Джордж Уолшер прошёлся по каземату, изучая синее небо, быстро затягиваемое наплывающими низкими облаками; рваные хлопья белого и серого играют с солнечным светом, что листва с ночными фонарями. Яркие блики на полу блёкнут, растворяются, превращаясь в серое тусклое пятно, размазанное по всей каморке, а потом вновь вспыхивают во всей яркости, отпечатывая на полу строгий рисунок решётки.
Там, под окном — улица. Иногда идут люди. Машины здесь не ездят. Большой бетонный дом украшен высыхающими вещами на балконах. На первых этажах — решётки, и на вторых тоже, и на верхних, чтобы воры с крыши не пробрались. Подъезды закрыты стальными дверями. Интересно, а кто из нас в тюрьме? Они ли, свободные, что укрылись в своих домах от страшного мира? В новостройках такого нет. Там весь дом, а то и жилой массив обнесён забором с видеокамерами, и внутри можно чувствовать себя в относительной безопасности. Так зачем тогда здесь держат меня?
А Уолшера держат затем, что стал свидетелем убийства, и бандитов пока не поймали, да и дело это небыстрое. И чем это лучше или хуже тех же домов? Так же прячешься… Правда, режим у Джорджа очень строг — строже не бывает. На таком находятся самые опасные преступники. И то правильно — в тюрьме у бандитов свои друзья есть. Равно и в огороженном внутреннем дворе следует бояться своих соседей. Ещё одна деталь — охранники. Их проверяют особо, но нет-нет, да и выявится какой оборотень.
Из окна большого дома повалил дым… Пожар! Узник напрягся, припал к окну. Третий этаж. Впрочем, Уолшер мог бы туда добраться без особых проблем — промышленная подготовка даёт о себе знать. Мог бы...
— Держитесь!!! -
Человек в окне встал на подоконник, разглядывая столь близкую землю. А всё ж высоковато...
— Держусь! — донёсся ответный крик. Чёртовы решётки! И зеваки внизу. Впрочем, чем они сейчас помогут? Забираться на здания не обучены. Человек упал вниз — окна от жара уже лопаются. Его пытаются поднять. Уолшер уселся на кровать. Всё кончено. Решётка. Решётка..