и Чубайсу. Потому в народе их так ненавидят и презирают. Но, кажется, они отдавали себе отчет в том, что соглашаются на роль политических “камикадзе”. Отсюда, наверное, их рвение, жестокость и, увы, эффективность.
Россия повержена. Вопрос перед ней стоит так: “быть или не быть”. Это чувствуют и видят все. Потому у одних -радость, а у других - траур. Плывет погребальный звон,
звучит надгробный вопль. “Прощай, Россия!” - так назвал свою проникнутую болью за нашу страну книгу итальянский журналист Джульетто Кьеза.
Итак, “прощай, Россия! Иногда страны, нации, народы исчезают, уходят и не возвращаются. Бывало, что от народа не оставалось и следа и ученым даже не удается разузнать что-нибудь о его истории. Но это - не наш случай. От России в любом случае останется память, огромная, как и ее вклад в развитие человеческой цивилизации, как ее литература, театр и наука, как ее военная мощь и ее жестокость, ее подлости и свирепость, как ее нетронутая, дикая красота и гениальная авантюрная склонность к утопии, превратившие ее в лабораторию гигантского трагического эксперимента. Только великий народ мог создать все это одновременно.
Прощай, потому что все это умирает намного быстрее, чем можно было себе представить. Другие империи и цивилизации рушились столетиями, теряя клочки своего величия в пыли времени. Но у их подданных было время приспособиться к переменам, осознать их, примириться с неумолимым ходом истории. Здесь все происходит гораздо быстрее, этот век в самом деле стал очень коротким, сокращая все события и даже время, даже идеи. Человечество никогда не развивалось так бурно. Скорость все растет, расстояний уже практически не существует, судьбы каждого пересекаются с судьбами всех остальных, и у людей отнято даже право исчезнуть одиноко и незаметно. На Земле нет больше кладбищ слонов, и Атлантида уже не может затонуть вдали от телекамер и всевидящих электронных глаз космических спутников.
Прощай, потому что уже не видно, за что можно зацепиться, чтобы устоять против течения. В этой России, втянутой (давшей себя втянуть) все перемалывающей западной машиной, нет сил, интеллектуального потенциала, планов на будущее. Она хотела противостоять Западу в одиночку, в который раз ослепленная солнцем собственной гениальности и печальной луной собственного неизбывного комплекса неполноценности.
Прощай, ведь в конце этого века мир отбросил милосердие прошлого. Мне грустно слушать, как друзья - и недруги - провидят новые всплески величия, ссылаясь на свое прошлое, видевшее неоднократные падения и столь же молниеносные, необъяснимые взлеты, непредсказуемые восхождения, нежданные возрождения. Мне грустно, потому, что все это уже ничего не значит, потому что ни одна историческая аналогия не выдерживает испытания новыми, беспрецедентными условиями, в которых уже не остается места чудесным открытиям гения.
Третий Рим, или вернее, страна, претендовавшая на этот титул, сворачивает свои знамена. Первый пал под ударами варваров, второй под ударами Востока, который с рождения пропитывал его. Этот Рим уничтожается на наших глазах Западом. Единственное отличие от двух других состоит в том, что падение совершается быстрее. И без боя. Россия со всей свое хваленой духовностью склоняется с приходом скупого царства прагматизма, успеха и материализма.
Быть может, еще есть время для мучительных конвульсий, для кровавых и бесполезных судорог, порожденных иллюзиями, которые всегда отказываются умирать. Но новый взлет маловероятен. Спад и распад - только начались. За потерей Средней Азии последует утрата Кавказа. А потом россияне распрощаются с Сибирью, их подомнет самый сильный из „азиатских тигров". Это произойдет само собой, потому что Россия делает харакири на глазах у Азии и колоссальное демографическое давление китайцев скоро не будет сдерживаться уже ничем...
Прощай, Россия!.. Наступает время подлинных интернационалистов, пришедших в эпоху глобализации на смену пролетарскому интернационализму, скончавшемуся по меньшей мере пятьдесят лет назад. А поскольку, как написал Томас Фридман, „глобализация - это мы", то - прощай,
Россия!”.
Возможно, мы чересчур затянули прощание Д.Кьезы с Россией.  Виной тому желание полнее воспроизвести его, поскольку  оно нам кажется искренним и  неподдельным. Прощальные слова Кьезы, европейца, если не вполне осведомленного, то хорошо разумеющего смысл происходящего в современной мировой истории, лишний раз объясняют кое-что в трагической судьбе России. Ведь, по всей видимости, недаром он работал в США, как это отмечается на тыльной стороне обложки книги, в Вильсоновском центре Института Кеннана по российским исследованиям. Но коль Россия гибнет под натиском глобализации, то разделить ее участь суждено и другим странам. Что же касается национальных государств Западной Европы, то они уже попали под каток глобализации, и с ними Кьезе также надо было попрощаться. “Прокладывая путь к интеграции государств-наций в коллективный надгосударственный экономический и    в    конечном    счете    политический    союз,    -    пишет  Бжезинский, - Европа указывает также направление к образованию более крупных форм постнациональной организации, выходящей за узкие представления и деструктивные эмоции, характерные для эпохи национализма. Это уже самый многосторонне организованный регион мира”  И все-таки  глобалисты  признают,  что  “государства-нации  продолжают оставаться основными звеньями мировой системы” А это значит, что у России еще остается поле для восстановления и развертывания национальных сил, какой бы измученной и больной она ни была. Главное - Россия еще
жива.
Когда Россию хоронят иностранцы, то это понятно и простительно. Другое дело - соотечественники или, по терминологии В.С.Бушина, олухи, “отпевающие” заживо свою мать-родину.'
С.С.Говорухин говорит: “То, что России вцепились в бока, - это очевидно. Я хочу понять: повалили ее или еще нет. Если повалили - ей не подняться”  И он понял, что повалили: “А с Россией кончено. Снимите над ней шляпу, друзья, и пролейте последнюю слезу. Стая волков догнала ее, вцепилась ей в бока и повалила на землю. Ей уже не подняться”  По мнению Говорухина, “России уготовано позорное будущее. Она превратится (уже превращается!) в колонию... Растет новое - глупое, необразованное воровское племя. Растет нация рабов. Удел ее, в конечном счете, -служить иностранцам. Китайцам, японцам, американцам, немцам... рикшами, клерками, лакеями... рабами, добывающими руду, пилящими лес, качающими нефть для цивилизованных соседей”  Вот так, походя, не испив и капли из чаши страданий русского народа, “патриот” Говорухин пригвоздил его к позорному столбу.
“Мы потеряли свой народ. Русской нации больше нет. Есть жуликоватая шпана, мычащее стадо”, - возглашает еще один  народный” писатель.
Мрачными красками рисует современное состояние и будущее России А.А.Зиновьев: “Россия разгромлена, и в современных условиях она обречена на деградацию, распад, колонизацию”  Но, несмотря на то, что мы обречены и силы врага велики, он призывает “идти до конца” и “драться до конца”  Что ж, это - вдохновляющий призыв.

Надежду подает нам история русского народа и России. “Одним из отличительных признаков великого народа, - писал В.О.Ключевский, - служит его способность подниматься на ноги после падения. Как бы ни было тяжко его унижение, но пробьет урочный час, он соберет свои растерянные нравственные силы и воплотит их в одном великом человеке или в нескольких великих людях, которые и выведут его на покинутую им временно прямую историческую дорогу” Русский народ всей историей своей доказал “способность подниматься на ноги после падения”, умение выходить, казалось бы, из безвыходных положений. Вспомним А.К.Толстого, обладавшего даром проникновения в русскую историю:
Казалося, ну, ниже
Нельзя сидеть в дыре
Ан глядь: уж мы в Париже..