***

Фуад проснулся раньше обычного. Полусонными глазами попытался вглядеться в окно. Сквозь темноту и тусклый свет уличных фонарей он разглядел маленькие снежные хлопья, массово бьющиеся по стеклу. Начало ноября, но зима в Тромсе уже полноценно вступила в свои права. Селима все еще спала, приобняв двумя руками большую подушку. В следующем году будет ровно тридцать лет, как они вместе. За эти годы многое было пережито, - разлад с семьей Селимы из-за их нежелания выдать дочь за Фуада, войну, затронувшую их родной Мостар, переезд в другую, совершенно незнакомую для них страну. Сколько разочарований и боли им пришлось пережить, сколько раз перед ним захлопывались двери, когда, казалось, нет никакого выхода. Фуад никогда не любил вспоминать прошлое, но именно сейчас, когда дела шли не очень хорошо, он все чаще думал об этом.
Он спустился на первый этаж, и, поняв, что забыл наверху телефон, хотел было подняться, но вдруг резко остановился. На диване чуть поодаль кто-то лежал. Бесцеремонно, скинув рядом обувь. В темноте Фуад не разглядел лица, но он и без того был уверен, что это один из его сыновей, Миралем. Только он мог прийти после своих гуляний посреди ночи и лечь в гостиной, а не в своей комнате. Фуад покачал головой и присел недалеко от него. В Мостаре в свое время он бы никогда так не смог вести себя по отношению к старшим. Отец Фуада был властным, грубым и прямолинейным, настоящим человеком своего времени. Уважение для него стояло на первом месте. Но проблема его была в том, что сам он за этим временем не успевал. Вот и Фуаду теперь казалось, что нравы слишком быстро меняются, и он к таким переменам не готов. Быстро одевшись, он вышел на улицу, сел в машину и направился в сторону порта.
Стояло раннее ноябрьское холодное утро. Со стороны прибрежных скал доносился ровный рокот прибоя. Фуад вглядывался вдаль, рассматривая медленно приближающиеся к берегу корабли. Он ждал очередной груз с необходимыми материалами. Ближайший месяц должен стать самым сложным в его жизни с момента переезда в Норвегию. По крайней мере, об этом говорили все последние события. Его компания сильно опаздывала по срокам, поэтому стройка административных зданий на Банкгате в последние дни кипела. Но время сдачи неумолимо близилось, и все шло к тому, что Фуад не сдержит своего слова перед заказчиком. А уж реакцию заказчика предугадать было совсем несложно.
Датский корабль «Брондбю» встал в порту. После непродолжительного времени из него вывалился капитан корабля, грузный мужичок с растрепанными волосами. Он устало огляделся и по часовой стрелке погладил живот.
- Здраствуйте, герр Шехич. Мерзкая нынче погодка в Тромсё, - с отличительным датским акцентом сказал он.
- Вы должны были прибыть ещё вчера вечером.
- Все мы что-то не успеваем, - заговорщицким тоном ответил капитан.
Фуаду показалось, что в его голосе была явная усмешка. Он презрительно взглянул на датчанина, подписал необходимые документы и дал указание доставить материалы на объект.  Дойдя до машины, Фуад с минуту призадумался, затем все же решил идти в мэрию пешком. Сидя в машине ему думалось хуже. Он уже неделю как откладывал свой поход туда, размышляя над тем, какую бы придумать отговорку, дабы получить столь нужную ему отсрочку. В голову лезли самые разнообразные идеи, но он их отбрасывал один за другим. Другого выхода нет — придётся рассказать о положении дел как есть на самом деле. За эти дни Фуад уже много раз представлял себе недоброжелательную физиономию Уве Серенсена, заместителя мэра по вопросам строительства. Настолько много, что это уже переходило в откровенную злобу. Он осознавал, что вероятнее всего может произойти в случае провала по срокам.
Серенсен молча слушал его, уперевшись в кресло и рассматривая Фуада маленькими глазёнками. Он то и дело потирал свой широкий лоб, ожидая, когда его собеседник закончит говорить.
- Все, что ты рассказываешь...эм, - он сделал глубокий вздох. - Все это очень интересно.  Чего же ты хочешь от меня?
Фуад знал, что это такая игра. Уве Серенсен прекрасно понимал, что именно необходимо Фуаду, а он в свою очередь знал, что нужно Серенсену.
- Мне нужно, чтобы... чтобы вы дали мне ещё два месяца. Учитывая все обстоятельства.
- Ах да, обстоятельства, - грубовато усмехнулся Серенсен, резко сменив тон. Он встал со своего места, поправил ремень, затем машинально сел обратно.
- Знаешь, какое обстоятельство волнует сейчас меня? Я поручился за тебя перед людьми, дал возможность заработать. Это Норвегия, мать твою! Я был первым, кто принял твою иммигрантскую физиономию в этом городе, и вот так ты мне теперь отплачиваешь?
- Не обязательно разговаривать именно в таком тоне, герр Серенсен.
- А как с тобой ещё разговаривать?! Это я добился, чтобы ты строил объекты в городе, это я создал твою фирму. Мой сын в составе учредителей!
- Ваш сын никакого участия в этом не принимает, и ничего не понимает в строительстве.
Фуад видел, как Серенсен от злости краснеет с каждым сказанным его словом. Он поднёс руку ко лбу и потёр его.
- Эти несколько зданий... Ты настолько глуп, что не понимаешь их значения. Для тебя это просто очередной заказ, бесполезные постройки, но сейчас именно они — повод для руководства выше взять меня за задницу и больше не отпускать. На меня и так неровно дышат, а если ещё и это...
- Я прекрасно понимаю, о чем речь. И я их дострою, обещаю.
- Они нужны сейчас! Я дал тебе возможность...
- Ты нехило на этом зарабатывал все эти годы, - не сдержался Фуад, перейдя на «ты». - Я вернул тебе сполна, если ты забыл.  За твою лояльность я платил тебе намного больше, чем ты официально зарабатываешь. Ты должен подождать, черт возьми.
- Ладно, ладно, - Серенсен жестом показал Фуаду, чтобы тот говорил тише. - У меня нет времени на твою пустую болтовню. Ты начал прослушивать Гратта?
На несколько секунд в комнате воцарилась тишина. Трульс Гратт, недавно пришедший глава департамента по вопросам строительства, теперь всеми силами пытался выдавливать Серенсена из этого отдела. Во всяком случае так Серенсен рассказывал Фуаду. Он знал, что Гратт в последнее время частенько вызывал Фуада на ковер, как одного из главных подрядчиков города, выясняя текущее положение дел на стройках. Ему срочно нужен был компромат на Гратта, рычаг, за который в нужное время можно ухватиться и ковылять им. Иначе слишком скоро настанет момент, когда возьмутся за него самого.
- Я работаю в этом направлении, - ответил Фуад
- За последний месяц ты был у него как минимум два раза, и один раз на общей конференции. Ты должен начать.
Серенсен посмотрел на часы и откашлялся. Фуаду в этот момент его толстая, массивная физиономия показалась ещё более мерзкой, и он на мгновение отвернулся. Ему показалось, что этот жирный боров заметил неладное, но даже если так, виду не подал.
- На сегодня все. Можешь идти, - сказал Серенсен, потирая лоб. - Хотя нет, стой.
Он подошел к Фуаду и протянул руку. Тот быстро ее пожал, и хотел было отпустить и выйти, но Серенсен придержал его, приблизившись на полшага.
- Запомни одну вещь, - он едва заметно улыбнулся, приподняв уголки губ. - Когда моешь правую руку, не забывай, что левая в этом нуждается не меньше. И не пытайся делать вид, будто не понимаешь, о чем идет речь. Мы все плаваем в одной лодке, друг мой, но если она заполнится хоть немного, кого-то придется сбрасывать за борт. Не забывай об этом.
Выйдя на улицу, Фуад почувствовал усталость. Но усталость не физическую, а моральную. Он устал играть в эти игрища, устал столько лет плавать вокруг крупных рыб, пожиравших друг друга ради власти, которой ни одна из них на самом деле не заслуживала. Но Фуад также понимал, что другого выбора у него нет. На кону стоит практически все.