Первым классом Аэрофлота я впервые слетал ещё в конце 80-х годов. Это был внутренний рейс из Москвы в северную столицу. Самолёт совсем не новый, Ту-134 с увеличенным просветом между первыми тремя рядами. Большие кожаные сиденья прямоугольной формы отделялись от основного салона перегородкой в виде обычной серой занавески. Табачный дым из эконом класса свободно проникал в первый, смешиваясь с тошнотворным запахом от пакетов, которые стюардессы складывали где-то возле кабины пилотов. Было слышно, как совсем рядом кричали маленькие дети и смеялись пассажиры.
Сидеть в таком салоне было, конечно же, удобней, чем в соседнем, где пассажиры коленями упирались друг другу в спины, но если после того полёта мне предложили бы купить самому на свои деньги билет в первый класс, я ни за что не стал бы платить вдвое больше только ради того, чтобы в полуторачасовом полёте чуть дальше вытянуть ноги и получить лишнюю чашку кофе или чай с дополнительным бутербродом. Пиво и крепкие напитки нам даже не предложили.
А всё дело в «национальной идее» того времени – кампании по борьбе с пьянством и алкоголизмом. Другими словами – «сухой закон». Да и советские люди тогда не особенно стремились к роскоши. Даже начальники старались вести себя скромно и не давать лишний повод усомниться народным массам в том, что они у этого народа настоящие слуги, а не господа. Чёрные «Волги», «Чайки» с номерами «мос» и без того возвышали партийную элиту над толпой, и этого советской номенклатуре было вполне достаточно. Госдача, сын-дипломат – и вы уже на самом верху социалистической иерархии. Если кто-то выделялся излишней роскошью или «по-блату» установил не по чину «мигалку», то у него в наказание могли вообще отобрать всё имущество как «нечестно нажитое» и даже посадить на приличный срок. Помню, как одного из самых ушлых, директора «Елисейского магазина», всенародно осудили и расстреляли подобно тому, как устраивают публичные казни коррупционеров в Китае, чтобы другим было неповадно красть общенародную собственность. Тогда члены общества верили в справедливость, и она должна была торжествовать!
А возвращаясь к эпизоду моего первого полёта высшим классом, я должен сказать, что именно в то время в СССР началась кампания запрета алкоголя, и пассажирам первого класса перестали наливать в полёте крепкие дорогие напитки - настоящий армянский коньяк, по вкусу намного тоньше и ароматнее сегодняшних фальшивых ХО и ХХО, якобы выдержанных в фирменных бочках и разлитых не в подпольных цехах, а в подвалах французских виноделен.
Правда, сухой закон соблюдался у нас только в низах. Когда я и моя японская делегация прибыли первым классом в Ленинград и разместились в партийной гостинице, ко мне в номер постучался человек в чёрном костюме и спросил: «Выясните, пожалуйста, у главного японца – не хотят ли они отметить приезд в наш славный город пятизвёздочным напитком. Если надо – мигом организуем!». Я даже не стал беспокоить смешным вопросом японского начальника и сразу же ответил партийному работнику за себя и нашу команду: «Конечно, все будут только рады! Сделайте нам пару бутылочек на ужин!». Человек сел в чёрную «Волгу» и через полчаса уже дегустировал вместе с нами в отдельном кабинете с большим обеденным столом элитный советский алкогольный напиток.
Почему я так спокойно и не боясь принял его предложение? Дело в том, что до этого в московской партийной гостинице на Арбате моим японцам каждый день в номера приносили корзинки с фруктами и бутылки хорошего коньяка. Перепадало и мне - члену КПСС, фактически нарушавшему сомнительное нововведение партии.
Конечно, так лояльно и приветливо относились не к каждой делегации. То была специально приглашённая руководителем нашей центральной партийной газеты группа журналистов одного из самых влиятельных средств массовой информации Японии вместе с её главным редактором, специально прилетевшим в СССР, чтобы лично взять интервью у Генсека нашей страны. Встреча с «первым» у нас не состоялась, зато мы взяли несколько удачных интервью с «самыми вторыми».
В те дни мы посетили ещё несколько столиц ведущих наших республик, но каких-либо заметных воспоминаний о казалось бы роскошных полётах первым классом у меня даже не осталось. Всё было как-то серо и невзрачно.
Следующий раз мне посчастливилось лететь высшим классом спустя несколько лет уже в начале 90-х годов. После довольно длительных и трудных съёмок программы о Чернобыле меня пригласили в штаб-квартиру телекомпании в Токио для участия в монтаже и переводе снятого материала. Я конечно же обрадовался и даже вдвойне, поскольку японцы заказали для меня билеты бизнес-класса в одном из лучших самолётов того времени – «Аэробус 320». Чистенький белый авиалайнер, носивший имя одного из наших русских композиторов.
Тот полёт был действительно приятным. Белоснежные накидки, удобные раздвигающиеся для лежачего положения кресла со встроенными в спинки ДВД-проигрывателями и компьютерными играми, меню с незнакомыми мне блюдами на разных языках с цветными картинками, алкоголь от многолетних французских вин до редких сортов шотландского виски. И всё для меня даром – включено в стоимость билета, купленного компанией.
Рядом со мной сидел мужчина-иностранец, произносивший то и дело вежливые слова на каком-то непонятном мне скандинавском языке. И много знакомых лиц – вице-премьер российского правительства и наши министры со своими помощниками. К ним выстраивались в очередь популярные симпатичные девушки-телеведущие, летевшие со своими съёмочными группами в соседнем салоне эконом класса.
В то далёкое время персональных самолётов у министров ещё не было, поэтому они летали обычными рейсами вместе с простыми людьми, только в бизнес салоне. В тот раз они принимали участие в совместном с японцами форуме.
Меня, одетого в костюм с галстуком, стюардессы, по-видимому, приняли за какого-то крупного начальника. А одна из них каждый раз подбегала ко мне, как только я смотрел в её сторону и очень учтиво, наклоняясь, почти шёпотом спрашивала – «Может, ещё виски? Вам со льдом?» - и щедро наливала в увесистый стакан редкий янтарного цвета напиток – виски Олд Парр, который я в то время вообще не встречал на наших алкогольных прилавках.
Как только я засыпал, она заботливо накрывала меня пледом, приносила подушечки, а после того, как я в очередной раз просыпался, тут же открывала мой столик и наполняла его десертами и закусками. Всякие разноцветные и пахучие сыры, которые я ещё никогда не пробовал, наборы свежих фруктов, многие из которых я реально видел впервые и даже не знал, как их правильно есть. Так, получив тарелочку с плодами киви, я решил, что их можно жевать, не снимая кожуру. На глазах у удивленного соседа положил в рот фрукт целиком как сливу. Уловив на себе удивлённый взгляд скандинава, улыбнулся ему и проглотил сладкое лакомство. Только потом понял, в чём дело. На тарелочке лежали маленький ножик и ложечка…
Десять часов полёта подходили к концу, я в хорошем весёлом настроении. Слегка опьянев, даже реально почувствовал себя «крутым» и не хотел оставлять о себе другое впечатление. Получил очередную порцию виски и решил как-нибудь отблагодарить так внимательно относившуюся ко мне стюардессу. Как раз в тот момент она разносила рекламные проспекты магазина Дьюти Фри. На глазах у других сидевших рядом чиновников я жестом приглашаю её к себе и спрашиваю: «Вы не помогли бы мне выбрать духи для подарка женщине? Какие Вам самой нравятся?». Она улыбнулась и указала пальцем на фото не очень дорого флакончика Шанель. Я достал три американские десятки, оплатил заказ, и получив флакончик, вручил ей белую коробочку со словами благодарности. Она была очень рада, а я почувствовал себя добрым и солидным человеком. Другие пассажиры тоже последовали моему примеру! В общем, полёт тот мне понравился.
В ВИП зале прилёта меня ждал забавный сюрприз. У барной стойки увидел аппарат, разливающий свежее пиво. Достаю из стеклянного шкафчика стакан, подхожу к автомату и никак не могу понять – как и куда его вставлять. Читаю мелкие иероглифы и нажимаю на кнопку. Из автомата вылезает стальная конструкция, напоминающая искусственную руку. Вставляю в неё свой стакан, удерживая пальцами, чтобы не уронить на пол. И в этот момент робот крепко сжимает мою руку и тянет её внутрь автомата. Еле вырвался. Нигде не было написано, что, поставив стакан, руку надо убирать. Чуть не сломал мне пальцы!
Сама поездка, правда, оказалась не такой привлекательной, как полёт. Я должен был на правах временного сотрудника компании три недели работать с тележурналистами, готовившими отснятый материал к эфиру. После этого мне обещали еще недельную поездку по стране за счёт телекомпании. Поселили в гостинице в двух минутах от телецентра. Я каждый день ходил на работу, правда, начиналась она не так, как у всех служащих с раннего утра, а ближе к полудню, в 11 или 12 часов. Но заканчивалась далеко за полночь. И не потому, что всем так хотелось работать. Просто сотрудникам, остававшимся на работе до часа ночи, компания оплачивала проезд на такси до дома. Все мои коллеги сидели на рабочих местах допоздна, и мне приходилось трудиться вместе с ними. После семи вечера я уже откровенно засыпал. Просыпался и переводил. Потом снова засыпал. Меня опять будили, я надевал наушники и снова переводил. И эти мои мучения повторялись каждый день. Я так морально и физически устал за три недели, что попросился обратно домой в Россию как только работа была закончена. Бонусное путешествие меня уже не привлекало! А фильм мы сделали хороший. Получил премию на международном фестивале документальных телефильмов.
После той командировки я ещё много раз летал в Японию и по самой Японии бизнес классом на разных Боингах японских авиакомпаний, но тот первый полёт почему-то очень надолго остался в моей памяти. Дело в том, что японские стюардессы, хоть и очень аккуратные и учтивые, заботятся о пассажире не столько от души, сколько в рамках своих служебных обязанностей. Если положено клиенту не более бокала шампанского или вина – ни за что второй не принесут. И никакого лишнего общения кроме разрешённого инструкциями. Как-то не по-нашему!
Зато в японских авиакомпаниях самолёты, как правило, самые современные, а бизнес класс оборудован лежачими сиденьями. Мне приходилось летать и на верхней палубе 747-го, и в новейших 777-х. Полный набор удобств, правда за цены, намного превышающие наши аэрофлотовские.
Однажды увидел на своём билете японской авиакомпании на рейсе Москва-Токио-Москва умопомрачительную сумму в десять тысяч долларов. Думаю, даже далеко небедные бизнесмены вряд ли позволили бы себе такие внушительные траты. Самый дорогой бизнес класс Аэрофлота в Японию не стоил свыше трёх тысяч долларов, а тут в три с лишним раза дороже! Ужас… Правда, тот полёт с ВИП-персонами состоялся в конце года, когда компании тратили излишки запланированных годичных представительских расходов. Просто деньги надо было списать!
Но не всегда мои полёты в Японию и обратно были такими приятными и удачными.
Однажды я должен был лететь один бизнес классом в Японию. Срочная работа с фиксированной датой вылета. Но в продаже только билеты эконом класса. Бизнес весь распродан. Начинались Дни Российской культуры в Японии. Из России летят ансамбли, танцевальные группы и театральные труппы, чиновники министерств. Выхода нет – покупаю билет эконом класса, имея разрешение на бизнес. Оказалось, что буду лететь с артистами балета.
Бортпроводница посадила меня рядом с двумя мужчинами интеллигентного вида, говорящими с каким-то благородным акцентом. Летим, и вдруг к ним подходит дама в туфельках, снимает обувь и просит разместить её на коленях – хочет поспать. Ложится на мужчин, вытягивает ноги и кладёт свои босые ступни прямо на меня, даже не спрашивая разрешение. Видно решила, что я из их театра – какой-нибудь скрипач из оркестровой ямы. Конечно, у женщин бывают красивые аккуратные ухоженные ножки, на которые приятно смотреть, а эти худые жилистые палки с рельефными мышцами и мозолистыми пальцами никак не вызывали у меня приятных ощущений. Хотел возмутиться, но пожалел – а вдруг это гордость нашего балета? Сам-то я к танцующим людям равнодушен и не разбираюсь в их высоком искусстве. Но раз солидные мужчины ей всё позволяют, значит, она это заслужила - решил я и молча летел до самого пункта назначения. Правда, поспав на мне и своих мужчинах часок, женщина, зевнув, куда-то удалилась, даже не поблагодарив нас за «ночлег».
А я в скором времени устал от полётов и вообще перестал пользоваться крылатым транспортом. Всё же дальние десятичасовые полёты даже и в бизнес классе серьёзно утомляют уже немолодое тело. Однажды после такого полёта у меня разразилась сильная боль в ушах и не проходила целую неделю. Пил анальгетики, цитрамон и другие обезболивающие, но всё напрасно. Уши не просто «заложило», как это бывало у меня в молодости, когда летал на военных самолётах, резко набиравших высоту. Уши реально болели, а я наполовину оглох.
Отчаявшись, пошёл к врачам. Что только они ни делали. Промывали напором воды, грели кварцем, засовывали длинными иголками с ватой какие-то мази. Но всё бесполезно. Помогла только одна не очень приятная процедура. На меня надевали наушники, в которых очень громко звучал стук большого оркестрового барабана. Каждый день по часу в течение недели. И всё прошло, хотя такое лечение – настоящая пытка. А я полностью потерял желание летать. Правда, недавно в рекламе увидел фотографии салона самого современного «Аэробуса 380», в котором предусмотрены даже двуспальные кровати для обычных пассажиров. Нажимаешь на кнопку, и вместо кресел и столиков перед тобой раскладывается настоящая двуспальная кровать с одеялами и подушками. Вот бы слетать – ностальгически подумал я. Если бы только кто-то за меня заплатил. Всего «какие-то» десять тысяч евро…
А я сам никогда не платил ни за билеты, ни за номера в гостиницах, ни за еду в шикарных ресторанах. И не собираюсь! Переводчики не платят! Они переводят!