Карточная игра в очко, или в двадцать одно, известна многим. Простые правила позволяют легко вовлекать в неё новых игроков, и если игра идёт не на большие деньги, то она доставляет удовольствие и выигравшим, и проигравшим. Банкир играет один на один, по очереди, со всеми играющими, выдавая по одной карте сначала игроку (пока тот не скажет: очко!, или хватит, или перебор), а потом себе, по тем же правилам. Для успешной игры важно запоминать карты, которые уже вышли.
Но есть похожая игра, для которой не нужны ни карты, ни стол. И даже лужайка, на которой можно рассесться, тоже не нужна. Игра происходит в воздухе, и очки подсчитываются на пальцах четырёх ладоней двух играющих, которые сначала сжимаются в кулаки. По счёту раз-два-три игроки выбрасывают сколько-то пальцев и подсчитывается общее их количество. Наименьшее возможное число за одно бросание - ноль, когда оба не разжали свои кулаки; наибольшее число - естественно, двадцать. Так же, как и в карточное очко, сначала набирают очки для одного игрока, затем для другого.
Игра совсем не простая, как может показаться на первый взгляд. Если вы набрали двенадцать, то дальше идти нельзя, так как при следующем бросании противник выбросит десять, вогнав вас в перебор. И тут необходима очень хитрая игра, чтобы поставить противника в такое же положение.
Почему я об этом вспомнил - были в моей студенческой компании два закадычных друга, как говорят, два сапога - пара, и они друг друга так и звали Сапогами, хотя и были они совсем разные - как по внешности, так и по способностям. И в частности - один из Сапогов был непревзойденным мастером игры в очко на пальцах, я с ним играл много раз и всегда проигрывал. И все другие проигрывали, без исключений. Было такое впечатление, что он читал мысли партнёра, безошибочно зная, сколько пальцев тот собирается выбросить. Но я думаю, это была необыкновенная наблюдательность и быстрота реакции, когда он открывал свои кулаки на какую-то долю секунды позднее так, что это было совершенно незаметно. И при этом успевал сообразить, сколько пальцев надо выбросить.
Быстрота реакции этого Сапога проявлялась и в других, иногда курьёзных случаях, мне запомнившихся. Однажды намечалась профсоюзная конференция факультета, и для пущей важности всем членам профсоюза раздали именные, напечатанные на пишущей машинке мандаты. У входа в зал стоял назначенный член профсоюза, который проверял входящих возгласом «Ваши мандаты!». Оказавшийся перед ним Сапог тут же ответил: «Сам мандаты!». Слегка опешивший контролёр не успел отреагировать, сзади напирали прибывавшие.
В другой раз, тоже в моём присутствии, Сапогу сказали, что документ подписан, но он без даты. «Сам без даты», мгновенно ответил Сапог, и, похоже, пожалел об этом. Но ничего, обошлось. А однажды в перебранке ему сказали «Не психуй», и он ответил «Сам ты непсихуй».
Вот таким остался в моей памяти тот неординарный и весёлый Сапог.