Гоанский клубок. Волшебная Мария

Татьяна Назарова 5
Женщина почтенного восьмидесятилетнего возраста с библейским именем Мария меняла холодную зимнюю Ялту на тёплые индийские края уже двенадцатый сезон подряд, когда наступало время ее отдыха, заслуженного и заработанного после окончания ежегодного крымского сезона, в течении которого она кружилась с утра до ночи с постояльцами своей трехэтажной гостиницы, приезжающими в отпуска к Чёрному морю. С наступлением холодов гостиница пустела и Мария вместе с перелетными птицами улетала в тёплые края к другому морю и сама становилась « отдыхающим».

Такое количество зим, проведённых ею в одной и той же курортной индийский деревушке на юге Гоа, невольно познакомили ее с другими многочисленными такими же заезжими, как она, «долгожителями» и теперь они ежегодно все слетались сюда, как на дачи, привозя каждый раз с собой ещё немножко скарба, но основной уже не таская за собой по миру, а храня здесь же в коробках, где- нибудь на антресолях у хозяев снимаемых ими квартир. То, что каждый из них привозил с собой в этот раз становилось ясно в дни вечеринок, когда «дачники» приглашали друг друга на официально устраиваемые ими обеды или ужины, на которых столы ломились от тонкой нарезки копченой колбаски, сала из морозилки, супчика из сушеных карельских белых грибов, бутербродов с красной икрой и далее того, что было приготовлено своими руками, но уже из даров индийской земли.

Мария непременно подавала гостям украинский борщ, готовила голубцы, а к картошечке нарезала ее фирменные малосольные местные огурчики.

За окнами правили бал карри, чили и масала, а в пределах отдельно взятых снимаемых в аренды студий, квартирок и целых этажей нет- нет да и устраивались дни русско- украинской национальной кухни на радость «дачникам», отдыхающим в это время и душой, и телом от заморских кушаний.

Мария горевала иногда по своей аскетичной жилплощади, снимаемой ею в течении стольких лет у одной и той же индийской хозяйки, которая на фоне ее крымских хором выглядела просто монашеской келью.
- Зачем? - Спрашивали ее. - Зачем опять селиться в ту же квартиру без единого крючка для одежды, с одним комплектом вечно грязного постельного белья, с окнами, выходящими на проезжую дорогу?
- Крючочек бы в ванной, конечно, не помешал, - Соглашалась Мария, но быстро забывая свои печали, тут же добавляла, - Но я как- то уже приспособилась, да и белье я с собой привожу. Чистоту сама навожу по приезду, она все- равно так не вымоет, - Миролюбиво кивала она в сторону хозяйской половины дома.

Хозяйка, понятное дело, все это за столько лет изучила и никаких инвестиций, в смысле покупки новых постельных принадлежностей, мебели в комнаты или посуды в кухню, несмотря на периодическое бурчание жильцов, даже и не планировала. Тем более, что оставляемые до следующего сезона коробки постояльцев становились год от года все объёмнее, что гарантировало, как их неминуемый возврат на следующий год, так и наличие уже их собственного хозяйства в пределах сдаваемых им квадратных метров.

Мария в силу возраста была мудра и терпима.
- Мария! Пойдём погуляем сегодня вечером! - Весело подмигивал ей один из таксистов, возящих ее ежедневно то на пляж, то с пляжа.
- А я не обижаюсь! - Степенно объясняла она «молодым девчонкам» из ее окружения. Я уже старая, я своё отгуляла.

«Девчонки» и сами были на пенсии, но отрыв от Марииных восьмидесяти был настолько солиден, что это позволяло им и впрямь кокетничать направо и налево с темнокожими индийскими красавцами, ощущая себя в ее присутствии и вправду девчонками.

- А где ваша вторая половина, Мария? - Спрашивали ее новые дачники, ещё не слышащие всех ее историй.
- Двенадцать лет, как схоронила. Отвезла его на родину, в небольшой украинский городок. Сама села за руль, гроб погрузили в машину и поехали. Он сам просил ещё при жизни.

По вечерам, когда « молодёжь» уходила гулять на пляж, Мария неторопливо совершала необходимые покупки в близлежащих магазинах, останавливаясь обсудить новости со старыми и новыми своими знакомыми, выяснить, что говорят, что там с погодой на зимней родине и что вообще в мире, спокойно ли. Беседы текли неспешные ибо куда спешить на отдыхе? Некуда.

В один из таких вечеров, возвращаясь к себе из фруктовой лавки, Мария несла арбуз и пакет с мандаринами, когда остановилась передохнуть около аюрведической лавки, где она частенько беседовала о том о сём с русской тамошней продавщицей. Присели. Обсудили последние слухи из дачной жизни и перешли по традиции к перемыванию костей другим отдыхающим, когда с правой стороны дороги из- за уходящего в небо баньяна в их поле зрения появилась прелюбопытная фигура. Неспешной и какой- то мультяшной походкой по направлению к ним вышагивал высокий господин с копной белых волос на непокрытой голове, одетый в белоснежную рубашку, чёрные брюки и ботинки, а в руках держащий белую лакированную не то трость, не то волшебную палочку. Поравнявшись с ними, он резко остановился, развернулся и направился прямиком к лавке.

Мария и продавщица обе затаили дыхание.
- Нет ли у вас сандалового масла? - Учтиво поинтересовался он.
- Нет! - Расстроилась продавщица.

Господин проследовал дальше, а дамы наконец выдохнули и хором заговорили:
- Волшебник! Как из кино!
- Точно!
- Ну надо же!
-  Настоящий волшебник!

Посидели. И только они собрались было продолжить прерванный ранее разговор, как волшебник опять появился на дороге теперь уже с левой ее стороны, видимо, возвращаясь себе назад.
- Мария, волшебник! Мы не можем профукать его появление во второй раз! - Быстро затараторила продавщица.
- Не можем! - Согласилась та.
- Загадываем желание?
- Загадываем!

Волшебный господин, смешно выкидывая вперёд свою трость при ходьбе, проследовал мимо и скрылся за баньяном.
- Я загадала! - Радостно отчиталась продавщица.
- Я тоже! - Сообщила ей Мария и добавила, - Желания не говорим! А то не сбудутся!

Затем, взяв пакеты, Мария попрощалась и отбыла в свои съёмные апартаменты.
Продавщица, оставшись одна, ещё размышляла какое- то время о волшебнике, черт побери, посетившим их сегодня, вот так буднично и между делом. О не менее волшебных рядовых гражданах, которые находясь в очень почтенных возрастах продолжают верить в этих самых волшебников. О том, что они полны огня на склоне лет и открыты чудесам. И о том, как им удаётся поддерживать искру света в своих глазах, уже поблекших от времени, но все ещё горящих жизнью.

А Мария в это время кружилась себе на кухне, зная, что «молодёжь» вернётся с прогулки голодная и разговорами о волшебниках сыта не будет.
Поэтому она уже вынимала на стол все содержимое холодильника и приступала к одному из своих ежедневных и очень любимых ею волшебных ритуалов.