Отрывок из книги «Холодная кожа»
***********************
Миралем Шехич. 15 ноября 2009 г.
Миралем только со второго раза смог вздохнуть полной грудью. Кажется, дело было плохо. Поначалу он сделал несколько затяжек, почувствовав легкость и расслабленность. Но второй заход как-то совсем не пошел, и уже через полчаса, вперемешку с выпитым ромом, его охватила дикая изжога и головокружение. Он взялся за сердце и опустил голову. На мгновение от этого недомогания Миралем даже позабыл, где находится. У него кое-как получилось подняться со своего места и оглядеться, — похоже было на какую-то старую заброшенную комнатку из военных фильмов, где жители в спешке покидали свои дома, разбросав вокруг все вещи. Только пара картин на стене из бордовых обоев давали понять, что все не так уж плохо.
Несколько человек сидели с ним за одним столом, о чём-то шутя и смеясь. Чаще всего в таких компаниях находится какой-нибудь умник, который травит остальных далеко не всегда смешными анекдотами или рассказами из жизни.
Помутнение в глазах позволило Миралему только кое-как разглядеть выход. Он сделал несколько неровных, тяжелых шагов в сторону двери.
- Эй, Мирко, твоя очередь затянуться. Косячок ждёт, милый, - обратилась к нему девушка со знакомым голосом. - Ты вообще куда?
Кажется, это была Элиса. Только она всегда называла его Мирко, остальные знакомые и семья - Миро. Он как-то пытался до неё донести, что Мирко это скорее сербское имя, а он родом из Боснии, но бесполезно. В Норвегии такие тонкости никому не интересны.
- Наверное, ему хватит, - произнёс чей-то басистый голос из дальней части комнаты. - Вы посмотрите, он же сейчас блеванет.
- Малыш Мирко дал заднюю. Как предсказуемо.
Элиса громко рассмеялась, а вместе с ней и остальные. Да, эта штучка не из тех кто подбодрит, когда плохо. Она была светловолосой и веснушчатой, с овальной формой лица и тонкими губами. Про таких как Элиса парни его возраста обычно говорят: «Ну так, средненько, сойдёт».
Миралем долго смотрел на них, словно оценивая каждого, затем снял с вешалки куртку, открыл дверь и вышел. Узкий и длинный коридор отдавал запахом табака и дешевых женских духов. Он побрел неровными шагами в сторону лестницы, одной рукой держа болезненную голову. Ковёр под его ногами был затоптанным и грязным. Из самой дальней двери играла громкая музыка и доносились крики веселья.
Миралем огляделся. Часы на стене показывали далеко за полночь. Сколько же он просидел в этой комнате? Спустившись на первый этаж, он чуть не согнулся от запаха перцовки, который отдавал в нос. На полу, весь в собственной крови, лежал мужчина, а рядом перцовый баллончик. Видимо, он пытался его использовать, но не успел это сделать в полной мере и был кем-то избит, и теперь лежал почти без движения. Не похоже было, что бил его один человек.
- Мужик, ты живой?
Миралем потряс его, но тот поначалу даже не шелохнулся. В какой то момент он резко схватил Миралема за руку, пытаясь потянуть к себе ближе.
- Где... где моя дочь? - хриплым голосом прокричал он. - Катрина!
- Я не знаю, где твоя дочь, я только спустился, - ответил Миралем, вырвав свою руку.
- Так найди её! Ей всего семнадцать, она ещё совсем...
Он запнулся, потому что изо рта начала литься кровь. Миралем вытащил из кармана куртки несколько салфеток и вытер ему лицо. Кровь все равно сочилась из разбитого лба.
- Это не мои проблемы, - опустив голову, ответил Миралем.
- Послушай, - мужчина закашлялся. - Тебе ничего не нужно делать, просто найди ее и скажи, чтобы она спустилась к отцу. Вот и все.
Он попытался подняться, но вскрикнул, держась за спину, и снова рухнул на пол.
- Хорошо, хорошо, - нехотя ответил Миралем, не желая больше смотреть на его мучения. - И где же она?
Мужчина ничего не смог выговорить, просто показал наверх.
- Там четыре этажа. На каком именно?
- Эти уроды сказали, что если я захочу добавки, они на третьем этаже.
Миралем усмехнулся.
- И ты хочешь отправить за добавкой меня?
- Тебе... тебе ничего не нужно делать, просто спроси ее. Не отпустят, значит не отпустят.
- Как тебя звать?
- Арве. Меня зовут Арве. Попробуй вытащить её оттуда, сынок. Прошу тебя.
Миралем быстро поднялся на третий этаж, но пройдя несколько шагов по коридору, остановился. Он боялся. Какого лешего он вообще за это взялся? Внутренний голос, который так редко его посещал, в этот момент подсказывал, что не стоит лезть не в своё дело. Для этого есть более смелые и находчивые, и Миралем в их число точно не входил. Он прекрасно знал также чем ю это все может для него закончиться.
А может эта минутная слабость, проявленная Миралемом из жалости к избитому человеку, пытавшемуся вытащить свою дочь из плохой компании, — способ показать что не такой уж он и бездарь, как утверждает отец, и что он тоже чего-то стоит? Жалость Миралема к этому человеку, который пытался, как ему наверное казалось, защитить свою дочь, все же перевешивала страх в его голове. Тяжело дыша, он подошёл к единственной двери, откуда был слышен шум веселья, и постучал. Дверь открыл худощавый светлоголовый паренёк. Увидев Миралема, он заметно нахмурился.
- Ты кто такой?
- Я... я ищу...
- Чего? - переспросил светлоголовый, жестом показывая, что ничего не слышит. - Внятнее говори. Ты чего трясёшься?
- Катрина тут?
Паренёк посмотрел на своих товарищей, затем снова повернулся к Миралему.
- Ну и на кой черт она тебе нужна?
- Её ищет отец. Он внизу.
- Отец? Ты сказал что-то про отца? - за спиной у парня послышался женский голос.
- Да... он... он весь в крови. Его зовут Арве. Он пришёл забрать свою дочь.
- Господи, - на этот раз вскрикнула девушка уже более испуганным голосом. - Что вы с ним сделали, выродки?
- Да он сам полез, Катрина. Пошёл на нас с кулаками, потом перцовку вытащил, прыснуть им хотел. Ну мы наподдали ему немного. Все с ним нормально, - спокойным голосом ответил ей светлоголовый парень, сидевший в дальнем углу.
- По его сильному акценту Миралем сразу догадался, что он явно не местный. В отличии от других своих дружков он был поздоровее, с татуировкой на шее.
- Какого черта, Никлас? Какого черта?!
Она начала кричать и сыпать оскорбления, а после того как худощавый пошёл ее успокаивать, дала ему хлесткую пощечину и выбежала из комнаты, на ходу оттолкнув Миралема.
- Какая боевитая сучка! - процедил худощавый, притрагиваясь к покрасневшей щеке.
Все в комнате уставились на Миралема, который продолжал стоять как истукан на том же самом месте, не предпринимая никаких действий. По их взглядам он понял, что присутствующие на него обозлены. Самый здоровый из них подошёл к Миралему, встав перед ним вплотную и продолжая недоуменно на него глядеть.
- Я Никлас Викандер, меня здесь все знают. А ты кто, мать твою, такой? Зачем сюда пришел?
- Меня попросил её отец, - неуверенно ответил Миралем.
- И ты решил, что можешь так спокойно прийти сюда и побеспокоить меня?
С каждым своим вопросом он повышал голос и злился ещё сильнее. И чем громче он говорил, тем грубее звучал его заметный шведский акцент. Миралем ничего не отвечал. Ему нечего было возразить.
- Отвечай давай! H;rru, din fula j;vel! (Слышь ты, Чертов урод)
Он кулаками оттолкнул Миралема, затем внутренней стороной ладони ударил его по щеке так, что тот пошатнулся на месте, но при этом устоял на ногах, наклонившись от боли. Никлас наклонился с ним в унисон, держа при этом его шею своей широкой ладонью.
- Да, я так решил.
- Ты мне теперь должен, понял? Ты меня понял, kukjvel (придурок)?
- Я понял тебя, - ответил Миралем, уже поднявшись в полный рост.
Некоторое время Никлас молча смотрел на него, пытаясь отдышаться от злости, затем глубоко вздохнул и криво усмехнулся.
- А ты хороший малый, удар держать умеешь. Понимаю, ты хотел помочь мужику, поступить по правильному. Но не всегда стоит брать на себя такой грех — он может стоить тебе жизни.
Последние слова он произнес заметно понизив тон, затем повернулся к своим товарищам. Те лишь кивнули ему в знак солидарности.
- Ты может и поступил по совести, но поступать так не всегда правильно. Кому-то совесть позволяет и детей насиловать. Как тебя звать?
- Миралем.
- Очень странное имя. На норвежское не похоже.
- Я родом из Боснии.
Никлас поднял голову, будто пытаясь вспомнить, о какой стране идёт речь. Затем просто махнул рукой.
- Ладно, мне плевать откуда ты. Через четыре дня будь здесь, есть дело. Помни, ты мне теперь должен.
Миралем кивнул головой и побрел в сторону лестницы.
- Да, и не обижайся на удар, я просто иногда несдержан в эмоциях, - крикнул ему вслед Никлас.
- Придёт ещё время ответить, - вырвалось вслух у Миралема, но его уже никто не слышал.